— Повелитель. Пришла Нурбахар-хатун.
— Пусть войдет.
Светловолосая девушка с небольшим животом появилась в опочивальне и поклонилась под внимательным взором Мехмета.
— Мой повелитель, — прошелестела она мягким, вкрадчивым голосом, который слегка дрожал. — Простите свою рабыню за то, что потревожила вас.
— Что-то случилось, Нурбахар? Ты бледна, — напряженно спросил султан, подойдя к девушке и приподняв ее лицо за подбородок.
Та опустила свои голубые глаза в пол.
— Ты себя плохо чувствуешь? — продолжал волноваться Мехмет. — Ну же, не заставляй меня переживать.
— Мне страшно, повелитель. Этой ночью вы едва не лишились ребенка, которого я ношу под сердцем.
Темно-карие глаза Мехмета мгновенно расширились от изумления и негодования.
— Что ты такое говоришь, Нурбахар?
— На меня было совершено покушение. Я едва спаслась!
— Оставайся здесь, — приказал султан, выходя из покоев размашистыми шагами.
Топ Капы. Покои Валиде Султан.
С силой растворив двери в покои матери, Мехмет потревожил ту, готовящуюся ко сну.
— Лев мой! Что случилось? — запахнув халат, изумилась Хюррем Султан.
— Все выйдите, — бросил султан семенящим вокруг Валиде Султан служанкам и повернулся к матери, когда они остались наедине. — Ко мне пришла Нурбахар. Оказывается, прошлой ночью на нее было совершено покушение! Валиде, вам известно об этом?
Султанша едва заметно закатила зеленые глаза и напряженно выдохнула.
— Разумеется. Не стоит волноваться, сынок. Я со всем разобралась. Виновная найдена. Этой ночью она сгинет в водах Босфора.
— Почему мне об этом ничего не известно?
Хюррем Султан в успокаивающем жесте положила руку на плечо сына.
— Успокойся. Я смогла решить эту проблему самостоятельно. Зачем тебя волновать подобным? В гареме часто происходят склоки.
Черноволосый мужчина покачал головой и присел на тахту, что стояла у горящего ярким пламенем камина.
— В этом дворце никогда не будет спокойствия! Валиде, я хочу мира и покоя в своем гареме.
Женщина опустилась на тахту рядом с сыном и провела рукой по его щеке, заросшей бородой.
— Не беспокойся. Я сделаю все, что смогу для этого. Ты же понимаешь, выделяя женщину среди всего гарема, ты делаешь ее объектом всеобщей зависти и ненависти. Но я не допущу, что бы что-то случилось с ней и твоим ребенком, что она носит.
— Благодарю вас, валиде. Хвала Аллаху, что сохранил вас для меня.
— И я Аллаху молюсь за то, что позволил увидеть моего сына султаном.
Топ Капы. Покои Эсмахан Султан.
— Эмине-хатун! — воскликнула Эсмахан Султан, сидя на краю своего ложа и нервно заламывая руки.
— Да? — отозвалась служанка и поспешила подойти к своей госпоже.
— Ты узнала?
— Узнала. Валиде Султан ничего не смогла выяснить. Я только что видела, как в гареме схватили девушку и уволокли прочь, обвинив в покушении на фаворитку султана.
Черноволосая Эсмахан Султан, услышав это, довольно улыбнулась.
— Нашли невинную овечку и скинули все вину на нее… Прекрасно. Эта змея Нурбахар спаслась в этот раз, Эмине. В другой раз она предстанет перед Аллахом!
Эмине-хатун вздрогнула от ненависти в голосе госпожи.
— Жаль, ты подвела меня!
— Простите, султанша. Она проснулась и закричала. Мне пришлось скрыться.
— Ладно, — устало выдохнула Эсмахан Султан, ложась на подушки. — Иди, отдыхай.
Этой ночью Султанше не спалось. Беспокойство огромной тяжелой волной накатило на нее. Она переживала за сына Орхана, что сейчас управляет Манисой по приказу отца, ставшего султаном. Помнится, на прощание она сказала ему: “Ты единственный Шехзаде. Тебя ждет власть и слава”. Тогда она была полностью уверена в своих словах. Почему же сейчас нет этой уверенности? Всему виной Нурбахар и ребенок, которого она вот-вот родит.
Если он окажется Шехзаде, то влияние Бахарназ неминуемо пошатнется. А если за этим ребенком последует другой? Султанша долгие годы молила Аллаха, просила даровать ей еще детей. Но он не слышит ее.
Дочь ее, Хюма Шах, многодетная мать, счастливая, богатая. Чье влияние никогда и ни чем не пошатнется. Она - дочь султана. Насмешка ли это Всевышнего над Бахарназ? Наказание ли за ее грехи? Пусть так. Пусть, она не уверена в будущем. Но вопреки всем сомнениям и страхам в ней живет единственная уверенность. Уверенность в том, что она никогда не допустит своего падения.
Утро. Дворец Михримах Султан.
В холодных и пустых, как ей казалось, покоях, Михримах Султан терпеливо ждала, пока служанка соберет ее русые волосы в высокую прическу. Взгляд серых глаз султанши тоскливо пробежался по украшениям, что лежали в раскрытых шкатулках.
— Поскорее, Измир.
— Уже готово, султанша.
Взглянув на свое отражение в зеркале, Михримах Султан уловила безразличное выражение своего лица. Сделав над собой усилие, она улыбнулась, и оно в миг преобразилось.
— Пусть подготовят карету.
Отдав приказ, женщина быстрым движением одела украшения на себя. Рубиновое кольцо, что она до сих пор не сняла с левой руки, не сочеталось с остальными украшениями, но ей было все равно. Погладив его, Михримах, привычно вздернув подбородок, вышла из покоев. Никто ее слабость видеть не должен. Медленно бредя по своему дворцу, Султанша с тоской отметила, что он пуст и безжизнен.
Она осталась одна. Совершенно одна. Рустем, любящий и заботливый муж, которого она едва успела полюбить, и маленький сынок Осман предстали перед Аллахом. Хюмашах счастливо воспитывает детей и предается радостям богатой жизни в своем новом дворце вместе с супругом.
Валиде Султан занята своими новыми обязанностями. Все братья пали от руки собственного отца, кроме Мехмета. Но и он сейчас окунулся во власть, привыкает к новому положению Повелителя. Несколько лет пролетел как один миг. Это мгновение сложилось из тысячи дней, похожих друг на друга, как близнецы. В них лишь скорбь, горесть и счастливые воспоминания — единственный луч света в жизни Султанши.
Карета быстро донесла Михримах Султан до Топ Капы. Дворец казался ей таким, каким он был в момент ее жизни в нем. Тогда еще беззаботной, упивающейся роскошью, развлечениями и всеобщим восхищением. Она грустно улыбнулась и поспешила войти во дворец, скрываясь от серого неба и капель дождя. Казалось, небо плакало вместе с ней и ее душой. Сочувствовало ей.
Валиде Султан встретила дочь, лежа в кровати с бледным лицом.
— Что с вами, мама? — испуганно затрепетала Михримах Султан, сев на край ложа и привычно сжав материнскую руку, которая теперь была холодной.
— Мне слегка нездоровится, — прошелестела Хюррем Султан. — Не переживай.
Султанша села в кровати, подложив подушку под спину.
— Немного отдохну и снова встану на ноги.
— Дай Аллах! — горячо воскликнула Михримах Султан. — По дороге к вам я поговорила с Сюмбюлем-агой. Он поведал мне о случившимся в гареме. На беременную Нурбахар-хатун было совершено покушение.
— Верно. И неизвестно, чьих это рук дело.
— Неужели? Но… — непонимающе нахмурилась Михримах Султан.
— Нам пришлось скинуть всю вину на невиновную девушку. Ради спокойствия в гареме.
— Как вы думаете, валиде, кто за этим стоит? Эсмахан?
Хюррем Султан отрицательно покачала рыжеволосой головой, и от этого боль в ней усилилась.
— Не думайте об этом, — спохватилась султанша, погладив мать по руке. — Отдыхайте.
Выйдя из покоев Валиде Султан, Михримах Султан спешно направилась к Хасеки Султан своего брата, чтобы развеять сомнения, зародившиеся в ее разуме насчет невиновности Эсмахан Султан в покушении на беременную наложницу.
Двери в покои были приоткрыты и разговор двух женщин просачивался сквозь щель в коридор. Остановившись, султанша прислушалась к негодующему голосу Хасеки Султан.
— Если я приказываю тебе что-то, ты должна немедленно это выполнять!
— Султанша. Я не иду против ваших приказов, но мне страшно. Если меня поймают, то убьют, как ту невинную девушку.
— Молчи, Эмине! Этой ночью ты завершишь начатое. Или я сама прикажу выбросить тебя из дворца. Сгинешь в голоде и нищете!
Михримах пораженно отшатнулась от дверей. Понимание обдало ее резко, как пощечина. Что случилось с той мягкой и покорной Эсмахан? Неужели эта женщина столько лет обманывала их своим притворным мягким поведением? Что за жестокость и ненависть в голосе?
Войдя в покои, Султанша напугала служанку и ее госпожу. Хасеки Султан недовольно встала с тахты и поклонилась.
— Михримах. Добро пожаловать, — прошелестела она. — Мы давно не виделись. Прошу, проходи.
Надменно улыбнувшись, та подошла ближе к жене султана.
— Эмине-хатун, выйди.
Когда султанши остались наедине, Эсмахан Султан продолжила улыбаться и вести вежливый разговор с напряженной Михримах Султан.
— Нравятся мои покои? Валиде Султан любезно отдала мне их. Я слышала, они раньше принадлежали Махидевран Султан.
— Это верно… Эти стены повидали много слез и страданий. Я знала, что валиде не отдаст покои, в которых когда-то жила она, будучи Хасеки, и я.
Эсмахан Султан помрачнела, и теплота испарилась из ее глаз.
— Ты — Хасеки Султан. Первая жена. И должна вести себя подобающе статусу. Не повторяй ошибок Махидевран Султан, о которой ты говорила. Иначе познаешь ее судьбу.
Улыбнувшись, Михримах Султан вышла из покоев и лицо ее помрачнело.
Не эпохи меняются. А люди, которые живут в эти эпохи, но роли за ними все те же. И в эпоху правления султана Сулеймана боролись Хасеки Хюррем и Махидевран за любовь Повелителя. Боролись Хасеки и Валиде Султан вместе с Султаншами династии за власть и влияние. Так было и так будет. Отныне, в новой эпохе султана Мехмета вступили в борьбу Бахарназ и Нурбахар за любовь властителя, Валиде Хюррем и Султанша Михримах за власть, павшие Нурбану и Дэфне за жизнь…
========== Глава 3. ==========
Пока золотоволосая Михримах медленно шла в покои матери, в ее голове шла напряженная работа. Сообщать о планах Эсмахан Валиде Султан она не собиралась. Не стоит волновать маму, когда она не здорова. Она самостоятельно разберется с разбушевавшейся Хасеки.
Оказавшись в величественных покоях, султанша с горестью взглянула на бледную мать, сидящую в кровати и читающую книгу.
— Валиде.
— Михримах, — слабо улыбнулась Хюррем Султан. — Как Эсмахан?
— Прекрасно, — ухмыльнулась султанша луны и солнца. — Валиде, если вы не против, я бы осталась сегодня в Топ Капы. Мой пустой дворец навевает на меня тоску…
— Конечно. Оставайся. Побудь со мной.
Топ Капы. Покои Эсмахан Султан.
Султанша волнительно расхаживала по своим покоям. Ее темные глаза метались из стороны в сторону.
— Султанша. Не переживайте. Я не подведу вас сегодня.
— Я надеюсь, Эмине! — горячо ответила та своей служанке. — Один твой неверный шаг, и можешь прощаться с жизнью. Разумеется, и меня это заденет.
— Как думаете, Михримах Султан слышала наш разговор?
— Нет. Думаешь, она бы промолчала? Михримах лишь дай повод показать спесь и наглость!
Топ Капы. Покои Валиде.
Хюррем Султан устало прикладывала холодную ладонь ко лбу, надеясь, что боль пройдет, но она все усиливалась с каждой минутой.
— Султанша. Может, все же вызвать лекаршу? — беспокоилась Фахрие, стоя рядом. — Не отказывайтесь! Вам хуже.
Та выдохнула и вяло легла на подушки.
— Пусть придет. Так не хотелось, чтобы всему гарему стало известно о моем недомогании…
— Ваше здоровье важнее, султанша. Я скоро вернусь с лекаршей. Отдыхайте.
Топ Капы. Султанские покои.
Сидя на небольшом диване на своей просторной террасе, султан Мехмет задумчиво слушал своего великого визиря Ахмеда-пашу, что рассказывал о государственных делах.
— Да, неплохое решение, Ахмед-паша, — улыбнулся султан. — Сделай все, что необходимо для увеличения доходов казны. Я намереваюсь отправиться в поход и расширить границы нашей империи. Отец бы хотел этого, не так ли? Он никогда не останавливался на достигнутом…
— Это так, — кивнул Ахмед-паша, сложив руки перед собой в привычном жесте. — Как здоровье Валиде Султан? Слышал, наша султанша тяжело переживает смерть покойного султана Сулеймана.
Мехмет с трудом вздохнул, и лицо его в миг омрачилось.
— Валиде погрузилась в скорбь по сыновьям и повелителю. Я беспокоюсь за нее, так как султанше приходится, несмотря на свои чувства, управлять огромным гаремом.
— Хюррем Султан — великая женщина. Она справится со всеми трудностями, мой повелитель.
— Дай Аллах! Как Хюмашах? Михримах говорила, она счастлива.
Великий Визирь попытался скрыть улыбку, так как предпочитал всегда быть осторожным и серьезным.
— Хвала Всевышнему, Хюмашах Султан здорова и снова ожидает ребенка.
— Неужели? - изумился султан. — Прекрасная новость… Надеюсь, ваши султанзаде в порядке? Я давно не видел Абдуррахмана, Мустафу и Мехмета.
— Да, наши сыновья растут и мужают, повелитель.
Вечер. Топ Капы. Покои Эсмахан Султан.
Эсмахан Султан ворошила свой маленький сундук с письмами и задумчиво хмурилась.
— Эмине.
— Госпожа? — сидящая рядом служанка встрепенулась.
— Я перечитала последние письма, присланные моей валиде. Она сейчас живет довольно далеко от Стамбула. Жаль… Неплохо было бы вызвать маму в столицу, ведь она в свое время противостояла самой Хюррем Султан и пыталась снизить ее влияние.
— Не думаю, что это хорошая идея, султанша. Простите. Ведь Шах Султан до сих пор не принимает власть Хюррем Султан. Вдруг, вновь начнутся ссоры между ними? Вам следует поддерживать хорошие отношения с Валиде Султан.
— Это верно… К тому же, моя валиде не выдержит столь долгого пути. Она немного приболела, судя по последнему письму. Жаль…
Вздохнув, султанша быстрым движением закрыла крышку сундука с письмами.
— Уже вечер подходит к концу. Эмине, приготовься. Скоро мы избавимся от змеи Нурбахар.
Топ Капы. Комната фавориток.
Расчесав свои светлые длинные волосы, Нурбахар-хатун с трудом опустилась на кровать и приложила руку к животу. Тихая, едва различимая боль в нем беспокоила ее с самого утра. Возможно, скоро начнутся роды? Она дыханием затушила несколько свечей около постели, чтобы слегка затемнить пустую комнату.
Арвен-хатун переселилась в другие покои, боясь, что если покушение повторится, она также может пострадать. Усталая фаворитка, приложив руку к больному животу, быстро провалилась в безмятежный сон.
Топ Капы. Старые покои Хюррем Султан и Михримах Султан.
— О Аллах всемогущий! Султанша, что вы такое говорите? Бахарназ Султан разве способна на такое? — шокировано тараторил Сюмбюль-ага, стоя рядом с Михримах Султан.
— Я собственными ушами слышала, как она приказывала своей служанке этой ночью закончить начатое, Сюмбюль, — недовольно ответила султанша и устало провела рукой по волосам. — Я должна ей помешать. Она возомнила, будто вольна делать, что пожелает. Эсмехан всегда рвалась к власти!
— Что вы намерены делать, моя госпожа? Не нужно ли сообщить обо всем Валиде Султан?
— Нет. Не смей ее беспокоить этим. Валиде не встает с постели. Не зачем усугублять ее положение.
— Как вам будет угодно, — поклонился Сюмбюль. — Так что же мы будем делать?
Михримах Султан задумчиво помолчала.
— Найди несколько стражников. Пусть спрячутся у комнаты Нурбахар. Когда Эмине отправится исполнять поручение своей госпожи, они поймают ее на месте преступления. А после разберемся… Скорее, Сюмбюль. Время на исходе.
— Да-да. С вашего позволения.
Он спешно засеменил из покоев, на ходу что-то невнятно бурча.
Ночь. Покои Эсмахан Султан.
Переодетая ко сну, с распущенными черными волосами султанша расхаживала по покоям, волнительно заламывая руки, как делала всегда, когда переживала. Эмине-хатун уже исчезла в темных коридорах, чтобы покончить с Нурбахар-хатун.
Эсмахан Султан страстно желала услышать от служанки, что та мертва. Никогда более она не позволит другой женщине быть с Мехметом. Она совершила ошибку, недооценив наложницу. Да и как она могла воспрепятствовать воле Михримах Султан, что подарила наложницу Мехмету, когда он был еще шехзаде и губернатором Манисы?