— Да, над этим действительно придётся поработать, — задумчиво пробормотал Лави.
— От чего меня должно передёргивать-то? Мы же должны будем вести себя прилично! — отчаянно не желал понять во что ввязался Аллен.
— Кажется, он пытается защитить себя, отрицая реальное положение вещей, — пробормотал Лави, забывая о книгах, что он только что собрал с пола и намеревался убрать в другую стопку, — как бы его на замещение не занесло.
— На что? — Аллен никогда не жаловался на проблемы со слухом.
— Нет, ну.. полапает он тебя немного.. Ничего смертельного не будет… — уже громче заявил рыжий ученик книжника, хитро улыбаясь.
— Чего сделает?!
— А чему ты удивляешься, Малыш? Моя семья отлично меня знает! И они так же знают, что пара недель — это максимальный срок моих среднестатистических романов. И к этому времени я уж точно должен был тебя завалить. Но сделаем скидку на твои возраст и то, что раньше мы были врагами… — скользя оценивающим взглядом по Аллену произнёс Тикки.
— Завалить? — краснея переспросил Аллен, у него внезапно возникло ощущение, что он стоит здесь на всеобщем обозрении совершенно голым, словно Микк пытался понять, каков подросток без одежды. — Господи, я буду изображать любовника, мало того что, мужчины, так ещё и мужчины, похожего на Учителя.
— А что! И то верно, говорят, что дочери на подсознательном уровне выбирают себе мужей, похожих на их отцов… — снова решил не вовремя сумничать Лави
— Причём здесь дочери и матери!!??? — взорвался негодованием Аллен.
Канда, тихо сидя в углу, едва сдерживал смех, оставляя на всеобщее обозрение своё неизменно кислое личико, Линали никак не могла поспеть за ситуацией, а Тикки отметил, что вечера в компании экзорцистов не так уж и отличаются от семейных. Только во время семейных вечеров погромы, конечно, покрупнее будут… Но тут может просто комната маленькая, вот экзорцисты и не шалят.
— Ну, ты вместо дочери, а Кросс.. Ну да, не совсем удачный пример. — Начал пятится Лави, — да успокойся ты! Всё равно уже никуда не денешься!
— Садисты! — раздражённо выдохнул Аллен, падая на кровать, больно ушибаясь макушкой о книгу в особенно твёрдом переплёте с металлическими краями, но, кажется, успокаиваясь.
— Уф, ну а теперь мы сможем наконец-то обсудить наши дальнейшие планы. И да, Тикки, раз уж тут такое обнаружилось, хорошо бы тебе почаще сюда заявляться, чтобы Аллен к тебе привыкал. Нас скоро на задание отправят, но я думаю, найти нас будет не так уж сложно. Ну, а теперь что касается ваших действий! — радостно потирая руки, провозгласил Лави.
Канде было наплевать, Линали беспокоилась за Аллена, Лави был весь во власти сладостного предвкушения хорошей им придуманной авантюры, Аллен был растерян, убит, но на всё согласен, а Тикки…
А Тикки оставался для всех загадкой.
Шла вторая неделя странного плана экзорцистов и Ноя по отвлечению Тысячелетнего Графа от войны. Приманка была удачно закинута. Теперь же стоило подумать о прикорме.
====== Этап второй, немного разрушительный. ======
Редкие утренние посетители, заходившие в это маленькое заведение, кажется, все были лично знакомы и с хозяином и с его дочерью и сразу, как только узнавали, что их нет, уходили обратно. Единственные сидящие за столом экзорцисты чувствовали себя немного неуютно. То и дело косились в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, к комнатам, но никак не решались подняться. Лави к тому же внимательно изучал зеленоватую листовую массу у себя в железной миске и неуверенно тыкал ложкой.
— Это салат? — в тридцать пятый раз поинтересовался парень, видимо желая наконец-то добиться хоть какого-то ответа.
— Да, — раздражённо выдохнула Линали, отбивая сапогом какой-то весёлый ритм и просматривая отчёты искателей.
— А другого ничего здесь нет?
— Тебе же объяснили — скотина мрёт. Кто будет готовить из мяса больных животных? А деревня находится далеко от большинства населенных пунктов, — терпеливо объяснила девушка.
— А это по-твоему съедобно?
— Аллен съел целую кастрюлю этого салата и ничего с ним не случилось!
— Аллена даже яд акума не берёт! Что ему будет от съедения несъедобной пищи?
Линали хлопнула отчетами по столу и впилась в Лави злым взглядом.
— Не хочешь — не ешь! — с расстановкой произнесла она.
— Я хочу! Но я хочу еду! — закивал Лави, пытаясь не разорвать прямого зрительного контакта и, кажется, надеясь на силы неведомого гипнотического транса.
— Это еда! И прекрати строить жалобную мордашку! Либо ешь, что дают, либо прекращай дурачится и.. Хм. Сколько они уже? — неожиданно обернувшись поинтересовалась Линали.
— Восемьдесят пять минут, — без промедления отозвался Лави, пытаясь разглядеть собственное отражение в стакане с каким-то мутным отваром трав, который здесь подавали вместо чая, утверждая, что это гораздо полезней. Юноша никак не понимал, чего такого жалобного Линали нашла в его выражении лица.
Затем оба задумчиво посмотрели на узкую лестницу без перил, ведущую наверх. Вообще-то раньше перила, вроде бы, были, но кажется их кто-то просто сломал. Интересно, чем они помешали? Если бы здесь были проломленные стены, то Лави бы сразу нашёл предполагаемого виновника: Тикки Микк по пьяни прошёл сквозь стену, забыв задействовать свою способность.
— Думаешь, они оба ещё живы?
— Доедай и пойдем, посмотрим.
Лави снова с грустью посмотрел на свой паёк и с видом приговорённого засунул в рот несколько сочных листиков. А потом стал демонстративно пережёвывать. Линали, наблюдавшая за этим, засмеялась, прикрывшись документами.
— Ага, очень смешно, — заметил Лави, продолжая ворошить салат, — хотя, может оно и съедобно, но…Ааа!
Ученик книжника словно ошпаренный вскочил с места, опрокинув и стул и стол вместе с салатом, едва не придавив девушку.
— Ты что, с ума сошёл! — вторила ему Линали, хорошенько треснув папкой по голове и не думая о том, что несчастный так может и последние мозги растерять.
— Там была гусеница! Огромная, страшная, блестящая, чёрная гусеница! Да она бы мой палец сожрать могла! — отчаянно жестикулируя, Лави попытался объяснить, что заставило его вскочить и едва ли не плясать на месте, словно безумному.
— И что? Многие насекомые очень даже съедобны!
— Только не те, которые могут сожрать меня!
— Чего?
— Всё! С меня хватит! Завтра должны прибыть искатели с нормальной пищей, тогда и поем. Но гусениц я есть не собираюсь!
Лави быстро поспешил по лестнице наверх, спеша уйти отсюда до того, как появится хозяин этой жалкой пародии на постоялый двор. И не для того, чтобы не объяснять устроенный беспорядок, а для того, чтобы не попытаться прибить его ненароком. Потому что Лави впервые понимал Канду. И впервые жалел о том, что выбрал весёлый добродушный образ, хладнокровное убийство с которым совершенно не вяжется.
— Как ты вообще уговорил братика отправить тебя на миссию вместе с нами? — поинтересовалась Линали, когда они оба замерли в коридоре, не решаясь подойти к занятому парнями номеру.
— Пришёл и попросил, — пожал плечами Лави. — Не уверен, что он точно понял, на что дал согласие, над ним в это время пол научного отдела страдало.
— И зачем тебе это было нужно? За Алленом наблюдать?
— Не совсем. Хотя это тоже довольно заманчиво. Но главной причиной была одна книга, которая принадлежит Панде.. Принадлежала. Она была очень старой и оказалась погребена в тех самых завалах, так что, — Лави развёл руками, — что ещё мне оставалось делать? Если что, я могу, конечно, придумать какую-нибудь оправдывающую меня историю, но чтобы Панда в неё поверил надо постараться. Вот я и тяну время.
— Ты дурак! — вынесла вердикт Линали, — а Книжник — бедный человек. Это ж надо было заполучить такого ученика.
— Эй, чем это я тебе как ученик книжника не нравлюсь?
— Хотя бы тем, что портишь имущество своего учителя!
— Так это не я! Это вообще может Аллен или Канда во время второй и третьей волны!
— Ну, возможно, в падении Канды виновата я, — пробормотала себе под нос Линали, и уже громче добавила, — а тебе самому не стыдно такой бардак в комнате устраивать?
— Чего-чего? — у Лави был довольно неплохой слух, — чего это ты с начала-то сказала?
— Говорю, что надо бы нашу, кхм, парочку проверить. Что-то и правда у них тихо как-то.
— Может они общий язык нашли?
Оба снова уставились на заветную дверь и стали медленно приближаться.
Несколькими минутами ранее.
Солнечные лучики нагло просачивались сквозь мутное стекло и лезли прямо в глаза, а отворачиваться Аллену не хотелось. Потому что он знал, что если обернётся, то тут же увидит свой личный кошмар, сидящий на другом конце кровати.
В общем и целом они просидели вот так, с разных концов единственной кровати уже больше часа. Хотя Аллену казалось, что больше суток. Однако ночь за окном ещё не наступала, уж что-что, а наступление сумерек он бы точно заметил! Но время всё равно растянулось похуже прилипшей к зубам ириски, не дающей тебе покоя.
Ни Тикки, ни Аллен не проронили за это время ни слова. Правда Ной вначале пытался что-то сказать, но Аллен убедительно объяснил ему, что так делать не надо. Тикки только пожал плечами, сказал, что не очень-то было и надо, и они оба замолчали. К сожалению, из мебели здесь была только эта узкая кровать и странный стол, который, казалось, развалится от малейшего дуновения ветра, так что особенно разойтись по разным углам не удавалось. Тикки со своего места уходить не собирался, а Аллен посчитал, что демонстративно устраиваться на полу из-за этого Ноя просто глупо.
Уже устроившись возле окна, Уолкер приказал себе не засыпать, но спать после долгой «пешей прогулки» до местной странной достопримечательности и обратно очень даже хотелось. Плюс к этому желудок начал неудобно ворочаться и ворчать. Аллен считал, что это потому что еды здесь почти не было. Слова Лави о том, что местная пища это просто отрава, Аллен всерьёз не воспринимал. Еда не может быть плохой или отравленной, это пищеварительная система может быть слабой или больной.
Сидеть на одном месте и тупо пялиться в маленькое окно было просто не интересно, и первые полчаса он пытался подавить свой гнев на Тикки и забыть, что он вообще находится в этой комнате.
Но совсем скоро ему чудесным образом стало совсем наплевать на него; Аллена одолела редкая гостья — скука. Делать было нечего; уйти куда-либо ему не дал бы Тикки и, наверняка, потом бы нажаловался Лави на него. С тех пор как юный книжник при поддержке этого Ноя придумал этот странный во всех отношениях план, они как будто стали лучшими друзьями! И Ученику Книжника было плевать на то, что это тот самый Ной, который должен бедному Аллену в кошмарах являться.
Хотя, в принципе он и не снился и даже совершенно нормально воспринимался. Только было дико любопытно, чем он там сейчас занят. И совершенно не хотелось оборачиваться и смотреть на Тикки. А вдруг сам Ной сейчас наблюдает за Алленом. Может ему тоже интересно или скучно?
Аллен поёрзал немного на месте, делая вид, что ему неудобно, и он поправляет сбившееся покрывало, при этом пытаясь боковым зрением увидеть Тикки.
Ничего не получилось. В полной тишине Уолкер даже не слышал дыхания соседа, хотя собственное вкупе с громыхающим сердцем слышал слишком хорошо и был уверен, что Тикки тоже слышит.
И чего он слушает? И чего он волнуется? Почему он так заинтересован?
Аллен шумно вздохнул и откинулся на спину, уставившись в деревянный потолок.
Делать было решительно нечего. На мгновенье даже промелькнула дурацкая мысль предложить Тикки сыграть в карты, но потом мальчик решил, что найдёт интересное занятие, которым можно заняться и без Тикки. И начал считать темнеющие в потолке мелкие сучки: первый, второй, от третьего осталась только дыра, четвёртый, пятый, в другом углу слишком темно чтобы разглядеть, но если потянуться ещё немного…
Стоп, кажется он сбился со счёта и снова вздохнул.
— Что, Малыш, скучно?
«Малыш» едва не подпрыгнул лёжа. Стыдно признаться, но он за эти пару минут как-то успел позабыть, что здесь ещё и Тикки сидит.
— Немного, — нервно улыбнулся Аллен.
— Мы уже два часа сидим в одной комнате и ещё не попытались убить друг друга. Твой рыжий друг может нами гордиться.
Аллен снова улыбнулся, совершенно не понимая, почему ему так хочется улыбаться. Наверное, потому что он выдержал и не заговорил первым? Но это всё больше напоминает ребячество.
— Слушай, Тикки, — становясь серьёзным, перевернулся на живот Аллен, — а ты правда считаешь, что Граф может настолько сильно отвлечься от войны? По-моему это звучит несколько неправдоподобно.
Тикки, и здесь пролистывающий одну из книг, оставленных Лави, пожал плечами:
— Книжники довольно сведущи в подобных делах. И если уж они утверждают, что прецеденты уже были, я не вижу причин не верить. Граф действительно привязан к Семье, и, вполне вероятно, что некоторые происшествия, связанные с членами семьи, могут выбить у него почву из-под ног.
— Я не верю! Какая разница, что кто-то из Ноев встречается с экзорцистом?
— Малыш, почему ты раньше не задавал этих вопросов? — снисходительно поинтересовался Удовольствие Ноя.
Аллен раздражённо тряхнул головой и сердито выдохнул:
— Я не думал, что до этого дойдёт.
Да, с его стороны это было несколько непредусмотрительно, почти не расслышав, что там предлагает Лави, сразу же согласиться. Но в тот момент он был увлечён поисками Тимканпи, предположительно вновь съеденного непонятно как проникшей в Орден кошкой.
— Понятно, — Тикки только вздохнул, — на самом деле Графу плевать в каком столетии и тысячелетии произойдёт устроенный им «конец света». Он просто решил, что «теперь пора» – ему было скучно. Вот он и начал готовиться. И мог бы вполне завершить всё в прошлый раз, но вышел некий казус с Четырнадцатым, который пытался защитить своего кровного брата. Граф тогда попытался наплевать на мнение члена семьи, и это плохо кончилось. После такого он точно не будет игнорировать наши жалобы и просьбы.
— Всё равно не улавливаю логики.
— А я не знаю всех подробностей. Да и рассказчик из меня хреновый.
Тикки перелистнул страницу, а Аллен уткнулся лицом в постель. Тонкое покрывало, на котором он валялся, пахло сыростью и ещё чем-то неприятным. Аллену неожиданно очень захотелось оказаться в своей уютной кровати в Ордене. В его самом первом Доме.
Аллен поймал себя на том, что снова улыбается и, задумчиво проведя пальцами по шраму, снова обратился к Тикки:
— Кажется, мы нашли общий язык.
— Ну мы и раньше неплохо общались.. Между попытками нанести друг другу смертельный удар.
Настроение Аллена уверенно ползло к отметке «отличное».
«Если всё так и пойдёт дальше, то, возможно, я даже смогу играть пару Тикки,» — подумал Аллен, даже в мыслях избегая слова «любовник».
Это была их третья встреча во время миссий. Собственно, ни одна миссия больше не обходилась без визита Тикки, и это был его первый визит, во время которого оба вели себя мирно, и первый визит, во время которого Лави оставлял псевдопарочку наедине. Линали, кстати, усиленно сопротивлялась. Но Лави уверенно наплёл ей о том, что Тикки с Алленом должны привыкнуть сначала к обществу друг друга, а потом уже учиться работать на публику. Линали это убедило. А вот Аллена, который тоже был против — нет. Но его никто убедить и не пытался. Потому что его мнение просто не учитывалось.
— Слушай, Тикки, а какой резон тебе было во всём этом участвовать? — поинтересовался Аллен.
— Да какой угодно, Малыш. Можно подумать, ты много обо мне и остальных Ноях знаешь!
— Ну, не так уж и много, но мне казалось, вы поддерживаете Графа в его стремлении уничтожить мир.
— А куда мы денемся, — вздохнул Тикки. — Ной — это приговор. Как ваша чистая сила. Синхронизируетесь с ней – и вас сразу же забирают в Орден, даже согласия не спрашивая. Кого постарше, правда, могут чем-то соблазнить: высокой оплатой, привилегированным положением или просто крышей над головой и регулярными обедами-ужинами.