А дрочить вечером в душе на этого мудака – ну давайте предоставим это тем женщинам, которые по какой-то счастливой случайности его захотят. Она, конечно же, к таким не относилась.
Нэр преградил ей проход в самой двери дня через четыре. Ян, исчезающий посреди смены, Ян, которого куда-то забирали, отсутствующе-присутствующий Ян стал уже нормой, и никто по этому поводу ничего не говорил. Оставаться с Нэром наедине Нора, конечно, привыкла, но после последних событий... Это был первый случай, в кабинете находились только они двое. Все это время в ее голове бились самые разные мысли, по большей части абсолютно не связанные с зельем, что она варила в котле.
А вот теперь рабочий день подошел к концу, и острое чувство дежавю накрыло ее с головой.
Нэр выглядел довольно мрачно. Окинув очень долгим взглядом Нору Цюрик, он наконец произнес сквозь зубы:
- Женщина. Я не знаю, что ты там мне подлила, но...
- Нэр, вы в своем уме? – снизу вверх посмотрела на него Нора Цюрик. Она чуть не задохнулась от такого предположения. – Я, конечно, понимаю, что вы спите и видите, что все женщины только и мечтают, что раздвигать перед вами ноги, но подливать вам приворотное или еще что такое в этом роде... Слишком много чести. Или вы не можете контролировать свой член? – в притворном изумлении спросила Нора, видя, как Нэр напрягается еще больше. И не только он, во всяком случае вид снизу Норе пришелся очень даже по вкусу. – А как же хваленая мужская выдержка? Я думала, вы сильнее не умеющих держать себя в руках женщин, Нэр, о которых вы нам столько рассказываете.
- Отвали от меня нахрен! – прошипел он, явно имея в виду совершенно другое.
- Да ради Дракона! – согласилась Нора, поворачиваясь к нему спиной и намереваясь телепортироваться. Но тут Нэр схватил ее за руку, и про себя Нора уже горячо и согласно кивала, готовясь раздеваться. – И вот даже не пытайтесь, Нэр. Не дам я вам нагнуть меня раком! – присекла она его попытки пристроиться к ней сзади.
Но раком он все же ее нагнул. В третью встречу.
В четвертую Нора плюнула на все и перешла на “ты”. Если раньше Нэру она выкала просто потому, что у нее имелись некоторые понятия о вежливости (в отличие от самого Нэра) и он был значительно старше их с Яном, то теперь, трезво рассудив, что раз уж они теперь трахаются и он ей тыкает без зазрения совести, решила просто не заморачиваться. Нэр, казалось, и не заметил перемены, зато ее заметил Ян, потому что тыкалась Нора теперь и на работе.
И в тот же день, не выдержав, вызвал Нору на разговор.
- Ну и? – поинтересовалась Нора, когда Ян спросил, как так получилось, что они с Нэром теперь разговаривают на “ты”. – Ян, так бывает. Люди переходят на “ты”.
- Да, но еще Нэр постоянно очень странно на тебя смотрит и в последнее время какой-то нервный. И я точно знаю, что просто так ты не стала бы переходить на “ты”. Нора, что у вас произошло?
- А если и произошло, то что с этого? Ян, все в порядке, успокойся, – конкретно сейчас он Нору почему-то раздражал. Теперь она, кажется, поняла, что он чувствовал, когда она пыталась выесть ему мозги с мисс Р. Понятно, что он за нее беспокоится и им движет любопытство, но черт. В отношениях с Нэром все было очень запутано, и это не то, о чем Норе хотелось думать или говорить с кем-либо. – Хорошо. Если я скажу, что сплю с ним, ты от меня отстанешь?
- Спишь? – глаза Яна округлились так, что Нора чуть не расхохоталась, но уже по-доброму. Да она же впервые говорила с ним о своей личной жизни. Слава Дракону, он больше в нее не влюблен, а то это точно стало бы для него ударом.
- Да, сплю. Как ты с мисс Р.
- Нора... – чуть задумавшись и помедлив секунду, спросил Ян. – А ты уверена, что это... Хорошая идея?
- Спать с Нэром? Дерьмовая на самом деле, – согласилась Нора, даже не отнекиваясь. – Но вообще все нормально. Мы не встречаемся, просто спим.
- Просто я имею в виду, все эти его высказывания...
- Я не знаю, Лайтмер, чем ты занимаешься во время секса, а я по большей части молчу. Он – тоже. А уж что там Нэр балакает про баб в свободное от этого время, меня не интересует. И не волнуйся за меня. Если что-то случится, я не буду это терпеть. И обязательно тебе расскажу, – попыталась честно заверить его она. И в эту же секунду в горле встал ком. Тяжелый такой ком. Ян понял, поэтому ничего не сказал. Ложь другому, а в первую очередь самому себе – совсем не во благо. Были темы, которых они не касались. И Нора была благодарна за это Яну. Он хорошо успел ее выучить. В такие минуты понимание было просто необходимо.
Его это, конечно, насторожило. И заставило забеспокоиться. Эта ситуация была... Очень неожиданной, и поставила Яна в тупик. То, что Нора и Нэр найдут общий язык, да еще и в таком ключе, сильно его пугало. Он просто не представлял их вместе и очень боялся, как бы из этого не вышло что плохое. Особенно для самой Норы. Поэтому Ян решился посоветоваться со знающими людьми и на следующий день махнул прямиком в Магикс. Где уже через несколько минут спрашивал у папы:
- Ты же помнишь Нэра Шеппарда?
- Разве его забудешь, – по губам Велигда пробежала легкая улыбка. – А что такое, родной?
- Пап, скажи, а он может в отношения? – задумчиво спросил Ян, когда они уселись где-то в тени, недалеко от Алфеи, там, где их точно бы не нашли феи и никто бы не дернул.
- А что...
- Просто ввиду некоторых обстоятельств он на некоторое время пропал, попал в другой мир, откуда вернулся... В общем, ввиду этих же обстоятельств он помолодел, и ему теперь вроде как тридцать один год по всем параметрам, – стушевался Ян, потому что у него в голове вдруг возникли слова Норы: “Да, сплю”.
- Нда? – брови у Велигда слегка поднялись, и он удивленно проморгался, прежде чем задать следующий вопрос. – И что дальше?
- Нору же ты тоже помнишь?
- Конечно, милый.
Нору папа помнил. Он первый догадался, что у Яна есть какая-то сердечная привязанность. Ян прекрасно помнил тот момент, когда папа спросил, кто она и что Ян будет делать дальше. Тогда он ответил, что ничего, и папа прекрасно его понял. Он вообще отлично понимал многие вещи. Поэтому с ним было легко и комфортно говорить о чем угодно.
- В общем, она и Нэр... – Ян слегка покраснел, потому что да, некоторые вещи было озвучивать невероятно сложно.
- У них отношения или... – пришел на помощь Велигд.
- Или, – усмехнулся Ян. – Но я боюсь, что это может перерасти в отношения. И я не знаю, как Нэр себя ведет в таком случае. Просто... Может, ты знаешь, все-таки ты как раз писал у него диплом, когда он в том же возрасте, как и сейчас. Он...
- Я даже и не знаю, что тебе сказать, родной, – очень серьезно ответил Велигд. – Видишь ли, мне очень сложно представить Нэра в таком ключе. Насколько я помню, он всегда был...
- Законченным сексистом?
- Им самым. И насколько я понимаю, отношений у него не было. Даже не представляю, что от него можно ожидать.
Иной ответ Ян получил от Серверджины.
- Я думаю, бояться надо будет, когда они разойдутся, – ответила она, когда Ян спросил ее о том же, о чем и папу.
- Почему?
- Потому что, когда у них начнутся отношения, а я уверена, что они у них и начнутся, Нора Цюрик, – здесь Серверджина слегка сделала паузу. Ян знал, что она не слишком сильно жалует его подругу и бывшую влюбленность, потому что, кажется, порой боится (хотя чего бояться-то), что у Яна могло еще что-то к ней остаться. Обязательно взять ее лицо в свои ладони, заглянуть в глаза и сказать, как же Серверджина ошибается, – скорее всего вступит на путь многих женщин и будет думать, что этого законченного ублюдка можно изменить. И сделает непременно это именно она. Но такова реальность, – она почему-то позволяет себе легкий смешок, и Ян задумывается на секунду, кого же она имеет в виду под ублюдками на самом деле, – что на деле все эти ублюдки так и остаются ублюдками. Не исключаю, что в конце концов у нее могут возникнуть к нему чувства, а вот у него – едва ли. Более того, проблемы начнутся тогда, когда Нора Цюрик начнет думать, что он воспринимает ее как-то иначе, нежели тех женщин, о которых постоянно говорит. Я думаю, Ян, ты понимаешь, что на самом деле для твоего Нэра Шеппарда Нора Цюрик продолжит оставаться именно такой женщиной, о которых он говорит. Он не будет считать ее какой-то особенной. Ты же понимаешь?
- Понимаю, – как-то безжизненно ответил Ян, и Серверджина чуть сжала его плечи.
- Я не говорю, что обязательно так будет, но, Ян, не думаю, что тут строить какие-то большие надежды. Хуже всего для Норы Цюрик будет, когда она поймет, что ее иллюзии, которые она выстроила себе сама, – это всего лишь иллюзии.
- Знаю, – чуть тише, чем следовало, произнес Ян. И на вопросительный взгляд Серверджины ответил: – Однажды подобное уже случалось. Она уже понимала это. Его зовут...
...Саймон.
Сколько было в этом имени. Вернее, не в имени, а в ублюдке, его носившем. Самом прекрасном и желанном ублюдке в мире.
У каждой женщины имеется такой бывший, которого она может назвать мудаком. Нора исключением не была. А еще очень многие женщины продолжают любить таких мудаков, хотя прошло черт знает сколько лет. Нора Цюрик попадала и под это описание тоже.
Что там о френдзоне и о том, что надо любить хороших? Сказано, может быть, и неплохо. Любить хороших и милых, может, и надо. Только любишь-то все равно мудаков.
Люди – это слишком люди, чтобы поступать как “надо”. Поэтому Нора Цюрик крутила не с Яном Лайтмером, а убивалась по Саймону Мелларку. Такому себе линфейцу-солярийцу с вьющимися черными волосами. Более смуглой, нежели у нее, кожей, но не такой, как, например, у того же Нэра. И с пронзительными, почти черными глазами. Красивый, знойный Саймон, излучающий необъяснимый шарм, притягивающих девчонок. Притягивал он и Нору, долго, кстати, противившуюся влиянию того ублюдка. В Конриальской академии были свои признанные харизматичные красавчики, и Саймон являлся одним из них. Их одноклассник, ее и Яна, он был... Неповторимым.
Естественно, в него влюблялись. А он отдавал свое внимание лишь избранным. Или пытался подкатить к тем, кто по какой-то причине не сходил по нему с ума. Влюбленные девчонки своих “соперниц”, конечно, ненавидели. А потом Саймон покорял одну вершину и уходил покорять другую.
Нора отшивала его, естественно. Ей не нравились подобные типажи, потому что они были слишком помешаны на себе. Этакие самовлюбленные павлины, чья уверенность в себе повышается от внимания других людей. Ей были противны такие. Но все-таки Саймон сумел подобрать и к ней свой ключик.
Они встречались месяцев... Да почти пять. А потом он ее бросил. В тот самый момент, когда ледяная глыба Нора Цюрик пошатнулась окончательно. Заявил, что сорян, она ему надоела и им надо расстаться. Что ж, это было просто охрененно. Лучшая новость, так сказать. Поэтому почему бы ему прямо сейчас не свалить на все четыре стороны? Примерно в таком ключе Нора и сообщила ему свое видение этой ситуации. О том, что они расстались, вся академия знала уже в конце этого дня. И о том, что Норе Цюрик вообще серьезно посрать.
Она пережила все. Всех его новых баб, Яна, который как раз примерно в то время какого-то черта появился на горизонте. Нора не дала сломать себя этим обстоятельствам. Вернее, ее ломали каждый день, с прогиба, пополам и много раз, но Нора Цюрик была слишком сильной, чтобы показать миру свое горе.
Да, она любила его. Черта с два, продолжала его любить. Кому что-то не нравится – можете идти нахер. Окей, ей тоже это не нравилось. Не нравились ее эти так или иначе долгие взгляды на Саймона. То, что иногда он ловил этот ее взгляд, и Норе большого труда стоило не отводить его, а сдерживать себя и делать вид, что ее заинтересовал, например, вид в окне. Ну а Мелларк просто сидел около него, что поделать. Это была отвратительная игра, в которую верили все остальные. И только двое знали правду. Зато весь класс знал о том, что Нора нравится Яну Лайтмеру, знал об этом и Ян, и сама Нора, но если люди сталкиваются с чем-то странным и даже слегка пугающим, он скорее предпочтут делать вид, что ничего не замечают. Будто ничего такого и нет.
Нора Цюрик знала, что находится в огромной жопе. И все-таки это была именно ее жопа, в которую она никого не приглашала. Но все эти взгляды порой и шепоток за спиной. Не постоянно и не всегда, но когда “знающим-как-надо-лучше” окружающим хотелось что-нибудь обсудить, обсуждали обычно ее и Яна. Из-за них, но больше из-за собственной порядочности она заработала перед Лайтмером такое себе чувство вины за то, что такая мразь и не может ответить на его чувства. Как назло он даже не сделал ничего такого, что могло бы ее выбесить. И заставило бы послать его к черту.
И это все вместе с Саймоном Мелларком. В день, когда они закончили Конриальскую академию, Нора вздохнула от облегчения и напряглась одновременно. Окончание обучения отрезало ее от Саймона раз и навсегда, она больше никогда не увидит его, если захочет. Отныне у каждого из них свои дороги. Но вместе с этим в ней поселилась тревога. Ведь отныне она не могла видеть его. Не могла знать, с кем он и чем занимается. Не могла знать, с кем он состоит в отношениях. Он больше не мелькал перед ней как на ладони, и этого мига, когда она лишилась возможности видеть Саймона хотя бы издалека и говорить с ним, Нора ждала с невероятным страхом. Потому что она не знала, как жить дальше.
Дальше по дороге жизни она пошла бок о бок с Яном Лайтмером. И не в качестве пары, а все также... Друзьями. Их встретил Эраклион, одна квартира на двоих, одна работа и Нэр Шеппард в качестве бонуса.
И одна постыдная тайна, которую Нора Цюрик оказалась не способна открыть никому. Лишь посвященные знали о том, что она не переставала любить Саймона Мелларка. Тот же Ян, например. Более того, он всегда угадывал, когда причиной плохого настроения Норы становился именно этот придурок. Более того, в некоторые моменты Лайтмер был единственным, с кем Нора... Могла поделиться личной болью. Единственный, кто был рядом и кто все это слушал. Нора прекрасно представляла, что он сам может при этом чувствовать: девушка, в которую ты влюблен, рассказывает тебе о мудаке, в которого сама влюблена. Рассказывает долго, горячо и с чувством.
Нора прекрасна понимала все это. Но не могла остановиться. Казалось, что Ян понимал ее лучше всех. И с кем-то хотелось поделиться своей болью, даже если этому кому-то ее рассказ сам причиняет боль. В конце концов, если ее так невыносимо слушать, почему же он ни разу ее не заткнул? И тот плохой момент, что при всем своем прочем хорошем отношении в момент, когда ей было плохо, Нора хотела надавить и на Яна. Пусть и своим рассказом. Пусть и он пострадает. Да, она чувствовала себя потом виноватой мразью. Но не могла остановиться.
Как же хорошо, что теперь у Яна появилась Серверджина Рафстер, и Норе больше не надо все делать с оглядкой.
Но было то, что Ян не знал. Но смутно догадывался, только не в том ключе. Ни разу за все то время, как они жили вместе, они не обсуждали сексуальную жизнь друг друга. И если в случае Яна было ясно, что он так бы и остался последним девственником, не подвернись ему тогда эта Билли Ламберт, то Нора Цюрик целибат не хранила. Но то, как она его не хранила, ей категорически не нравилось. И нравилось одновременно.
Ян даже понятия не имел, какой большой вклад вносила Нора в охрану его психики. Она знала, что Лайтмер мог оставаться непоколебимым сколько угодно рядом с ней, но знала она и также, что кое-что все же могло выбить его из колеи.
Знание о том, что Нора Цюрик вступила с кем-то в отношения. Пока она была одна, это легче переносилось. Нора знала по себе: в те моменты, когда в графе “семейное положение” у Саймона стояла пустота и на аватарке он был один, ее сердце билось значительно легче.
Пока Ян Лайтмер не знал о том, что у нее кто-то есть, он мог спать спокойно. И Нора охраняла его сон. Знал бы он только, какой ценой.
Иногда, очень редко она вдруг могла не прийти вечером домой. Пропасть на целую ночь. А наутро вернуться как ни в чем не бывало, но ни слова не сказать об этом. Ян полагал, что Нора занимается с кем-то сексом. Возможно, со случайными знакомыми. Возможно, вон с кем-то из тех, с кем Нора довольно мило общалась на обеде. Лучше не знать потенциального врага в лицо. Ян ни о чем ее не спрашивал – Нора ничего не говорила.