Снейп выдохнул со стоном и, расслабившись, рухнул на колени там, где стоял. Отсоса магии он пока не почувствовал, а вот боль в зубах была, да ещё какая...
— Терпимая, — прошептал он, словно внушая себе самому, и, сгоняя со лба пот, тряхнул волосами. — Попить, зельями подлечиться — и всё будет нормально. Подумаешь, слабенький Круциатус. Спасибо, Том, за науку... Гарри! — Собравшись с силами, выкрикнул он громко. — Бросаем всё к черту, на горизонте какая-то хрень! Надо уносить ноги.
Поттер сбежал по крутому склону:
— Что? Ты цел... Что это за магия?!
— Какая там магия — коммерция. Ничего нового, мелкое шарлатанство... Так, да не тяни ты меня. — Опираясь на гаррино плечо, он тяжело поднялся. — Сначала аппарируешь ты с пацаном, я помогу, думаю, что получится, потом сам, портключом, прямо в Мельбурн.
— Северус, это снова смерч... двойной... Может, пересидим? Ой, чёрт, поздно!
Увеличиваясь на глазах и, казалось, всасывая в себя океан и небо, на скорости опаздывающего экспресса прямо на них шли два столба мощнейшей водяной смерти.
— Аппарейт! — Гарри ткнул Снейпа в солнечное сплетение его же палочкой, просто вывернув приемом айкидо и прижав к торсу его руку.
— Нет! Не смей, иди... — последнее слово Северуса, исчезнувшего в вихре принудительной трансгрессии, было, конечно, “идиот”. Поттер даже улыбнулся и рванул с места к хижине, увязая почти по колено в прежде таком ласковом песке.
Вокруг стояла ужасающая тишина, дно обнажилось до видимого горизонта — близилось цунами!
— Пиздец! — Гарри бежал, изо всех сил, но чувствовал, что не успевает...
..........................................................................
(1) и далее: tamaloa — мужчина, tamaitiiti — ребёнок, toalua — муж, loomatua — старая женщина, taulealea — юная женщина (язык самоа).
(2) Имеются в виду зубы-моляры.
====== Глава 4 ======
Почудилось, что время остановилось и надвигающееся цунами замедлилось...
Но от этого стало лишь страшнее: горизонт вспучился и всё больше и больше разрастался, заполонял собой небо, океан ушёл так далеко, что обнажились огромные, ещё совсем недавно абсолютно незаметные донные скалы, даже не отмеченные на судоходных картах. Гарри не чувствовал ног и вообще тела, ему казалось, что он бежит уже не меньше часа, сердце разрывало грудь, голова готова была лопнуть, да ещё и странная пустота расширялась внутри. Она началась в кончиках онемевших пальцев, быстро захватила руки, но Гарри не придал этому значения. Теперь пустота сверлила ему живот, поднималась спиральными щупальцами к горлу. Слишком много пустоты. Что же это?!
Первая большая волна ударила в скалу всего на пару мгновений позже, чем Гарри успел взобраться на более-менее пологий и устойчивый выступ — его окатило мощным запахом солёной воды, в лицо брызнули капли. Но опасность не миновала, а лишь усилилась: первая, вполне так нормальная волна, не превышающая параметров сильного шторма, только смочила берег, уменьшая сопротивление для своих более впечатляющих подружек. Гарри на глаз прикинул высоту второй стены воды, уже отчётливо проступившей на горизонте, и ужаснулся: на Кроху с колоссальной скоростью неслось в лучшем случае двадцатиярдовое цунами.
Влетев в дом, он первым делом кинулся к рюкзаку и, срывая с него замки, вытряс содержимое прямо на кровать. Ребёнок проснулся и спокойно, с интересом, наблюдал за Гарри.
Найти порт-ключ в куче вещей сразу не удалось. Гарри перебирал бесполезное барахло и приговаривал:
— Не бойся, маленький, сейчас мы с тобой отправимся погулять. Далеко, очень далеко, в город Мельбурн, а то нас здесь хочет убить такая нехорошая водичка. Плохая, зловредная водичка, бяка.
Наконец-то, вот он, компас — порт-ключ! Современная стилизация под старину: морской латунный карманный прибор, увесистый, круглый, с большим кольцом у «основания», удобно лёг в ладонь, но никакого перемещения Гарри, сграбаставший ребёнка в охапку, не почувствовал.
Это и понятно: перетащить одного человека вместо другого, на которого и настроен порт, почти невозможно. Гарри повозился с компасом, пытаясь перенастроить его магию — ноль результата. Он глянул в окно и увидел поразительную картину: прямо на него на фоне бушующей и поднимающейся всё выше пены как в замедленном кино летел какой-то корабль, вероятно подхваченный стихией где-то неподалёку. Гарри вспомнил единственный, очень рискованный способ экстренно запустить порт и разбил своей волшебной палочкой стекло на циферблате и заднюю стенку компаса, прошептал несколько заклинаний; понимая, что не успевает (сейчас его и малыша сметёт водой!), просунул палочку в образовавшееся в приборе сквозное отверстие. Даже попрощаться с ней не успел: здоровущая волна, громко чавкнув над самым ухом, закрыла свет. Но почему-то не сломала хижину тут же, а как бы повисла над ней, словно давая людям самый последний шанс на спасение. Чем и не преминул воспользоваться Поттер — крепко обняв дитя, он выкрикнул последнее, самое мощное заклинание и дёрнулся, растворяясь в магическом поле, созданном его гибнущей палочкой, которая выработала свой почти неисчерпаемый магический ресурс за считанные секунды и вспыхнула синим искрящимся пламенем. За пару мгновений от неё остались лишь угольки и пепел.
*
Гарри открыл глаза, кругом было зелено и душно, как в аквариуме. В лицо ему мягкими влажными губами тыкались красные и серебристые рыбки, по телу восходили пузырьки воздуха.
... приди... приду... в урочный час... шалишь... в шале... уё... ху бля... на бал бесов...
«Придурочный шалопай», потом пару непечатных, снова «балбес». Гарри напряг сознание, чтобы разгадать, что же говорит гигантский, парящий над ним скат, но в результате слух снова его покинул, а вместе с этим пропал и чей-то смутный силуэт. Наступила темнота и тишина.
— Шалопай придурошный. Годы идут, ума не несут. — Снейп убрал со лба больного примочку с зельями и тяжело оперся на спинку кровати.
— Сев! — вдруг прозвучал слабый голос. Гарри открыл глаза. — Ты жив! О, боги, счастье какое!
Северус подавил стон, поморщился от боли и скользнул на пол, обнял Поттера за голову, всмотрелся в лицо:
— Мальчик мой, что ж ты такой отчаянный, дурной! Ну, вытолкнул меня, уж не знаю, как сумел, это же невероятно — через океан, на такое расстояние, да так ювелирно точно... А сам бы погиб? Такое колдовство для тебя опасно было. Зачем мне всё без тебя, подумал? — Он поглаживал большими пальцами брови Гарри, рассматривал его лицо, словно хотел запомнить именно эти ресницы, складочки и точечки на всю оставшуюся жизнь.
— Какие у тебя черешневые глаза... тёмные, красивые, — задумчиво прошелестел тот, едва шевеля губами и прикрывая веки. И вдруг дернулся, всё вспомнив:
— Инди умер?! О, господи... не-е-ет!
— Лежи, паникер! Не дергайся! — Северус крепко держал Поттера за плечи. — Всё нормально, ему-то как раз переход был раз плюнуть. Жив, цел, всё тут обоссал, гаденыш. А ты повторяешься... теряешь стиль: что за вопли «жив-умер-боже-господи»? Обрёл веру? Скоро не маг, а богомолец станешь?
— О, гос... — Гарри откинулся на подушки. Если Северус язвит и ругает, значит, всё в порядке, ну, как минимум, относительно. Он помолчал, глядя виновато на любимого резонёра: — Кажется, да, не маг. Сев, прежде чем ты меня прибьешь, хочу сказать — я всё равно бы так поступил. Но не рисковал, твоей жизнью уж точно. Очень чётко на миг увидел и почувствовал эту насильную аппарацию, сам себя так легко никогда не перемещал, только вот да, потратился слишком... А теперь можешь кричать — моей палочки больше нет, как, наверное, и магии во мне нет, я пустой. — В ожидании реакции Гарри впился близоруким взглядом в лицо отпрянувшего супруга.
Прочитать сейчас взгляд Снейпа было невозможно — кремень, ноль эмоций.
«Или думает или проклинает». — Мысленно поёжился Поттер.
— Ну и... хрен с ним! — Снейп взял с прикроватной тумбочки бульонную чашку. — Поешь, потом поговорим. Отвечая на твои незаданные вопросы: да, мне жаль твою магию, да, ты осёл, нет, это некритично, но полечиться придётся, и — двое.
— Что двое? То есть ребенка мы не оставим? — Гарри приподнялся на локтях. — Может, всё-таки ты подумаешь... А если с ним будут плохо обращаться?
— Двое суток, дурашка.
— Через двое суток его заберут?
— Двое суток ты был без сознания. — Северус не позволил себе ни капли возмущения и сунул в руку Поттера ложку. — Ешь давай. Кстати, пока ты тут валялся в отключке, я этого сопляка кашей кормил. Подвинься. — Он улёгся на бок рядом с Гарри. — Ну и попали мы с тобой. Хорошо, что ты точки возврата синхронизировал, а то бы я вас по всему Мельбурну искал, а он, знаешь, не маленький. Молодчина, как успел-то вычисления сделать?
— А это... не я! — Гарри впервые широко улыбнулся. — Представляешь, этот человечек держал волну, прямо над нами, больше минуты, целое цунами!
— Да ну? Это тебе в горячке показалось, нет такой силы, Великие годами магию копят и тренируют — и то на подобное не способны. Ладно, в Англию полетим самолётом, хорошо, что документы в банковском сейфе оставили. Кстати, я тоже почти сквиб.
— Да, отдохнули, позагорали. — Поттер опустил глаза, тяжко вздохнул и... засмеялся...
За десять дней, оформив в Совете Магистров Австралии маггловский паспорт на имя Индианы Северуса Снейттера, гражданина Великобритании одиннадцати месяцев и шести дней от роду, супружеская чета Поттер и Снейп без сожалений попрощалась с кенгуриным континентом. Северус решил ничего не рассказывать Гарри о своей сделке с ведьмой... по крайней мере пока. Но борясь с болями, правда, слегка смягчаемыми купленными в колдо-аптеке обезболивающими зельями, строил планы мести. Терять свой крохотный архипелаг, состоящий теперь из трех островов, директор не собирался. Не такой он был человек.
.....................................................
http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/81291695.jpg
(Арт слегка опережает события, просто не удержались его опубликовать))
====== Глава 5 ======
Ещё в Австралии...
Снейп из-за незапланированной задержки в Мельбурне злился, но умеренно: учебный год катился сам по себе, привычной чередой, а заместитель директора мисс Ванесса Норенхолм вполне справлялась в эти четыре лишних дня, что путешественникам пришлось прихватить к отпуску. В Австралии всё делалось неспешно, и документы на вывоз маленького индейца долго не были готовы.
— Ну, пусть будет Индиана, — не особенно сопротивлялся Снейп на предложение Гарри назвать ребёнка двойным именем, — логичное имя, хотя и не слишком оригинальное. А Северус-то почему?
— Ты же его спас, — само собой разумеющимся тоном отвечал Поттер, лёжа на полу гостиничного номера, в котором они коротали ожидание. — Поймал! Он резко вскочил и подбросил к потолку мальчишку, только что вытащенного им из-под кровати. Тот совсем не испугался и счастливо завизжал — развлечение уже стало привычным.
Северус болезненно скривился:
— Я ещё не решил. Ты, Гарри, слишком торопишься. Да и не делал я для него ничего особенного. И давать нашу фамилию, это, знаешь, как... Вот ты спас весь волшебный мир — что ж Англию теперь Гаррипоттией называть?
— Что ты злишься, Сев, устал? — Спаситель подошёл к супругу и погладил его по щеке. — Не Приёмыховым же его обзывать, или там Сироткиным-Волосатиковым, Чумазкиным, Дикаренковым (1), Джонсом, наконец.
— Ну какой уж он Джонс? Так простаков обзывают, а этот — хитрая морда! Поставь ребёнка на пол, придушишь под мышкой... Не знаю. Пусть будет... Всё равно, если его в метрополии усыновят, возможно, в род введут. Возможно, но... Ладно, черт с ним, пусть будет Снейттер.
— И, знаешь... — Гарри, отвернувшись вполоборота от Снейпа, наблюдал, как со стола, словно в замедленной киносъемке, соскальзывали и вдребезги разбивались чашки, блюдца... Вот и кофейник спланировал! А довольный малыш всё продолжал тянуть скатерть на себя... Без палочки и, ясное дело, невербально!..
— Ну, началось, — прокомментировал Северус сцену. — Я пройдусь, пожалуй. — И отправился добывать себе болеутоляющее. Приступы зубных мук повторялись регулярно, порой дважды в сутки, наверное, когда старуха на своем острове баловалась мясцом.
............................................
(1) Звучит, кстати, совсем неплохо: Adopted Child, Orphant-Hairy, Dirty Muzzle, Savage. Но нам показалось, что в тексте интересней дать русифицированный вариант.
*
Подобные разговоры о судьбе найдёныша продолжились и дома. По понятным причинам присутствие там чужого младенца не афишировали, хотя кое-кого посветить в это дело пришлось. Занятые долгими часами на работе хозяева «Дорожек» заблокировали наглухо доступ в свои владения, однако прибегли к помощи доверенной миссис Адамс: она с удовольствием сидела с Инди, да и доплату ей положили немалую. А вот вечерами...
— Пункт первый: именно потому, что мы заняты, — в который раз за эти дни повторил Снейп. — А ребенок, тем более такой маленький, требует постоянной заботы, которую мы не сможем ему предоставить. — Он прохаживался по комнате, временами останавливаясь и поглядывая на Гарри, который развлекался, вырезая волшебной палочкой поросят и птичек на яблоке, предназначенном Индиане. А перед этим его обычно безалаберный супруг тщательно помыл фрукт в наколдованной тут же тёплой кипяченой водичке!.. За всеми его манипуляциями, замерев как под гипнозом, наблюдали темные блестящие бусинки глаз потенциального потребителя лакомства.
«Для меня ты редко в последнее время готовишь, только по праздникам или в особенные дни, а для чужого ребёнка...» — Снейп рассердился на себя, когда осознал, что ревнует Гарри к маленькому мальчику. Этого только не хватало!
Поттер заметил выражение его лица и хитро улыбнулся:
— Я и тебе могу сделать рисуночек на каком-нибудь фрукте. Или на нескольких. Ночью.
— Я разговариваю с тобой на серьёзные темы! Не смей опошлять вопрос ухода за младенцем!
— Он не младенец, такой смышлёный, только не разговаривает. И я не опошляю, а романтизирую, — совершенно не обиделся Гарри, но сменил весёлый тон: — Да, понятно, нам в доме нужна женщина. — Он закончил свой шедевр и протянул мальчишке татуированное яблочко. Тот восхищенно вздохнул и впился в подарок всеми восьмью зубами.
— Да, гарем, табор и табун нянек в придачу — этого только не хватало. Нет! Так не пойдет — разные воспитатели, несогласованные требования портят ребенка. — Северус повернул стул спинкой к себе и уселся напротив дивана. — Но я ещё ничего не решил, — повторил он раз в сотый за последние несколько дней.
— А социализация как же, общество? — Его оппонент был задумчив, ничуть не злился, и казалось, что разговор его расстраивает. Да так оно и было. Уже две недели Гарри был каким-то вялым, будто отмахиваясь от увещеваний Северуса, стал задерживаться в офисе и... если разговор после ужина снова касался приюта или усыновления Инди в «хорошую семью», просто морщился, как от головной боли, и уходил спать.
— Нет, Гарри, так не пойдёт, ты меня не уболтаешь, я вижу, что ты уже вопросы воспитания начал обсуждать. И меня незаметно втягиваешь. Иди лучше — оно на горшок просится.
— А, знаешь, ты прав. — Через четверть часа Поттер вернулся один, уложив уставшего Инди в постель. — Нам не справиться, да и не нужно. С ребёнком куча хлопот и неудобства, вдруг мы что-то не так сделаем, и ему хуже будет. Я читал, что ошибки родителей в первые годы жизни приводят к серьёзным неисправимым проблемам. Какие из нас родители? Завтра попрошу Марину подобрать приличное заведение. Я согласен отдать малыша.
Северус ничего не ответил.
Было очевидно, что Гарри переживает. Но держится молодцом — принял верное, хоть и трудное, решение. Нужно было его подбодрить, утешить. Мужчины тоже иногда нуждаются в поддержке нежностью, теплотой, сексом, наконец. В последние дни они не были близки — слишком много проблем, бытовой суеты, усталости, да ещё и северусовы зубы... Он решил, что пришло время как следует расслабить напряжённого будто струна супруга — вон, даже подрагивает весь, зажат, точно перед пытками — и доставить ему настоящее удовольствие.