*
Малфой фыркнул — тот еще разор! Ожидаемо, как сказал бы покойный Снейп, выше ожидаемого!
На окнах вместо штор висело видавшее лучшие времена, местами побитое молью мексиканское покрывало дикой расцветки и сомнительной чистоты, полы были не метены, ковер отсутствовал, его заменяли разбросанные в живописном беспорядке… аврорские отчеты и прочие документы, на хрустальной люстре нелепо пристроилась ковбойская шляпа. А на прикроватной тумбочке красовалась пустая голубоватая бутылка со следами пахнущей джином жидкости.
— Алкоголь! — уверенно констатировал Малфой. — Так, а геройчик-то у нас не только замарашка и шалун — ну я это и в Хогвартсе знал, — но еще и пьяница! Что ж, это мы поправим, даром, что ли, я тут оказался! — промурлыкал он довольно. Мысль о перевоспитании Поттера была почему-то приятна, да и вообще настроение непонятным образом улучшилось. Даже о своей хвори, надо сказать с пренеприятнейшими побочными явлениями, о мерзком рептилоиде, нанесшем ему ужасное оскорбление, даже о фантомных болях в… несуществующем хвосте (о чем он, конечно же, коллегам не рассказал бы и под страхом смерти) Драко как-то… позабыл.
Вдруг он почувствовал нечто очень странное: во-первых, обуяло несвойственное ему лихорадочное любопытство — просто ажитация — ведь нечасто вот так можно было в прямом смысле слова проникнуть в чужой наиинтимнейший быт! Драко стал осматриваться, даже заглянул в гардероб, потрогал валяющееся на стуле влажное махровое полотенце, подержал в руках расческу с выдранными из черной поттеровской гривы пучками волос и… принюхался. Пахло чем-то замечательным, вроде как морем или имбирным печеньем… А во-вторых, совершенно необъяснимым образом накатила такая непреодолимая сонливость, что, едва добравшись до разобранной кровати, доктор Д. Л. Малфой, профессиональный ревнитель санитарии и гигиены, обнял смятую (и в явно несвежей наволочке!) подушку и, блаженно зарывшись в нее носом, моментально уплыл в царство Морфея. Так его и застал вернувшийся со службы Гарри Поттер.
*
— Ва-а-а, наложница сама все прэлести оголила! И белые перси кажет. Тока лыдки волосатые. А зад ничего так — круглый у тощего твоего… — Поттер едва успел зажать ладонью рот мелкого пакостника, который чуть не свалился с его плеча при виде Драко, уснувшего в его, Гарриной, кровати. А тот — хулиган — таращил глазюки, вытягивал шею, сгорая от любопытства, и пытался вырваться, немилосердно обрывая золотой шеврон с мантии хозяина, который и сам пребывал в шоке: Драко… чертов Драко Малфой — так близко, в таком непривычно домашнем виде… Просто чудо!
Тайно влюбленный умилился, затаил дыхание и стал тихонечко отступать к двери, к оной не оборачиваясь, короче, попятился к дверному проему — чтобы, не потревожив сон своего… предмета, хоть так, но все-таки успеть на того полюбоваться лишних пару минут. Но не предполагал он, наивный, что вуаристически настроенному, беспардонному демону такой расклад не понравится — потому как, почувствовав Гаррин маневр, Вирнви ласточкой спикировал прямо на облюбованный им плацдарм — ненароком откляченное во сне заднее место притомившегося в процессе наведения чистоты и порядка квартиранта. Когти дракона проехались по означенному месту, вмиг очухавшийся Малфой заорал и, подскочив, на инстинкте отшвырнул нападающего, а Поттер, застигнутый «на горячем», сделал пару неверных шагов назад. Так как площадка перед спальней была невелика, он оступился, потерял равновесие и — пребольно приземлился у подножия резной винтовой лестницы, на первом этаже. На плечо к нему беззвучно спланировал Бомбейский сапфир. И заявил нахально:
— Ну и что расселся? Не смотри так, я ничего не делал! Нервные вы тут все такие, просто бы поговорили. И вообще чаще надо отдыхать, дышать свежим возд… — Поймав потемневший Гаррин взгляд, он осекся и замолчал.
Гарри был добрым парнем, поэтому подавил желание лишить своего советчика этого самого воздуха и снова трагически вздохнул, прислушиваясь, как наверху дважды грохнули дверями.
Само собой, диалога у Поттера и его оскорбленного постояльца в этот вечер не получилось.
……………………………………………………
(1) Don`t и doesn`t-ы имеются в виду
(2) Цепной моргенштерн или боевой цеп (одна из разновидностей) — старинное холодное оружие ударно-дробящего действия в виде металлического шарика на цепи, снабжённого шипами.
Комментарий к Третья глава. Первая кровь Арт: http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/84186045.jpg
====== Четвёртая глава. Драконье буйство ======
Джинни ещё раз окинула критическим оком свою вновь обставленную гостиную и вздохнула.
— Марла, — сказала она подруге, рассматривающей последний номер американского журнала “Свадебная мода для современных ведьм”, — чего-то не хватает, не считаешь?
Та подняла на неё томный взгляд:
— Я же уже говорила, и моё мнение ты знаешь — если хочешь окрутить реально крутого парня, надо действовать иначе. Тоже мне, гнёздышко! У нас в Штатах на подобное, прости меня, старьё ни один мужик не клюнет!
— Так это у вас — мужик, а у нас — джентльмен! — парировала хозяйка. — А классика всегда в моде! По-моему, симпатичная квартирка.
Приглашенная в команду, а точнее, купленная, новая загонщица Томпсон была фанаткой дизайнерского минимализма. Она не стала спорить, но явно заинтересовалась — про английских магов, героев Второй Магической, в Соединенных Штатах ходили возбуждающие воображение слухи: то они все красавцы, то аристократы как один… Отчего бы не присмотреться?
— И скольких ты позвала гостей? — спросила она якобы безразлично, даже с ленцой.
— Всех до единого! — Джинни тряхнула своими роскошными волосами. — Но на одного точно не клади глаз — он мой!
— Хорошо, не говори. Дай угадаю — Поттер?
— Да ничего подобного, — Уизли победно улыбнулась, — этот снитч уже давно сыгран. Бери выше! Короче, увидишь самого элегантного мэна — знай, это и есть мой выбор.
— А что не так с прежним бойфрендом? Невысок и так себе на морду, но все-таки знаменитость ваша местная, — поддела американка. — Бесперспективняк или изменял?
— Мне?! Изменил? Да он тюфяк! — Джинни засмеялась и повела плечом, откидывая за спину огненную шевелюру. — Скажем так, на-до-ел. А с моей растущей карьерой можно подумать и о ком-то породовитей. Опять же, чтобы дети были породистые… Ну чуть попозже, конечно. — Марла так и не поняла, шутит Уизли или тут, в Англии, и правда всё еще живы эти старые заморочки.
— Моя родня с материной стороны, между прочим, очень знатная — Прюэтты, — продолжила та, потом взглянула в пооловяневшие глаза Томпсон. — Да ладно, ты всё равно не понимаешь. Ну, давай уж фамильное серебро разложим. Еще я фрезии заказала, как доставят — набрось чары, пожалуйста, чтобы свежие были. Наш лозунг на эту пати «Стиль и традиции!»
— Понятно. Хорошо, раз Поттер тебе не сдался… — Мисс Томпсон отмерла, по-мужски хлопнула широкими ладонями себе по ляжкам и поднялась с дивана. — Может, тогда я его закадрю?
— Да бери, конечно, не жалко! — ответила Джинни.
На том приятельницы и порешили, занявшись расширением съемного помещения и подбором недостающих салфеточек, бокалов и прочей мелочевки. Вечеринка обещала быть… гм, познавательной.
*
Гарри промучился всю ночь сумбурными, какими-то идиотски сентиментальными снами: то он бежал по пустым гулким залам незнакомой библиотеки и со слезами умолял кого-то в алой мантии вернуть ему письма, потом вообще — косил высокую, в рост человека, ядовито-фиолетовую траву на скользком склоне горы… А то, под самое утро, гонял что-то летучее, пытавшееся съесть его только что испеченные пироги… такие, размером с ладонь Хагрида.
— Ну и ну! — Не открывая глаз, он повернулся на бок и тут же вскрикнул от боли.
— Что крутишься! — послышалось из-под одеяла. — Чуть не раздавил, слоняра! — К Поттеру на плечо, картинно позевывая, но при этом бойко цепляясь за пижаму острыми когтями, вскарабкался Бомбейский сапфир. — Какие дела? А где завтрак-так-его-растак?
— Господи, суббота! Еще и встреча эта чертова! — простонал всё вспомнивший Гарри, поворачиваясь и закрывая глаза руками, от чего дракончик снова слетел с его плеча и, часто-часто хлопая крыльями, завис в воздухе. — Что я Драко-то скажу, особенно после вчерашнего кошмара?!
— Щас, не бзди, мигом смотаюсь и всё устрою! — радостно взвизгнул Вирнви и шустрым шмеликом выпорхнул в приоткрытую дверь спальни.
— Не-е-ет! Только не это! — в пустоту выдохнул Поттер. — Только не это. — Что теперь будет, он даже боялся представить.
*
— Как спалось, укушенный? Ой, вы поглядите, какой красавчик нам достался! Бу! — От прозвучавшего внезапно из-за его спины притворно-восхищенного возгласа, сопровождавшегося лихим хулиганским свистом, Малфой, пытавшийся в полутьме завязать галстук (ладно, не только это — главное для Драко было ну хоть как-то замаскировать всё незаживающую травму носа и собственной гордости — укус мерзопакостного поттеровского фамильяра!), дёрнулся как ужаленный и едва не свалился с приставленного к камину стула. А всё потому, что зеркала, им же самим уничтоженного в приступе уборочного ража, в спальне не имелось, и для наведения элементарного марафета невольному квартиранту прошлось использовать выпуклое стекло старинного каминного хронометра. Однако, быстро сориентировавшись, он сумел-таки пульнуть в наглую драконью морду тремя Ступефаями, но... промазал.
— Ой-ей, нервный такой! — закудахтал мерзкий малявка, обосновавшись между держащими плафоны люстры бронзовыми ветвями аканта. — И за что Поттер глупый так в тебя втюрился? Вон, и нос картошкой, и шейка цыплячья. А еще тупой, наверное!
— Нет, ну это совершенно невозможно! — От шока Драко аж руками всплеснул. — Вот же тварь, а!
— Ну что ты так к себе строго! — Вирнви сложил губы дудочкой и, набрав полные легкие воздуха, сдул с рожка люстры не менее чем столетнюю пыль прямо на лицо задравшего голову Малфоя. — И не таких тварей, как ты, любят, не горюй! Короче, я тебя разбудил, развеселил, носик твой красный — фу, опухший какой! — припудрил и прощения за вчерашнее получил. Адье, завтрак в девять. — Дракончик намерился, видно, уйти красиво и на радостях от удачно выполненной миссии по «утрясанию ситуации» взлетел ракетой, заорав:
— А еще ты большой палец во сне сосешь и слюни пускаешь — всю наволочку Гаррину обслюнявил, а она у него последняя любимая, две недели нестиранная… в цвето-о-очек! Ой! — Выступление под занавес чуть не провалилось, то есть потерявший берега дракон сильно приложился головой о лепную гипсовую розетку, позабыв, что сидит на люстре.
Впавший в ступор противник был явно повержен — он стоял посередине комнаты, опустив руки вдоль тела, даже не пытаясь очистить плечи и волосы, покрытые слоем «пепла», и почти беззвучно шевелил губами:
— Поттер, что?.. Да не может быть… Бред какой-то!
*
Сценка была хороша-а-а! С чувством выполненного долга Вирнви отряхнулся и упорхнул по направлению к первому этажу; слетая виражами в лестничный проем и заходя на посадку в маленьком коридорчике, ведущем на кухню, он с гудением, имитирующим рев истребителя, недобалансировал широко растопыренными лапами и неловко приземлился, пропахав немного носом по плохо вымытому паркету.
— Ага! Опять не убрано, не внял ты, калоша сраная, жопа ушастая, моим приказам. Я ещё погляжу, что ты там на завтрак сварганил, — себе под нос, но грозно, сказал он, повторно отряхиваясь, как обыкновенный кот. — Работы непочатый край — тут вот что ещё выправить придется: обнаглели совсем эльфы, драконов не боятся! — Сине-зелёный лиходей поднялся и вперевалочку почапал к щели между дверью и плинтусом, втянул живот и с чпоком, похожим на звук, издаваемым пробкой от шампанского, очутился в залитой утренним солнышком кухне.
*
Бедный-бедный Гарри Поттер! Весь бледный и взлохмаченный, дурно спавший ночью и мучимый всевозможными страхами, предчувствиями, сожалениями и раскаянием за совершенное не им нападение на предмет своей тайной страсти… к тому же ещё и познабливаемый недосыпом, явился он в столовую как на собственную казнь… Проклятущий Малфой, жертва его, поттеровского, головотяпства и он же виновник Гарриного смятения, был еще той мстительной штучкой — а тут Джинни со своей вечеринкой!
«Ну вот как, как сказать об этом Драко?!» — думал несчастный. И вообще — последствия всех нелепых, завязавшихся диким узлом событий представить аврору Поттеру было невозможно.
— И как это понимать? — голос Малфоя звенел и срывался; в кулаке он сжимал смятый пергамент, коим и стал потрясать перед носом вошедшего в столовую Гарри.
— Доброе утро, Дра… кха… ме… Малфой, — промямлил тот.
— Да нет, не доброе! — тихо сказал покрасневший от гнева гость, будто именно это было основной его претензией, и резко рухнул в стоящее у накрытого стола кресло, скрестил на груди дрожащие руки.
Гарри тоже неуверенно опустился на самый кончик стула напротив громко дышащего Драко:
— А что случилось?
— Приглашение. Мне. От твоей Уизли!!! Слушай, Поттер, мы с тобой не друзья. Просто из-за травмы… Да что я говорю, какая травма?! Всё из-за тебя — дурацкая твоя особенность привлекать к себе всякую погань! И только поэтому мне приходится тут с тобою жить. Ну вот почему с Великим Золотым мальчиком всегда так опасно оказываться рядом? Зараза ты какая-то, да просто магнит для всякой дряни! Как… как, не знаю… — Драко задыхался от возмущения, но говорить громко, как хотелось бы, мешал травмированный нос; про вчерашнее позорное происшествие он разумно решил не упоминать, а отыграться на своём извечном враге иначе, но не подрассчитал и сорвался: — Твоя же гадючья рыба меня покалечила. Если бы не обстоятельства моего проклятия, ноги бы моей тут не было! И никуда я с тобой не пойду, так и заруби себе на носу! — присказка, вырвавшаяся в пылу неподготовленной обвинительной речи, оказалась просто издевкой над самим собой. И Малфой замолчал.
Но на Гарри укорительная тирада совершенно неожиданно, вне всякой логики, произвела успокаивающее действие:
— Ты не обязан идти со мной. — Он невозмутимо откинулся на спинку стула и исподлобья глянул на нахмуренного Драко, потом со скрежетом пододвинул свой чиппендейл ближе к красиво, даже изысканно, сервированному для завтрака столу и развернул крахмальную салфетку. — Встреча хогвартцев, которую затеяла мисс Уизли, — знаменательный этап во всеобщем примирении, ты же должен понимать, что это — первый шажок к консолидации. Наше поколение, разделенное войной, имеет сейчас уникальный шанс объединиться. Вот ты уже работаешь на благо общества, колдомедик — ответственная профессия, нужная в любые времена. А сколько надо еще поднимать! Впереди перемены и реформы, детство закончилось, но мы молоды и вполне способны вывести наш мир на новые рубежи, вместо того, чтобы топтаться в средневековье и вообще… Не пошли бы все предрассудки лесом. Как считаешь?
— Красиво излагаешь, — Драко не ожидал от Поттера такой речи (хотя со стороны того это была чистейшая импровизация!). — И что мне прикажешь делать?
— А что в этом письме было такого страшного, что ты его так изжев… истерзал? — Тот крепился, держал марку, притворяясь бесстрастным, даже скучающим.
— Твоя невеста, — выделил петитом Малфой, — приглашает меня лично на «вечер Хогвартса». Пишет: «официальная акция, в рамках мероприятий, посвященных предвыборной кампании». Типа, двухпалатный парламент намечается, и…
— Ну и что? — Поттер был сама невозмутимость. Он потянулся к глубокому фарфоровому блюду, поднял крышку и даже наляпал себе на тарелку пару ложек слизистой серой овсянки. — Да, новое молодежное отделение. Плюс спорт и реклама. Должны быть представлены все факультеты. Амнистированные тоже получили подобное приглашение. По директиве Визенгамота, — врал Гарри как дышал, и откуда только вдохновение накатило!
Но накатило не только одно оно — пока он на автомате открывал и закрывал рот, произнося по какому-то немыслимому наитию умные и правильные слова, в голове его лихорадочно пульсировала мысль: «А какого на самом деле черта Джинни затеяла эту в высшей мере странную вечеринку? Как же это я в очередной раз лоханулся — даже ничего не спросил! Ну хотя бы у Чарли. Я пропал. Идиот!»