Живой мертвец, хладнокровный убийца, не знающий жалости или сострадания. Он стоял передо мной, глядя красными глазами обманно-ласково, но я прекрасно чувствовала опасность. Кай спас меня от вампира, пытающегося перегрызть мне горло, но кто спасет меня от самого Кая?
Я прижималась к стене, держась за шею и пытаясь отдышаться. Кай незаметно достал зажигалку и поджег тело того вампира. Я уже видела, как сжигали тела; мне не было противно, мне не было жаль его - я ничего не чувствовала. Огонь взвился мгновенно, пожирая руки, распростершиеся рядом со мной. Меня обдало жаром, по лицу скатились капельки пота. Я неосторожно отодвинулась в другую сторону, придерживаясь стены, но мне все еще было жарко.
- Я бы не советовал тебе выходить из комнаты одной. Если тебе уж так хочется гулять по замку, полному вампиров, бери с собой кого-нибудь из моей свиты. Вампиров здесь много, и большинство из них понятия не имеет, что ты у нас «особенная» гостья.
- Вы собирались убить меня, помните? Так не все ли равно, кто это сделает? – Мой голос хрипел, горло все еще ныло после хватки неизвестного вампира. Кай явно не был настроен на долгие беседы; он лишь взмахнул рукой в неопределенном жесте и произнес:
- Нет. Мне не все равно.
Мне в голову пришла мысль, что это был самый его честный ответ за все мое пребывание в замке. Я чувствовала, что дальнейшие расспросы разозлят его, но меня прорвало после недели одиночества.
- Что вы будете делать со мной? Вы не можете держать меня здесь вечно! Уговор был такой – жизнь за жизнь.
- Ты должна быть счастлива, что еще жива, разве нет? Я отпустил Калленов. А убить тебя я всегда успею. Разве тебе не хочется жить? – Он выглядел спокойным, но по голосу было понятно, что он вышел из себя, что еще чуть-чуть, и он будет готов свернуть мне шею. Я встала в полный рост, с вызовом смотря ему в глаза.
- Больше всего мне хочется умереть.
Он посмотрел на меня в упор, и я отвела взгляд. В его глазах я увидела гнев, презрение, и, что самое странное, тревогу. Я смутилась, а он быстро пришел в себя и небрежно бросил:
- Умереть? И почему же? – Голос – обманно спокоен. Кай хотел казаться более сдержанным, будто ему было плевать на меня и мою жизнь.
- Потому что я не хочу жить без Эдварда.
Кай молниеносно приблизился ко мне и приподнял за шею, прижав к стене. От неожиданной боли я охнула и скривилась, зажмурив глаза.
- Он бросил тебя одну. Ты все еще думаешь, что нужна ему? – Он проговорил это тихим, но тем не менее жутким шепотом, смотря мне прямо в глаза, прямо в душу. И мне стало больно. Не физически, нет. Было больно оттого, что Кай говорил правду. Эдвард бросил меня в лесу, объясняя это одной лишь причиной – он не любил меня. Это чувство было как огонь, въедающийся в мое сердце все сильнее с каждой минутой – меня полностью опустошили; осталось только тело, оболочка, снедаемая ощущением предательства. Самым страшным было то, что я не смогла отпустить Эдварда, он все еще был со мной и в мыслях, и в сердце. Он был нужен мне. Но была ли я нужна ему?
Я собралась с последними силами и прохрипела:
-Отпусти меня.
Как ни странно, Кай тут же разжал руку, отодвигаясь на несколько шагов. Я, снова оказавшись на ногах, не смогла удержаться и опять упала, хватаясь за шею. Кай спас меня от вампира, пытающегося перегрызть мне горло, но кто спасет меня от самого Кая?
Наконец, я пришла в себя и поднялась на ноги. Не смотря на Кая, я поплелась в сторону, с которой прибежала, придерживаясь за стену. Сзади осталось только догорающее тело, и искры все еще доставали до меня, обдавая теплом. Я чуть не упала раз или два, пока сильные холодные руки не подхватили меня за плечи.
- Я проведу тебя до комнаты. – Кай взял меня под руку и повел вперед, не давая возможности идти медленно. Я чуть ли не бежала за ним, но он не замечал этого, пребывая в своих мыслях. Я же думала об Эдварде.
В комнате Кай усадил меня на кровать, не говоря ни слова, и собрался уходить, когда я окликнула его:
- Так зачем же ты держишь меня здесь? – Я не надеялась на ответ, ведь за неделю я ни на йоту не приблизилась к разгадке. Кай остановился в дверях, глядя, как я кутаюсь в одеяло – в замке было жутко холодно – и проговорил:
- Хочу понять.
- Понять что?
Кай молчал, опять погружаясь в свои мысли. Он опять посмотрел на меня – теперь уже своим обычным презрительным, скучающим взглядом, и ушел. Я долго смотрела на закрытую дверь, за которой он скрылся, и думала над его ответом. Но больше всего меня волновало его отношение ко мне. Я боялась того, что он чувствовал, если он вообще был способен на чувства. Кай был импульсивен, жесток, категоричен. От него нельзя было ожидать чего-либо хорошего. Он был полной противоположностью Эдварда. Он вызывал во мне противоречивые чувства. И тем не менее, одно я знала наверняка – Кая я ненавидела.
Я просидела так весь день, все еще кутаясь и пытаясь согреться, но тщетно. В конце концов мне удалось забыться чутким, тревожным сном. Всю неделю мне было холодно спать здесь, и это неудивительно – вампирам все равно, какая температура в замке, да они вообще не спят.
Этой ночью мне было тепло. А следующим утром, проснувшись от звука опускающегося на стол подноса, я увидела, что на мне было еще одно одеяло.
Комментарий к Хочу понять
Странная глава получилась. А все от разочарования. Ехал, значит, автор в Вольтерру. Вдохновение лопатой черпать. А потом оказалось, что не там снимали незабвенные Сумерки. В общем, везде обман.
Прошу тапочки не кидать, а легонечко подбрасывать.
С уважением, Ваш автор
========== Почему ты ходишь, если умеешь летать? ==========
Комментарий к Почему ты ходишь, если умеешь летать?
Наконец-то автор оторвался от учебы и провел цельный вечер с пером, продолжая писать свои манускрипты а-ля мемуары тетушки Беллы. Теперь выносит на ваш вердикт. Тапок ему, и побольше!
Кстати, глава написана под влиянием песни Sparrow - Tom Odell. Поклонникам творчества аффтара рекомендуется к прослушиванию.
Speak, sparrow, speak.
Please, won’t you try?
Tell me why you walk if you knew that you could fly?
Tom Odell — Sparrow
Неважно, насколько сильно я стараюсь или насколько тяжело мне это дается — я не могу примириться со своим положением. Потому что я не знаю, кем являюсь. Пленница? Гостья? Жертва или, может быть, развлечение? Чем дольше я находилась здесь, тем больше строила предположений, не приближаясь к правильному ответу ни на шаг. Дверь моей комнаты была открыта, но я не могла выходить; моя жизнь должна была скоро окончиться, но, видимо, мое томление и тревожное ожидание смерти веселило Кая. А еще я была загадкой. Слова Кая отпечатались в моих мыслях. Все больше мне казалось, что он держит меня здесь из любопытства, хочет узнать ответ на лишь ему известный вопрос. Более того, Аро видел во мне, точнее, в моем даре, потенциал. Возможно, он лелеял надежду пополнить ряды своей стражи за счёт меня. И, с одной стороны, мне очень хотелось стать вампиром — это могло быть моим счастливым билетом отсюда. С другой стороны, я знала, что в случае моего побега уже в обличии вампира, мне точно не поздоровится.
Я встала с кровати и подошла к окну, дотрагиваясь до решеток. В эту самую минуту я чувствовала себя пленницей. Солнце освещало небольшую рощу, ветер шелестел в деревьях. Тут и там скакали воробьи, наслаждаясь теплом, которого я не ощущала уже довольно давно. Солнце не освещало мою комнату совершенно. Я смотрела на них и думала, что уже никогда не смогу стать такой же свободной, как они. Они могли сию же минуту улететь из этого проклятого места, никогда не возвращаясь, не думая о том, что происходит здесь. Так почему же они скакали здесь, если могли летать?
Видеть такой прекрасный день через зарешеченное окно не хотелось, и я поплелась в ванную, решив посмотреть в зеркало впервые за долгое время. Хоть я и ела каждый день, лицо мое осунулось, под глазами были синяки, впрочем, как и на шее. Я дотронулась до красно-синих отметин, повторяющих очертания ладони, и поморщилась. Позавчерашняя встреча с Каем вспыхнула в памяти с новой силой, заглушая боль от его недавних прикосновений. Задумавшись, я повторила его движение рукой, замыкая руку на горле, и ощутила пульсирующую артерию, повторяющую биение моего сердца.
Ускоренное, отдающее в голову, опьяняюще живое, такое же, как тогда. Вот что должен был чувствовать Кай, держа меня за шею, припечатывая к стене, оставляя синяки на бледной коже. Но чувствовал ли он хрупкость моего тела? Что одним легким неосторожным движением он мог остановить этот сладостный звук, сводящий с ума многих вампиров? Чувствовал ли он, что я жива, тогда как он уже очень давно мертв? Может, поэтому он так быстро опустил руку, потому что почувствовал? Я не хотела гадать.
Кто-то постучал в дверь. Я перебросила волосы вперед, чтоб они хоть немного прикрывали синяки, когда в комнату вошла одна из самых красивых девушек, которых я когда-либо встречала. Больше всего поражали ее глаза — ярко фиолетовые, они будто смотрели в душу, успокаивая и заставляя забыть все тревоги, не покидающие меня уже довольно давно. Все тело налилось свинцом от накатившей расслабленности, и от неожиданного ощущения я села на кровать, заливаясь краской не пойми от чего.
Девушка улыбнулась одной из самых обворожительных улыбок в мире и обнажила клыки, напоминая о своей реальной сущности. В голове пронеслось — убийца, но мысль улетучилась так же быстро, как и пришла, через несколько секунд я улыбалась ей в ответ.
Она протянула руку, щебеча мелодичным голосом:
— Я Хайди.
Ооо.
Экскурсовод слеш главный официант замка. С виду — наивная дурочка, которая не прочь попользоваться своей красотой, чтобы завлечь очередного бизнесмена. На деле — хладнокровный вампир, который приводит толпы людей на «обед» Вольтури. Не удивлюсь, если своей улыбкой она заработала для Аро не один миллион.
Не зная, в какую цену потом мне обойдется мое недружелюбие, я протянула руку в ответ.
— Белла.
Не церемонясь, она уселась в кресло, сложив ногу на ногу, и заговорила самым дружелюбным тоном.
— Я знаю, весь замок только о тебе и говорит. Смертная, которую не убили, да еще и поселили в замке и кормят три раза в день.
Да уж, хорошая слава.
— По всему замку ходят слухи, будто Кай убил вампира, который на тебя напал. Это правда?
Интересно, она притворялась, что ей было интересно, или она вызнавала информацию для кого-то?
— Правда. А потом сам чуть не убил. — Хайди заливисто рассмеялась, откидывая голову назад, но потом посмотрела на меня с серьезным выражением лица.
— Будь осторожна с Каем. Он слишком импульсивен. То, что он оставил тебя в замке, тебе не слишком на пользу. В лучшем случае он скоро забудет о тебе, и когда-нибудь ты выберешься отсюда. В худшем он тебя убьет.
— Поскорее бы, мне уже надоело тут торчать. — Я улыбнулась, но внутри все похолодело. Я знала, что Кай мог сделать со мной. Но еще больше меня пугало то, что он хотел сделать со мной. Невольно я дотронулась до шеи, нащупывая артерию и слушая учащенное сердцебиение.
— Никто тебе сейчас не позавидует. Ну, разве что, Джейн. — Хайди не заметила моей растерянности, либо притворилась, что не заметила, и игриво подмигнула. Я не сильно ее слушала, но ухватила имя, уже знакомое мне не понаслышке.
— А что Джейн?
Хайди наклонилась и заговорщически продолжила:
— Она влюблена в Кая. Все знают, хотя не подают вида. И она видит, что Кай ходит весь задумчивый и раздражительный. А такое бывает, когда он положил на кого-то глаз.
— Это явно не я. — Я старалась отмахнуться от этой идеи, как могла. Хайди опять рассмеялась, махая рукой.
— А я и не о тебе говорю. Никто не знает, кто это. Хотя уверена, что это ненадолго, как и всегда.
Почему-то меня задели ее слова. Единственное тому объяснение было то, что меня обидела мысль, что я не могла ему понравиться. Не то, чтобы я этого хотела, мне было дурно от мысли об этом. Но более женственная часть меня хотела заявить о своей желанности и красоте.
— То есть, Кай не может влюбится?
Хайди округлила глаза:
— Вампиры влюбляются лишь раз. И Кай уже влюблялся. — Она опять наклонилась и зашептала:
— У него была жена, Афинодора. Он вроде любил ее. Хотя этого никто наверняка не знает. А шесть лет назад, летом, ее загрызли оборотни в одной схватке. После этого Кай их ненавидит.
— Постой. Шесть лет назад? Где это было?
— В Америке. Они тогда ездили туда по поручению Аро.
Шесть лет назад, летом, я впервые встретила Кая. Было ли это совпадением? Еще один вопрос без ответа. После этого разговора на душе стало мутно. Тянущее, липкое ощущение в голове мешало думать. Я схватилась за подлокотник, пытаясь удержаться за боль в шее, чтобы не потеряться в этих неприятных ощущениях насовсем. В голове крутилось только одно: вампиры любят только раз. Не думая, что делаю, я протараторила:
— Я хочу сбежать.
Хайди опять округлила глаза, заливаясь смехом.
— Сбежать? Зачем? Ты просто можешь уйти отсюда.
— Но ведь меня пытались убить, и вокруг столько вампиров. — Я неопределенно махнула рукой в сторону двери.
— Эту часть замка закрыли для вампиров после твоего приезда. В твоем распоряжении библиотека, сад, другие комнаты, и вообще почти все крыло. Видимо, ты им сильно нужна живой. — Впервые в голосе Хайди зазвучало что-то искреннее, и это была зависть.
— Зачем тебе сбегать, если ты полностью свободна? Ты можешь просить, чего тебе хочется, можешь заниматься тем, чем тебе хочется, и все это доступно тебе. Тем более, ты жива. Ешь изысканную пищу, спишь на мягких кроватях. Твое сердце бьется! Так зачем же ты ходишь, если можешь летать? — Повторила мой недавний вопрос Хайди. Я пожала плечами и вздохнула:
— Мне обрубили крылья. Теперь я могу только ползать. — А в голове звучало только одно: Вампиры любят только раз.
— Глупости! — Хайди отмахнулась от меня, как от надоедливой мухи, быстро поднимаясь с кресла и оказываясь в проеме двери. — Кстати, Аро послал меня. Сказал, что нанесет визит ближе к полудню. Так что ты бы умылась, что ли. — Осмотрев меня с головы до ног, вынесла вердикт Хайди.
========== Так просто ==========
Притворство — не мой конёк. Даже будучи в состоянии не показывать свои мысли Аро, мои глаза, жесты, мимика — я была уверена, все это выдавало меня с головой. Кай был слишком влюблён в себя, чтобы замечать эмоции других, Маркус вообще никого никогда не замечал. Аро же, что вполне понятно, преуспел в чтении мыслей за всех троих. И даже если он не мог прочесть мысли напрямую, все равно он с лёгкостью догадался бы, что именно меня гложет.
Вампиры любят только раз…
Вывод напрашивался только один — Эдвард никогда не любил меня по-настоящему.
Я стояла в душе, подставив голову под струи холодной воды. Это отрезвляло, заглушало боль, возвращало к реальности. Разве была у нас с Эдвардом великая любовь? Разве был он готов отдать мне все, без остатка, ведь именно так я и поступила, а после его ухода осталась лишь оболочка, которую я пыталась заполнить с таким трудом? Разве он мне что-то обещал?
Нет.
Вспоминая наши отношения, трудно было понять, кто же был двигателем. Как любой сложный механизм, непригодный для использования после поломки, наша любовь уже не могла вернуться в своё русло. Хотя бы потому, что она была односторонней. И все ещё есть. Было очень сложно отвергнуть свои чувства, потому что они уже были частью меня. Потому что ничего сильнее я раньше не испытывала.
Снаружи моей комнаты действительно не было вампиров, все крыло пустовало, и звуки моих шагов отдавались от стен гулким эхо. До двенадцати было ещё десять минут, а мне было необходимо пройтись куда-то дальше, чем от своей двери до кровати и обратно. Тем более, сравнительно свежий воздух помогал избавляться от навязчивых мыслей.
Неожиданный и от того не менее противный, невдалеке прозвучал голос Аро:
— Как это приятно, что ты вышла меня встретить!
Я обернулась, сталкиваясь с ним лицом к лицу. Точнее, с его приторной улыбкой. Поёжившись от его пронизывающего взгляда, я отвела глаза. Видимо, забыв, с кем имеет дело, Аро протянул ко мне руки, но через мгновение опустил их, хлопая в ладоши и разочарованно глядя мне в глаза.