Но почему, черт подери, Маргарет улыбалась на Жатве?
Эта мысль будто уколола Изабеллу в самое сердце. Она снова вспомнила то чувство безысходности, которое охватило всю ее. Улыбаться, улыбаться, улыбаться…. Почему именно эта улыбка? Нет, не улыбка. Ухмылка. Мерзкая, гадкая, прожигающая тебя на месте. Милсон никогда раньше так не ухмылялась. Спокойно и…безразлично?
— Эй, Голубоглазка, ты жива там? — услышав постукивание, Хогарт буквально очнулась. — Тебя на обеде уже все заждались, неужели решила поспать?
— Все…все в порядке, — вздохнув, девушка открыла дверь. На пороге стоял Алан, внимательно осматривающий подругу, — сейчас я пойду…
— Финник нас уже заждался, — заметив на лице подруги размазанную тушь, парень решил не расспрашивать Изабеллу. Ей сейчас и так было больно. Особенно, если учитывать то, что в скором времени ей, возможно, придется убить Маргарет.
Молча последовав в столовую, трибуты пытались не пересекаться взглядами. Как-то отдаленно играла музыка, а приглушенный голубоватый свет лишь успокаивал. Не было ярких цветов, будоражащих разум, даже аквариумы с какими-то тропическими рыбками не сильно выделялись. Создавалась уютная, достаточно домашняя обстановка. От этого невероятно легче становилось на душе.
— А вот и мои подопечные! — радостно воскликнул Финник, только заметив парочку, но сразу успокоился и продолжил более размеренно. — Начиная с сегодняшнего дня, я — ваш ментор и лучший друг. Располагайтесь, приятного аппетита и, может, расскажете хоть немного о себе?
— Я не думаю, что буду сегодня сильно сговорчив, — Алан опустился на кресло, — мое имя и возраст вам известны, больше вы ничего от меня не добьетесь. По крайней мере, пока что.
— На самом деле, он очень милый и чувствительный, — Изабелла, покачав головой, взглянула на друга, — не переживайте, не думаю, что с нами возникнут какие-либо проблемы.
— Ну, только если мы умрем, конечно. Или это не считается проблемой? — Олфорд ухмыльнулся, накручивая на вилку спагетти. — На самом-то деле, проблема может только с рыжеволосой возникнуть. Она тут у нас безуспешно влюбленная дурочка.
— Правда? И кто же этот счастливчик?
— Это она, — еле слышно ответила Изабелла, задрожавшей так некстати рукой стараясь легонько пихнуть Алана, чтобы тот замолчал, но парень и не думал затыкаться, словно проверяя выдержку Хогарт:
— Девчонка из двенадцатого. Знаешь, Финник, такая самовлюбленная истеричная дурочка. Богатенькая шлюшка, не очень приятная особа. Иззи ни за что не сможет прикончить свою любовь, ты ведь знаешь, девчонки, — Олфорд наслаждался каждым словом, что он говорил, проверяя подругу на прочность. Если честно, он сам не понимал, зачем ему это надо было, но, как казалось парню, только такой ход заставит Изабеллу прийти в себя и очухаться от состояния прострации.
— Нам и не придется, надеюсь…она же не будет бегать за мною с топором, как-никак…
— Ох, и многого ты не знаешь про свою девушку… — откинувшись, зеленоглазый внимательно изучал подругу, — думаю, она другого мнения. Хотя… о чем это я? Ты даже не сможешь прикончить мушку. Ты ведь у нас монашка. Всем должно быть хорошо, всех должна любить… долбануто тебя все же воспитали родители.
— Может, спокойнее будет общаться? Все же… — попытался встрять ментор, предчувствуя накаляющуюся обстановку, но Селина его остановила.
— Меня они хоть как-то воспитали, — ухмыльнувшись в ответ, Изабелла нащупала опасную почву, — кажется, ты не был так самоуверен пару лет назад, рыдая над могилой своего отца. А потом, закрываясь в своей комнате от хахалей собственной бляди-матери, приводящей в дом разных мужиков. Нравились их стоны, а? До сих пор помню твое заплаканное личико…
— Мне было тринадцать, — прошипел Алан, сжимая в руке вилку. Сейчас Изабелла заходила слишком далеко. Да, девушка это понимала, но почему-то не могла остановиться:
— Иззи, мне так плохо… Иззи, я потерял его… Иззи, Иззи, Иззи… Маргарет с Джейдном отрывались, пока я приводила тебя в чувства. И когда это ты у нас успел стать таким одиноким волком?
— Ах, ты, — не контролируя себя, Алан неожиданно поднялся, схватив Изабеллу за шею и прижав девушку к стене. В одно мгновенье ему стало глубоко плевать на все, им владела только жгучая, ярая ненависть к этой девушке, ко всем здесь сидящим, к себе. Он желал ее прикончить, прикончить этого долбанного павлина-ментора, раздражающую Селину, парень был просто не в силах себя контролировать. Как же давно с ним такого не происходило?
Ни ментор, ни Селина не понимали происходящего, замерев в непонятном шоке.
— Я…я не могу дышать… Алан?.. — стараясь вдохнуть и найти опору под ногами, шептала Изабелла, но каждая попытка вздоха отдавалась невероятной болью. Она ведь понимала, что все именно так и кончится, так зачем же доводила парня?
— Маленькая…
— Алан Олфорд, сейчас же выпусти ее! — Финник, словно очнувшись, вцепился в руку парня, оттягивая его от девушки. Чего, а такого поведения Одэйр никак не мог ожидать. Неуравновешенные подчиненные? Конечно, чего же может желать еще и так не пришедший в себя человек? Чтобы его окружали такие же сумасшедшие люди.
— Да пошли вы все, — хоть как-то взяв себя в руки, парень также резко отпустил девушку, от чего та упала на пол, судорожно вдыхая воздух, но сразу же закашлявшись.
— Прости, — еле слышно произнесла Изабелла. Единственный человек, которого подпустил к себе Алан после смерти, сейчас просто попытался его принизить, и получал от этого нереальное удовольствие? Да что же такое творилось с девушкой?
— До встречи, — кинув презренный взгляд на Изабеллу, Алан хлопнул дверью своего купе.
***
— Нет, этого просто не должно было быть! — истерично визжала Маргарет, не останавливаясь и ходя туда-сюда, — это бред, этого не должно было случиться! Я не должна была быть трибутом! Конечно, Изабелла, Алан… но я? Нет, это ошибка!
— Ты даже на обед не пришла, хватит истерить. Надоела, правда, — Джейдн спокойно опустился на диван и устремил свой взгляд на отдаляющиеся стены Капитолия, — почему не возникала раньше? Думаю, сейчас уже бессмысленно что-либо менять.
— Бессмысленно? — вдруг пониженным голосом произнесла девушка, опустившись рядом с Куинси. — А ты хотя бы знаешь, сколько денег потратили мои родители на то, чтобы эту чертову бумажку сожгли? Знаешь, сколько нервов было вымучено? Хотя, откуда тебе понимать… — в голове Милсон никак не хотелось укладываться происходящее. Она просто жаждала мести, но не такой, чтобы бегать с долбанным оружием по арене и стараться не подохнуть самой раньше времени.
— Что ты имеешь в виду… — Джейдн удивленно взглянул на подругу, буквально стараясь прочитать ее мысли. Какого черта вообще творилось?
— Не делай вид, что не понимаешь, — брюнетка рассмеялась, — думаешь, все было так просто? Хах, конечно нет. Я должна была сидеть дома и наслаждаться зрелищем, наблюдать за тем, как Алан будет пытаться прикончить Изабеллу, а не замечать на себе твой возлюбленный взгляд, сражаясь с другими трибутами!
— Да что ты вообще несешь?! — в голове у парня все никак не хотелось выстраиваться в одну линию. Милсон все знала заранее? Но как? Конечно, ее родители были чуть ли не самыми известными в Капитолии, и жила она всегда словно принцесса, но сейчас?
— Какой же глупый, мальчик, — девушка ухмыльнулась, выпрямившись и расправив юбочку, — мое имя было вынуто из урны. Изабеллы заброшено огромное количество раз. Алан же сам захотел участвовать. Ну, а я ему в этом помогла. Такому, как он, очень трудно отказать, сам понимаешь…
— В смысле…ты…но за что?
— И все тебе рассказать? — Маргарет провела рукой по личику друга, — дорогой мой зайчонок, поверь, скоро ты сам все поймешь.
***
Алан стоял под дверью Изабеллы, боясь даже постучаться. В голове крутилось множество мыслей: ему хотелось рассказать все именно так. Как есть. Не скрывая ничего. Но одновременно он боялся. Алан не знал, как отреагирует Изабелла и что из этого получится — сам парень давно разучился чувствовать. Однако было слишком много всего, в известность чего все же стоило бы поставить Изабеллу — особенно, если теперь она его напарник, которого Олфорд должен защищать ценой своей жизни.
— Иззи? — постучавшись, парень нервно переступил с ноги на ногу, и, не дождавшись ответа, вошел в комнату.
Изабелла спокойно лежала на кровати, ее глаза были слегка прикрыты, а на груди покоилась открытая книга. Наверное, девушка, стараясь успокоиться, зачиталась и уснула — это частенько с ней происходило. Алан даже не заметил, как легонько улыбнулся, прикоснувшись к руке мирно спящей девушки.
— Ч…что? — очнувшись, Изабель инстинктивно схватилась за шею и отодвинулась на дальнюю сторону кровати.
— Кажется, я не вовремя… — попытавшись начать разговор, Алан сел на край кровати. Он не знал, с чего начать, как бы мягче подойти к тому, о чем надо рассказать…. И как бы не обидеть девушку. — Для начала, прости. Я не хотел… оно само как-то вышло… Я тебя не сильно повредил?
— Все в порядке. Меня осмотрели доктора. Я тоже виновата — не надо было начинать…
В купе повисла неприятная тишина. Обоим хотелось что-то сказать, высказаться, но они боялись сболтнуть лишнего, чтобы вновь не произошло нечто, похожее на сцену в столовой.
— Я знал, что отправлюсь на Арену, — повернувшись к подруге, Алан набрал в легкие побольше воздуха, — знал и я, и Маргарет. Как и то, что отправят тебя.
Слова давались Алану с невероятным трудом, он старался как можно тщательнее обдумать каждое, чтобы они звучали не слишком грубо, но в то же время и значительно. А дрянной голос как назло дрожал: — Она мне все рассказала. После того, как мы переспали.
— Вы…что? Маргарет? Но… — Изабелла надеялась на то, что она ослышалась. Маргарет? Алан? Улыбка, спокойствие…все не могло быть настолько просто. Дышать опять становилось трудно, но на этот раз не от того, что кто-то пережал ей шею — в горле вновь образовывался комок и снова пустота, на этот раз отдающая болью в сердце.
— Переспали. Где-то после объявления о том, что будут Голодные Игры среди детей Капитолия. Она сама… — Алан постарался говорить как можно более безразлично. — И потом я попросил рассчитать все так, чтобы меня выбрали на Игры. Сама знаешь, терять мне нечего уже. А ты… прости, я… — парень попытался приблизиться к Изабелле, но та лишь покачала головой:
— Уходи.
— Изабель, я…
— Уходи.
Алан молча поднялся, и, стараясь не встречаться взглядом с подругой, вышел из комнаты, после чего Изабелла закрыла за ним дверь.
Она не хотела, чтобы Алан видел ее слезы. Она должна быть сильной и справляться со всем. И плевать, что два самых близких ей человека оказались предателями. Она не должна сейчас над этим размышлять. Может, ей просто пора бы научиться ненавидеть?
Жгучей, ярой, поглощающей и такой сладкой ненавистью.
========== Глава 3. Морской дистрикт ==========
Четвертый дистрикт…такой манящий, волшебный и даже немного запретный… как же давно жители Капитолия не бывали в нем? Запершись в своих стенах, где единственным развлечением были эти дурацкие игры, они медленно умирали внутри, даже не замечая того, сколько всего прекрасного скрывалось там, за этой каменной преградой.
Как бы глупо ни звучало, Изабелла впервые чувствовала себя свободной и живой.
Теплое море, омывающее ее голые щиколотки, словно обнимало девушку, пропитываясь первыми лучами восходящего солнца. Оно было сейчас по-особенному спокойно и прозрачно, ведь пока что ничто не смогло нарушить его вечный покой. Только изредка на берег выбрасывались воздушные зеленые водоросли и маленькие медузы: остатки после вчерашнего шторма.
Ровно как и море, Изабелла была спокойна, наслаждаясь теплыми лучами. Первым делом, выбравшись из постели, она побежала на берег, чтобы просто протянуть руки такому неомраченному солнцу, еще мягкому и только просыпающемуся, воскрешающему весь мир. Девушка не хотела больше ни о чем думать, не хотела вспоминать слов Алана, она желала одиночества наедине с природой. Забыть прошлый день, стереть свои вырывающиеся желания. Сколько Хогарт себя помнила, она всегда мечтала просто так выбежать на берег, почувствовать под ногами еще слегка прохладный песок, смотреть куда-то туда, за горизонт, слушая шум моря. И эта мечта сбылась. Только при каких обстоятельствах?
Что было, что будет — все равно, просто наслаждаться моментом, которому уже точно не повториться никогда. И эту возможность нельзя просто так упускать.
— Привет, ранняя пташка, — услышав голос Алана и легкое прикосновение к своему плечу, Изабелла испугано обернулась, но почему-то сразу легонько усмехнулась. Парень стоял, закатив джинсы и тоже смотря вдаль. Кажется, впервые за все это время Изабелла видела неподдельную, такую чистую и восхищенную улыбку на его лице.
— И тебе доброе утро, Алан, — выдохнув, прошептала Изабелла, — великолепный вид, не правда ли?
— Да… Знаешь, после того, как ты увидел море, можно спокойно и умереть. Особенно, на восходе или закате солнца. Я слышал, что тогда оно самое красивое и живое. Помню, когда я был маленьким, папа мне часто рассказывал про свои путешествия по дистриктам. Как ни странно, больше всех ему запомнился четвертый и…двенадцатый? Глупо, не правда ли? Хотя, вдруг он знал секреты, недоступные нам… — почему-то именно сейчас Алан вспомнил своего отца. Может, он просто боялся говорить о нем раньше, может, он старался всеми силами стереть все свое прошлое и памяти — но в этот момент слова лились сами, обнажая душу парня. — Знал бы он, что сейчас я буду стоять там, где, возможно, стоял мой отец. Только вот не как путешественник, а в роли трибута, который скоро может погибнуть.
— Ты раньше об этом никогда не рассказывал…твой папа правда много путешествовал? — стараясь перевести тему, Изабелла, легонько толкнула друга. — А давай ты как-нибудь мне расскажешь о нем побольше?
— Конечно, если будет время. Где-нибудь на арене, пока нас будут обстреливать стрелами или пытаться задушить, — Олфорд ухмыльнулся, вновь натянув маску безразличия. Ему было больно, невыносимо больно за то, что он не смог спасти отца, не смог его удержать здесь. Алан винил себя в его смерти, и об этом, естественно, не знал никто. Никто, кроме Изабеллы. Этой хрупкой рыжей девчонки, которую некое время назад Алан чуть было собственноручно не придушил, а потом разбил ей сердце на мельчайшие кусочки.
— Вечно ты моменты портишь, засранец, — рассмеявшись, Изабелла недовольно хмыкнула, — думаю, нам пора на тренировку.
— Я из-за всей этой ванили джинсы промочил, — Алан вышел на берег, после чего слегка потряс ногой, — думаешь, справишься с тренировкой? Ты никогда-то и оружия в руках не держала.
— Честно? Я не знаю, — Изабелла пошла в сторону тренировочной базы, — на самом деле я не понимаю, как буду на Арене. Я не смогу убивать. Не переношу вид крови. Это все будет для меня хуже Ада. Интересно, можно надеяться на то, что меня убьют просто так, без мучений? Тогда я принесу меньше страданий. Правда… достанется и тебе…
— Никакого пессимизма! Ты чему-нибудь научишься, я в этом просто уверен. Тем более, у нас должны быть отличные тренеры. Финник в свои четырнадцать смог победить, став любимцем Капитолия… хотя, скорее игрушкой и потаскушкой. Секреты? Конечно. Секреты… — Алан на мгновенье задумался, — однако зачастую они дороже бриллиантов.
— Ага, а вторым ментором будет Энни. Если честно, всегда хотела с ней познакомиться. Какая она в жизни? — несмотря на все то, что слышала о своем новом тренере Изабелла, девушка была совершенно иного мнения о несчастной женщине. Да, пускай любовь зла и слепа, но если Финник нашел в ней нечто прекрасное, то оно обязательно есть и видно нормальным, не одурманенным бредовым течением жизни капитолийцев людям.
— Она же сумасшедшая. А вообще, что может быть лучше двух чокнутых менторов? Ты слышала, что у Одэйра тоже помутился разум после восстановления? Ох, нам та-а-к повезло, — протянул Алан, закатив глаза. Нет, на самом деле ему было глубоко плевать на то, кто будет обучать его владению оружием. Он переживал за Изабеллу. Как же странно — такого парнишка никогда не испытывал.