- “Если Мир очищается вихрями, огнем и водой, если все плохое смывается с лица земли, то лишь справедливо, что последний и самый великий из грешников не получит пощады”, - мужчина внезапно недобро улыбается, сжимая пальцами захлопнувшуюся книгу. - Нет, я точно не Джек из Тени.
Тонкая книга в голубой обложке ложится на стойку, мужчина кончиками пальцев подталкивает ее к подростку.
- А кто? - Лейхи забирает книгу, укладывая ее на прежнее место - под стойку.
- Питер, - мужчина как-то хищно, но не отталкивающе скалит клыки в улыбке.
Подросток несколько мгновений переваривает информацию, затем резко, до боли в шее резко, кивая.
- Я Айзек.
- Айзек? - мужчина махом опрокидывает вторую порцию виски, жестом прося повторить - Исаак, значит. Как там было, - чуть прищелкивает пальцами над новым, наполненным стаканом. - “Он не убежал, не огорчился поступком отца своего, но повиновался и покорился его намерению и как агнец безмолвно возлежал на жертвеннике, ожидая удара от руки отца.” Размышления на тему жертвоприношения Исаака. Не мои, - поясняет на всякий случай, внимательно вглядываясь в изменившееся лицо мальчишки.
- Вот в этом я совсем не разбираюсь, - Лейхи отходит на несколько шагов, двигаясь вдоль стойки, бездумно проводя по ней сухой тряпкой, отводя взгляд.
- Богословие - темная материя, - Питер примирительно улыбается, вскидывая руки. - Трудно воспринимается на трезвую голову и с непривычки.
- Да, наверное, - подросток неуверенно пожимает плечами, стараясь ничем не выдать своего беспокойства, совершенно точно не зная, что мужчина, сидящий за барной стойкой, и пьющий виски только из-за любимого вкуса, но никак не из-за опьяняющего эффекта, прекрасно чувствует запах его испуга и слышит сбившийся, практически в ужасе, ритм сердцебиения. - Я же говорю, ничего в этом не понимаю. Я больше по фантастам.
- Та же фантастика, только в профиль, к тому же написанная до прискорбия убогим языком, переведенная неумелыми лентяями, и оставляющая доводящую до кровопролития возможность толкования.
- Вы не фанат религии, - мальчишка медленно подходит ближе, бросая взгляд на часы и доставая тетрадь с отчетами. - Вы будете еще что-то заказывать?
Питер задумчиво смотрит на стакан, кивая.
- Закрываешь кассу? Давай еще один стакан и хватит на сегодня.
Айзек кивает, наполняя еще один тамблер, ставя перед мужчиной. Тот расплачивается, снова отказываясь от сдачи, и переводит задумчивый взгляд на ряд бутылок у стены.
Касса мерно потрескивает, выплевывая длинную чековую ленту, юноша неуверенно смотрит на клиента, прикидывая - пересчитать кассу сейчас, или дождаться его ухода?
Так и не определившись - хотя бы потому, что Питер умудряется выглядеть так, будто останется здесь жить, - отходит от кассы, садясь неподалеку от мужчины и наливая себе стакан кока-колы.
- Непьющий бармен? Позор профессии… - Айзек фыркает в стакан, коротко, украдкой улыбаясь мужчине.
- Мне семнадцать.
- Ах, ну да, ну да, - Питер щурит голубые глаза, кивая. - Школьная программа, Воннегут и только вечерние смены, верно? По каким дням ты работаешь?
- Кроме среды и выходных, - бездумно отвечает мальчишка, крутя в руках стакан, но тут же настораживается, - а вам зачем?
- Предпочитаю, чтобы поил меня один и тот же человек. Я, знаешь ли, параноик, - легко и без тени лукавства произносит мужчина, ударяя краем своего стакана о стакан Айзека.
- А за что пьем? - школьник задумчиво наклоняет голову к плечу, с внезапной смелостью вглядываясь в глаза мужчины.
Тот задумывается, будто перебирая в уме варианты.
- За достижение цели? У тебя есть цель в жизни, Айзек?
- Закончить школу - считается?
- Нет, - Питер серьезно качает головой. - Это не цель, это твоя обязанность, от исполнения которой тебе никуда не деться. Поступить в колледж, быть может? Нет? Действительно, наискучнейшая цель. Хм, - задумывается, глядя на юношу. - Ты можешь ее не озвучивать, просто скажи - есть или нет?
- Думаю, мое существование на данный момент бесцельно, - пафосно проговаривает Айзек.
Мужчина пожимает плечами.
- Ладно, я тебе это прощаю. В конце-концов, тебе семнадцать, и ты пока что можешь себе это позволить. Но будь добр, к совершеннолетию выбери себе хоть какую-нибудь, хоть самую захудалую цель. Только не поступление в колледж, я буду разочарован.
Лейхи тихо фыркает, весело щуря глаза.
- Значит, за достижение вами ваших целей? - приподнимает стакан.
- Одной, - серьезно уточняет мужчина. - Не стоит использовать многозадачность своего мозга на то, чтобы впустую фонтанировать идеями. Нужно уметь сосредотачиваться.
- Ладно, - Айзек кивает, делая глоток вслед за мужчиной.
- У вас здесь курят?
Лейхи быстро кивает, доставая толстого стекла пепельницу и ставя ее перед Питером.
Тот вытаскивает из кармана плаща портсигар, с замысловато стилизованным волком на крышке, выуживает темно-кофейного цвета сигарету, щелкая зажигалкой и затягиваясь. Заметив заинтересованный взгляд парня, поворачивает портсигар к нему, давая рассмотреть картинку.
- Красивый, - задумчиво тянет Айзек, осторожно проводя пальцем по рельефу изображения, будто опасаясь, что оно сотрется от его прикосновения.
- Немного пафосный даже для меня, - Питер поджимает губы, глядя, как мальчишка скользит пальцами по красному камню-глазу волка. - Достался от отца. Он любил такие вычурные штуковины.
Лейхи задумчиво мотает головой, убирая руку с портсигара.
- Не такой уж и пафосный…
- Ну, это если не знать подоплеки, - мужчина тихо фыркает, снова скаля зубы в улыбке.
- Которой вы мне не расскажете? - Айзек кивает, улыбаясь в ответ.
- Нет, не расскажу, мне нравится мысль о том, что ты не считаешь его пафосным.
- Ну, я вижу в этом логику, определенно, - подросток пожимает плечами, снова кидая взгляд на часы. - Мне… Мне нужно кассу посчитать, вы… не против?
- Не против, - Питер делает небольшой глоток снова затягиваясь. Сигаретный дым немного отдает кофейным привкусом и еще чем-то незнакомым. - Грабить тебя, так и быть, не буду. Разве только позаимствую еще твоего времени.
- Ну, это запросто, - Айзек снова отходит к кассе, с щелчком проворачивая ключ в железном ящике для денег.
Мужчина докуривает, небольшими глотками допивая виски, тихо постукивает пальцами по столешнице, в ритм какой-то смутно знакомой Айзеку мелодии.
Пересчитав мелочь, записав результат и сверив с кассовой лентой, Айзек снова поворачивается к не проронившему ни слова мужчине.
- “Наслаждайся тишиной”? - чуть кивает на руку, замершую на столешнице, и получает в ответ немного удивленный взгляд.
- Да у вас еще и вполне презентабельный музыкальный вкус, юноша, - с легкой насмешливостью в голосе произносит мужчина, кивая. - Это заведение однозначно нравится мне все больше и больше. Кстати, почему у вас нет музыки?
- Выключаем после одиннадцати, - Айзек пожимает плечами. - Соседи считают, что если оставлять музыку включенной после одиннадцати, наши клиенты, выходя из бара, перебудят их своими песнями. Я не очень понимаю смысл этого всего, но хозяйка распорядилась выключать музыку после одиннадцати.
- Жаль, - Питер качает головой. - Я совершенно точно не смогу приходить раньше. Ладно, что ж. Не все в жизни идеально, верно?
========== Часть 3 ==========
Да, пятница определенно всегда была самым паршивым днем в неделе. Например, в эту пятницу занятия закончились на два часа раньше, из-за чего Айзек успел заехать домой после уроков.
Из-за чего он теперь старается если и не устроиться поудобнее, то хотя бы не свалиться с гладкой поверхности небольшого дубового комода, стоящего в “кабинете” Мэг. Не просто в кабинете, а в настоящей святая святых этого бара, куда женщина впустила его впервые, и не просто впустила, а буквально затащила за шиворот сразу же, как он переступил порог бара.
- Парень, ты совсем крышей поехал? Не смей появляться на рабочем месте в таком виде, сынок, ты всех клиентов распугаешь, - хозяйка распахивает дверцы покосившегося деревянного шкафа, вытаскивая из темных глубин, явно не прячущих в себе прохода в волшебную страну, небольшой серый чемоданчик с небрежной надписью перманентным синим маркером на боковине: “всякая медхрень”. – Нет, даже не думай извиняться, - добавляет она, повышая голос, когда Айзек порывается открыть рот, и чуть улыбается, когда тот почти испуганно клацает челюстью.
- Почему ты ему позволяешь с собой так обращаться?
Лейхи сжимает челюсти, отводя взгляд.
Верхняя часть головы гулко пульсирует, кудри, пропитанные тёплой кровью, неприятно липнут ко лбу. Обычно отец вёл себя гораздо аккуратнее: травмировал сына только по скрытым одеждой местам на теле.
Айзек молчит, поджимая губы, сильно сутулясь, опуская голову под осторожными прикосновениями сухощавых тонких пальцев.
- Тебе бы в больницу, сынок…
- Нет, - выпаливает Айзек прежде чем успевает сообразить как плохо и беспомощно, безнадежно, это звучит.
- Чем он тебя… на этот раз? - у Маргарет получается говорить спокойно, она переводит взгляд на бутылочку перекиси, вымачивая в ней кусок бинта.
Подросток тихо шипит, чувствуя прикосновение холодной ткани к рассеченной коже, невольно дергает ногой, чуть не опрокидывая стоящий поблизости стул, и сильно впивается пальцами в деревянную поверхность комода, чувствуя сильное жжение.
Чашка. Это была пустая керамическая чашка, стоявшая возле правой руки отца, перелистывающего дневник Айзека. Обычно школьник успевал увернуться от летящей в него посуды, максимум попадая под осколки, оставляющие тонкие царапины на щеках, но сегодня очень неудачно задумался, пропустив момент, когда мистер Лейхи, сердито сощурив глаза, слегка отодвинул от себя дневник сына. Может, если Айзек бы привычно смотрел в пол, боясь поднять глаза, обошлось бы и без этого всего, но мальчишка смотрел куда-то в окно за спиной отца, задумчиво прикусывая нижнюю губу.
Мысли в голове бродили самые разные, но в основном о вчерашнем разговоре с поздним клиентом. Айзек честно пытался придумать себе какую-нибудь цель в жизни, но единственное, что приходило в голову - сбежать из дома. Но подросток прекрасно понимал, что это не цель, это средство, а саму цель все еще боялся оформить даже в собственных мыслях.
А потом была просто вспышка боли и столкновение с полом, текущая по виску кровь и холодный голос отца, приказывающий встать. Айзек сам не до конца понял что произошло, и начинает понимать только поднимаясь на ноги и разглядывая белые глянцевые осколки, начиная сопоставлять их с отсутствием кружки на столе. Отец смотрит на подростка еще более зло, чем обычно, и Айзек, не выдержав его взгляда, неверными шагами отходит назад, к двери, молясь про себя всем известным ему богам, чтобы отец не пошел за ним.
- Как ты до бара-то добрался? - голос Мэг пробивается через шумную рябь воспоминаний, накатывающую головную боль и тошноту.
- На мотоцикле, - Айзек сейчас и сам не понимает, как он добрался сюда, в единственное, кажущееся безопасным место.
- Хочешь, можешь переночевать здесь, - женщина отрывает новый кусок бинта, - ладно, все не так страшно, как выглядит, - вздыхает с ощутимым облегчением, обильно смачивая кожу под волосами перекисью, - просто крови натекло, будто ты с байка слетел.
Айзек старается запомнить эту отговорку, - пригодится завтра в школе. У Лейхи вообще была слава весьма неуклюжего парня, а высокий рост, некоторая нескладность и длинные конечности только добавляли этому общественному мнению веса. Айзек был не против. Айзеку было плевать на подколы, злые шутки и прохладное отношение окружающих к нему.
Например в баре Айзека любили, и этого ему хватало сполна.
- Нет, - пытается облизать пересохшие губы, но слюны нет совсем, и сухой язык впустую проходится по обветренной коже. Хозяйка бара замечает это, отходя, и через пару мгновений протягивая мальчишке стакан с водой. Айзек медленными глотками осушает стакан, ставя его рядом с собой. - Нет, я должен ночевать дома. Мне запрещено ночевать не дома, понимаешь?
Мальчишка закрывает глаза, борясь с очередным приступом тошноты, пока Мэг перебирает баночки и тюбики, выискивая нужный.
- Ну, царапины неглубокие, залью медицинским клеем… - С сомнением смотрит на волосы подростка. - Так, давай сначала лоб и висок обработаем, а потом я подумаю, как бы так не склеить в ирокез твои кучерявые патлы, - женщина ободряюще улыбается школьнику, и Айзек не без труда находит в себе силы улыбнуться в ответ.
- Можно я возьму завтра смену вместо сегодняшней? Мне завтра будет получше, обещаю.
Маргарет смотрит на бармена с легким сомнением, но, подумав, что незачем мальчишке лишний вечер проводить дома с отцом, кивает.
- А говорил, что работаешь по пятницам, - Айзек слышит легкую укоризну в знакомом голосе.
- Я поменялся сменами, - юноша оборачивается к мужчине, и тот подмечает скованность и осторожность его движений. - Виски?
- Нет, сегодня кофе. Ты делаешь кофе? - Питер скользит изучающим взглядом по ссадине на щеке бармена, затем переключая внимание на скрытый волосами пластырь на лбу и виске.
- Машина делает, - юноша прикрывает глаза на секунду, старательно, но не очень искренне улыбаясь.
- Ну так пускай сделает, - Хейл задумчиво оглядывает пару поздних посетителей, - с тобой все в порядке?
- Д-да, спасибо, - быстро и лживо отвечает школьник. - С байка слетел.
Питер пожимает плечами, отводя взгляд, задумчиво рассматривая свои пальцы, чуть сгибая их, проводя ногтями по поверхности стойки. Сладковатый запах крови мальчишки почти непривычно будоражит внутреннего зверя, и Питер делает для себя заметку подумать об этом позже.
- А у вас все в порядке? - почему-то спрашивает Айзек, ставя перед Хейлом чашку с кофе. Тот переводит на бармена слегка удивленный взгляд, от которого Лейхи сильно смущается, чуть вжимая голову в плечи. - Извините.
- Да нет, все нормально, - Питер проводит указательным пальцем по кромке чашки, неопределенно пожимая плечами. - В смысле, я не против твоего вопроса.
- Но не ответите на него? - Айзек садится неподалеку, краем глаза наблюдая за остальными посетителями.
- Не хотелось бы лгать, но рассказывать будет слишком долго, поверь, - мужчина чуть сутулит плечи, покачивая головой.
Лейхи поджимает губы, кивая, невольно следя за длинными пальцами, скользящими по горячей поверхности чашки.
- Корвин Амберский, - внезапно задумчиво произносит мужчина.
- То есть, вы точно определились, что не Джек? - Айзек старательно припоминает все известные ему факты о главном герое первых циклов Амберских Хроник. - Корвин же был наследником Амберского престола, верно? Одержимый жаждой власти.
- Я бы не назвал его одержимым властью, - Питер покачивает головой, глядя на чашку. - Он считал, что он лучше остальных подходит на роль правителя. И шел к своей цели.
- Он обрек своего брата на гибель в бою, - задумчиво произносит Айзек, забывая о своем извечном правиле - во всем соглашаться с клиентами.
- Я думаю, он жалел об этом. Жалел, даже забирая алый камень, символ власти. И он имел целью сокрушить всех врагов Амбера. Разве это недостойная цель?
- Тут вопрос лишь в том, оправдывает ли цель средства, - бармен коротко извиняется, отходя к кассе, рассчитывая последних двух клиентов. Минутная стрелка неумолимо приближает полночь.
Мужчина медленно слизывает кофейный налет с губ, отставляя полупустую чашку.
- И ваша цель - оправдывает? - Айзек возвращается к Питеру, тщательно протирая вымытые стаканы.
- Я уверен, что оправдывает. Жаль, что я один в этом уверен.
Айзек удивленно приподнимает брови в ответ на эмоциональность, с которой это было сказано - в голосе кажущегося воплощением ледяного спокойствия клиента слышится злость, разочарование, даже какая-то доля обиды.
- Может, для них ваша цель просто не так важна?
Питер поднимает на мальчишку полный ничем не прикрытого изумления взгляд, и медленно кивает, изгибая губы в одобрительной усмешке.
- Пожалуй, и так. Может быть. Не так важна, говоришь? - длинные пальцы сжимают кофейную чашку, в два задумчивых, разделенных тихим фырканьем, движения поднося ее к губам. - Как давно ты здесь работаешь?
- Около года, - Айзек пожимает плечами, расставляя стаканы по местам.
- Нравится?
- Неплохо, - бармен растерянно смотрит на мужчину, а тот в ответ лишь пожимает плечами.