— Mujer, no me oíste [Женщина, ты меня не слышала]?
— Всего лишь на секундочку! — сказав это, она спрыгнула вниз и побежала к кустам, откуда достала тетрадку. Затем она понеслась обратно к остановившейся повозке, проигнорировав возмущённый взгляд Улькиорры. — Для ужина, — сказала она.
— Entonces porque cargamos con esta compra [Тогда зачем мы везём всю эту еду]? — спросил он, указывая внутрь повозки.
— Не знаю, ты мне скажи, — они с минуту смотрели друг на друга, пока Орихиме не схватила транспортир и не подстрелила тетрадь из пролетавшей мимо стаи. Улькиорра смотрел, как она падает в нескольких ярдах впереди них.
— Vas a cojerlo [Пойдёшь за ней]?
— Неа, так попрактиковалась в стрельбе по мишеням. Вперёд! — радостно продекламировала Орихиме.
Ещё двадцать минут прошли под громкими звуками стука копыт и скрипения колес, пока они не доехали до пункта назначения. Окраины разрушенной деревни всё ещё горели. Орихиме не могла поверить своим глазам. Это не был пережиток недавно закончившейся войны. Вся земля была усыпана трупами!
— Что? — она спрыгнула с повозки, сделав пару неловких шагов навстречу пепелищу. — Что здесь произошло?
— Quien sabe? Los generales creen que era alguien de Hueco Mundo [Кто знает? Генералы думают, что это кто-то из Уэко Мундо].
— Но все они были казнены вместе с твоим отцом! Мы убедились, что никто не выжил!
— Si [Правда]? — Улькиорра тоже сошёл с повозки. — Estas completamente segura [Ты точно уверена в этом]?
— Конечно! Никого не осталось… — Орихиме повернулась к нему лицом, — никого, кроме… тебя, Улькиорра, — и тут, к её ужасу, на его лице растянулась холодная усмешка.
— Muy bien, princesa [Очень хорошо, принцесса], — Иноуэ ощутила желание убийства прямо перед атакой, с которой могла бы окончиться её жизнь, если бы она вовремя не вытащила свой меч, чтобы отразить её. — Porque pones esa cara tan triste? Es tan dificícil creer que pude traicionatre [Что же лицо такое невесёлое? Так сложно поверить в то, что я мог предать тебя]?
— Конечно же! — Орихиме заблокировала очередной выпад и отразила его. Шея Улькиорры была открыта, но она не могла атаковать его. — Зачем тебе это, Улькиорра?
— Quieres la verdad [Хочешь знать правду]? — он снова кинулся к ней, поставив её в безвыходное положение так, что они стояли вплотную друг к другу лицом к лицу. — Porque es mi destino [Это мой долг], — его зелёные глаза злобно сощурились. — Te esuve enagañando desde el principio [Я лгал тебе с самого начала].
— Нет… Нет, это неправда!
— Te prometo que es la verdad. Ahora, muérete con dignidad, princesa. No quiero dañar tu cuerpo demasiado. Tengo que ponerlo donde la gente pueden verlo [Клянусь, это правда. Теперь же умри с достоинством, принцесса. Я не хочу слишком сильно повредить твоё тело. Мне же надо положить его туда, где его увидят люди]… — он махнул рукой, — tu sabes, como un ejemplo de que puede pasar a los que tartan a resistr [ну знаешь, в качестве примера того, что может случиться, если они будут сопротивляться].
Со слезами злости на глазах Орихиме издала дикий вопль и отразила удар Улькиорры. Её сердце разбивалось из-за великого множества причин: из-за тех, кто погиб в резне, из-за утерянной дружбы с парнем, с которым она выросла. Это не могло быть правдой. Всё то время, что они провели вместе, все данные ими обещания… Тот вечер на фестивале арбузов, когда она думала, что он поцелует её, хотя он на самом деле собирался смахнуть листик с её волос…
Меч вылетел из рук Улькиорры. Она ударила его широкой стороной меча и повалила на землю. Посреди горящей деревни она навела кончик лезвия на его шею, указывая на адамово яблоко. Слёзы горечи застилали ей поле зрения и скатывались по щекам.
— Как ты мог? — чуть ли не проскулила она.
— Y ate lo dije. Era el plan de mi radre [Я уже тебе сказал. Это план моего отца].
— И ты послушал его? Этого… сумасшедшего тирана, которому было плевать на тебя?
— Y tu [А что насчёт тебя]? — выпалил Улькиорра, огонь отбрасывал тени на его лице. — Vas a pretender que yo te importo [Будешь притворяться, что я что-то значу для тебя]?
— Мне не надо притворяться, — всхлипнула Орихиме. Она отбросила меч в сторону, упала на колени и обняла его.
— Q-Que haces [Ч-Что ты делаешь]?
— Я волнуюсь о тебе больше, чем ты думаешь, Улькиорра, — прошептала она, прижимаясь к нему, словно он может исчезнуть в любой момент. — Я… — сердце чуть не выпрыгивало из груди, щёки зарделись, — я люблю тебя.
Он не ответил, и звук яростного пламени искажался в какофонии шумов, которые становились всё громче и громче, пока они не проревели на такой же громкости, что и оглушительная тишина…
— Это правда?
Орихиме открыла глаза и стрелой выпрямилась на кровати, осматриваясь по сторонам. Это её спальня. Плюшевые мишки — на своих местах, ничего не горит, всё расставлено по порядку. А, ещё был Улькиорра, стоящий рядом с таким выражением лица, по которому можно было сделать вывод, что он точно не доволен.
— Доброе утро, Улькиорра! — она радостно улыбнулась ему. — Эм… Я же тебя не разбудила, нет?
— Нет, — решительно ответил он.
— Какое облегчение! На секунду я подумала, что ты злишься, потому что я… сколько время? — солнечный свет пробивался в комнату через окно. — Я опаздываю в школу! — прокричала она, попытавшись освободиться из-под одеяла и выбраться из кровати одновременно. Её ноги запутались в одеяле, и она упала на пол. Улькиорра смотрел на её извивающиеся конечности.
— Сейчас летние каникулы, — напомнил он. Движение прекратилось, и голова Орихиме вынырнула из-под одеяла, её волосы были растрёпаны.
— О, точно, — она села, скрестив ноги, и уставилась на него. — Хочешь позавтракать?
— Что тебе снилось, женщина?
— А? — улыбка Орихиме стала ещё шире, она немного подумала, пытаясь ухватиться за кончики ускользающего сновидения. — Знаешь, что? Я не помню. Но, кажется, ты говорил по-испански.
— По-испански…
— Ага! Круто же, да? — она встала и скинула одеяло на пол, затем направилась на кухню.
Улькиорра смотрел ей вслед. Он мог не знать, что он там говорил во сне женщины на испанском, но он был на сто процентов уверен в том, что сам услышал от неё. И сейчас он испытывал новую эмоцию, словно он поднялся на вершину американских горок, чтобы узнать, что дальше следует спуск к безопасной твёрдой земле. Он заболевал… чем-то. От этого на сердце было как-то необычно. Даже больно.
Должно быть, это люди называют «разочарованием».
Комментарий к Что сделал бы Фрейд
От переводчика: автор хотела оставить часть с переводом фраз в самом конце главы, чтобы всех нас помучить, но я подумала, что это будет жутко неудобно, поэтому нарушила концепцию, вставив перевод рядом с самими фразами.
А вообще, переводя эту главу, я очень повеселилась. Сама тема странных снов для меня очень жизненна, поэтому в этом я понимаю Орихиме хд
========== Морская победа ==========
Орихиме Иноуэ стояла, скрестив руки за спиной. Её волосы были собраны в хвост, а глаза скрывал козырёк её адмиральской фуражки, на которой красовался золотой цветок. По её строгой позе легко можно было догадаться, что она была недовольна. О том же говорило её хмурое выражение лица, частично спрятанное за лучами света. Она была окружена различными экранами и панелями с огромным количеством кнопок, рычагов и ручек. Неожиданно комната сотряслась, из одного угла начала трезвонить сирена, куда тут же кинулся запаниковавший Сунь-О, чтобы оценить ущерб.
— Капитан, — прокричал он, — мы не можем двигаться!
— Есть течь? — спокойно спросила Орихиме.
— Нет, — ответила застенчивая Аяме, — мы ещё не настолько повреждены.
— А что с кораблями на поверхности?
— Мы потеряли линкор, авианосец и эсминец, — Байгон наклонился поближе, чтобы ему лучше было видно экран, — хотя крейсер ещё работает почти на полную мощность, — Орихиме кивнула и подошла к перископу, в который продолжал вглядываться Хинагику.
— Дай-ка мне, — сказала она и встала на его место. Взявшись за ручки устройства, она посмотрела в него, оглядывая окружающий их океан. Секундой позже она чуть не ослепла от взрыва слева от них, сила которого пошатнула субмарину в мрачных водах. — Цубаки! — прокричала она.
— Не ссы, женщина! Я разберусь! — сварливый матрос злобно рассмеялся, нажав на кнопку, запустившую торпеду в темноту. Орихиме нетерпеливо вглядывалась в перископ. Сердце пропустило удар, и тут вдалеке показался огненно-красный взрыв.
— Отлично! Мы его задели!
По субмарине прокатилось дружное ликование, так как капитан и матросы праздновали победу, давая друг другу пять, и уверенно улыбались. Над ними же, в пункте управления «С. С. Мурсиелаго», самого большого авианосца военно-морского флота противника, стоял Улькиорра Шиффер, не сильно удручённый потерей. Одетый в чёрную форму, украшенную бессчётным количеством блестящих медалей, с шпагой и фуражкой, на которой были изображены знаки в форме золотых крыльев летучей мыши, он смотрел на радар, показывающий предполагаемое расположение субмарины.
— Неплохо сыграно, женщина, но я уже близко, — перед ним на стуле сидело устрашающее существо, чешуйчатую кожу которого покрывала форма. Оно повернулось к Улькиорре, махнув хвостом, и, показав ряд острых зубов, открыло рот, чтобы заговорить.
— Мы их нашли, капитан. Хотите, чтобы мы их потопили?
— Не сейчас, Бенто. Женщина хочет поиграть. Давай немного побалуем её, — взгляд Улькиорры переместился на крейсер у горизонта. — Свяжись с Тобиасом.
Через пару минут Тобиас Уэйнрайт, его сын, его внук и правнучка Генриетта — семейка ястребоподобных существ — поднялись в небо, держа в своих когтях теплоулавливающие ракеты. Улькиорра смотрел, как они удаляются, уменьшаясь до размера точек, и оценивал потери. Субмарина не сильно его волновала; это было, конечно, знатное оскорбление, но он оставил там Бориса, который был предателем. А вот потерю своего крейсера он простить не мог. Там был Наполеон, племянник Бенто. И он знал, что собдразьяна жаждет мести.
— У нас сообщение от Джеймса Мадигана с «С. С. Луна». Он говорит, что они нанесли удар, сэр.
— Хм, — Улькиорра испытывал чувство морального удовлетворения, наблюдая за горящим на горизонте кораблём. — Ну у неё больше нет судов, значит, она долго не протянет. Посмотрим, захочет ли она продолжать.
Глубоко внизу Орихиме гневно покусывала большой палец через перчатку, ходя туда-сюда по комнате. Что ей теперь делать? У неё не было ни тени сомнений, что Улькиорра знал, где находится субмарина. Они больше не могут двигаться, так что об отступлении не могло идти и речи…
— Входящее сообщение с «Мурсиелаго», капитан! — огласила Лили.
— Включай, — Орихиме остановилась. Голографическое изображение появилось между ней и Цубаки. Улькиорра без тени эмоции смотрел на неё из-под козырька фуражки.
— Капитан Иноуэ, это длилось достаточно долго. У вас больше нет кораблей, и, кажется, ваша субмарина не в лучшем состоянии. Сдадитесь ли вы с вашей командой мирно и подниметесь на борт в качестве заложников?
— Ни за что в жизни мы этого не сделаем! — огрызнулся Цубаки и замолк, когда Орихиме подняла руку.
На минуту она задумалась над предложенным вариантом. Если её возьмут в плен, велика вероятность, что её будут пытать, чтобы выведать информацию о движении оставшейся части армии. Она уже видела себя в цепях, прикованную к грязному бетонному полу в темнице, где Улькиорра бьёт её кнутом по спине. Её субмарина, оставшиеся корабли… Всё будет конфисковано, их технологические секреты будут разузнаны. На кону слишком большая цена.
— Извините, капитан Шиффер, — она ухмыльнулась ему, — либо вы сами приходите за мной, либо позволяете мне и команде пойти ко дну вместе с подводной лодкой, — Улькиорра приподнял где-то на дюйм подбородок, в его холодных зелёных глазах не были ни капли сострадания.
— Если вы сами этого хотите…
— Кстати, советую быть готовым.
— К чему?
Взрыв прогрохотал под авианосцем, заставив Улькиорру потерять равновесие. Стёкла в окнах разбились, и в пункт управления хлынула вода. Он опёрся рукой о консоль и оглянулся назад, чтобы увидеть, как женщина и её команда оттянули вниз нижние веки и показали ему язык, а потом трансляция оборвалась.
— Это был хороший удар, капитан! — прокричал Бенто.
— Убить их, — прорычал Улькиорра, поправляя фуражку. — Пусть каждый из них отправится в глубины Тихого океана.
Морда Бенто расплылась в садистской улыбке. Улькиорра смотрел на тёмно-синий океан, когда огневая мощь была отправлена в сторону субмарины. Это смягчало чувство сожаления, бившееся где-то в животе. Женщина была врагом. Он не мог спасти её, если она не хотела сотрудничать. Тем более, есть куча других заложников, из которых можно выбить информацию.
С этими мыслями он закрыл глаза и отвернулся, когда донёсся душераздирающий крик…
… и всё равно его окатило водой.
— Угх! — крикнула Орихиме, одетая в бикини, опускаясь под воду так, что только лишь её макушка была видна. Пузырьки раздражения покрывали поверхность между ней и доской с игрой, находящейся на небольшой скамеечке, которая стояла в центре ванной, где она сидела вместе с Улькиоррой. Последний был одет в чёрные джинсы (и ему было плевать на то, что они намокли), но на нём не было рубашки.
— Она утонет, — сказал он духам сюн сюн рика, которые слетели с плеч Орихиме и теперь сидели на краях ванной.
— Эй, женщина! Если ты такая неудачница, то даже не предлагай играть! — прокричал Цубаки, поднявшись в воздух и потянув Орихиме за прядь волос, чтобы вытащить её лицо из воды. Она резко всплыла, запустив его в стену, в которую Цубаки врезался с громким бам.
— Это нечестно! Улькиорра, ты не говорил, что так хорошо играешь в морской бой.
— Я первый раз играю, — напомнил он ей, с интересом рассматривая игровые фигурки. — Хотя у меня большой опыт в составлении стратегий, — виртуальный питомец, лежащий на краю ванной, согласно бипнул. Он взял устройство и нажал на кнопку «покормить», от чего Джексон, медведе-броненосец, радостно затанцевал, над его головой появились пиксельные нотки. — Я не понимаю только одного. Почему мы должны заниматься этим… здесь?
Определённо, женщина заметила, как близко они находились друг к другу. Несомненно, она знала, что её голые ноги почти что касались его, а этот непристойный кусок ткани прикрывал только четверть её груди и ещё меньшую часть той зоны, на которую Улькиорра, будучи достаточно дисциплинированным, не смотрел. Он мог бы обвинить её в том, что она использовала такую подлую тактику, чтобы отвлечь его, но всё же Улькиорра не был до конца уверен, работает ли у неё этот отдел мозга.
— Предполагалось, что каждый раз, когда в тебя попадают, тебя обрызгивает водой, — Орихиме скрестила руки, — но эта функция перестала работать, вот…
— Понятно…