Доун сравнила его с ребенком, чьему поведению он уподоблялся всё время, проведенное на острове.
— Если он не участвует, то я тоже, — в поддержку выступила Анна Мария, что потянуло за собой ряд возмущений и недовольство конкретного ведущего.
Испытание завершилось, но Доун чувствовала, что не к добру поднятый бунт.
Она была права: следующее испытание оказалось непреодолимым препятствием для её команды, и привело к церемонии исключения. К своему несчастью, Доун знала наперёд выбывшего участника — для его же блага, выход из шоу — разумное решение. В подтверждение предчувствий, зефир разлетелся в руки участников, за исключением Дакоты.
Доун после окончания церемонии осталась на причале, и смотрела на восходящую луну. Она думала о Дакоте и о том, что сумела узнать о ней. Семья Дакоты богатая, её отец пропадает на работе, превращая её в свой дом. Мать — модель, и она переняла манеру отца не появляться на пороге семейного гнезда. В определённом смысле странно, что семья не распалась на куски, а Дакота до сих пор отчаянно желала внимания и любви. Любви, которая будет игнорировать её внешность. Доун думала о том, каково жить в полноценной семье.
Вздохнув, Доун села на край причала, свесив ноги, и взглянула на собственное отражение. Она вспоминала дом, родителей, несчастный случай, произошедший давным-давно. Слова звенели неумолимой болью в голове.
Полный радости дом — улыбка влечет за собой смех день изо дня. Никаких проблем, как считала маленькая Доун, не замечая, что родители загнали себя в ловушку. Она как будто осталась на скамейке запасных в игре. Чтобы вступить в игру потребовался лишь случай…
— Что ты здесь делаешь, Лунное сияние?
Доун обернулась на звук голоса Скотта, с лица которого не сходило раздраженное выражение лица. Она поднялась и непринужденно прошла мимо него.
— Наблюдала за луной: пыталась привести в порядок мысли.
— Что такого могло произойти, что тебе надо привести мысли в порядок?
— Хочешь верь, хочешь нет, но у каждого есть тайный уголок, — вздохнула Доун. — Смерть родителей сильно тебя беспокоит. Если бы мог, то ты бы встретился с ними.
Скотт, не скрывая эмоций, шокировано уставился на Доун.
— Т… Я никогда не рассказывал тебе об этом! Как… Стой, дай угадаю: моя аура рассказала тебе.
— Сейчас ты расслаблен, что позволяет мне прочесть её, — всё, что оставалось Доун, так согласно кивнуть.
— Прекрати. Я не верю в эту ерунду. Почему бы тебе не вернуться в реальный мир? Сверхъестественного не существует, — тень злости упала на лицо Скотта после сказанного. Ему не нравилось, что теперь у девушки есть рычаг влияния против него — да она даже могла шантажировать его, если бы захотела. Но, по тайным причинам, Скотт не думал, что она станет. Он наблюдал за её спокойным выражением, которое переменилось на сердитое.
— Это не ерунда! Но что ты можешь знать? Ты ничего не знаешь обо мне! Всё, что ты делаешь, так насмехаешься и винишь окружающих! Я устала от этого! — подобная злость никогда не брала над Доун верх. Скотт вынудил самые худшие эмоции всплыть наружу.
Девушка развернулась, желая умчаться дальше, но сознание помутилось: новая волна злости окатила её, когда Скотт с едва заметным волнением подхватил Доун.
— Не прикасайся ко мне! Просто оставь меня одну!
Скотт смотрел ей в спину, испытывая удивление — он никогда не видел её злой. Наверное, он задал удар по больному, и ощущал себя… виноватым. Эти чувства сразу вызвали неприязнь, точно такую же, как по отношению к Доун. Подобные мысли были сродни лжи.
Утренняя медитация началась с тяжелого вздоха. Доун была недовольна собой, тем, как поступила прошлой ночью. Как эмоции могли выскользнуть на свободу и испортить всё? Это перечеркнуло границы поведения, которого она придерживалась. Собранная и умиротворенная — такой её видели окружающие, места злости не отводилось. Мать-природа была бы неудовлетворенна Доун. Девушка понимала, что Скотт заслужил извинение — пусть ей и не хотелось извиняться.
Она направилась к хижине Токсичных Крыс, где находилась мужская часть команды, и постучала в дверь, как требуют того манеры. К её облегчению, она услышала голос Скотта. Доун отворила дверь и вошла внутрь — Скотт встретил гостю удивлённым взглядом. Доун разделяла его чувства: после произошедшего, она понимала, что её появление в меньшей мере странное явление.
— Что ты хочешь, Лунное сияние? — резко спросил Скотт. Доун опустила взгляд, чувствуя себя смущенной без видимых причин.
— Я хочу извиниться за свое вчерашнее поведение. Я не должна была кричать на тебя.
Скотт лишь фыркнул и улегся обратно на кровать, смотря в потолок верхней койки, словно Доун не было в комнате.
— Не стоит извинений. Это пустяки.
— Но я не должна была срываться. Я поступила грубо.
— Мы все злимся, — искоса взглянул на девушку Скотт. — Пустяки.
— Ты уверен?
— Уверен. Теперь скажи: почему ты на самом деле расстроенная? Не то что бы меня это волновало, но лишняя информация не помешает.
Доун взглянула на парня, в неуверенности садясь рядом с ним на край кровати.
— Ничего. Твои слова расстроили меня, ничего более.
Объяснение Доун было недостаточным, чтобы убедить Скотта. Он приподнялся, чтобы одарить девушку прямым уверенным взглядом.
— Я тебе не верю. Но поскольку мне плевать, я не буду тебя допытывать, — Доун испытала странное волнение из-за близости Скотта: расстояние между ними было мизерным. Она сделала вдох, и в растерянности отвела взгляд на пол.
— Скотт?
— Что теперь? — недовольно отозвался парень.
— Какой твой дом?
— Что ты имеешь в виду? — озадачено переспросил Скотт.
— В твоем доме…счастливы?
— Что это еще за вопрос!
Доун мигом раскраснелась, почувствовав себя глупой, и мотнула головой в смущении.
— Забудь, вопрос был глупым.
Брови Скотта поползли вверх, стоило только взглянуть на взволнованную девушку.
— У меня нормальный дом. В нем я живу вместе с Дедулей, которого я люблю больше всех.
— Он когда-нибудь…злится на тебя?
Подозрительный взгляд Скотта сузился, и он пододвинулся ближе.
— Почему ты спрашиваешь? Что-то тебя беспокоит?
— Нет! Всё в порядке, просто твоя аура выглядела странно.
— Достаточно разговоров о ауре, — вздохнул Скотт и запустил руку в волосы. — Можешь быть хоть иногда нормальной?
Почему ты не можешь быть нормальной маленькой девочкой? Почему ты такая… чудачка!
Доун направилась к двери, напоследок бросив на Скотта сдержанный взгляд.
— Я лучше пойду. Прости, что побеспокоила, — она исчезла сразу же, заставив Скотта мучиться вопросами о том, что произошло на самом деле, и почему она ведет себя странно. Страннее, чем у неё принято.
========== Глава 5 ==========
Iʼve often wonder why I carry all this guilt,
When itʼs you that helped me put up,
All these walls I built
Iʼm Ok by Christina Aguilera
Счастливый дом
Когда мама и папа любят тебя, несмотря ни на что. Другие семьи находятся под грузом проблем, но не наша. Наша семья всегда полна улыбок и смеха. Им будет, что вспомнить в будущем: счастливые и весёлые времена. Можно сказать, что это как быть вне игры. Лишь одна ошибка или помеха, как всё рухнет. К Доун пришло это сознание во время медитации: девушка распахнула глаза, вздохнув, и попыталась сосредоточиться на прерванном занятии.
Доун была рассеяна, что не назвать позитивным явлением. Как ей помочь окружающей среде, если она не способна сконцентрироваться? Почему она так много думает о доме, о семье, Скотте? Доун пыталась отодвинуть мысли на задний план и не возвращаться к ним, чтобы не тревожить себе душу. Мать-природа всегда была её отдушиной — она и до сих пор путь к побегу от реальности. Она не могла противостоять реальному миру, и Доун это понимала. По крайней мере, в одиночку - это непосильная ноша.
Каждый раз, когда она смотрела на Скотта, в ней пробуждались эмоции. Доун не испытывала подобного прежде, но ощущала переживания в окружающих людях. У неё есть желание, нет, необходимость быть рядом с ним. Прижать его рыжую голову к себе, взять за огрубелую руку — все эти тайные порывы струились потоком по всему телу.
Она невзлюбила это чувство.
Она не заслуживала любви. Доун это сплошная ошибка, обуза, чудачка. Сама идея быть рядом с ним вызывает желание рассмеяться и разразиться истерическим смехом: она бы лишь тянула его вниз за собой. Всё это не имеет смысла. Две противоположности никогда не найдут компромисс. Только в редких случаях.
— Доун? Доун, это ты? Слава богу, я нашел тебя!
Доун открыла глаза и сразу наткнулась взглядом на недавно приобретенного друга-бурундука. Доун не сдержала улыбки и взяла его к себе на ладонь, нежно поглаживая.
— Привет, малыш. Как ты?
— Хорошо, правда… Есть небольшая проблема.
— Что случилось?
— Моя сестра застряла на дереве, она боится спуститься вниз. Сможешь помочь?
Доун вновь улыбнулась, взглянув на маленького друга, который перебрался ей на плечо.
— Конечно. Указывай путь. — Бурундук сорвался с места и помчался вглубь леса, а Доун держалась поблизости, даже не замечая преследователя с рыжей шевелюрой.
— Она здесь! Пожалуйста, помоги ей.
Доун посмотрела на бурундука, застрявшего на ветке дерева, — на мордочке застыла гримаса страха.
— Всё в порядке, — ласково и ободряюще улыбнулась ей девушка. — Ты можешь слезть.
— Я не могу! Я слишком напугана! Что, если я поранюсь? — сестра маленького друга Доун заупрямилась. Девушка вздохнула, не убрав с лица улыбки.
— Не волнуйся, я поймаю тебя.
— А если нет…
— Доверься мне.
— Дай угадаю: ты разговариваешь со своими звериными дружками. Снова! — к ним присоединился новый участник. Доун и бурундуки обернулись на звук голоса, чтобы увидеть раздраженного Скотта. Его привычное состояние, ничего нового. Доун встретила его слабой улыбкой, стараясь подавить чувства, вспыхнувшие в районе груди.
— Привет, Скотт. Я помогаю сестре своего друга спуститься с дерева.
— Без твоей помощи не обойтись? Она же бурундук, — сказанные слова, видимо, задели зверька, застрявшего на ветке.
— Не обращай на него внимания, — Доун попыталась приободрить подругу. — Он просто не понимает, каково это — быть испуганным.
Задетый высказыванием, Скотт приблизился к девушке. Он взглянул на бурундука на дереве и едко усмехнулся.
— Ты трусиха, если не можешь спуститься.
— Скотт!
— Могу поспорить, что тебе это не под силу.
— Скотт, пожалуйста!
— Могу поспорить, что ты настолько слабая, что никогда не сможешь стать сильной.
Последняя соломинка в букет насмешек заставила бурундука спрыгнуть с ветки прямо на Скотта. Парень ловко отошел в сторону, чтобы предотвратить столкновение. Только сейчас, когда она посмотрела на своего брата подле себя, бурундук осознала, что произошло.
Доун с неодобрением взглянула на Скотта:
— Это было слишком!
— Что ж, это сработало.
— Но это было жестоко.
— Не все вещи полны сахара, специй и других милых глупостей.
Доун в раздражении скрестила руки поверх груди, закатив глаза.
— Скотт, твои слова были обидными. Ты когда-нибудь думаешь, прежде чем сказать?
— Нет.
— А стоит.
— Не стоит.
Доун оказалась в противоположной от победы стороне. Нет смысла переубедить его — это невозможно. Бурундуки, почувствовав, что обстановка накаляется, взмахнули лапками на прощание и поблагодарили Доун, перед тем как сбежать и оставить девушку наедине со Скоттом.
Странное чувство разлилось в груди Скотта… Похожее на волнение. Так случалось всегда, стоило им остаться вдвоем. Не до безумия волнительно — просто волнительно.
Скотт вздохнул, запустив руку в волосы:
— Я пришел сюда по делу.
— По какому? — спросила заинтересованная Доун, которой хотелось услышать подробности. Скотт пнул носком ботинка ближайший камешек, посмотрев прямо ей в лицо.
— Насчет того, что случилось несколько дней назад. К чему были те вопросы?
Доун отвела взгляд.
— Ни к чему. Твоя аура…
— Не продолжай.
— Что? — Доун выглядела удрученной его просьбой.
Скотт подошел ближе, нависая над её хрупким телом.
— Не продолжай. Не люблю, когда мне врут. И ты не похожа на человека, который любит врать. Что тебя беспокоит?
Доун не могла побороть растерянность и лишь опустила взгляд.
— Почему тебя это волнует? Ты говорил, что тебе всё равно, так что изменилось?
— Я не волнуюсь!
— И чего же ты хочешь, Скотт? Что тебе от меня надо? Я совсем тебя не понимаю, и это не дает мне покоя, — Доун сдержала предательские слёзы. Похоже, она только и делала, что плакала. Боже, она еще такой ребёнок.
Скотт вздохнул и направился вон из леса: отпечаток гнева застыл в его взгляде. Доун практически слышала мольбу в голове, которая была обращена к нему:
— Не уходи!
— Глупая Фея с её глупыми мыслями, — последнее, что пробормотал Скотт, прежде чем скрыться. Мысленно он возвращался к Доун и к тем сказанным словам. Как будто она преследовала его, стараясь притянуть к себе ближе, чтобы в будущем оттолкнуть. Она словно держала всех на расстоянии вытянутой руки. Он выглянул в окно, и заметил её — мило воркует с Би.
— Она такая притворщица, — фыркнул Скотт, игнорируя взгляды, которыми его одарили некоторые участники. Он видит её насквозь. Никто не может быть столь счастливым и дружелюбным всё время. Интересно, почему она так себя ведёт.
— Даже у счастливых людей есть вещи, которые они хранят глубоко в себе, — поймал себя на мысли Скотт, и в нём проснулось желание разгадать её сокровенные тайны.
— Мама, папа, быстрее! Мы опаздываем!
Пятилетняя Доун повисла на рукаве пиджака отца с нетерпеливым выражением лица. Её родители улыбнулись и провели малышку к машине. Этим вечером они ехали на встречу с родителями мамы, которых Доун называла бабушка и дедушка. Она не видела их долгие месяцы и хотела восполнить пробел. Семья взобралась в машину и отправилась в путь.
Это был обычный вечер: папа с уверенным спокойствием поворачивал руль, сзади мама общалась с дочерью. Доун с энтузиазмом отзывалась на каждую реплику мамы и замолкла лишь тогда, когда яркий свет фар направился на них. Криков не последовало: Доун глухо обронила «ох!», дальше тишина, вспышка пламени и острая боль.
Комментарий к Глава 5
Что ж, всего треть фика миновала, впереди самое интересное. Если кто-то читает этот фанфик, то можно заметить, что новые части выходят с очень длительным перерывом. Оставляйте свои отзывы, чтобы я знала, что кому-то интересен этот перевод ;3
========== Глава 6 ==========
Even though I’m the sacrifice,
You won’t try for me, not now,
Though I’d die to know you love me,
I’m all alone,
Isn’t something missing?
Isn’t someone missing me?
Missing by Evanescence
Доун рухнула в постель, чуть не стукнувшись головой об верхнюю койку. Она тяжело дышала и старалась себя успокоить, положив поверх сердца ладонь. Доун не видела этот сон очень давно. Она старалась не видеть его. Похоже, все усилия впустую. Сон непрошеным воспоминанием дал о себе знать — отрицать этот факт было бы глупостью. Лучшим решением было с чистыми мыслями встретить новый день.
Поднимаясь с кровати и снимая пижаму, она краем глаза зацепилась за расползающуюся по животу рану — подарок той аварии. Металл мог разрезать её пополам, так говорили доктора. Была вероятность, что она не выживет. Все считали, что она родилась в рубашке, которую надел на неё ангел-хранитель, присматривающий за ней с неба. Некий ангел-хранитель.
Надев зелёный свитер, Доун направилась в сторону столовой, отметив, что она пришла последней. Не то что бы кто-то это заметил, кроме неё: пожалуй, все думали, что она была здесь всё время. Сев за стол девушка заглянула в содержимое тарелки, чувствуя, как вязкая субстанция полностью отбивает аппетит. Доун отпихнула завтрак в сторону.
— Кто тут у нас пришел последним. Ты обычно ранняя пташка.
Она была не в настроении для придирок Скотта, Доун ответила лишь вздохом.
— Я проспала и восполню свою карму позже. В отличие от тебя, меня Мать-природа простит, — ответ заставил Доун почувствовать себя глупой. Скотт хмыкнул и усмехнулся.