- Дебби не уволит меня. Я же ее маленькое солнышко.
- Которое наехало на ее любименького сыночка.
- Он это заслужил. Знал, на что подписывается. К тому же, сомневаюсь, что он ей рассказал. Потому что в таком случае ему непременно пришлось бы рассказать и – почему я на него наехал.
Дафни опрокинула в рот еще одну рюмку водки и закусила ее ложкой йогурта.
- И все же…
Угу, именно. «И все же…» Вот поэтому он и прикидывался больным.
- Так ты твердо это решил? Ну, в смысле – съехать от Брайана?
Джастин вздохнул и попытался ложкой подогнать в чашке с йогуртом одно красное колечко к другому – так, чтобы получилась восьмерка.
- Я… Я не знаю. Наверное, да.
Дафни посмотрела на него взглядом, исполненным сострадания и… беспокойства.
- Так, может быть, прежде, чем мы с тобой о чем-то договоримся, тебе нужно твердо это решить? А для этого, вероятно, стоит поговорить с ним? Тооолстый намек.
Джастин опрокинул в рот еще одну рюмку.
***
Проползла неделя. За ней еще одна. А Джастин заметил это, только когда завис перед винным шкафом в супермаркете, куда Дафни послала его за продуктами. Глядя на темно-бордовые бутылки, он вдруг сообразил, что до сих пор еще не купил подарок на годовщину Мел и Линдс… Линдсимел… Вечеринку в честь того, что они перестали быть сами по себе и сделались двумя половинками священного союза. Он вспомнил о подарке и тут только сообразил, что годовщина уже вот-вот.
А следом осознал, какое сегодня число.
Это значит, прошло уже три недели (господи, почти месяц!) с тех пор, как он в последний раз разговаривал с Брайаном.
Он не хотел, чтобы все так вышло, не хотел, чтобы молчание затянулось так надолго. Просто все как-то шло по спирали, закручивалось, виток за витком, выходило из-под контроля. Дни проходили за днями, и в конце концов в какой-то момент стало легче оставить все как есть, чем постараться удержать то, что было. Стало легче не выдумывать лихорадочно, что же сказать, а вообще забыть о том, что о чем-то следовало поговорить.
Когда он признался Дафни, что полностью проигнорировал ее совет и до сих пор так ничего и не сказал Брайану, та объявила, что никогда его не простит.
Наверное, не нужно было ей об этом говорить.
Он так и не придумал, что делать. Но, может быть, отсутствие определенного решение само по себе было решением? Все равно они уже так давно не виделись и не разговаривали, что трудно было бы предположить, что они до сих пор вместе. И в определенный момент Джастин понял, что их с Брайаном «отношения» завершились точно так же, как начались. Без каких либо обсуждений, соглашений, формальных заявлений. Что ж, наверное, это было закономерно.
И все равно как-то странно было отныне думать про себя «свободен». Тем более, что по идее «не-свободным» он никогда и не был. «Не то что бы совсем свободен, но в официальных отношениях не состоит» - как-то так.
***
Словно наказывая себя за нерешительность в ситуации с Брайаном, в тот вечер он решил действовать немедленно, купил бутылку дорогого вина и экспромтом нагрянул к Линдси и Мелани.
За вино пришлось заплатить половину оставшихся у него сбережений. Черт, пока он вконец не обнищал, нужно было возвращаться на работу. Иначе вскоре ему придется усесться на тротуаре в футболке с надписью «работаю за еду» - у него даже и на картонку денег не хватит. Хорошая, конечно, идея – вернуться на работу. Но как это сделать, когда там Дебби? И Майкл… А он всеми силами старается их избегать.
Постучав в дверь, Джастин обнаружил, что у него дрожат руки, а ладони взмокли от пота. За те секунды, что прошли между стуком и звуком отщелкнувшегося замка, он успел основательно впасть в панику. Эти люди были не просто его друзьями, они были его семьей – если не по крови и имени, то по духу. Но ведь не только его, они были еще и семьей Брайана. Господи, Гас вообще его сын!
Наверное, Линдси и Мел уже все знают. Наверное, они его ненавидят. Линдси, вероятно, страшно бесится и считает его предателем. Всем будет страшно неудобно, неуютно, неловко. Зачем он вообще сюда пришел? Мог бы послать подарок по почте.
Однако менять решение было поздно – дверь уже открывалась. Джастин глубоко вдохнул и с видом «слабоумие и отвага» шагнул вперед.
- Привет, милый, - тепло улыбнулась ему Мел.
Черт! Все еще хуже. Они не знают.
Если бы она знала, ее улыбка не была бы такой… искренней. Брайан и Мелани вечно делали вид, будто на дух друг друга не переносит, но на самом деле были скорее друзьями (с неким налетом детского соперничества – бе-бе-бе-Линдси-любит-меня-больше), и всегда помогали друг другу, если возникала необходимость. Так что, вероятно, если бы она обо всем уже знала, она взглянула бы на него неодобрительно. А, может, поздравила бы с тем, что у него наконец-то включился мозг. С Мел никогда не знаешь.
На самом же деле она развернулась и пошла обратно в комнату, заведомо уверенная, что Джастин пойдет за ней следом. Велико было искушение рвануть оттуда к чертям собачьим, но этикет требовал, чтобы он прошел за ней в гостиную. Гребанное ВАСПовское воспитание, все из-за него!
- Линдси, посмотри, кто пришел, - объявила меж тем Мел, вся такая доброжелательная и приветливая.
Черт! Черт! Черт!
Слабоумие и отвага. Слабоумие и отвага.
- Я просто хотел занести вот это, - сказал Джастин, входя в комнату вслед за ней.
Линдси сидела за обеденным столом и читала книжку Гасу, расположившемуся у нее на коленях. Вся такая теплая и уютная. Прямо-таки воплощенное домашнее благолепие. Поначалу она взглянула на него радостно, но, услышав его слова, тут же поникла.
Черт!
- А ты что, не придешь в субботу к нам на вечеринку? – спросила он. - Что-то случилось?
Черт! Черт!
- Нет-нет, все в порядке. Просто, к сожалению, меня уже кое-куда пригласили, и я не могу отказаться.
Он осекся под ее недоверчивым взглядом. Блин, ну почему никто никогда не верит в такие отговорки? Это же вполне правдоподобно. Что у него, других планов быть не может?
- Джастин, если у тебя что-то случилось, ты можешь нам довериться, - подступила к нему сзади Мелани.
Черт!
- Чем бы это ни было, мы сможем помочь, - Линдси поднялась и подступила к нему с другой стороны. Маленький Гас сонно покосился на него с ее рук.
Атака и контратака. Они отлично сработались. Сейчас еще Гас посмотрит на него своими ореховыми глазами и пропищит тоненьким голоском: «Джассин, что сучилось?»
Не смотреть на ребенка. Не смотреть на ребенка.
- Да нет… Ничего… не случилось… - Не смотреть на… Ох ты ж блядь! - Мы с Брайаном больше не вместе.
- Ты ушел? – это от Линдси. И в половину не так изумленно, как он ожидал.
- Что этот засранец натворил? – это от Мелани, и в половину не так злорадно, как он ожидал.
Почему-то от этого стало только хуже. Сколько еще раз ему придется слышать этот вопрос, прежде чем он сломается и выложит все подчистую?
- Ничего он не натворил, - солгал Джастин. – Мы просто… не сошлись характерами. И потом, ведь это он мог от меня уйти. И это я мог что-нибудь натворить.
Девушки обменялись взглядами.
- Ну что ж, не могу сказать, что я удивлена. Это и так продлилось дольше, чем я ожидала, - Мелани такая Мелани.
- Так ты боишься, что он будет здесь в субботу? – перебила ее Линдси.
Ей отлично удавалась роль буфера. Что ж, ничего удивительного. Одного-то Брайана Кинни любить тяжело, если же ты любишь сразу двух, приходится учиться лавировать.
- Не волнуйся, он уже сказал нам, что не придет. И теперь я понимаю почему.
Желудок, внезапно взбунтовавшись, болезненно сжался. Да, они правы. Он хотел избежать встречи с Брайаном. Но дело было не только в этом. Он этого даже не осознавал, пока не постучал в эту дверь.
- Ну, дело не только в этом… Я подумал, что вы не захотите меня видеть. Вы же его друзья.
- Детка, да ты что? Мы и твои друзья тоже, - до сих пор ему доводилось слышать у Мелани такой голос, только когда она говорила о Линдси и Гасе.
- Мы любим вас обоих, - добавила Линдси.
Господи, на это ему сказать было нечего. Нечего.
- А, может, тебя даже больше.
И снова Мелани.
На самом деле она так не думала, тон ее голоса не изменился, не стал жестче. Она просто попыталась разрядить обстановку, увидев, как опасно блеснули его глаза.
Линдси поудобнее перехватила Гаса и тепло улыбнулась Джастину:
- Так, значит, ты придешь?
***
На вечеринке, осмотревшись по сторонам, Джастин задался вопросом, с чего он решил, что сможет это выдержать. Нет, он знал, почему согласился прийти, просто не мог понять, как, по его мнению, все это должно было разрешиться. Он пришел, потому что Линдси сказала, что они его ждут, а Мел назвала его «милым» и пообещала, что он всегда будет их другом, вне зависимости от отношений с Брайаном. А Гас, уютно устроившись у Линдси на руках, посмотрел на него Брайановыми глазами, весь такой безмятежный, как маленький Будда. И в эту секунду Джастин понял, что его попытка по-тихому слинять из их жизни провалилась даже раньше, чем он по-настоящему попытался ее осуществить. Вот поэтому он и пришел.
Но теперь, когда Тэд и Эммет, лапая друг друга уже не как друзья, а как любовники – это, блядь, когда успело случиться? – таращились на него с одного конца двора, а Дебби с другого… Теперь идея «по-тихому слинять» казалась гениальной. Лучшей из всех, что когда-либо приходили ему в голову.
Конечно же, он так не поступил. Но все равно идея была гениальна. Особенно остро он это ощутил, когда Дебби загнала его в закуток между столом и крыльцом.
- Слышала, ты порвал с Брайаном?
Джастин пожал плечами.
Да. Нет. Вроде того. Видимо, да. Брось монетку и получи свой вариант ответа.
- И почему же, скажи на милость, я узнаю об этом от девочек, а не от тебя?
Он снова пожал плечами. Ну надо же, на какой интересной салфетке стоит блюдо с закусками! Какой дизайн, какая отделка, а сочетание цветов…
- Так тебя поэтому в последнее время не видно? Ты меня избегаешь?
Он снова пожал плечами. Ясно было, что не получится, не стоило и пытаться. В Дебби сочетались властность всеобщей заботливой мамочки и цепкость питбуля. И она никому не давала и шагу сделать в сторону от ее собственных представлений о «праведности». Он же, тем не менее, попытался. Да, он идиот.
По-идиотски повел себя с Брайаном. По-идиотски повел себя с Дебби. Снова и снова выбирал одну и ту же тактику, надеясь, что хоть с кем-то сработает.
- Джастин.
Он виновато поднял глаза. Деб редко называла его по имени, только в тех случаях, когда была вне себя от ярости. Это все равно, как с родителями: если тебя внезапно назвали полным именем – плохи твои дела. Так и Дебби – называла его Солнышком, деткой, мальчиком, но Джастином – никогда.
- Что бы там ни случилось между тобой и Брайаном, это остается между тобой и Брайаном. А мы все тебя по-прежнему любим, и ты все еще член нашей семьи. Я понятно выражаюсь?
Господи, они все его просто убивали. Он кивнул, потому что побоялся, что расплачется, если заговорит.
- Хорошо. И в понедельник я хочу видеть эту симпатичную задницу на работе. Ясно, Солнышко? Никаких больше дерьмовых отмазок!
Вот так.
А больше в этот вечер ничего особо и не произошло. Оказалось, что Эммет и Тэд теперь были вместе. Вместе в смысле - вместе. Это было как-то жутковато, но он все же улыбнулся, поздравил их и все такое. Ну что тут удивительного, подумаешь, лучшие друзья внезапно решили стать любовниками. Еще недавно вся эта ситуация не отдавала бы для него такой болезненной иронией.
Кстати говоря, по каким-то таинственным причинам и Брайан, и Майкл на вечеринке отсутствовали. Никто о них даже не заговаривал. Даже Дебби ни словом о них не упомянула, когда Эммет и Тэд объявили, что отныне решили быть вместе в грехе и похоти. Все это было очень подозрительно. Вероятно, она уже знала. Все знала.
А, впрочем, может, и нет.
Ну, в общем, как бы там ни было, Брайан и Майкл на вечеринке отсутствовали.
Какая-то маленькая незащищенная его часть (ой, да кого он обманывает? Огромная незащищенная часть, именовавшаяся «я, Брайан и наши взаимно- и саморазрушительные отношения») задавалась теперь вопросом, не вместе ли они. Брайан и Майкл. Динамический дуэт – отныне и до конца их дней.
Так, ладно, они с Брайаном расстались. Ему не должно быть так больно.
Блядь, насколько приятнее могла бы быть жизнь, если б она подчинялась правилам логики!
***
Месяц и два дня. Ему потребовался месяц и два дня, чтобы прийти сюда, чтобы, наконец, сделать это.
Джастин стоял у входа в лофт и прижимался лбом к холодной металлической двери, чувствуя, как неровности металла впиваются ему в кожу. Он отчетливо представлял себе, какие следы останутся у него на лбу, когда он, наконец, отодвинется.
Останутся, конечно, не навсегда, но на какое-то время. Достаточное для того, чтобы, взглянув в зеркало, он смог разглядеть на лице физические доказательства того, что был здесь.
Он качнулся с носков на пятки.
Можно постоять тут еще пару секунд, а можно этого и не делать. На самом деле, он и без красных отметин на лбу всю жизнь будет помнить о том, что вот-вот произойдет.
Через толстую сталь невозможно было расслышать никаких звуков изнутри. Ничто не могло через нее проникнуть, пока Брайан по собственному желанию не опустил бы мост, открывающий проход в его крепость. И единственным звуком, который Джастин слышал, был лишь рев собственной крови в ушах.
Если бы он мог разбудить в себе какое-то другое состояние – а не это жуткое онемение – наверное, все стало бы проще. А, может, сложнее – в зависимости от того, какое именно состояние он бы разбудил.
Он сделал глубокий вдох. Воздух ухнул куда-то в пустоту, и Джастин, оттолкнувшись от двери, поспешил провернуть ключ в замке до того, как он вырвется обратно сквозь сомкнутые зубы.
Первый шаг сделан. Ну, видишь? Не так уж страшно.
Он почти ожидал, что тут же услышит из спальни звуки ебли. Но их не было. Брайан ни с кем не трахался, просто сидел за своим столом.
Господи. Он отлично выглядел. Он всегда отлично выглядел, но сегодня как-то особенно. На нем была черная майка с открытым воротом и без рукавов, одинаково хорошо подходившая и для домашнего безделья и для клубного отжига, что, вероятно, означало, что стоила она целое состояние. И черные узкие брюки, которые ужасно нравились Джастину, потому что плотно обхватывали его тело и соблазнительно натягивались при ходьбе. Брайан был босиком. Браслет из ракушек таинственным образом куда-то исчез. Подбородок его был гладко выбрит, а волосы, так же, как и у Джастина, немного отросли.
Он был все тот же. И в то же время неуловимо другой. Великолепный. Желанный. И множество еще прилагательных, которые Джастин от души хотел бы забыть, потому что от них только жгло в горле и болезненно тянуло в животе.
Он сглотнул и дал себе слово, что это был последний момент слабости, который он сегодня позволил себе в присутствии Брайана.
- Итак, - проговорил он, входя в квартиру и закрывая за собой дверь.
Господи, как тупо. Вот это - лучшее, что он мог сказать? Зачем только было сочинять речь…
- Итак, - без всякого выражения повторил Брайан, не поднимая на него глаз.
Он не удивился его приходу, даже не взглянул на него. Ответил ему скучающим тоном, каким всегда отзывался, когда Майкл принимался разглагольствовать о комиксах. Тоном из серии – «я слушаю, я честно пытаюсь слушать… но поскольку тут нет и намека на информацию, которая могла бы хоть отчасти меня заинтересовать, мне это пиздец, как сложно делать».
Он, наверное, был очень занят. Вот только… на столе перед ним не было ничего, кроме выключенного компьютера и карандаша без ластика на конце.
- Что-то забыл? – спросил он.
Он как будто бы заигрывал с сарказмом, еще не решив, позвать ли его с собой на одну ночь, или предложить провести вместе всю оставшуюся жизнь.