Предсказания Старого Тома сбылось, и погода всю неделю была очень жаркой.
Джон и Шерлок каждое утро сразу отправлялись к озеру. Когда Шерлок преодолел свой страх, то начал делать успехи, достойные новичка, а к концу недели он уже и озеро мог переплыть, пусть сначала это у него выходило и не очень-то элегантно, но зато эффективно. Джон, понятное дело, всё время держался рядом.
— Сегодня вечером громыхнет, — заявил Старый Том, когда они пили чай.
— Слава богу, может, хоть жара немного спадет, — ответила миссис Грегсон и никто не стал спорить с нею. Джон немного жалел, что это помешает им продолжать уроки плаванья, но он тоже был бы рад окончанию жары. Последние ночи он едва мог уснуть, до того было душно.
Грозы еще не было, когда Джон отправился спать. Все окна в конюшне были открыты настежь, свою дверь Джон тоже оставил открытой, в надежде хоть на какой-то ветерок. В комнате было нечем дышать. Джон переоделся в ночную рубашку и вытянулся на кровати. Закрыв глаза, он пытался вызвать из памяти образ холодного снежного утра в Уиллогби-чейз: темнота, мороз, корыта с замерзшей водой, его пальцы, замерзшие так, словно тысячи иголок впиваются в кожу, застывшие руки еле справляются с уздечкой…
Да…
Он был в сбруйной Уиллогби-чейз, помещение было таким огромным… Куда больше, чем помнилось. Джон пытался найти там уздечку Лансера, но лежало всё почему-то совсем по-другому, а по надписям на ярлыках Джон не мог ничего понять.
«Нет, — сказал он внезапно. — Я ж теперь умею читать!..»
Налетел порыв ледяного ветра, и унес все уздечки и прочую упряжь…
Джон проснулся, дрожа от страха и холода. Он не сразу понял, что ветер ему не приснился. Прохладный восходящий поток проникал в его комнату через западное окно с дальней стороны амбара.
— Наконец-то, — пробормотал он, и впервые за многие дни он натянул на себя одеяло. Засыпая, он услышал, как первые капли дождя застучали гулко по крыше.
Теперь снился ему не мороз, а озеро в солнечных бликах, но он снова проснулся – разбудил его громкий стук, будто что-то упало на пол.
Он подумал было, что это кошка, но она была у него в ногах. Дождь лил как из ведра. Возможно, его разбудил порыв ветра?..
Джон сел, нахмурившись, – и вскрикнул от шока: у окна стоял Шерлок. Полностью одетый и промокший до нитки.
— Что ты здесь делаешь?
— Дверь заперли, — объяснил его светлость. — Можно, я у тебя останусь? Я ужасно замерз.
— Конечно, можно! Давай, быстро переоденься в сухое! — Джон спрыгнул с кровати и вытащил из маленького сундука свою сменную ночную рубашку. Шерлок в ней, конечно, утонет, но его, в любом случае, никто в ней не увидит. — О чем ты? Какую дверь заперли? Куда ты вышел?
Шерлок нагнул голову, вытирая волосы мокрой рубашкой. Его голос звучал глухо.
— Я хотел получить несколько образцов с того места, где фермеры косили сено, но решил не тратить на это то время, которое мы могли провести на озере. Мистер Брук говорил сегодня, что слышал, вечером начнется гроза, вот я и подумал, что у меня не будет шансов сделать то, что мне нужно. Поэтому я подождал, пока взрослые отправятся спать, и тихонько выбрался. — Выпрямившись, он отдал Джону свою мокрую рубашку и взял у него сухую одежду. — Я спустился по иве – так же я попал тогда к тебе в комнату, перед тем, как меня наказали. Только в тот раз все были на ужине. А сейчас Себастьян увидел, что я после чая принес ботинки из кладовой, и, видимо понял, что я задумал. Должен признать, иногда он умнее, чем я полагал. Когда я вернулся, то обнаружил, что он запер окно и оставил на подоконнике издевательскую записку.
— А черный ход? — спросил Джон, развешивая мокрую одежду Шерлока.
— Полагаю, он посчитал, что я постучусь к посудомойке, это всех всполошит, и меня вновь накажут за то, что я убежал. На ночь запирают все двери, но с рассветом откроют кухни, так что я смогу возвратиться. Проскользну – и никто меня заметит, и буду в своей кровати раньше, чем придет горничная. Себастьян будет в ярости! Я остался бы в вишневом саду, но такой сильный дождь… Потому я по дереву забрался к тебе.
— Ну, я более чем рад тебя видеть. Давай, залезай, — сказал Джон, садясь на кровать.
Та была очень узкой, и Шерлок нахмурился.
— Как мы оба поместимся здесь?
— А ты разве никогда…
Ну, конечно же, нет.
Это снова было так, как на озере, – другой мир, совершенно другая жизнь. Джон вдруг понял, что Шерлок, вероятно, никогда не делил с ни кем спальни, не говоря уже об узкой постели.
— Извини. Ложись в кровать, а я посплю на сеновале, внизу.
— Нет! Я хочу спать с тобой. И к тому же, это твоя кровать, не могу же я выгнать тебя из нее. Ты просто скажи мне, как это делается.
— Ах, — Джон почесал в затылке. — Ну, можно лечь спиной к спине, так спят те, кто не очень друг друга знает. Так мы делали в Чейзе. Можно лечь валетом. Так мы делали, если было слишком много народу. А можно лечь бочком, один спиной к животу другого, как семья. Но тогда спиной ко мне будешь ты, потому что я больше.
— Как семья, — сказал Шерлок. Он залез рядом с Джоном и с некоторой нерешительностью лег на бок. — Вот так?
— Да, только чуть колени согни. — Джон одной рукой приобнял Шерлока, прижимая к своей груди. Шерлок пах дождем и свежим сеном, а еще от него исходил какой-то особенный, очень сладкий запах, источником которого, решил Джон, было мыло: что-то похожее на нагретый солнцем клевер. Сам он, вероятно, пах потом и лошадьми, но переживать по этому поводу было глупо. Теплая тяжесть хрупкого тела Шерлока была просто чудесна, как объятие кого-то любимого, но наполовину забытого.
— Ты ведь уже спал вот так, да? — пробормотал Шерлок. — А с кем? Я думал, твоя сестра была старше?
— Гарри старше меня. Но у меня были другие сестры.
— Расскажи мне о них.
— Мэри была самая старшая, но в прошлом апреле она умерла. В родах.
— Но твоей любимицей была не она, — сказал Шерлок уверенно. — Расскажи мне о своей младшей сестре.
— Эмми. Ей было всего четыре, когда она умерла. Зимняя лихорадка. Мне было семь.
Шерлок на минуту затих.
— Моя мама тоже умерла в родах, — сказал он чуть слышно. — Мне было четыре. Я больше не помню ее голоса. И не могу вспомнить, как она выглядела. Есть портреты, но она там не такая, какой я ее помню.
— Я тоже не могу вспомнить лица Эмми. Но она была рыженькой, ее волосы были очень мягкими и пушистыми. Я помню это. И еще я помню, как она смеялась. И… да, ты прав, мы привыкли спать вот так, и я помню, как она ощущалась рядом со мной. Когда она умерла, в моей постели словно бы появилась холодная большая дыра.
— А братьев у тебя нет.
— Был один. Но он родился мертвым.
Шерлок потянулся и переплел свои пальцы с пальцами Джона, а затем крепко прижал его руку к своей груди.
— Майкрофт слишком взрослый, чтоб быть правильным братом. Я буду твоим братом, а ты будешь моим.
— Хорошо, — сказал Джон, улыбаясь во влажные кудри Шерлока. — Братья.
Шерлок слегка повозился, устраиваясь поудобнее.
— Я должен предупредить тебя, что очень мало сплю.
— У меня были худшие соседи в кровати. Если я усну, то меня не разбудишь, если только ты снова не спрыгнешь на пол.
— Не спрыгну, — сказал Шерлок серьезно.
Кошка, очевидно, поняв, что Шерлок никуда не уйдет, взобралась на постель и обнюхала его. Джон почувствовал, как Шерлок тихо засмеялся, когда кошка деликатно коснулась его влажных волос мягкой лапой и решила, что это не то, что ей нравится. Она аккуратно пробралась по узкой кровати и устроилась позади колен Джона.
Братья, — подумал Джон, всё еще улыбаясь.
Он обнял теплое тело Шерлока и уснул.
— Что у вас там, милорд? — спросил Молодой Том. — Могу я помочь?
— Это для Джона, — сказал Шерлок, пыхтя.
Джон, услышав свое имя, выглянул из дверей, и увидел, что Шерлок несет коробку.
— Я хочу отнести это в твою комнату, хорошо?
— Я возьму ее, — сказал Джон больше для того, чтоб не видеть приподнятых в изумлении бровей Молодого Тома.
Он взял коробку из рук Шерлока, поднял ее на плечо и без особого труда поднялся по лестнице.
— Завтра вы возвращаетесь в Лондон, да? — услышал он позади себя голос Тома. — Наверное, ждете этого с нетерпением?
— Нисколько. Мне придется ходить на уроки танцев. Отец объявил мне это вчера.
— Но… Это хорошие новости. Вы сможете будущим летом научить танцам меня и Джона, а мы удивим девчонок. И все нам обзавидуются.
— Э-э, — сказал Шерлок с явным отвращением.
Джон скользнул вниз по лестнице.
— Идемте во двор, хорошо, лорд Шерлок? А я заскочу на кухню и возьму наш завтрак.
Миссис Грегсон уже приготовила его сумку, и та стояла на столе, раздаваясь вширь более, чем обычно.
— Я добавила вам угощений, так как это последняя ваша поездка… на какое-то время. — Она с теплотой улыбнулась Джону. — Угощение также и для тебя. В начале лета я подумала бы, что разделаться со своими обязанностями для тебя само по себе будет праздником. Но теперь я вижу, ты будешь скучать по этому, правда?
— Да, мэм, — сказал Джон. Даже самому себе он не хотел признаваться, насколько сильно он будет скучать. Не просто по их поездкам, которые были истинным удовольствием, но по Шерлоку. По возможности быть рядом с ним: разговаривать, смеяться, плавать в озере, спорить, ездить верхом. Спать. После той памятной грозы Шерлок прокрадывался в его комнату два-три раза в неделю и пролезал под руку Джона так тихо, что иногда тот даже не просыпался. И только наутро обнаруживал, что мягкие кудри Шерлока щекочут его щеку, а чистый сладкий запах клевера наполняет нос. Шерлок утверждал, что у него проблемы со сном, а рядом с Джоном он засыпает лучше, что, вероятно, было правдой, но Джон подозревал, что Шерлоку тоже нравится проводить ночь с ним рядом.
— Для него это тоже было полезно, — продолжала, тем временем, миссис Грегсон. — Ты на него хорошо влияешь. Он выглядит более счастливым, и не такой…
— Властный? — предположил Джон. — Капризный? Вспыльчивый?
— Скажем, не такой неугомонный.
— Джо-он! — послышался нетерпеливый крик со двора.
Джон закатил глаза:
— Ну, над этим, кажется, нужно еще поработать. — Он подхватил сумку и вышел во двор. — Подожди, не садись. Я хочу проверить подпругу.
— Том уже всё проверил. Я знаю, как садиться в седло, я делал это с тех пор, как мне исполнилось восемь!
— Хорошо, — сказал примирительно Джон, и все-таки проверил подпругу. — Всё в порядке, поехали. Я хочу узнать, что там в коробке. И еще я хочу кое-что рассказать тебе. Я вчера ходил в паб выпить пива…
— Почему? Почему ты туда ходил?
— Потому что у меня был выходной, Шерлок, — сказал терпеливо Джон. Еще у него вчера был день рождения, но Джон не стал это упоминать.
— Ну вот, Джон Колпеппер сказал Салли, что сегодня они собирают урожай хмеля. Другие говорили, что неделю еще подождут, так что он, вероятно, хочет продать свой товар подороже. Потому, если мы сегодня будем возле его фермы, ты сможешь взять образец.
— Здорово! Думал, мне хмельной травы не найти. Хотя с сидром мне вообще не везет. Пенси сказала, они будут готовить его уже после того, как мы уедем.
— Я могу взять для тебя немного выжимки, — сказал Джон. — Буду твоим помощником. Оставь мне немного своих конвертов и скажи мне, что там записать. Ты хотел бы сначала сухой образец?
— Да, наверное, так будет лучше, иначе он может сгнить. О, спасибо, Джон. Я оставлю тебе конвертов на случай, если ты найдешь еще что-нибудь интересное.
— Я не собираюсь раскапывать для тебя могилу, — предупредил его Джон. Он точно знал, что земля со свежей могилы все еще оставалось Святым Граалем для Шерлока.
— Я знаю, — вздохнул тот. — Может, я смогу нарыть это в Лондоне… Да шучу я! — поспешил он добавить, заметив, как потрясенно нахмурился Джон. — Давай к перекрестку, тогда мы срежем дорогу к полям Колпеппера.
Они ели свой завтрак – пироги и имбирное пиво, приготовленные миссис Грегсон, когда Джон вспомнил свой вопрос.
— Так что в той коробке?
— О, я почти забыл! Там всё, что нужно, чтобы писать мне письма. Я всё туда уложил: бумагу, марки и написал мой адрес.
— Я еще никогда не писал писем. Может, ты покажешь мне, как это делается?
— Хорошо. — Шерлок вырвал страницу из своего блокнота и стал быстро писать. — Мистер Брук хотел бы, чтобы я соблюдал все формальности, но мы с тобой братья, в конце концов, так что это неважно. Вот. — Он поднял бумагу и стал читать вслух: — «22 сентября, берег реки Шеррин, дорогому Джону… Видишь, адрес и дату нужно писать вот здесь, наверху… Дорогой Джон, меня охватывает печаль от нашей скорой разлуки. Я прошу тебя писать мне регулярно и собирать для меня интересные образцы, которые тебе попадутся. Напиши о своих успехах в чтении, а я обещаю найти для тебя хорошие книги в Лондоне. Искренне твой, Шерлок Холмс». Вот так. Но наши письма будут длиннее, конечно.
— Кажется, это не так уж и трудно, — согласился Джон, — Ты мне сообщишь о моих ошибках?
— А ты можешь представить, чтобы я от этого удержался?
— Нет, — улыбнулся Джон. — Шерлок, но та коробка казалась такой большой.
— Я хочу, чтобы ты писал мне часто.
— Обещаю. Но ты будешь не против, если я иногда и своим писать буду? Моей семье?
— Нет, конечно, пиши им. Только разве кто-то сможет прочесть твои письма? Разве что… муж твоей сестры?
— Нет, Шерлок, в моей деревне никто не умеет читать. Только владелец магазина и викарий, но он приезжает всего раз в две недели. Даже если б они и умели читать, я уверен, что Библия – единственная книга во всей деревне. Ближайший город находится от нас в восьми милях, и даже там никто в школу не ходит. Я отправлю письмо викарию, и он прочтет его моей матери и сестре, а потом напишет мне о новостях.
— Хорошо, — Шерлок отложил пирог и лег на траву. Он раскинул руки, подставив лицо слабым лучам осеннего солнца, и закрыл глаза. — Только если ты будешь писать мне чаще.
Джон смотрел на худенькое угловатое лицо, усыпанное веснушками, оставшимися с лета, и чувствовал в своем сердце боль неминуемой потери.
— Я буду писать тебе всё время, — пообещал он, а затем принялся щекотать Шерлока, пока тот не стал задыхаться от смеха и не бросился на Джона. Они боролись друг с другом в высокой траве, пока их смех хоть немного не развеял горечь разлуки.
В эту ночь, когда Джон уже собирался ложиться спать, Шерлок снова пробрался в его комнату.
— Я не хочу тратить время впустую, у нас и так его мало осталось. Смотри, я кое-что принес для тебя. — Он держал в руках книгу. — Она называется «Остров Сокровищ», очень интересная, одна из моих любимых. И ее совсем не трудно читать, так что ты сможешь начать ее, как только я уеду.
— Спасибо, — сказал Джон.
Он открыл первую страницу и увидел картинку, на которой был нарисован пират с хитрым взглядом и поднятой саблей. Это, и правда, выглядело увлекательно. Джон бережно положил книгу на маленький столик.
— Ты останешься?
— Конечно.
Шерлок скинул одежду с изящной небрежностью, а затем скользнул в постель, тесно прижавшись к Джону.
— Я буду ужасно скучать по тебе. В Лондоне мне так одиноко.
— Ну, рядом с тобой будет Майкрофт, — попытался поддержать его Джон. Майкрофт закончил обучение в Оксфорде и собирался начать свою карьеру в правительстве. Он и граф Шерринфорд уже отбыли в Лондон.
Шерлок фыркнул.
— Майкрофт – взрослый. И скучный.
Он устроил руку Джона вокруг себя, наподобие одеяла, и сжал его кисть.
— Когда мы вырастем, мы всегда будем жить вместе. Будем путешествовать, и у нас будет много великих приключений. И мы никогда не станем скучными и унылыми.
— Я бы хотел этого.
— Обещаешь мне?
— Обещаю.