Джон не видел, как Шерлок и мистер Брук уехали. В его услугах не было нужды, и мистер Грегсон отправил его на прогулку на Блэкберде, старом и толстом мерине. Джон был далеко, на холмах, когда увидел вдали экипаж, направлявшийся к станции. Он знал, что находится слишком далеко, но не удержался и всё равно помахал своей кепкой.
Вечером, после чая, мистер Грегсон отозвал Джона в сторону.
— Мистер Брук кое-что оставил для тебя перед отъездом, — сказал Грегсон, держа руку в кармане. — Лорд Шерринфорд хотел, чтобы я передал это тебе. Он протянул Джону золотой соверен. — Это награда тебе за то, что ты так хорошо присматривал за его парнем всё лето.
Джон уставился на золотую монету. Он никогда еще в своей жизни не видел целый золотой соверен. А о том, чтоб такой получить, он и не мечтал. И в тоже время, он почувствовал неловкость при мысли, что это – ему.
— Но мне было в радость делать то, что я делал, — сказал он слегка неуверенно. — Мне нравилось быть с лордом Шерлоком. Его светлость не должен платить за это.
Грегсон глубоко вздохнул, сел на стул и достал свою трубку.
— Джон, — сказал он мягко. — Позволь дать тебе небольшой совет. Я знаю, что узы между хозяином и слугой часто очень сильны. Я видел, как дети господ любили своих нянь сильней, чем родителей, а леди считали своих горничных сестрами. Мой кузен, отправившись служить в армию, готов был умереть за своего капитана. — Он выпустил дым из трубки. — Но дети вырастают, и няни получают расчет. Когда с деньгами становится туго, горничных увольняют тоже. Капитан моего кузена оставил армию и отправился в Индию. Не придавай этому слишком большого значения, Джон. Ты выполнил хорошую работу и получаешь вознаграждение. Но сейчас лето закончилось.
Джон посмотрел на свои руки. Он не мог сказать Грегсону, что, на самом деле, пугало его. Он боялся, то Шерлок как-нибудь узнает об этих деньгах – и поверит, что Джон был его другом только лишь из-за них. Это было бы несправедливо – для них обоих.
Это было неправдой.
И при этом он знал, что в глазах всего мира Грегсон был прав, и не стоило даже надеяться, что простой деревенский парень, едва научившийся читать и писать, может стать другом лорда.
— Спасибо, сэр, — тихо ответил Джон. — Я ушел бы сейчас к себе, если вы позволите.
— Да, спокойной ночи, Джон. — Голос Грегсона был очень добр.
Джон вернулся в конюшню и поднялся по лесенке в свою комнатку. Там он положил соверен рядом с «Островом Сокровищ», а затем посмотрел на то и другое. Разумный парень последовал бы совету Грегсона. Он скопил денег, нажил имущество, а потом, возможно, через несколько лет, подумал бы о невесте. Нашел бы симпатичную девушку и обосновался бы с нею в коттедже. Прожил бы свою жизнь в этом чудном поместье, с его парками и лошадьми. Разве это было бы не прекрасно? Это было лучшее будущее, на какое он мог рассчитывать, о котором мог мечтать…
В то же время, при одной мысли о нем, Джон чувствовал, что задыхается.
Или, если уж так манили его приключения, то он мог бы подождать пару лет, а затем поступить на службу, стать солдатом, увидеть далекие страны. Индию, например.
Или… Он подумал о худенькой тонкой руке, сжимающей его руку, и об их обещаниях в темноте.
Казалось теперь, что это ему просто приснилось.
И всё же…
Он сунул золотой соверен в свой маленький кошелек, достал письменные принадлежности и начал писать письмо Шерлоку.
========== Глава 4. В ночь зимы морозной. Часть 1. ==========
Комментарий к Глава 4. В ночь зимы морозной. Часть 1.
Название 4 главы взято из стихотворения Кристины Роccетти /англ. Christina Georgina Rossetti; 5 декабря 1830 — 29 декабря 1894/ и Рождественского гимна «Зима в разгаре» (англ. In the bleak midwinter), которые слуги поют (не очень хорошо) на Рождество. Это также самое странное выражение благодарности в мире прекрасной истории Кэтлин Фэрчайлд (Caitlin Fairchild) «Зима в разгаре».
Стихотворение К. Роccетти можно прочитать здесь (в пер. Надежды Радченко)
http://www.stihi.ru/2010/02/28/8424
Или вот: Кристина Россетти «Рождественский гимн» - «В холодной середине зимы»
http://b-a-n-s-h-e-e.livejournal.com/732109.html
Вот здесь она даже – с русскими стихотворными субтитрами:
https://www.youtube.com/watch?v=NU2MtY6DuG8
«В ночь зимы морозной»
И вот здесь еще очень красивый перевод Рождественской песни –
http://samlib.ru/s/sokolowa_t_g/perewodstihotworenijakrossetti.shtml
23 Сентября
Шеррингфорд-холл, Конюшни
Дорогой Шерлок,
Я надеюсь, ты целым и невредимым добрался до Лондона.
Ты уехал, и теперь здесь так тихо.
По тебе все скучают, даже наши лошадки.
Мистер Грегсон сказал мне, что остальные лошади были всё это время в пренебрежении, и теперь нужно будет хорошенько их выезжать. Потому для меня, похоже, долгие поездки верхом не закончились.
Хотя без тебя это будет совсем не то.
Тем не менее, если захочешь, я смогу навестить другие сады и собрать для тебя разные виды выжимки из груш. И еще какие-нибудь образцы, что мне попадутся. Я буду смотреть внимательно.
Твой отец был так добр, что оставил мне денег. Пожалуйста, если можешь, передай ему мою искреннюю благодарность, и скажи, что в этом не было необходимости. Я не могу с чистой совестью принимать награду за то, что приносило мне столько радости. Пусть он знает об этом, и ты тоже знай. Я отправлю эти деньги моим, они будут счастливы, ведь это поможет им пережить эту зиму. (И постараюсь проделать всё так, чтобы быть уверенным, что эти деньги потратятся на моих племянников, а не на то, чтобы всё пропил их отец).
Искренне
твой друг,
Джон
10 Октября
Лондон
Дорогой Джон,
Выжимка из груш! Я и не знал, что сидр можно делать из груш. Какой ты молодец, что открыл это! Я провел исследования и выяснил, что фактически, многие поклонники грушевого сидра, или перри* предпочитают именно данный фрукт, потому что в этом случае вкус получается более насыщенным. Чтобы проверить, так ли это, я взял равное количество яблок и груш, и сделал из них выжимку на кухнях (к большому неудовольствию нашего повара). Сейчас я дожидаюсь результатов ферментации, чтобы определить, действительно ли после того, как все сахара будут превращены в алкоголь, в перри остается сахаросодержащая субстанция. Мне очень нужна хорошая лаборатория, но когда я заговорил об этом с отцом, он сказал мне, что в Итоне превосходные лаборатории, и, возможно, мне стоит подумать о том, чтоб поехать туда учиться раньше. Так что мне пока приходится обходиться моим ареометром**. Спасибо за то, что ты обратил мое внимание на этот интереснейший объект, и за грушевые выжимки.
Мои другие занятия проходят хорошо. Я возобновил игру на скрипке и посетил уже несколько концертов. Я начал изучать немецкий, потому что на этом языке написаны многие научные и философские труды. Это так интересно! Не могу сказать того же в отношении танцев. К счастью, в хорошую погоду мне позволяют выезжать верхом, так что у меня есть возможность упражняться. Хотя это совсем не то же самое, что ездить на прогулки с тобой.
Искренне твой,
Шерлок Холмс
25 Октября
Шеррингфорд-холл, Конюшни
Дорогой Шерлок,
Спасибо, спасибо тебе много раз за коробку с книгами. О, возможно, мне нужно передать тебе четырнадцать спасибо, так как твой дар принес радость не только мне, но и другим. Я хочу, чтобы ты знал, я закончил «Остров Cокровищ», вернее, это было бы так, если бы всё шло, как планировалось. Но неожиданно мне пришлось вернуться к первой странице и начать читать заново.
— Тебе стоит поделиться со всеми нами, — сказал Лэн.
— Что? — Джон поднял голову. Он придвинул кресло к огню, в стороне от длинного кухонного стола, за которым остальные играли или болтали друг с другом.
— Я сказал, что ты мог бы читать нам вслух, а мы бы послушали, — ответил Лен, кивком указав на книгу. — Она, должно быть, действительно хороша, раз ты даже не слышал, как я окликнул тебя. Морские приключения, да? В детстве я мечтал уйти в море.
— Я думал, ты собрался в карты играть?
— Нет, слишком устал. Копал картошку весь день.
— Ну, что ж… если никто не возражает…
Никто не был против, и тогда Джон, чувствуя себя так, словно Шерлок смотрел на него, открыл первую страницу и прочитал: — Часть первая. Старый пират.
Он был рад обнаружить, что читать по второму разу гораздо легче, и голос его становился всё увереннее по мере того, как он продвигался дальше. Краем уха он ощутил, что шум в комнате постепенно затих, но только когда он закончил главу и поднял голову, он осознал, что все смотрят лишь на него.
— Эй, продолжай. Что дальше-то? — спросил Молодой Том.
— На сегодня достаточно, — вмешался мистер Грегсон. — Это прекрасная история, но Джон, наверно, уже устал, да и всем нам пора отправляться спать.
— Но ведь ты и завтра будешь читать? — воскликнула Энни.
Джон взглянул на мистера Грегсона и, увидев, что тот улыбается, заверил ее:
— Конечно, если ты хочешь.
— Я был бы не против, если б ты читал и газеты тоже, — сказал Джеймс, один из старых садовников. — Вместе с этой сказкой, конечно.
— Я не возражаю, но газеты может читать и кто-то другой, — сказал Джон.
…и теперь у нас установился определенный порядок: после чая мистер Грегсон или Молодой Том читают что-нибудь из газет, а затем я — главу книги. Всем это очень нравится. И я слышал, как Нэд и Дэви спорили на конюшнях, обсуждая, что там случится дальше. Но, к нашему общему сожалению, осталось всего несколько глав, поэтому ты можешь представить, какую радость принесла нам прибывшая из Лондона коробка. Мы долго обсуждали, какую историю выбрать следующей. И пришли к соглашению, что будут «Приключения Робин Гуда».
Остаюсь твоим
искренним другом,
Джон
1 ноября
Лондон
Дорогой Джон,
Как я завидую тебе, или, вернее, твоей преданной аудитории. Они счастливы — ведь они могут сидеть рядом с тобой у огня и слушать, как ты читаешь. Партнерство всегда казалось мне чем-то необязательным и переоцененным людьми. Но теперь, после встречи с тобой, я думаю, что это не так.
Лондон невыносимо уныл в эти дни. Отец и Майкрофт всё время на собраниях с другими пэрами. Горничная по ошибке закрыла пробками мои бутылки с сидром в стадии ферментации. Произошедший в результате этого взрыв случился абсолютно не по моей вине, потому что я не закрывал те бутылки. Но всё равно я самым нечестным образом был обвинен во всем случившемся.
Тяжелый удушающий туман окутал Лондон в последние несколько дней, и мне больше не позволяют выезжать верхом, потому что после этого у меня начинается отвратительный кашель. Единственным приятным событием за последнее время было то, что мне позволили отказаться от танцев, а вернее, сам учитель танцев отказался заниматься со мной, когда я обнаружил, что он состоит в очень компрометирующей связи с человеком, имени которого я разглашать не вправе. В любом случае, быть моим партнером ни один из студентов уже не хотел.
Сегодня я нашел во дворе мертвую птицу. Явных повреждений на ней не заметно, и я думаю, она задохнулась от смога. Если мне удастся проскользнуть незаметно, то появится шанс протащить ее в наши комнаты. Напишу, если выясню что-нибудь интересное.
Искренне твой,
Шерлок Холмс
Джон улыбнулся, сворачивая письмо. Его всякий раз очаровывало, когда Шерлок подписывался своим полным именем: Шерлок Холмс, будто бы он был один из дюжины Шерлоков, с которыми Джон состоял в переписке.
Он потянулся, готовый отправиться спать, несмотря на то, что в конюшнях сильно похолодало.
— Джон, подожди минутку, я кое-что принесла тебе, — миссис Грегсон вышла в прихожую и вернулась с грудой свернутых одеял.
— Становится холодно, и я знаю, что в конюшнях промозгло, а твоя кровать прямо возле каменной кладки.
— Спасибо, — Джон взял одеяла и внезапно замер, почувствовав их аромат.
— Как чудесно пахнет! А что это?
— Хм-м? — миссис Грегсон наклонилась к белью. — А-а, так это лаванда. Ее много в садах, ее сушат, а затем собирают в маленькие мешочки и держат в шкафах, чтоб приятно пахло. Я вообще-то розы люблю, но лаванда — это больше аромат для мужчин.
Лаванда.
Так вот что это было!
Джон поблагодарил миссис Грегсон и понес одеяла в свою комнату.
Этой ночью, когда он уснул под новым одеялом, которое пахло Шерлоком, Джону снова приснилось озеро — тот солнечный день, когда он учил Шерлока плавать. Он держал Шерлока в воде, такой же теплой, как и воздух вокруг. Тело Шерлока было еще теплее, и оно скользило его руках, скользило и скользило, пока взрыв шокирующего удовольствия не разбудил Джона от этого чудесного сна. Он приподнялся на постели и обнаружил, что всё еще немного дрожит, а в паху и на животе у него непривычно влажно.
11 ноября
Шеррингфорд-холл, Конюшни
Дорогой Шерлок,
Мне так жаль, что тебе не разрешили приехать на Ночь Костров, хотя, учитывая то, что мы прочитали в газетах, твой отец был совершенно прав, велев тебе остаться дома. А как думает твой отец, беспорядки уменьшатся, когда примут Закон о справедливой заработной плате? И такие ужасные события больше не повторятся?
У нас здесь, конечно, не было никаких волнений. На следующий день меня послали с поручением в Лондон, и я собрал для тебя немного пепла из костра, на случай, если он тебе нужен.
Я рад был услышать, что вместо танцев, ты займешься тем, что поможет стать сильнее и крепче. Я, конечно, понятия не имею, что такое стикфайтинг***, но надеюсь, тебе это поможет приструнить твоего кузена.
Искренне твой,
Джон
18 ноября
Лондон
Дорогой Джон,
Отец и Майкрофт сейчас заняты сильнее обычного, пытаясь сделать так, чтобы все пришли к соглашению. Беспорядки, случившиеся в ночь Гая Фокса, подтверждают, что люди не примут урезанный вариант Реформы. Министр Мориарти очень консервативен и полагает, что если люди не примут Реформу, то убедить их можно будет только с помощью силы. Его убеждения разделял и первый мой гувернер, но есть надежда переубедить других оппонентов.
Вероятно, на Рождество будет много гостей, и я этому рад, потому что это значит, что мы возвратимся раньше, чем это планировалось. И я снова буду Шерринфорд-холле.
Я так соскучился по тебе.
Искренне твой,
Шерлок Холмс
— Семья приезжает завтра, — объявил мистер Грегсон.
Джон удивленно посмотрел на него, не смея поверить тому, что услышал. Ведь только вчера он расстроился из-за письма, где Шерлок писал:
«Я спросил отца, он ответил лишь: „скоро“, а Майкрофт велел мне, чтоб я „перестал канючить, подобно младенцу“. Толстый увалень! Иногда я терпеть его не могу!».
— С ними еще кто-то приедет? — спросил Молодой Том.
— Не завтра, но домовладелица говорит, что на Рождество ожидается очень много гостей. — Лицо мистера Грегсона становилось уже озабоченным в осознании предстоящих хлопот. — Итак, завтра приедут лишь они трое, а также наставник лорда Шерлока…