– Балин! – Торин грохнул кулаком по столу, за которым сидел. – Ты предлагаешь вести переговоры с теми, кто погубил Фили?
– Нет, не предлагаю, – старый гном устало качнул головой. – Я лишь говорю, что у нас нет другого выхода…
– Но мы отправили весточку Даину, – подал голос Кили: с самого возвращения Торин не отпускал младшего племянника от себя. – Гномы Железных холмов ведь придут на помощь?
– Должны прийти, – хмыкнул из угла Двалин. – Не чужие все ж…
– Они придут, Кили, – Торин ободряюще улыбнулся племяннику.
Он старался не думать о том, что пришлось пережить молодому гному, но то, что Кили изменился было заметно всем в отряде. И дело было даже не в свежем шраме, пересекающем лицо лучника от виска до подбородка. Торин помнил то щемящее чувство потери и одиночества, завладевшее им, когда погиб Фрерин. Он в некоторой степени даже гордился племянником, – Кили был так привязан к брату, но при этом держал себя в руках, переживая свое горе достойно. Только не улыбался больше, и временами Торин ловил его взгляд, наполненный такой ненавистью, что кровь стыла в жилах.
– Мы должны отомстить за брата… – голос Кили прозвучал совсем тихо, однако его услышали все в комнате.
– Кили, мальчик мой… – в очередной раз начал Балин. – Ты точно уверен, что ничего не путаешь?
– Уверен! – с внезапным раздражением откликнулся Кили, но тут же взял себя в руки. – Как только вы уехали, озерники приказали нас схватить. А потом появились эльфы. У них был уговор между собой – они планировали заставить тебя, дядя, отдать все сокровища в обмен на наши жизни. Но потом напал дракон, и Фили…
Голос Кили дрогнул, и он опустил голову. Торин скрипнул зубами в бессильной ярости. Проклятый дракон… Даже сдохший, он преследовал его, отнимая самое ценное.
– Они не получат ни монетки из сокровищ Эребора! – взглянув на поникшего Кили, гном принял решение. – Хватит, Балин. Мы дождемся Даина и затем дадим бой!
– Но, Торин, – седовласый гном предпринял последнюю попытку. – Это же будет означать войну…
– И что?! – Торин вскочил на ноги. – Они погубили Фили. Предали нас! Такое не прощается!
– Торин прав, – вдруг поддержал друга Двалин. – Люди должны…
– Простите… – вдруг раздался от двери голос Ори, и гномы смолкли. – У ворот опять люди… Они просят встречи.
– Отлично, – Торин недобро усмехнулся. Он обернулся к Кили. – Пойдём со мной.
Быстрым шагом гномы пересекли зал и вышли в коридор, ведущий к внешней галерее, откуда они обычно общались с посланцами.
– Дядя… – внезапно позвал Кили, когда они были уже на пороге. – Мы же отомстим за Фили?
– Конечно, – Торин обернулся к племяннику и сжал его плечо, чтобы хоть как-то поддержать. – Я обещаю. Каждый, кто виновен в том, что случилось с Фили, заплатит.
Кили благодарно улыбнулся, и плечом к плечу они вышли на балкон. Открывшаяся картина была уже привычной – разоренная земля, опаленная драконьим огнем, и шатры: оборванные и залатанные – озерных жителей и шелковые расшитые – эльфов. На дороге, ведущей к воротам, стояли посланцы – Бард, несколько стражей из Эсгарота и надменный светловолосый эльф, которого они видели в Лихолесье.
– Зачем вы опять явились к моим стенам? – крикнул Торин, подойдя к краю галереи. – Что вы здесь ищите?
– Мы ищем справедливости, – откликнулся Бард. – Ты дал обещание, и мы требуем его выполнения. Эсгарот лежит в руинах из-за того, что вы разбудили дракона!
– Вы первые нарушили обещание! – ответил Торин. – Я поверил вам, а вы спутались с остроухими ублюдками!
– Мы пришли людям на помощь, когда ты заперся в своей Горе, не обращая внимания ни на что вокруг! – вступил в разговор стоящий рядом с Бардом эльф. – Чем ты лучше дракона, Торин Дубощит?
– Прекрати, Леголас! – окрикнул эльфа Бард, а затем вновь обернулся к гномам. – Мы не хотим драться, Торин, хоть нас и намного больше. Хватит смертей на этой земле.
– Хватит смертей? Ты смеешь мне говорить, что хватит смертей? – Торин подался вперед. – Из-за вас погибли мои спутники. Мой племянник…
Стоящие внизу переглянулись.
– Я не понимаю, о чем ты, – наконец, ответил Бард. – Если ты о тех гномах, что остались в Эсгароте…
– Вы предали их! – Торин не успел среагировать, как стоящий рядом Кили вдруг вскочил на насыпь камней около парапета, сорвав с плеча лук.
Лишь эльфы способны опередить стрелу в полете. Леголас успел выхватить щит у стоящего рядом стража и прикрыть им Барда. Люди вскинули луки, так что Торину осталось только сдернуть племянника под прикрытие стены. Кили сжался, похоже сам напуганный тем, что сделал. Его била дрожь, а взгляд стал настолько потерянным, что все негодование Торина испарилось в мгновение ока.
– Проклятие, Торин! Золото совсем свело вас с ума! – Бард начал отступать назад к лагерю. – Оставайтесь в своей Горе, пока не начнете умирать от голода и жажды. Тогда и поговорим!
– Тьма тебя побери! – огрызнулся Торин, уводя Кили с галереи.
– Тьма рядом с тобой, Торин Дубощит, – раздался голос эльфа. – Берегись, или она уничтожит тебя!
========== Лагерь озерных жителей ==========
– Сколько времени?
– Солнце только село, а выходим мы на рассвете.
– Поскорее бы…
– Спи давай, а то проспишь и уйдем без тебя.
– Вот как ты можешь быть таким спокойным?
– Я просто старше.
– Не настолько же!
– Да ты никак волнуешься?
– Вот еще… С чего бы?
– Вот и я думаю – с чего.
– Да не волнуюсь я, чего ты заладил? Подумаешь дракон… дядя всю жизнь готовился к этому походу. И с нами будет маг. А еще этот… хоббит. Плевое дело.
– Вот теперь узнаю своего брата.
– Ты только представь… вернем Гору – такая жизнь начнется…
– Да, нам больше не придется идти на поклон к людям и эльфам. Все Средиземье откроется перед нами.
– Брат… но мы ж все равно будем вместе?
– Конечно, Кили. Я всегда буду с тобой. А теперь спи.
***
Сон растаял, оставив после себя странное ощущение нереальности происходящего. Фили вздохнул, не открывая глаз, и усилием воли подавил дрожь, почувствовав чье-то прикосновение к своим волосам. Вспышка надежды заставила сердце забиться быстрее. Гном распахнул глаза и тут же разочаровано выдохнул – это оказалась всего лишь Сигрид. Девушка сидела рядом с его лежанкой в походном шатре, где Фили залечивал раны. Она, не торопясь, перебирала светлые волосы гнома, переплетая растрепанные косы, но, заметив, что Фили проснулся, вздрогнула и быстро спрятала руки за спину:
– Прости, я не хотела тебя будить… – девушка покраснела и опустила глаза. – У тебя волосы обгорели, вот я и подумала…
– Все в порядке, Сигрид, – Фили отвернулся, скрывая разочарование: на одно бесконечно долгое мгновение ему показалось, что рядом вновь был брат. – Спасибо за заботу.
Сигрид действительно почти не отходила от него. Ранение, нападение дракона и последующее бегство из пылающего города не прошли даром даже для молодого и выносливого гнома. Несколько дней Фили провел в горячечном бреду, очнувшись уже в лагере у подножия Одинокой горы. Как потом рассказал Бофур, именно Сигрид убедила своего отца Барда в том, что спаслись они только благодаря гномам и должны отплатить сторицей. Так они попали в лагерь озерных жителей. А когда Фили пришел в себя, ему первым делом сообщили, что Торин жив и заперся в Эреборе, отказываясь вступать в переговоры. Молодой принц порывался сразу же отправиться к Горе сам, но болезнь слишком истощила его силы. Эльфийские лекари, прибывшие из Лихолесья, безапелляционно заявили, что гному нужен покой. На совете в составе его, Бофура и Оина было решено дождаться, пока Фили придет в себя окончательно, а потом отправиться к друзьям. В конце концов дракон был мертв, а значит пара дней промедления ничего уже не изменили бы. Ни Бард, ни эльфы, примкнувшие к ополчению Озерного города, не были против такого плана. Все надеялись, что старший племянник вразумит Торина, и между народами воцарится мир.
– Тебе что-нибудь принести? – голос Сигрид вырвал гнома из раздумий.
– Воды было бы неплохо, – Фили благодарно улыбнулся. – Хотя я бы и от эля не отказался.
– Эль будешь у эльфов просить, – усмехнулась девушка, вставая и направляясь к стоящему на низком столике кувшину. – Сам же знаешь…
– Он окончательно обезумел! – вдруг раздался голос с улицы, и Фили резко повернул голову, прислушиваясь.
– Я не спорю, но хочется верить, что этому есть объяснение, – ответил Бард; его голос гном уже знал очень хорошо.
– Семья Дубощита никогда не отличалась крепким рассудком, – насмешливо откликнулся первый собеседник, судя по выговору эльф. – И похоже это у них передается из поколения в поколение.
– Как бы то ни было, это достойные воины, – возразил Бард. – А я не хочу, чтобы кто-то еще пострадал.
– Жаль, они твоего мнения не разделяют, – эльф был неумолим. – Не забудь, этот темноволосый щенок чуть не всадил в тебя стрелу!
Сигрид приглушенно охнула, а Фили еле сдержался, чтобы не выдать волнения.
– Хватит, Леголас! – окрикнул спутника Бард. – Еще не хватало…
Голоса стихли, когда собеседники прошли мимо шатра. Фили крепко задумался. Среди гномов он знал только одного лучника. Но как такое было возможно? У него не было сомнений в том, что произошло в Эсгароте. Кили напал на него, а последние слова Тауриэль до сих пор звучали в ушах…
– Послушай, – гном обернулся к девушке. – Если тебя не затруднит, попроси своего отца зайти ко мне. Я должен знать, что происходит.
Сигрид кивнула и вышла. Фили не ждал, что у Барда найдется время до вечера, однако не прошло и получаса, как мужчина зашел внутрь, а вслед за ним вошел эльф, сразу же смеривший гнома неприязненным взглядом. Фили приподнялся и сел на лежаке.
– Я слышал, что вы ходили к Горе, – гном не стал таиться и сразу перешел к делу.
– Да, – Бард кивнул. – Но не слишком успешно.
– Что произошло? – Фили нахмурился.
– Боюсь, Торин не склонен к переговорам, – мужчина невесело усмехнулся; Фили чувствовал, что он подбирает слова, чтобы не задеть его и был за это благодарен. – Сегодня они обвинили нас в предательстве. Боюсь, он считает, тебя и твоих друзей погибшими по нашей вине.
– Почему ты его не разубедил? – гном удивленно вскинул взгляд.
– Если бы…
– Потому что твой брат попытался его убить, – в отличие от Барда Леголас не думал церемониться.
– Кили? – одно дело было догадываться, другое – услышать собственным ушами. – Он в Эреборе?
– Если это твой брат – темноволосый, почти без бороды и с луком, то да, он в Эреборе, – эльф поморщился.
– Я должен немедленно отправиться туда! – Фили дернулся, чтобы встать, но заживающая рана опять отозвалась болью. – Я смогу вразумить дядю.
– Да, об этом я сам хотел тебя попросить, – Бард подошел и положил руку гному на плечо, удерживая. – Но сейчас уже вечер. Завтра утром мы вместе отправимся к воротам. Я надеюсь, что Торин тебя послушает.
– Должен послушать, – как бы Фили не хотелось скорее увидеть друзей, он понимал, что мужчина прав. – Хорошо, так и решим.
– Договорились, – Бард улыбнулся и вышел.
Фили вновь откинулся на подушки, когда вдруг услышал голос Леголаса – оказывает тот задержался в шатре.
– Я видел его сегодня. И я помню его, когда вы были в нашем лесу, – негромко проговорил эльф. – Ты же знаешь, что это уже не твой брат.
– Тебе какое дело? – их неприязнь была вполне взаимной.
– До вас – никакого. Но я чувствую в тебе ее свет. Также как сегодня почувствовал его в нем. Мне не нужно знать, что произошло, – остановил он Фили, уже открывшего рот. – Мне неважно, почему она решила спасти вас такой ценой. И я должен закончить то, что она начала.
Прежде чем Фили успел ответить хоть что-то, Леголас развернулся и вышел. Совершенно ошеломленный, гном остался в одиночестве. Вопреки всем доводам разума и рассудка, у него вновь появилась надежда.
========== Эребор ==========
Бильбо медленно брел по очередному бесконечному коридору Эребора. Хоббит сам себе удивлялся – он даже и предположить не мог, что так быстро научится ориентироваться в гномьем городе. Однако на поверку оказалось, что Эребор не сильно отличается от обычной хоббичьей норы, разве что масштабы несравнимо больше. Гномы в основном держали советы или обитались в сокровищнице. Бильбо по мере сил помогал искать тот камень, что так был нужен Торину, но пока безуспешно. Иногда, когда ему надоедало перекапывать горы монет, а от блеска золота начинало мутить, он уходил побродить по ходам и лазам, каждый раз открывая для себя что-то новое. Эребор действительно был прекрасен, хоть изящные мостики и резные беседки Ривенделла были хоббиту больше по сердцу. А уж что говорить о полях и лугах Шира… С каждым днем Бильбо скучал по дому все больше и больше, однако их дела были не закончены, так что хоббит и не помышлял о том, чтобы бросить друзей…
От размышлений Бильбо отвлек тихий шорох, раздавшийся из бокового прохода. Хоббит насторожился и приник к стене, прислушиваясь. По приобретенной за время похода привычке рука сама легла на рукоять меча. Бильбо бесшумно прошел по коридору – кто бы не прятался в темноте, он мог быть опасен. Вдруг стены осветились мягким мерцающим светом, и Бильбо замер, не зная, чему больше удивляться – тому, что источником свет оказался большой округлый камень, который хоббиту уже довелось однажды видеть: во время не слишком удачной вылазки в логово дракона, – или же тому, что Аркенстон, – а это несомненно был именно он, – находится в руках у Кили.
– Так ты его нашел все-таки! – Бильбо так обрадовался, что даже не задумался о том, что племянник Торина делает в дальнем коридоре, да еще с вещью, ради которой и затевался весь этот поход.
Кили вздрогнул, отшатнулся, прижавшись спиной к стене и схватился за кинжал. Бильбо запоздало сообразил, что пугать гнома в темном коридоре было не самой лучшей идеей.
– Это я! Бильбо! – поспешно уточнил он, медленно выходя в круг света. – Прости, я тут мимо проходил и услышал шорох. Думал, вдруг, кто сюда проник.
Еще мгновение Кили медлил. Бильбо заметил, как сжались пальцы гнома на рукояти ножа. В исходившем от Аркенстона молочно-белом свете Кили казался призраком, а под взглядом непроглядно-черных глаз хоббиту стало совсем не по себе.
– Эй, Кили… – голос Бильбо невольно дрогнул. – Ты чего?
– Ничего, – гном вдруг расслабился и улыбнулся, разом сняв возникшее напряжение. – Просто не ожидал никого тут увидеть.
– Я тоже, – хоббит потер висок и кивнул в сторону камня. – А ты его Торину несешь?
– Несу… – Кили замолчал, глядя в мерцающую глубину, а потом вдруг вскинулся, будто приняв какое-то решение. – Бильбо, ты столько нас выручал и всегда помогал… Я могу довериться тебе?
– Конечно… – хоббит озадачился не на шутку: чего он не ожидал, так это порыва откровенности в такой ситуации, да еще и от Кили, который всегда был смешливым, а если и откровенничал, то наверное только с Фили… Тут до Бильбо дошло: лишившись старшего брата, Кили, должно быть, чувствовал себя просто ужасно одиноким. – Конечно, Кили. Если я чем-то могу помочь, только скажи.
Кили благодарно улыбнулся, а затем вдруг спросил:
– Ты не замечал, что Торин изменился в последнее время?
– Торин? – Бильбо задумался, припоминая, когда видел предводителя гномов в последний раз. – Не знаю даже… А что такое?
– Сегодня к воротам приходил Бард… Они пытаются договорится о мире, но Торин неумолим, – Кили вздохнул. – Он подозревает всех вокруг, и, если честно, я даже временами не узнаю его, хоть он и вырастил нас.
– Кажется, я понимаю, о чем ты… – Бильбо вспомнился нечаянно подслушанный в Ривенделле разговор; вдруг Торин и вправду подвержен проклятию своего рода? – Но у нас же нет сил, чтобы сражаться.
– Дядя отправил послание гномам Железных холмов. Даин откликнется на зов, – Кили провел рукой по поверхности Аркенстона, и хоббиту показалось, что свечение вдруг стало тусклее. – И если камень государя будет у Торина… Он начнет войну.