– Я не голоден, – он подошел к лежаку и сел. – И не нуждаюсь в компании. По крайней мере в такой.
– Фили… – на лице Сигрид мелькнуло растерянное выражение. – Мне жаль, что так получилось…
– Скажи это своему отцу, – молодой гном горько усмехнулся. – А еще лучше, отцу твоего дружка, – он кивнул в сторону безучастно стоящего в стороне эльфа.
Леголас отреагировал на колкость насмешливым взглядом, а вот в глазах Сигрид блеснули слезы:
– Ты не прав и… – девушка запнулась, а затем протянула корзинку. – Тебе надо поесть.
– Я не хочу, – уперся гном, не сделав ни малейшей попытки двинуться навстречу.
– Фили, я прошу тебя…
– Тебе. Надо. Поесть. – вдруг перебил Сигрид Леголас, четко и раздельно проговаривая слова.
Фили уже собрался послать его примерно туда же, куда Торин в свое время послал Трандуила, но внезапно насторожился. С чего бы эльфу волноваться о том, будет он есть или нет. Наградив Сигрид очередным подозрительным взглядом, гном, наконец, принял корзинку из ее рук, обратив внимание, что девушка не сдержала облегченного вздоха. Поставив ношу на лежанку, Фили отбросил в сторону полотенце, прикрывающее содержимое. К этому моменту он уже почти догадался, что увидит там отнюдь не еду. И действительно, большую часть объемистой корзины занимала сложенная темная ткань – во всей видимости плащ. Поверх него лежал охотничий нож в простых кожаных ножнах и сложенный лист бумаги. Сигрид кивнула на записку, и тут же завела рассказ о каких-то лагерных новостях, явно расчитаный на стоящую снаружи шатра стражу. Гном же схватил письмо и быстро пробежал глазами по строчкам:
Фили, прости, что так все вышло. Я не предполагал такого исхода, но Трандуил не оставил мне выбора. Ты должен знать, ночью в лагерь пришел тот полурослик, что сопровождал отряд. Он принес с собой весть о том, что Торин сходит с ума (мне жаль) и Аркенстон, который предложил использовать в качестве рычага давления. По преданиям я знаю, насколько эта реликвия важна для вашего народа. Трандуил одобрил план и собирается выдвинуть Торину условия.
К счастью, Леголас согласился нам помочь. Он отвлечет стражу, и ты сможешь выбраться. Сигрид отведет тебя на окраину лагеря, откуда ты доберешься до лагеря армии гномов. Убеди их не вступать в бой. Пусть со смертью дракона закончатся беды этого края. Бард.
Фили даже тряхнул головой, чтобы убедиться, что это ему не приснилось. Нет, записка по-прежнему была у него в руках, Сигрид несмело улыбнулась, а Леголас нетерпеливо глянул в их сторону. Именно взгляд эльфа подействовал. Фили схватил плащ и накинул на плечи, закрепил на поясе нож. Эльф одобрительно кивнул, и в два шага оказался рядом, чуть слышно проговорив:
– Разрежешь стенку шатра и беги. Через пару минут я подниму тревогу. Остальное зависит от тебя.
Сказав это, Леголас также стремительно вышел из шатра, а еще через мгновение раздалась певучая эльфийская речь и смех, когда он завел разговор со стражниками. Фили метнулся к противоположной стенке. Нож почти беззвучно прошелся сквозь ткань, и гном выскользнул на волю, а за ним выбралась Сигрид. Приложив палец к губам, девушка уверено повела его через лабиринт палаток, тюков, костров и мусорных куч. Фили почти сразу понял, что один бы он тут заблудился и сразу нарвался бы на эльфов, которые тут и там расхаживали между шатрами. Оставаясь незамеченными, беглецы преодолели три или четыре ряда палаток, когда за их спинами запели эльфийские рога – как и обещал, Леголас поднял тревогу. Тут уж стало не до скрытности. Гном и девушка рванули со всех ног, Фили только зубы стиснул, когда так до конца и не зажившая рана протестующе заныла. Вдруг палатки резко кончились, и они вылетели на открытое место – впереди Фили заметил и сразу узнал реющие на ветру вымпелы гномов Железных холмов. Это придало сил, вкупе с раздавшейся совсем близко эльфийской речью. Гном бросился бежать со всех ног, петляя и пригибаясь к земле. В воздухе засвистели стрелы, к счастью, у эльфов похоже был приказ не причинять им вреда, да и расстояние было еще порядочное. Вдруг Сигрид споткнулась и, вскрикнув, покатилась кубарем по земле. Фили насколько смог затормозил и обернулся, заметив преследователей. Девушка вскинулась и махнула рукой:
– Беги!
Не раздумывая, гном послушался, всей душой надеясь, что эльфы не причинят ей вреда, а если попытаются, то вмешается Леголас или Бард… Очередная длинная тонкая стрела вонзилась в землю прямо около его ноги, и гном резко дернулся в сторону, почти теряя равновесие… И тут со стороны гномьего лагеря навстречу тоже полетели крепкие стрелы с тяжелыми наконечниками, а на поле высыпали закованные в железо коренастые фигуры. По счастью, у эльфов видимо был четкий приказ не допускать открытого столкновения, и они сразу отстали. Вымотанный Фили позволил себе упасть на колени, пытаясь отдышаться от безумной гонки, и тут его окружили сородичи. Молодой гном вздрогнул, когда на его плечо легла тяжелая ладонь:
– Все хорошо, мой мальчик. Ты среди друзей.
Фили поднял голову и позволил себе улыбнуться в ответ на искреннюю радость предводителя гномов Железных Холмов и еще одного своего дяди – Даина.
========== Эребор ==========
Над долиной, опаленной и изуродованной драконьим пламенем, поднимался туман, и сквозь него тащилась вереница всадников. С высоты надвратной галереи Эребора они казались маленькими и безобидными, а лагерь, оставшийся за их спинами, напоминал просто большой муравейник. Впрочем, впечатление это было обманчивым, и Торин, стоящий около каменного зубца, знал это как никто другой. Кавалькаде потребуется еще минут 15, чтобы добраться до площадки перед заваленными вратами. До сих пор гном помнил каждый поворот этой дороги. Совсем малышом впервые его сюда привел дед. Здесь он играл с братом и сестрой. Отсюда молодой наследник престола увидел огнедыщащего змея, позарившегося на несметные сокровища Горы. Каким чудом эта галерея уцелела за все эти годы? Почему не обрушилась под ударами лап и крыльев дракона, ведь даже массивные центральные ворота не выдержали ярости Смауга? Ответа на этот вопрос Торин не знал. Возможно, все это было ради того, чтобы, вернувшись на родину после долгих лет скитаний, он мог стоять здесь и наблюдать, как слетаются к подножью Эребора стервятники, охочие до золота его народа. Не так, ох, не так представлял он себе свое возвращение. Молодым и горячим он надеялся, что однажды войдет в залы предков во главе победоносной армии. После трагедии у врат Мории думал, что возвращение будет окрашено в цвета скорби, ведь ничто не дается без жертв. Спустя сотню лет начал считать, что все равно как и когда, но, если врата Эребора откроются перед ним, он вступит под высокие своды бок о бок с сыновьями своей сестры и своими наследниками. Когда же гномы осели в Синих Горах, надежда вернуть Эребор стала совсем призрачной и почти растворилась в повседневных заботах, напоминая о себе лишь печальными песнями, что пели, собираясь у очага, да редкими снами, в которых он вновь видел сверкающие залы, где провел первые десятилетия своей жизни. Но никогда, ни в одном даже самом леденящем кошмаре, он не представлял, что вернется на родину как вор, тайком пробравшись через крысиную нору. И уж тем более не мог предполагать, что гибель Смауга – злейшего врага гномов – станет отнюдь не концом, а лишь началом цепи событий, контролировать которые у него не будет никакой возможности… Торин качнул головой и коснулся ладонью шершавого прохладного камня. Он добился своего. Он освободил Эребор, но радость его была прогорклой, как и воздух над отравленной землей драконьей пустоши.
Они пришли требовать от него доли сокровищ Эребора. Они обвиняли его в жадности и сумасшествии. Что они понимали в этом? Разнеженные спокойной жизнью под сенью своих лесов эльфы… Знали ли они, каково это – лишиться дома? Скитаться, перебиваясь с хлеба на воду и хватаясь за любую работу, лишь бы прокормить детей и женщин? Могли ли они представить себе, что значит ценить даже медный грош, когда где-то, на другом конце мира, достанет сокровищ, чтобы купить половину Средиземья, но богатство это украдено коварным змеем. Эсгаротцы… Они тоже остались без крова, но произошло это всего пару дней назад, в то время как гномы провели в изгнании больше сотни лет. Разве могли люди представить себе это, ведь такой срок гораздо больше, чем длятся их жизни? Нет, они не могли и не хотели понять. Они пришли требовать то, что посчитали своим, сыпали угрозами и обвинениями, а он лишь хотел сохранить то, ради чего весь народ гномов претерпел столько горя и лишений…
Рядом прошелестел тихий вздох, и Торин отвел взгляд от неумолимо приближающейся процессии. Кили… Этот поход и гибель брата не прошли бесследно для молодого гнома. Торин смотрел на младшего племянника, которого знал с пеленок, и не узнавал его. Меньше года прошло, а горячий и всегда улыбающийся юнец превратился в молодого воина. Решительного, уверенного, а последнее время еще и жестокого. В глубине черных глаз, где раньше всегда таилась улыбка, теперь светилась неизбывная ненависть, настолько глубокая, что Торина всякий раз пробирала дрожь, стоило встретить взгляд племянника. Все, что он мог сделать, это стараться не оставлять Кили одного, да надеяться, что, когда все это закончится, юноша сможет стать прежним…
– Они опять будут требовать доли сокровищ, – Кили заметил, что дядя смотрит на него. – Сколько мы еще будем медлить?
– Сколько потребуется, – Торин отвернулся и вновь стал смотреть на дорогу. Кили заводил этот разговор с завидной регулярностью с тех пор, как узнал о прибытии к Горе войска Железных Холмов. Он жаждал крови. – Мы всегда успеем вступить в бой.
– Чем дольше мы медлим, тем увереннее они себя чувствуют, – молодой гном отвернулся от дороги и прислонился спиной к камню. – Сейчас у нас есть шанс отомстить…
– У нас есть шанс попытаться предотвратить очередное кровопролитие, – теряя терпение ответил Торин. Он раздраженно прошелся по галерее. – Эта земля и так уже впитала слишком много крови.
– Значит ты простишь им гибель Фили? Смерть своего наследника?! – Кили вдруг разошелся не на шутку, даже кулаки сжал. – Ты должен начать бой!
– Я и без тебя знаю, что я должен делать! – резко одернул племянника Торин.
На несколько мгновений их взгляды скрестились, и гном в очередной раз удивился, насколько изменился Кили за последние дни… Но вот молодой гном уже опустил глаза, пробормотав: «Прости…» Торин уже хотел как-то поддержать его, смягчить резкие слова, но тут над долиной запел рог – делегация наконец добралась до места назначения.
***
С переговоров не прошло и часа. Торин сидел за столом в одном из залов, который они выбрали для советов. Гном молчал уже давно и лишь сжимал и разжимал массивные кулаки, а на душе у него было пусто как никогда. С самого начала этот поход был безумной затеей. Сначала бестолковый хоббит, затем орки, которые шли у них по пятам, потом куда-то испарился волшебник, затем эльфийский плен… Он должен был понять, что рано или поздно запас везения исчерпается. Да, дракон мертв, но победа ли это? Сначала погиб Фили, потом они фактически оказались в осаде, а теперь предательство… Торину даже не надо было закрывать глаза, чтобы вновь увидеть лицо этого хоббита… как бы он хотел удавить его собственными руками, – гном вновь сжал кулаки, представляя себе, чтобы он сделал с мистером Бэггинсом. А ведь он поверил ему. Готов был назвать другом и рискнуть своей жизнью, а теперь этот недомерок отдал эльфам главную реликвию гномов – Аркенстон. При мысли об этом Торин почувствовал как слегка притихшая ярость вновь вскипает в груди. Он скрипнул зубами и поднял голову. В комнате помимо него было еще трое. Кили, Балин и Двалин – ближе их у него теперь не было никого. Кили метался по комнате раненным зверем, то замолкая, то вновь сбивчиво начиная доказывать, что необходимо дать бой, что такие оскорбления стерпеть нельзя… Балин одергивал молодого принца, указывая на то, что у них недостаточно сил, а любое столкновение неумолимо обернется жертвами и лишь усилит вражду… Двалин стоял у стены в своей любимой позе. Он казался совершенно спокойным, разве что периодически проверял, легко ли выходит оружие из ножен, что для Торина, знавшего его полжизни, было намного красноречивее слов.
Торин встал, и в комнате резко воцарилась тишина. Под тремя напряженными взглядами, гном прошел к небольшому узкому окну и выглянул наружу, вновь касаясь пальцами камня облицовки. Как тогда, несколько дней назад, когда открывал заветную дверь… Пусть сердце горы сплотит всех гномов для защиты сего жилища…
– Балин, – наконец, негромко проговорил он, принимая решение. – Отправь весть Даину. Пусть нападает немедля.
Над пустошью Смауга поднимался туман…
========== Ставка Даина ==========
Вот уже минут десять Фили рылся в повозке со всевозможным оружием. Подобрать на него доспехи оказалось простым делом – рост и комплекция молодого принца были вполне обычными для своего народа. А вот с оружием возникла заминка. Гномы Железных холмов не слишком жаловали парные клинки, предпочитая топоры и секиры. Фили уже не раз с досадой вспомнил свои мечи, сгинувшие в Лихолесье… Впрочем, была у этой невольной проблемы и своя положительная сторона. Фили впервые за последние дни мог подумать и попытаться разобраться в происходящем. Методичное перебирание походного арсенала армии Даина как нельзя лучше подходило для этой цели. Разбирая кистени, ножи, булавы и мечи, Фили вспоминал все то, что произошло с момента, как Торин оставил их с братом в Озерном городе – неудачная попытка излечить ранение Кили и последствия этого, нападение дракона, дни в лагере среди людей и новость о том, что брат в Эреборе, а потом слухи о странном поведении Торина… Все это было как-то связано. По правде говоря, Фили опасался брата, хоть и не хотел до конца сам себе в этом признаваться. Он чувствовал, что должен как можно быстрее встретиться с дядей. Тогда-то все и выяснится. Но вот как это сделать… Между ним и Горой находился весь лагерь людей и эльфов. Можно, конечно, попробовать обойти через руины Дейла, но это такой крюк, да и наверняка там шныряют разведчики…
Фили вздохнул и оглянулся на Гору – она мрачным исполином возвышалась над драконьей пустошью. Совсем рядом, но по-прежнему недостижимая. Гном покачал головой, вспомнив, как первый раз увидел Эребор с вершины Каррока. Сияющая и манящая Гора тогда казалась такой близкой – лишь протяни руку… Фили помнил это ощущение, когда весь мир кажется ярким и добрым. Рядом дядя, только что спасенный чудесной магией Гэндальфа, брат, который всегда прикроет и поддержит, верные друзья, и, кажется, нет в мире той силы, что могла бы их остановить… Гном потряс головой – прошло меньше месяца, а он чувствовал себя старше на добрую сотню лет. Орки-охотники, плен у лесных эльфов, ранение брата, его предательство и исчезновение… И вот он здесь, у подножия той самой Горы, но рядом ни дяди, ни брата, и вот уже который день подряд впереди лишь неизвестность…
От невеселых мыслей Фили отвлекло внезапно движение, всколыхнувшее лагерь. Гномы зашевелились, стихли разговоры, и зазвенело оружие. Фили оглянулся. К его сожалению, он успел переброситься с Даином лишь парой слов, но из того, что увидел, создавалось впечатление, что гномы не собираются сражаться в ближайшее время. Они оставались в боевой готовности, но скорее планировали отражать нападение, чем идти в атаку сами. Однако Фили достаточно времени посвятил изучению военного дела, чтобы понять – сейчас все изменилось. Гномы перестраивались в боевое построение. Подхватив отложенные в сторону два меча, более-менее подходящие по руке, Фили бегом бросился в центр лагеря.
– Даин! – он влетел в шатер, и склонившиеся над картами гномы, оглянулись.
– Ах, Фили, ты как раз во время, – громыхнул Даин, увидев его. – Подходи-подходи, будущему принцу Эребора негоже оставаться в стороне.
– Что происходит? – Фили не знал гномов, собравшихся в шатре, но по их внешнему виду и броне мог предположить, что это командиры сотен. – Мы собираемся нападать?
– Вот! Весь в дядьку! – Даин аж хлопнул в ладоши, сгребая подошедшего Фили в медвежьи объятия. – Вот, что значит, кровь!
– Даин, и все-таки? – безусловно, молодому гному была приятна такая похвала, но какое-то нехорошее предчувствие скреблось в груди; нельзя было дать сбить себя с толку. – Что-то изменилось?
– И упрям также! – владыка Железных холмов, наконец, отпустил племянника и вернулся к столу. – Еще как изменилось. Торин, наконец, прислал весть.
С этими словами он протянул Фили лист пергамента с несколькими строчками. Принц сразу узнал почерк Балина. Быстро пробежав глазами по посланию, он вскинул голову, встретившись с довольным взглядом Даина.