– Ну не ссы, не ссы, – уже менее грозно сказал второй, – если ты не военный, и не бандит, мы тебя не тронем.
– Правда?
– Больно надо об тебя руки пачкать, – пробурчал первый, стирая с пальцев следы «щетины». Сглотнул пару раз, потирая пострадавший кадык.
– Как тебя зовут? – второй протянул ему руку.
– Меня? – по-дурацки переспросил он, а потом чуть улыбнулся, – в последнее время меня звали Рю.
– Рю, ну надо же… а меня Дима. Вот на кой хер ты здесь, Рю? Потерялся, заблудился?
– Я сюда намеренно пришел, – выдохнул тот без акцента, едва заметно растягивая слова по-среднерусски. Он устало полуприкрыл глаза и прижался спиной к стене.
– С хрена ли ты тут отдыхать собрался? Сюда придти догадался, а куда дальше – не знаешь что ли?
– Нет.
– Вставай, нехер тут рассиживаться. И ствол свой подобрать можешь, только не глупи, усек?
– Усек, – кивнул тот, быстро сцапал свой пистолет и поднялся на ноги.
Из-за забора на них смотрело еще десять мужиков, таких же крепких, серьезных на вид. Конвоируемый двумя сталкерами Рю попытался улыбнуться приветственно, но вышло, мягко говоря, хреново.
– А эти… мне ничего не сделают? – шепнул он Диме, ощущая насмешливые взгляды.
– Ничего-ничего, – буркнул Леха, – только будешь плохо себя вести – поставят к стенке и расстреляют.
– Правда?
– Правда-правда, по закону гор.
– Каких гор…?
– Лех, кончай хуйню пороть, – хмыкнул Дима, выходя за калитку. Рю шел следом, настороженно разглядывая большую вытоптанную площадку, три металлические бочки, в одной из которых горел костер. Рю на автомате перевел стоимость бочек в рубли, а потом потряс головой. Судя по слухам, которые ему довелось услышать, сталкеры бочками не торговали.
– Садись, – велел ему Дима, кивнув на бревно. Рю уселся, куда ему велено было, скинул свой рюкзак в пыльную траву, вытянул из-за пазухи носовой платок, и, поплевав на него, принялся вытирать перепачканное лицо. Дима молчал, с интересом наблюдая, как под слоем жирного карандаша проявляются настоящие брови – тонкие, вразлет. Рю молчал, не замечая его. Как и в любой незнакомой, необычной ситуации, ему хотелось улечься куда-нибудь под одеяло, и закрыть глаза. Ничего не вижу, ничего не слышу.
Но надеяться можно было только на себя, не было рядом внимательного начальства, готового подсказать в нужный момент, не было четких приказов, обязательных к исполнению. Сам себе начальство, сам себе исполняло. Какая гадость эта ваши самостоятельная жизнь и ответственность.
Платок быстро стал серым. Наверное, внутренности тоже покрылись этой вездесущей пылью… Интересно, успел ли он уже нахвататься радиации, или солдат с Кордона врал?
Местное население, видимо, давно наплевало на радиацию. Местное население собралось возле костра и с интересом разглядывало новичка. Местное население представляло собой крепких и здоровенных мужиков, не последнюю очередь здоровенных на вид из-за брони. Рю оглядел свою куртку, отодрал висевший на соплях рваный капюшон и нервно оглянулся.
– А говорили, у вас тут гастарбайтер, – разочарованно протянул кто-то, оглядывая кое-как умывшегося, тощего, как подросток, Рю, – это ж не гастарбайтер, это говнарь какой-то малолетний.
– Цой, ты?
– Нет. Цой уже умер, а я еще нет.
– Ну, здесь с этим быстро!
– А как тебя звать-то?
– Рю.
– Китаец, что ли?
– Ага, – нервно усмехнулся тот, – по прабабушкиной линии.
Двое принялись оглядывать его и спорить, похож он на китайца или не особо. Рю молчал, не встревая в спор, потому что сам не знал, похож ли он на китайца. Живых китайцев он отродясь не видел, а раскосыми глазами, скуластым и узким, как у кошки лицом он явно пошел в собственное начальство. Бывшее начальство, поправил он себя, закусив губу.
Запалили еще два костра, тепло проникало в замерзшие руки, гладило по щекам, обманчиво успокаивая и обещая, что все будет хорошо. Рю ему не слишком-то верил. Окружающие тоже смотрели на него недоверчиво. Никто никому не доверял. Однако деваться было некуда
– А ты откуда?
– Из одного небольшого, закрытого города.
– А из страны из какой?
– Хочешь чаю? – предложил ещё какой-то мужик из любопытствующих.
– Из России, – опустил взгляд, – совсем закрытый город. Чаю хочу, очень.
– А я из Украины, – сказал еще кто-то, Рю закивал, даже и не стараясь запомнить всех, лица сливались в одно. Схватил протянутую крышку от термоса, дымящуюся, горячую. Подул в нее и отпил немного и закрыл глаза. Крепко заваренный сладкий чай согревал не хуже водки. Кивал в ответ на приветствия, повторял одно и тоже несколько раз, не поднимая взгляд, внимание смущало и раздражало сейчас, когда хотелось забиться куда-нибудь в угол. А толпа все не расходилась, стояли, разглядывали его с интересом. То ли национальность новенького отгадывали, то ли половую принадлежность.
– Так зачем ты в Зоне? Расскажи? – Дима долил ему еще чая, и присел поближе. Первый сталкер, которому досталось от Рю, выполз из подвала сбоку. Сморгнул и уставился на него недовольно.
– Спрятаться мне надо, – криво усмехнулся Рю, держа крышку в обеих ладонях.
– От кого же это можно прятаться в Зоне? – усмехнулся кто-то из мужиков. Часть местного населения расселась вокруг, часть всё-таки куда-то разбрелась, ворча себе под нос.
– Тут так страшно, что проще в петлю залезть, – проговорил кто-то другой.
– Надо будет – залезу, – усмехнулся Рю, не упомянув о том, что не так давно уже хотел застрелиться.
– А почему именно сюда, а не за границу куда-нибудь? Лучше места нет, что ли?
– Курица не птица, Зона не заграница, – усмехнулись собственной шутке.
– Прям ты нужен кому так, что аж сюда прибежал!
– Ищут военные, ищут милиция, – тихо заговорил Рю, – ищут давно, но не могут найти. Чтоб за границу попасть, нужны деньги и документы, а у меня нет ничего. Без денег и документов, – он опять усмехнулся, вздернув тонкую бровь, – я могу только кафель класть. Или чермет собирать, но я по уши уже насобирался. Денег так не накопишь, да и не очень это безопасно…
– Ничего, – ухмыльнулся высокий усатый мужик, – пару дней тут потусуешься, и если жив останешься – сбежишь обратно свой кафель класть, будешь каждую плитку целовать с благодарностью.
– Может, и сбегу, и поцелую, – не стал спорить Рю, сощурил раскосые глаза, отчего стал похож на фигурку нецкэ, вырезанную из кости.
Первый сталкер прошелся за спинами остальных, встал в отдалении, сложил руки на груди и окинул всех мрачным взглядом.
– Ладно, большинство сюда за артефактами идет, – заговорил один из сталкеров постарше. – Чтобы денег заработать. Здесь, на Кордоне, в основном такие и сидят. Чтобы если что, обратно на большую землю свалить. А если кто сюда по убеждениям идёт, то нужно дальше вглубь идти. Там есть два клана, Свобода и Долг. У них тоже есть свои торговцы, так что там тоже можно неплохо разжиться, если выжить сможешь, конечно. Еще там же, поглубже, есть научные лаборатории, которые охраняют либо военные, либо долговцы, как договорятся.
Рю закивал, допивая остатки чая.
– Есть наёмники. Это совсем уж крутые ребята, которым плевать на распри Долга со Свободой. Они в Зону просто заработать пришли, и весьма профессионально подготовились. А есть еще бандиты. Но эти пацаны есть везде, кроме Припяти, разве что. Туда Монолит никого не пускает. Монолит это самые, что ни на есть придурки с прожженными мозгами. Говорить даже про них не хочется. Заняли Припять со станцией и сидят там, как собака на сене.
– А вы кто? Вы не военные разве? – положил пальцы на автомат Димы. Тот покосился хмуро и задвинул оружие за спину от греха подальше.
– Нет, мы просто обычные сталкеры. Большинство, – обвёл рукой собравшихся. – Дальше заставы Долга и не ходило никогда. До Свалки и всё. На Свалке часть артефакты появляются. Сидорович отстёгивает военным с заставы, и они всех, кто на хуторе, не трогают. Так что это хорошо, что ты до нас добрала… – подвис на пару секунд, – …лся раньше, чем они тебя словили.
Все замерли и посмотреди на него, как на идиота.
– Как же тебе удалось сюда пробраться, если ты совсем ничего не знаешь? – проговорил кто-то растерянно.
– Это мужик, мужик, точно вам говорю, – хрипло буркнул первый сталкер по имени Леха. Но его никто не услышал.
– Я с конторой по закупке металлолома приехал. Я полгода у них работал на отгрузке, но платили совсем паршиво, скопить почти ничего не удалось, а работать приходилось ой как много.
– Ты думаешь, здесь тебе легче будет?
Рю не нашелся с ответом, уставился в пустую крышку. Повисла тишина, долгая и напряженная. Слышно было, как трещат сучья в пламени.
– Здесь, – проговорил негромко, – у меня хоть шанс есть. А там – только вшивый матрас на троих, и въебывать с шести утра до десяти вечера. И больше ничего.
– Оставайся, раз так решил, – проговорил ему Дима.
– Романтика опять же, – ехидно усмехнулся усатый, – а какая здесь природа!
– А какие тебе ночью будут сниться сны!
Местное население с охотой подхватило тему, принялись травить байки про Зону, про бандитов и про военных.
– А что… – проговорил Рю после паузы, – военные с такими, как я, делают?
– С такими как ты? – протянул усатый лукаво. – Ну, не знаю. Обычно ловят и сдают в милицию обратно на большую землю. А проникновение в Зону уголовно наказуемо.
– Нельзя мне в милицию попадать!
– Миграционная служба в Кишинев отправит? – схохмили в толпе.
– Так ты и не попадайся им. Обычно сталкеры на смерть с военными с кордона бьются.
– А зачем тогда вы за мной побежали охотиться? – нахмурился Рю.
– Мы на тебя не охотились! – возмутился Дима. – Мы хотели проверить, не пробрались ли мутанты на хутор. А то там, куда вояки побежали свой прорыв латать, недавно стая кабанов поселилась. Они вроде не вылезали оттуда. Но их могли спугнуть. Хер знает, куда они побегут.
– Тебе не попадались, нет? – один из старших ехидничает.
– Я вас испугался! – мрачно заявил Рю.
– Это потому что ты кабанов-мутантов не видел, – фыркнул Дима. – Если военные их не уволокли, можно сходить на дохлых посмотреть.
– Ага, на ночь глядя как раз! – кто-то поднял его на смех.
– Никто мне, кроме вас не попадался!
– Вот и радуйся! Раз тебе так деньги нужны, тут с этим просто. Относительно просто. Сидорович большой альтруист, завсегда таким как ты помочь готов.
– За просто так?
– За задание.
– Зада-а-ание…?! – протянул задумчиво, пошлепал ладонями по коленям, – нет, наверное. Мне глубже в Зону надо попасть, потому что если военные поймают – мне так и так кранты.
Усатый помотал головой скептически.
– В таком виде ты дальше Кордона не уйдёшь. Тебе деньги нужны, чтобы приодеться.
– А хочешь, я тебя провожу? – предложил Дима. – Я всё равно на Свалку собираюсь. А одному идти страшно.
– Вот чудесная компания будет, – кто-то прыснул.
Леха, стоявший за спинами мужиков, многозначительно помотал головой, мол, Дима хороший.
– Боюсь я к кому-то еще обращаться, – признался Рю, зажав крышку от термоса между колен, – вдруг этот ваш Сидорович меня увидит и решит, что выгоднее будет военным сдать.
– Он не такой, – помотал головой Дима. Усатый оценивающе окинул взглядом фигуру Рю, а Леха перехватил его взгляд, вначале повертел пальцем у виска, а потом еще и постучал пальцем по лбу, для наглядности. Мол, дебил ты, или как? Усатый выразительную мимику Лехи проигнорировал.
– Если бы он этим промышлял, – сказал Дима, – сталкеров бы в Зоне не было никогда. Думаешь, таких как ты, кто от людей снаружи сбегает, нет больше? От долгов многие бегут.
Рю ничего на это не сказал. Сунулся в свой потрепанный рюкзак, достал пакет с вареными яйцами, и печально осмотрел его. Яйца не выдержали падения с забора, сплющились совсем, но Рю настойчиво принялся выколупывать из них обломки скорлупы. Дима усмехнулся и протянул ему банку горячей перловой каши с тушенкой.
– Я с тобой потом тоже поделюсь, пообещал Рю, многозначительно похлопав по боку своего тощего мятого рюкзака, не обращая внимания на усмешки. Вытащил ножевилку из кармана и принялся есть, стараясь не жрать голодно, как кот, оставленный нерадивыми хозяевами без еды на целые выходные.
– У тебя вообще хоть какое-нибудь оружие есть с собой?
– Пистолет, – продемонстрировал, вытянув из-за пазухи.
– К Сидоровичу пойдешь, патронов заодно купи. Они здесь быстро заканчиваются.
Рю закивал, не отрываясь от еды. Уши его едва заметно двигались, и он то и дело отодвигал выбившиеся из хвоста длинные темные пряди волос, так и норовившие попасть в рот.
***
Утро настало быстро и безоговорочно. Мудренее вечера оно не оказалось. Рю лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к своим ощущениям. Больше всего сейчас хотелось плюнуть на все и уйти, изобрести еще какой-нибудь вариант, попроще и не такой рискованный. Но сколько сил было потрачено…
– Просыпайся, – толкнули его в плечо. Он сонно потянулся, сел на ушатанной старой софе, свесив ноги вниз. Ночевавший рядом Дима принялся пересказывать ему суть местных разборок с бандитами, встряхиваю измятую за ночь куртку. Без брони Дима оказался моложе и худее, и тянул максимум на двадцать лет.
– Я с такими гопниками еще там, у себя на районе конфликтовал. Один раз, помню, иду домой…
– Умываться у вас тут принято?
– Тут колонка есть.
– Проводи, – сказал Рю. И добавил, – пожалуйста.
Колонка хрипло плевалась водой, захлебываясь и давясь ею, рычала утробно и гулко. Диме надоело смотреть на это, и он надавил на облупившийся рычаг: в колонке хрюкнуло, забулькало, ровная струя забила о ржавый лист железа.
– Спасибо, – Рю принялся умываться, размышляя о том, насколько эта вода чистая. Судя по художественным фильмам, радиоактивная жидкость имела обыкновение светиться кислотно-зеленым цветом, но верить фильмам было глупо.
– С меня кожа потом не слезет? – поинтересовался он, нервно потирая потную шею.
– Может, слезет. А может, и не слезет. У всех разная реакция. Лучше не злоупотреблять.
Но, вопреки своим словам, попросил его подержать рычаг и тоже умылся, отфыркиваясь шумно. Вода пахла металлом, оставив после себя во рту странный привкус.
– От кого ты бежишь? – Дима вытерся рукавом. – От бандитов?
– Нет, – покачал головой, и пошел прочь от колонки, руки и лицо от холодной воды слегка покраснели, ресницы слиплись в иголки, – от военных. Мне… сложно сказать.
– У тебя имя такое странное.
– Это не имя.
– Хорошо, что не имя. Ты говоришь, что ты из закрытого города… – задумался. – Ладно. Пойдём, один тайник проверим. Мне сегодня знакомый на ПДА координаты кинул.
– Вот так запросто?
– А тебе сложно надо?
– Нет… сложно не надо.
***
Пыльная дорога поднималась в гору, слежавшийся грунт упруго пружинил под кроссовками. Если закрыть глаза и ни о чем не думать, то казалось, будто настало долгожданное лето, и можно пойти на большое вытоптанное поле с редкими кустиками травы и поиграть в футбол с пацанами, или сбегать на речку.
– Эй, – ощутимо толкнули под локоть, – глаза-то разуй. Чего расслабился?
– Здесь тоже опасно? – Рю кивнул в сторону косогора, уходившего вверх.
– Здесь охереть как опасно, – буркнул тот, – по дороге военные ходят. Твои любимые.
Димка достал бинокль, осматривая окрестности – все больше для понта, с низины ничего нельзя было разглядеть. Рю сразу понял, но смолчал, легко предоставив ему лидерство – а Димка только того и ждал.
– Делаешь все, как я скажу. Сейчас выйдем на асфальтовую дорогу, ты идешь следом, никуда не лезешь, лишнего не болтаешь.
– Как скажешь, насяльника, – усмехнулся Рю.
И правда, послушался, не лез, дурацких вопросов не задавал и лишнего не болтал. Промытая недавним дождем асфальтовая дорога резко тянулась далеко вперед, на первый взгляд, почти как живая, почти как настоящая асфальтовая дорога, которой пользуются. В голове не укладывалось, что она мертвая, не предназначенная уже для передвижения транспорта и пешеходов. Дорога была тут частью природы, такой же опасной, как амазонские джунгли, или даже еще опаснее. Впереди, над мостом едва заметно клубился воздух, словно от жары, хотя с утра было довольно прохладно.