— Что? — проговаривается она, не в силах сдержаться. — Ты спрашивал!
Прочистив горло, Финн почесал затылок и сказал:
— Эм, вообще-то, детка, я спрашивал Костию. Я спрашивал, как она встретила Лексу.
Через всё тело Кларк пробежал холод, но щёки залились багрянцем, а желудок опустился, будто он только что вошёл в свободное падение. В течение одного трудного, болезненного, затаившего дыхание момента, Кларк решила, что готова упасть в обморок, но Финн сжимает её руку и говорит:
— Всё нормально. Это была весёлая история. Удивлён, что вы двое после такого встречались.
Покачав головой, Кларк пододвигается, чуть не пробив пол своим стулом в процессе. Её голова кружится с порывом алкоголя в организме, и девушка не может дышать. Она не может дышать. Всё, кажется, теперь плывёт вокруг неё, деформируясь и не фокусируясь. Кларк быстро встаёт из-за стола, едва слыша голоса Финна и Лексы, которые зовут её.
Холод ударяет в лицо, когда она вышатывается из ресторана и ступает на оживлённый городской тротуар. Она делает большой глоток ледяного воздуха, пытаясь пропихнуть его в лёгкие, но, кажется, он только застревает в горле и душит девушку. Из глаз выдавливаются слёзы, когда она подбегает к бордюру и вскидывает руки в воздухе. Ей нужно домой. Нужно уйти. Ей нужно дышать.
Такси подъезжает к обочине, и Кларк возится с ручкой двери, когда внезапно чьи-то руки оборачиваются вокруг её талии и прижимают её к себе.
— Финн, отпусти, — задыхается она. — Я не могу. Я не могу ды…
— … Кларк, остановись.
Кларк немедленно замирает при звуке её имени, сошедшего с языка Лексы. Она поняла, что руки, которые обхватывают её сейчас — это руки Лексы, а не Финна. Она задыхается ещё сильнее, и прижимается сильнее к Лексе:
— Я не могу, — выдавила она. — Я не могу дышать.
— Я знаю, — прошептала ей на ухо Лекса. — Слушай меня. Сфокусируйся на моём голосе.
— Лекса, пожалуйста, — прохрипела Кларк, и Лекса просовывает руки к груди Кларк.
— Слушай меня, — сказала Лекса, сжимая подушечками пальцев область поверх груди Кларк. — Чувствуешь мои руки? Сколько пальцев у меня, Кларк?
— Десять, — прошептала Кларк. — Д-десять.
— Ты уверена? — спросила Лекса, прижимая пальцы Кларк. — Посчитай их для меня.
Кларк жадно вдыхает и берёт сперва большие пальцы Лексы.
— Один, — сказала она. — Два.
Следующий вздох дался уже легче, когда она перешла на указательный палец:
— Три, — она немного расслабилась у груди Лексы. — Четыре.
— Хорошо, Кларк, — сказала Лекса. Её голос мягкий и успокаивающий, он согревает щеку Кларк в холодном ночном воздухе. — Продолжай.
Таксист уехал прежде, чем Кларк дошла до семи, но она сфокусирована на пальцах Лексы и её голосе — на подсчёте и на дыхании. Когда она досчитала десять, Кларк полностью расслабилась в руках Лексы, и, хотя, в груди до сих пор раздаётся боль, девушка вновь может глубоко вздохнуть.
Кларк в изнеможении опускает голову на плечо Лексы и шепчет:
— Спасибо.
— Да, спасибо тебе.
Кларк с Лексой подпрыгнули и отодвинулись друг от друга, когда внезапно раздался голос Финна. Они с Костией стояли у входа в ресторан, наблюдая, но Финн быстро обнимает Кларк, когда Лекса отступает достаточно далеко.
— Я никогда не видел, чтобы с ней такое раньше происходило, — сказал Финн, сжимая её плечо. — Я не знал, что делать, так что, серьёзно, спасибо тебе.
Лекса не сказала ничего, она лишь кивнула, и Кларк не могла перестать смотреть на неё. Блондинка не может перестать чувствовать жар груди Лексы, тепло её дыхания на своей шее, щеке, у уха.
— Ты в порядке, Кларк? — спросила Костиа, делая шаг, чтобы обхватить руками Лексу, как с Кларк это сделал Финн. — У меня было несколько приступов паники. Знаю, насколько ужасно это может быть.
— Да, — прошептала Кларк, не в состоянии посмотреть в глаза Костии. — Спасибо.
— Мы расплатились, — сказал Финн, салютуя такси. — Я поеду к ней домой, так что она сможет отдохнуть, но, гм, спасибо вам за ужин. Мы как-нибудь должны повторить.
Нет, уж точно не должны, подумала Кларк, но вслух ничего не сказала. Она просто позволила Финну довести её обратно к тротуару, где уже стояло новое такси. Поднимает взгляд и смотрит на Лексу, пока Финн отчеканивает её адрес водителю, и желудок снова переворачивается, когда Кларк видит прежде, чем закрыть дверь то, как глаза Лексы расширяются в осознании.
Кларк до сих пор живёт в их лофте.
***
На третьем этаже в университетской библиотеке почти пусто. В основном на этаже театральные секции и секции искусства, так что в основном только ботаники драмы и художники поднимаются сюда. На одном из изъеденных молью диванов спит кто-то, кого Кларк полностью понимает. Тот, кто придумал обучение с восьми утра — просто дьявол.
Она просматривает полки в алфавитном порядке, подыскивая книгу с коллекцией произведений, чтобы суметь зачерпнуть в себя хоть немного вдохновения для одного из своих первых проектов, когда замечает знакомую охапку необузданных каштановых волос.
— Так, так, это никто иной, как та самая милая дурочка, которая оскорбила меня в первый же день здесь.
Девушка сперва вздрогнула, но потом её рот сглаживается в незаинтересованную линию, и Кларк улыбается от этого действия. Она выглядит так же великолепно, как и на стоянке: дикие волосы и глаза, словно лес, и точно так же раздражена.
— О, глупая блондинка, занявшая моё место, — растянула девушка. Кларк хихикнула и подмигнула ей, на что та фыркнула. — У тебя ноги к полу приросли или ты двигаться не умеешь?
— Что тебя сюда привело? — спросила Кларк, всё ещё ухмыляясь. — Театральная студентка? Ты — театральная студентка? Держу пари, так и есть. Могу представить тебя на сцене, произносящую чванливый, скороспелый монолог, направленный аудитории, которая не может остановиться рыдать над твоей изящной шейкой и острым, драматическим голоском. Скажи, что я права.
— Ты ошибаешься, — сказала брюнетка, закатывая глаза. — Теперь вали.
Кларк рассмеялась и начала уходить, наблюдая за тем, как девушка заходит в студию позади неё. Блондинка решила пройти за ней, но та закрыла дверь перед её лицом, и Кларк громко рассмеялась. Она зажала рот рукой, когда вспомнила, что находится в библиотеке, и открыла дверь перед собой, проходя в помещение.
— Это было грубо, — сказала она, прислонившись к внутренней стороне двери, просматривая маленькую комнату с единственным деревянным и двумя маленькими офисными стульями. Уютненько — это хорошо. — Вот и поговорили.
Другая девушка зевнула и сказала:
— Нет, вообще-то. Ты говорила. Я просто ждала, пока ты уйдёшь, чтобы я смогла дальше заниматься учёбой.
— Первая неделя в колледже, а ты уже такая серьёзная, — улыбнулась Кларк. — Это мило.
Девушка покачала головой и вздохнула:
— Это уже третий раз с нашего знакомства, когда ты зовёшь меня милой.
— Всё становится серьёзней. Я уже думаю о том, чтобы познакомить тебя с мамой.
— Она не одобрит, — уголки её губ изогнулись в лёгкой улыбке, и Кларк закусила губу при таком виде.
— Ты бы приросла к ней. Ты прирастаешь ко мне.
— Ты, кажется, прирастаешь ко мне, как грибок. Мне нужно обратиться ко врачу.
— Нет, просто позволь мне и дальше прирастать, — сказала Кларк, улыбаясь так широко, что это почти больно, но ей всё равно. Что-то в этой девушке заставляет желать так улыбаться в течение нескольких часов. — Позволь мне жить. Тебе могло бы понравиться смотреть, как я покрываю всё твоё тело.
— Воу, — брюнетка закатила глаза, несмотря на маленький намёк на смех. Это заставляет сердце Кларк гнать, словно на гонке. — Что ты хочешь?
— Я не могу просто хотеть познакомиться с тобой? — спросила Кларк, изогнув бровь, на что брюнетка мотает головой.
— Нет, не можешь.
Кларк засмеялась и оттолкнула дверь. Она опускает свои художественные альбомы на стол, прежде чем сесть на корточки у стула Лексы и посмотреть ей в глаза.
— В таком случае, я просто скажу: я — Кларк Гриффин, и я очень хочу нарисовать тебя.
— Что? — выпалила девушка. — Зачем?
— Потому что несмотря на то, что ты сволочь, я не шучу насчёт твоей изящной шеи, — усмехается Кларк, и её желудок переворачивается на каждом новом слове. — Думаю, ты прекрасна.
Брюнетка заметно удивилась на мгновение, она просто тихо сидела и смотрела. Когда она снова заговорила, её голос становится мягким, тихим и прекрасным шёпотом:
— Ты думаешь, я прекрасна?
— Чертовски прекрасна, — шепнула Кларк, кивая, и блондинка думает, что сейчас девчонка засмеётся ей в лицо или попросит уйти, чтобы та прекратила тратить её время.
Вместо этого красивая девушка удивляет её: она наклоняется, и, чуть не падая со стула, целует Кларк в губы. Это случилось так быстро и мягко, такое действие удивило их обеих, несмотря на то, что одна из них практически спровоцировала другую. Они отделяются друг от друга лишь через несколько секунд, и Кларк ищет в зелёных глазах девушки хотя бы намёк на сожаление.
Но его там не было.
Вместо этого, Кларк видит шок и удивление, лёгкую похоть, искру острых ощущений, и она с готовностью захватывает её губы, когда девушка тянется снова к ней. Это первая импульсивная вещь, которую она когда-либо делала. Она жила для этого. Этот поцелуй уже не краткий и не нежный. Он бешенный, полноценный, быстро развивающийся. Кларк поднимается на ноги и обнимает девушку за талию, когда та поднимается вместе с ней.
Есть что-то ошеломляющее и опьяняющее в этом поцелуе, и обе погружаются в него. Девушка застонала в губы Кларк, и блондинка сжала её бёдра в ответ. Кларк прижала её к стене, одну руку переместив на волосы девушки, а другую — между ног незнакомки. Они прерывают свой поцелуй лишь на мгновение, тяжело дыша и глядя друг на друга. Кларк уже знает, что эта незнакомка будет её. Девушка может положить конец всему прямо здесь, сейчас, но она этого не делает. Вместо этого она тянется к руке Кларк, продвигая её вниз, к верхней части её джинсов.
— Это глупо, — прошептала она в губы Кларк, тяжело дыша.
Кларк кивнула:
— Возможно.
— Я не знаю тебя.
— Я удивительная. Обещаю, — усмехнулась Кларк и прижалась мягкими губами к её губам. — К тому же, ты уже это знаешь, дурочка.
— Это глупо, — повторила девушка, всё ещё держа руку Кларк на верхней части своих джинсов. Она улыбается, и Кларк считает, что могла бы смотреть на эту улыбку весь день. Её улыбка сохраняется, когда она бормочет в мелкое пространство между их губами. — Глупо, безумно и глупо.
— Мы можем остановиться, эм… — Кларк хочет произнести её имя, но она вспоминает, что до сих пор не знает его, так что она просто прикусывает свою губу, улыбаясь, и повторяет себе. — Мы всегда можем остановиться.
Девушка смотрит на неё в течение долгого, горячего момента, пристальный взгляд то опускается, то поднимается с глаз на губы Кларк. Она облизывает собственные губы и произносит:
— Моё имя Лекса, — будто зная, что это именно то, что Кларк хочет узнать. Затем она расстёгивает пуговку на джинсах и проталкивает пальцы Кларк под нижнее бельё. — И я не хочу останавливаться.
Когда Кларк погружается в неё в первый раз, она уже знает, что точно не хочет, чтобы он стал последним.
***
— Не может быть, — сказала Аня в трубку. — Ты делаешь всё это дерьмо.
— Не я, — вздохнула Лекса, идя по улице в свой офис. — Я не смогла бы сделать это, даже если бы попыталась, Аня.
— Ты забываешь, что я знаю тебя ещё с детства. Тебе всегда сходила с рук даже самая смехотворная ложь.
— Я не вру, — сказала ей Лекса, опуская голову на встречу холодному ветру. — Моя жизнь — жестокая шутка.
— Ты серьёзно ходила на одну из выставок Кларк, не зная, что это её арт-шоу? И ты серьёзно наткнулась на картину со своей голой задницей на этой выставке, где была твоя девушка и твоя бывшая девушка? Ты сейчас серьёзно говоришь мне, что это реально случилось?
— Это — то, что я сейчас пытаюсь донести до тебя, да, — растянула Лекса. — Сколько раз я должна повторять это?
— А потом у тебя был самый неловкий в мире ужин, который закончился тем, что у твоей бывшей случилась паническая атака, и ты героически налетела на неё, чтобы остановить приступ и держала бывшую, пока ваши нынешние девушка и парень смотрели на всё это?
Застонав, Лекса остановилась на пешеходном переходе и нажала на кнопку:
— Этот разговор заставляет меня ненавидеть тебя.
— Этот разговор делает мою жизнь, — смеётся Аня. — Лекса, как… то-есть, что дальше? Ты уверена, что ты, блядь, сейчас надо мной не прикалываешься?
— Уверена.
— Поклянись моими кольцами для сосков.
Лекса закатила глаза и подтянула свою шапку немного вниз, чтобы сохранить больше тепла на лбу.
— Клянусь твоими нелепыми кольцами для сосков, — сказала она, переходя дорогу, когда ей показался зелёный свет.
— Почему вы с Кларк ничего не можете сделать как нормальные люди? — спросила Аня, выпуская новый смешок. — Ты тогда наорала на неё в первый день, и вы даже не обменялись именами. Вы сворачиваете библиотеку на второй встрече, потому что «в нас просто что-то щёлкнуло, Аня, и год спустя, ты говоришь мне, что она — любовь всей твоей жизни и съезжаетесь в лофте с извращённым инопланетянином, нарисованным на стене.
— В котором она, видимо, до сих пор живёт, — сказала Лекса, облизывая потрескавшиеся губы и качая головой. — Я слышала, как её парень назвал водителю такси этот адрес.
Волна смеха закатила Аню и, вздохнув, Лекса почувствовала, как в ней просто всё опрокинулось.
— Ты знала? — спросила она, останавливая эту волну.
— Лекса, слушай, я…
— … Нет, Аня, скажи мне, что ты не знала, что Кларк до сих пор живёт в этом городе, — сказала Лекса. — Скажи мне, что ты не знала, что она до сих пор живёт в этом лофте. Мне нужно слышать, как ты говоришь это.
— Так плохо, что я знала? Это ничего не поменяло бы.
Лекса быстро поморгала и прижала руку к голове:
— Ты говорила с ней? Вы сохраняли контакт всё это время?
— Нет, — сказала Аня. — Ну, только немного, но не на всё время, нет. Мы давно с ней не говорили.
— Аня, почему… почему ты не говорила мне?
— Потому что ты никогда не собрала бы своё дерьмо, если бы знала, — Аня вздохнула. — Лекса, ты была бы одержима тем, что я с ней сохраняю контакт. Ты бы вечно задавала бы мне миллион вопросов, и не могла бы жить.
Лекса склонилась к кирпичной стене у какого-то дома и испустила облако туманного воздуха:
— Не могу поверить, что ты общалась с ней.
— Почему? — спросила Аня. — Ты сохраняла контакт с Эбби всё это время. Она звонит тебе каждую среду, и Кларк не знает об этом.
— Это другое, Аня, — утверждает Лекса. — Эта женщина практически моя приёмная мать.
— Ага, — сказала Аня, — ну, а Кларк — моя сестра, Лекса.
Эти слова ударили по Лексе, словно это был удар в живот. Её собственные слова, которые она говорила Костии, вернулись к ней. Семья. Они были семьёй: она, Кларк, Аня, Рэйвен и родители Кларк. Не только они с Кларк потеряли что-то. Они были семьёй, все они, и они потеряли друг друга.
========== Глава 2: Так или иначе, всё осталось по-прежнему. Часть 6. ==========
Лекса и Кларк устало наклонились друг на друга, сидя на кухне четы Гриффин. Они наблюдают, как Эбби переворачивает блины на массивной сковороде. Радио проигрывает старую, классическую музыку, солнце бьётся через окно над кухонной раковиной. Это — уже второе утро семейного отдыха. Девушки решили проводить эти дни с родителями Кларк. Они не ложились почти до трёх утра. Кларк была слишком взволнована небом, звёзды на котором виднелись вдали от города, а Лекса — была взволнована волнением Кларк, чтобы тащить её внутрь, в кровать.
— Почему мы встали? — проворчала Лекса.
Кларк прозевала на этот вопрос:
— Блины.
— Десять утра, — сказала Эбби, закатив глаза на это. — Вы двое встали вместе с восходом солнца.