Болгарские народные сказки. Том 2 - Ангел Каралийчев 12 стр.


Но не успел он еще отъехать подальше, а староста уже созвал своих бородатых советников и крикнул:

— Надо отобрать золото у парня!

Тут советники дернули себя за приклеенные бороды, и те упали.

— Возьмите ятаганы! — снова крикнул староста.

Девять темных рук протянулись к стене, сорвали девять тяжелых ятаганов и опоясались ими.

— Садитесь на лихих коней, догоните парня, отрубите ему голову, и чтоб до первых петухов сумы были здесь!

Разбойники побежали в конюшню, запертую на три замка, вскочили на лихих коней и исчезли в ночной тьме.

А Иванчо в то время, покачиваясь в седле, беззаботно насвистывал. Путь лежал через ровное поле. Вдруг, словно из-под земли, вырос перед ним конь, на коне молодец в высокой, как у Иванчо, шапке, черные очи, как уголья, горят, в левой руке топор держит.

— Ты куда, побратим?

— Домой возвращаюсь, — отвечает Иванчо.

— Возьмешь меня в товарищи?

— С радостью, — согласился Иванчо, — мне товарищ вот как нужен!

Поехали они рядышком и разговорились по-дружески.

Подъехали к перепутью.

— Куда теперь? — остановил своего коня Иванчо, но тут же вспомнил, что отец ему наказывал, и, обернувшись лицом к месяцу, поднял левую руку. — Туда, — сказал он, — там верная дорога.

И повернул коня налево, но спутник его свернул направо и крикнул повелительно:

— Поезжай за мной!

— Подожди, побратим, — промолвил Иванчо, — это дорога нехорошая. Она приведет нас в разбойничье логово.

— Раз я с тобой — не бойся никаких разбойников! — повернулся к нему товарищ и взмахнул топором.

Послушался его Иванчо и поехал вслед за ним.

Пересекли поле. Въехали в лес.

Всю ночь плутали. Уже стало светать, когда добрались до какого-то села. Едут по улицам — нигде ни души, и огоньки не светятся. Остановились у корчмы. Дверь открыта, а в корчме — никого. Сошли они с коней, зажгли свечку, уселись за стол и закусили тем, что с собой было. Нацедили из бочонка вина и выпили по кружке. Иванчо стало ко сну клонить. Товарищ ему и говорит:

— Ты, побратим, ляг да усни, а я по селу пройдусь, погляжу, что тут есть.

Иванчо улегся возле очага, а молодец с топором вышел. Ходил он, ходил туда-сюда и все прислушивался. Всюду тишина, село будто вымерло. Легко ступал молодец, словно олень, и вдруг застыл на месте, дыхание затаил. Неподалеку, из-под земли, послышались ему приглушенные человеческие голоса. Подкрался он к месту, откуда они слышались, и увидел каменный колодец. «Он, должно, высох, раз внутри люди, — подумал про себя молодец. — Послушаю, о чем они говорят».

— Сын гончара давным-давно вошел в корчму! — произнес один голос.

— Он устал с дороги, выпьет кружку вина и заснет, как убитый, — прошептал второй.

— Он, верно, уже заснул: целый час прошел с тех пор, как мы услышали топот его коня, — прорычал третий.

— Пора! Выходите по одному! — скомандовал первый.

Побратим Иванчо крепко сжал топор и подобрался к самому колодцу.

Вот и первый разбойник! Как только его голова показалась над колодцем, молодец взмахнул топором и голова разбойника скатилась с плеч.

Появился второй разбойник.

И с ним случилось то же.

Третий.

Четвертый.

Пятый…

Наконец — туп! туп! туп! — поднялся последний.

— Где же вы? — вскричал он, но в тот же миг побратим гончара и с ним покончил.

Затем воротился в корчму и разбудил товарища.

— Вставай, — сказал он, — пора в дорогу, нам еще далеко ехать.

Вскочили они на коней. Весь день скакали. Через девять рек переправились, через восемь гор перевалили. В сумерках приехали в большой город. Остановились на лучшем постоялом дворе, хорошенько поужинали и улеглись спать. Городом этим правил очень злой царь. Услыхал он, что на постоялом дворе остановились неизвестные путники, и послал слуг узнать, что это за люди, откуда едут и что везут с собой. Слуги мигом все проведали. Как только узнал царь, что те везут с собой сумы, наполненные золотом, а оружия у них всего-навсего небольшой топорик, так и решил:

— Деньги у них отберем, а потом головы с плеч снимем! Позовите их завтра во дворец!

На другой день царский виночерпий явился на постоялый двор с баклагой вина и пригласил путников к царю.

— А хорош ли у царя дворец? — спросил Иванчо посла.

— Дворец-то хорош, а уж лучше царской дочери во всем мире не сыскать.

— Ну, раз так, давай поглядим на нее! — вскочил с места Иванчов побратим.

Купили они красивые наряды, усы подкрутили и отправились во дворец. А деньги на постоялом дворе оставили под замком.

Царь встретил гостей честь-честью, хлопнул в ладоши и велел слугам поднести им отборных яств.

Когда они наелись досыта, он опять хлопнул в ладоши и крикнул:

— Принесите вина!

Тут, с золотой баклагой на серебряном подносе, явилась царская дочь, и все вокруг будто осветилось. Иванчо онемел от восхищения: такой красоты он в жизни не видывал. Девушка поднесла ему вино и с жалостью взглянула на него, однако ничего не сказала. Пока остальные пробовали царское вино, Иванчо глаз с нее не сводил.

— Нравится тебе моя дочь? — спросил его царь.

— Очень, — ответил Иванчо.

— Раз так, даю ее тебе в жены.

Иванчо взглянул на побратима.

— Бери, — шепнул тот, — раз я с тобой, ничего не бойся.

Сыграли пышную свадьбу. Покуда все веселились, царская дочь, которой сильно приглянулся Иванчо, тайком роняла слезы и утирала глаза шелковым платочком. Почему же красавица плакала? Плакала она потому, что знала: для молодца наступил последний час. Сорок раз злой царь выдавал ее замуж, а ночью, когда новобрачные уходили в опочивальню, подсылал змею, чтобы та, забравшись в опочивальню через замочную скважину, ужалила молодого между глаз. По другим своим женихам — царским да боярским сыновьям — царевна не очень-то убивалась, но из-за Иванчо сердце у нее так и разрывалось на части.

Свадьба кончилась. Певцы и музыканты умолкли. Иванчо с женой ушли в свою опочивальню. Заперли золоченую дверь. А побратим постелил свой кожух у порога и улегся, положив под голову топорик.

Минула полночь. Иванчо и царская дочь уснули, а побратим лежит, глядит в потолок и прислушивается. Когда невдалеке пропел первый петух, услышал он тихий шорох. Скосил глаза и увидел, что по лестнице змея ползет с поднятой кверху головой. Побратим закрыл глаза. Спящим прикинулся. Змея всползла ему на грудь, поднялась на хвосте и сунула голову в замочную скважину. Тут Иванчов побратим вскочил на ноги, схватил свой топор и с размаху рубанул змею.

Отрубленная голова змеи упала в опочивальню, а покрытое чешуей тело соскользнуло к его ногам.

Покончив с этим делом, побратим постучался к новобрачным, разбудил их и тихонько вывел из дворца. Они поспешили на постоялый двор, взяли свои сумы, и, покуда царь еще спал, поскакали на конях в лес. Царская дочь сидела в седле впереди Иванчо и дрожала, как лист, а он шептал ей на ухо:

— Ничего не бойся, покуда с нами мой верный побратим!

Семь дней и ночей мчались они по лесам и горам. Наконец подъехали к тому селу, где жил старый гончар. У околицы побратим остановил коня и сказал:

— Пора нам расстаться. Отправляйтесь к себе домой и живите честно и справедливо. Прощайте!

— Что ты за человек и кто тебя послал оберегать меня в пути? — спросил Иванчо.

— Я народный воин. Моя мать послала меня оберегать тебя за то, что ты большое добро сделал беднякам.

— А как звать ее?

— Бедняцкая правда.

И, промолвив эти слова, побратим тут же исчез, словно сквозь землю провалился.

Подивился Иванчо и повез в отцовский дом царскую дочь.

КУЗНЕЦ — ЗОЛОТЫЕ РУКИ

Жил-был когда-то кузнец. Хорошо ему жилось со своей хозяюшкой и сынишкой. Его наковальня звенела с утра до вечера, а сынишка все подле него вертелся — ремеслу обучался. Даже выковал себе железный ножик. Но вскоре благополучию кузнеца пришел конец. Разболелась его хозяйка и умерла. Кузнец женился на другой, и та родила ему целую кучу ребят. Своих детей мачеха любила, пылинке не давала на них упасть, а на пасынка смотрела косо и каждый день говорила мужу:

— Прогони его из дому, покуда он еще не подрос. Вырастет, станет работать в кузне, у братьев хлеб отнимать: видишь, какие у него умелые руки. Все село ему будет заказывать мотыги, серпы да топоры, а братьям голодать придется.

— Куда же я его дену? — спрашивает кузнец.

— Отведи в дремучий лес, где водятся волки, привяжи к дереву и оставь там.

— Ну, уж этому не бывать! Я родного сына губить не буду! — отвечал кузнец.

Но мачеха не успокоилась. Позвала она тайком от мужа его подручного, напоила допьяна и уговорила отвести мальчика в лес.

— Я тебя щедро награжу, коли избавишь меня от него! — сказала она подручному.

Тот отвел мальчика в дремучий лес, вытащил из сумки веревку и начал ее разматывать. Мальчик смотрел на него, смотрел да и спрашивает:

— Зачем тебе, дяденька, эта веревка?

Подручный во всем ему признался.

— Коли ты добрый человек и есть в твоем сердце жалость, — сказал сынишка кузнеца, — пощади меня! Не привязывай, а оставь в лесу. А я уж о себе позабочусь.

Подручному стало стыдно, и он сделал так, как просил мальчик. Бросил веревку в овраг, а сиротку в лесу оставил. Огляделся мальчик вокруг и пошел через чащу. Весь день плутал, набрел на козью тропу и отправился по ней.

«Пойду туда, куда меня выведет тропинка», — решил он.

Шел до самого вечера. И когда солнце закатилось, добрался до прекрасного дворца. «Авось приютят люди, которые здесь живут», — подумал мальчик и вошел во двор. Но там не было ни души. Мальчик все обошел, во все уголки заглянул, наконец, увидел в глубине двора старого слепого змея, сидевшего в кресле перед большим котлом. Тут же лениво расхаживал хромой осел. Мальчик на цыпочках приблизился к котлу и заглянул в него. Он был пустой. Но вот послышался звон колокольчиков, и во двор вошло стадо коз без пастуха. Слепой змей поднялся, взял ведро, начал их доить, а молоко из ведра выливал в котел. Выдоил всех коз, нагнулся над котлом и стал с жадностью пить. Мальчик умирал с голода. Смотрел он, смотрел да тоже к котлу подошел и напился вволю. Но слепому змею ничего не сказал: боялся, как бы тот не съел его.

Прошло пять-шесть дней. Каждый вечер змей ложился спать, не напившись молока досыта, потому что мальчик вместе с ним пил молоко, и змею не хватало.

«Что за диво? — думал слепой змей. — Почему мне не хватает молока, уж не пьет ли его кто тайком от меня? Надо узнать, в чем тут дело».

На другой день, когда змей стал пить молоко, он вдруг раскинул в стороны лапы и начал шарить вокруг котла. Мальчик и оглянуться не успел, как змей схватил его.

Испугался мальчик, заплакал и стал просить:

— Отпусти меня, дяденька змей! Очень прошу тебя! Если ты оставишь меня в живых, я буду на тебя работать.

— Ладно, — сказал змей, — это мне на руку. Я состарился, а коз моих доить некому. Теперь ты будешь их доить, а молоко в котел сливать. Управишься с этим делом — будешь двор подметать. Молока пей сколько хочешь. Надо, чтобы ты хорошенько отъелся, и тогда я съем тебя. Давно мне не приходилось лакомиться человечинкой: с тех пор, как я ослеп. А в молодости я съел столько людей, сколько песчинок на дне морском.

— Как же ты сюда попал? — полюбопытствовал мальчик.

— Я последний змей. Потомок тех гигантских чудовищ, что давным-давно населяли землю. Я очень стар. Все зубы у меня выпали.

Змей отпустил мальчика, и тот стал работать на него. А так как был он трудолюбивым и проворным, то хозяин пустого дворца вскоре свыкся с ним и однажды сказал:

— Я доволен тобой. До сих пор ты подметал только двор. Теперь я тебе дам ключи, подмети весь дворец. Можешь открыть все покои, только в два, самые последние, не входи. Иначе плохо тебе придется!

Мальчик взял ключи, отпер все покои, вымел их хорошенько и, наконец, дошел до двух последних. Остановился перед дверьми и сказал себе: «Раз змей не позволяет мне отпирать их, значит, за ними какое-нибудь диво спрятано. Дай-ка посмотрю!» И он открыл запретные двери.

Вошел в первый покой, видит — бьет там чудесный фонтан: вместо воды из него льется чистое золото. Мальчик подставил руки под струю, и они тотчас же пожелтели.

«Такой фонтан, — подумал он, — вижу я первый раз в жизни!»

Вошел во второй покой и видит — стоит в нем дивный вороной конь, а в углу горит глиняная плошка. Как только мальчик открыл дверь, конь поднял голову и проговорил человеческим голосом:

— Сейчас же садись на меня и умчимся, здесь мне нет жизни!

Но тут подал голос конский хвост, который был верным слугой змея:

— Попробуйте только, я вот скажу змею, и он вас съест.

— Отрежь мне хвост! — приказал конь.

Мальчик своим ножиком отрезал хвост, лишь один волосок от него остался, вскочил на коня, а тот сказал ему:

— Возьми глиняную плошку, в которой горит огонь, возьми мой гребень и помчимся через лес!

Мальчик сделал все, что сказал ему конь. Но только выехали они из дворца, неотрезанный волосок из конского хвоста как завопит, как запищит — на весь лес. Змей услышал шум и в тот же миг вскочил, взобрался на своего хромого осла и погнался за беглецами. Осел, хоть и был хромой, а мчался, как ветер. За лесом, где уже начиналось чистое поле, змей стал догонять вороного коня. Задрожал мальчик от страха.

— Брось гребень! — крикнул ему конь.

Обернулся мальчик, бросил гребень — и в тот же миг перед змеем и его ослом вырос целый лес гребней зубцами кверху. Покуда осел продирался сквозь этот зубчатый лес, он еще на одну ногу охромел. Запыхтел с досады, зафыркал и опять стал догонять вороного коня. Тогда конь сказал мальчику:

— Брось плошку с маслом!

Бросил мальчик плошку — и в тот же миг у него за спиной разлилось глубокое масляное озеро. Осел с размаху кинулся в озеро да и утонул. Утонул и слепой змей-людоед.

А мальчик вернулся назад, во дворец змея, поселился в нем, устроил там себе кузницу и принялся ковать серпы, мотыги, топоры, лемехи для сох. И так как золотой фонтан никогда не высыхал, он каждый день мыл себе руки золотой водой. Поэтому все стали его звать: «Кузнец — золотые руки».

БЕСЦЕННЫЙ КАМУШЕК

А теперь послушайте сказку о бесценном камушке дедушки Павла.

У дедушки Павла были овцы, которых он пас в горах, была у него и хижина, крытая замшелыми плитами, были и котик с уточкой, которые жили вместе с ним. Одного не хватало дедушке Павлу — фонарика, который светил бы ему в ночное время.

Пригнал однажды дедушка Павел своих овец на поляну у опушки леса и вдруг слышит, что в лесу кто-то пищит — словно на тонкой дудочке выводит жалобную песню. Вошел он в чащу посмотреть, в чем дело, и увидел, что лес горит, а около обгорелого пня извивается в пламени пестрая ящерица.

Увидела ящерица дедушку Павла и взмолилась:

— Дедушка, милый, помоги мне выбраться из огня!

— Рад бы тебе помочь, да не могу ступить в пламя — ноги у меня обгорят, — отвечает дедушка Павел.

— Тогда протяни мне свою палку, я ухвачусь за нее, и ты меня вытащишь.

Дедушка Павел протянул ящерице свою длинную пастушью палку, вползла она на нее, выбралась из огня и, отдышавшись, говорит старику:

— Отплачу я тебе добром за добро. Ступай за мною следом.

Назад Дальше