– Всегда пожалуйста!
– Даже мне стало не по себе от твоих слов, – буркнул он, надев рюкзак. – Ох, и длинный же у тебя язык.
– Кто бы говорил, – хмыкнула Гелла. – Вы привели Корбелл?
Софи и Дэниел кивнули.
– Спасибо, – выдохнули Дин и Гелла, и они все вместе пошли на урок, ведь уже несколько минут назад прозвенел звонок.
* * *
Класс по рисованию был не очень большой, но это неважно, ведь он – самый любимый кабинет Геллы.
Чуть больше десятка парт и скамеек и учительский стол. Большая доска для того, чтобы учитель мог тоже рисовать, показывая детям, как правильно это делать.
Сегодня урок был самый обычный. Мисс Вердан, так звали молодую учительницу, сидела за своим столом, ожидая учеников. У нее были огненно–рыжие волосы, которые доходили ей до лопаток. Она почти всегда надевала черное платьице с такими же черными туфлями на небольшом каблуке. Мисс Вердан как всегда улыбалась учащимся. Все мальчишки старшей параллели по ней с ума сходили.
Гелла уселась за парту, ее ноги аж тряслись от предвкушения. Ведь прямо сейчас она схватит любимый карандаш и альбом, а затем сотворит что–нибудь необычное.
Прозвенел звонок на урок.
– Дети, добрый день! Я всех вас очень рада видеть! – писклявым голосом протянула она.
Таким режущим уши, что Гелла поморщилась
– Добрый день, мисс Вердан! – хором ответил класс.
– Сегодня у нас тема: «Моя семья»! Во всех школах сегодня день семьи. Вы должны нарисовать себя со своими родными! Неважно, брат это или сестра, приступайте! – воскликнула она, садясь за стол. – Жду ваших работ. Я уверена, наша школа на выставке в мэрии займет самое высокое место! Вы же у меня такие молодцы, верно?
Гелла тут же поникла. Слова учителя буквально впились в нее. Ее окутало чувство ненужности никому. Пару минут назад она еще держала в руках карандаш и альбомный лист, готовясь к очередному творческому процессу. Но после услышанного Гелле вообще больше не хотелось рисовать. Никогда. Софи тоже загрустила, отложив карандаши и альбом. Ведь ни у нее, ни у Геллы не было родителей. Даже братьев или сестер. Гелла сложила руки на парте и улеглась на них головой, так же поступила и Софи.
– Мисс Вердан! А что делать тем, у кого нет родителей и вообще нет семьи? – послышался писклявый голос Константы Никс.
Девочка на вид она была очень ухоженная, модно одевалась. Ее черные волосы были аккуратно уложены в шишечку на голове, открывая красиво нарисованные брови, ресницы и большие губы.
Константа была самой богатой, прекрасной, умной и замечательной девушкой во всем городе. Ну, это она так думала, разумеется. Хотя у ее матери действительно было большое состояние, ведь ее мать была мэром города.
– Дорогая! – воскликнула учительница. – Но у тебя же есть мама!
– Конечно, есть. Но вот у бедняжек Геллы и Софи никого нет. Они совсем одни живут в детском доме! – она старалась сказать это так громко, чтобы весь класс услышал. – Что же им рисовать? У них нет семьи. Как жаль, как жаль.
Константа обернулась и, поправив волосы, посмотрела на девочек с ядовитой усмешкой. Ее губы блестели так, будто она смазала их жиром.
Гелла только собралась встать, чтобы, наконец, высказать все, что о ней думает, но ее опередили.
– Слушай, ты, еще раз хоть что–нибудь пискнешь в их сторону, то тебе хуже будет, – яростно воскликнул Дин, заступаясь за девочек. – Держи–ка язык за зубами!
– Ой–ой–ой, как страшно. И что, побьешь меня? Давно у директора не был, травоядный? – съязвила Константа и, закатив накрашенные глаза, отвернулась.
– Так, дети, не ссорьтесь, – Вердан пыталась успокоить детей. – Софи и Гелла могут ничего не рисовать, раз у них никого нет! Я вам даже двойки не поставлю, девочки! Вот и здорово, правда?
Последняя фраза учительницы получилась слишком радостной, что рассердило мальчишек.
– Как же она меня бесит, – проворчал Дин. – И почему она только всем нравится?
Гелла, с неожиданностью для самой себя, улыбнулась, но так, чтоб никто не видел.
– Она повела себя некомпетентно, – тихо сказал Дэниел, заметив приунывшую Софи. – Ей должны сделать выговор. Или вообще уволить. Хочешь, я поговорю с директором об этом? Ставлю что угодно, ей заплатят за эти рисунки к празднику, поэтому она взяла эту тему.
Софи лишь хмыкнула и подперла рукой голову. Дэн взял ее ладонь под партой.
– Не обращай внимания. Она глупая.
– Спасибо, – Софи едва улыбнулась.
Дин заметил это и посмотрел на Геллу. Она лежала на парте, отвернувшись от него.
– Ты так сильно расстроена? – спросил он. – Гелла, она всего лишь учительница, которая сначала говорит, а потом думает. А, может, и вообще не думает. Не переживай. Ты ведь не одинока.
Дин начал что–то рисовать, подперев ладонью лоб.
Вдруг у Геллы возникла идея. У нее есть семья. И она, резко схватив карандаш и альбом, принялась рисовать, не замечая удивленных взглядов друзей и одноклассников, даже Константа хмыкнула.
Линия за линией, штрих за штрихом, и на листе уже можно было увидеть очертания пяти людей. В центре стояли две девушки, а по бокам два парня и женщина. Они были похожи на Геллу, Дина, Софи, Дэна и тетю Хелен. Она считала их своей семьей.
Когда Гелла закончила, начала довольно смотреть на свой, как ей казалось, шедевр, куда она вложила самые теплые чувства.
– У меня действительно такой кривой нос? – послышался голос соседа.
Гелла повернулась к нему.
– Нет, в жизни, возможно, получше, – посмеялась она. – Хотя, если ты продолжишь драться с кем попало, то… Кто знает, что будет дальше?
– Деточки, сдаем работы, и можете быть свободны! – сказала мисс Вердан, убирая стопку альбомных листов в стол.
– Софи, а что ты нарисовала? – поинтересовалась Гелла, обернувшись к ней.
Софи показала ей альбомный лист. На нем были четверо лучших друзей и любимая тетушка.
– Здорово! – радостно воскликнула Гелла.
Прозвеневший звонок дал ребятам знать, что уже можно идти по домам.
– Наконец–то! Я думала, этот день никогда не кончится! – с облегчением воскликнула Гелла, спускаясь по лестнице.
– Да, действительно. До завтра, – сказал Дин и вышел из школы.
– Мне тоже пора! Пока! – попрощался Дэн и следом за другом вылетел из школы.
– О, как. Ладно, пошли домой, Софи, – пожала плечами Гелла.
Обе медленно покинули здание.
– Может, прогуляемся? – воскликнула Софи, когда они вышли из школы.
– Прогуляемся?
– Ага, – кивнула она, взяв подругу под руку.
– Давай, сегодня приятная погода.
Они старались как можно медленнее дойти до дома, точнее, больше пыталась Софи, и это как–то настораживало Геллу. Пройдя по парку и нескольким дворам, девочки оказались у знакомого дома, в котором жили уже столько лет. Все то же аккуратное крылечко и милые стены цвета кирпича. Темная крыша уже такая старая, что Гелла не решалась больше туда лазить.
– Дом, милый дом, – усмехнулась Гелла.
– Ага, – Софи улыбнулась все же немного радостнее, чем подруга.
Они зашли внутрь и дали знать тете Хелен, что дома. После того, как Софи и Гелла остались вдвоем, она взяла над ними опеку. Тетя Хелен была невысокая темноволосая женщина лет сорока. Чаще всего она ходила в свитерах.
– Мы пришли! – протараторила Софи, заглянув в комнату воспитательницы.
– Хорошо, девочки, – улыбнулась она, оторвавшись от книги и поправив очки.
Софи перед дверью пропустила Геллу вперед.
Десятки воздушных шаров, конфетти, ленточки и прочие украшения красовались на стенах и на полу их комнаты. Все было такое разноцветное, такое яркое и красивое, что Гелла потеряла дар речи.
– С днем рождения! – громко, казалось бы, на весь дом, воскликнули Софи и, невесть, откуда взявшиеся, Дин и Дэниел.
Ребята крепко обняли ее.
– Что это? Это… Это мне? – она стояла с открытым ртом, смотря то на украшения, то на друзей.
– Думала, мы забыли? – улыбнулся Дин.
– Да, тебе! – пропищала Софи и повисла на подруге. – С днем рождения! Шестнадцать лет – особая дата!
Теперь у Геллы есть большой альбом и огромный набор красок от Дина, новенькая гитара от Софи и плеер с наушниками от Дэниела.
– Надо бы музыкальным проектом заняться, – сказала Гелла, дожевывая пиццу, лежа на кровати.
– Я все еще думаю над текстом песни, – Дин лежал на соседней кровати, глядя в потолок. – Остался последний куплет. – Что насчет музыки?
– Мелодия есть, осталось на гитаре разучить.
– Мне и Софи еще нужно доработать наши партии на барабанах и синтезаторе, – сказал Дэниел, накручивая прядь девушки, пока та лежа на спине и прижимала вторую руку парня к своей щеке.
– Скорее бы каникулы, – мечтательно вздохнула Гелла. – Уже не терпится!
Глава вторая
Время побыть одной
Воскресенье. В воздухе уже пахло весной. Чувствуется приятный аромат распускавшихся первых листочков и свежей весенней травы. Было слышно тихое щебетание птиц. День становится длиннее ночи. Наступает конец апреля. Приближается май, и ученики скоро закончат очередной учебный год и отправятся на долгожданные каникулы.
В комнате Геллы и Софи царила идеальная тишина, не считая посапывания девочек. Весенний лучик солнечного света легко скользнул через окно на кровать Геллы. Он медленно перемещался по ее телу прямо к лицу. Вскоре он уже был на закрытых глазах девушки, заставив ее сморщиться. Повернувшись на живот, Гелла спряталась под одеяло подальше от яркого, но такого приятного и теплого солнца. Чего хотелось меньше всего, так это открыть глаза, но все равно ей рано или поздно пришлось бы это сделать.
Тихо застонав, она вылезла из–под одеяла и медленно разлепила глаза. Потянувшись, она встала с кровати и медленно поплелась к зеркалу. В отражении была низкая, слегка сгорбившаяся, девчушка в забавной пижаме с медвежатами, состоящей из коротких шорт и майки. У нее были очень растрепанные волосы, а ее глаза красные и слипались. Но тут Геллу словно осенило, что прибавило ей бодрости: она проснулась. Ее не разбудил кошмарный сон или передача «Учим французский», которую Софи часто смотрела по телевизору. Она проснулась сама, чего никогда не было в ее жизни, а, может, и было, но она, по крайней мере, этого не помнила. Гелла в ступоре стояла у зеркала. Придя в себя, она рванула к Софи и начала будить ее.
– Софи! Софи! Вставай быстрее! Софи! – Гелла трясла ее изо всех сил. – Софи!
– А? Что? – невнятно промямлила она, разлепляя глаза. – Я встала. Да встала я! Хватит меня трясти!
– Софи, я сама проснулась! – воскликнула девушка, глядя на подругу.
– И что? – она изогнула одну бровь в недоумении. – Ты для этого меня будила?
– Ты не поняла! Сон! Его не было! Вообще не было!
– Как? Как не было? Ведь ты видишь его уже… Достаточно давно.
– Да, знаю. Но его не было! Представляешь? Что это может значить? – Гелла села на свою кровать и нахмурилась, думая над этим. – Я здорова?
– Я не знаю, – проговорила Софи в своей пижаме с кроликами, вставая с кровати, а затем направилась к любимому зеркалу, чтобы расчесаться. – Сон, видения. Необычно. Нужно обсудить это все. Но, для начала… Чай.
– Да, пожалуй, – согласилась Гелла. – Я ничего не понимаю, но я обязательно разберусь в этом!
– Гелла, тебе нужно отвлечься. Может, ты перенервничала? Отдохни. Пойдем в парк? У тебя есть новая гитара и краски! А? Ты же любишь рисовать. Давай, пошли, ну же! – сказала Софи, поправляя только что причесанные волосы.
– Думаешь, мне надо отвлечься? А знаешь, мне кажется, ты права. Собирайся.
И девочки начали торопливо одеваться. Сегодня было тепло. Гелла надела белую майку с джинсами и черными кедами, а на руке у нее был любимый браслет: цепь с эмблемой ее любимой рок–группы «Зов бездны». Неотъемлемая ее часть. Она купила его на распродаже за пару долларов.
В который раз глянув на плакат, что висел над ее кроватью, Гелла вздохнула. Ярко–голубые глаза, черные волосы, собранные в хвост, татуированная шея и правое плечо. Его образ дополняла короткая козлиная бородка. По ее мнению, Бастиан просто идеален. Быть может, Гелла когда–то уедет из такого маленького и тихого Вендинга и попадет в огромный город, куда точно приедет «Зов бездны». Возможно, она даже краешком глаза увидит своего кумира. Вздохнув, Гелла засунула гитару в чехол.
Затем, еще раз взглянув на стену, где были ее рисунки, она сжала губы. Хмыкнув, она принялась срывать их один за другим, а затем выбросила в корзинку.
– Думаю, нужно разрисовать эту стену. Да? – улыбнулась она Софи, та кивнула.
Софи же придала своему облику менее, как она называет это, «мальчишеский» вид. Надев легкое сиреневое платье, она дополнила все это красивым кулоном в форме крыльев и такими же идеально подходящими серьгами, которые ей когда–то давно подарила Гелла.
Взяв гитару, альбом и краски, девушки вышли из дома и направились в ближайший парк. По пути они разговаривали, а еще увидели ларек с мороженым. Гелла взяла любимое – шоколадное, а Софи – клубничное.
В парке людей было много, как это бывает обычно по выходным. Найдя свободную лавочку, подруги устроились на ней и первым делом решили играть на гитаре. Одно из самых любимых занятий Геллы, помимо, конечно, рисования. Она играла песни любимой группы, Софи пела. Гелла сама прекрасно знала, что у нее нет голоса. С ними в парке стало не так скучно. Люди, проходящие мимо них, продолжали свой путь с улыбкой. В Вендинге почти все друг друга знали, и девочки встретили много знакомых. Гелла уже забыла и про сон, и про видение, ведь прошло уже полмесяца с того неловкого момента на уроке истории. Сейчас ей было хорошо и спокойно, и думать о чем–то, кроме любимой игры на гитаре, ей не очень–то хотелось.
***
– Софи, встань вон туда! – Гелла отложила инструмент, положила альбом себе на колени и взялась за краски, указав рукой Софи место для позирования.
– Так пойдет? – она встала в указанном месте, положив руки на пояс и слегка наклонив голову влево.
– Немного левее.
– Так? – девушка сдвинулась к дереву.
– Да, идеально, – улыбнулась Гелла.
И начался творческий процесс. Она открыла коробку с баночками гуаши разных цветов. Гелла вдохнула аромат и улыбнулась. Она еще никогда не держала в руках такие, только в начальных классах им в школе давали акварель. Достав кисточки, Гелла аккуратно разложила их на скамейке. Взяв одну, она осторожно макнула в краску и приступила к рисованию. Аккуратными мазками она начала создавать примерный силуэт подруги. Чем больше времени проходило, тем лучше и более похоже получалось у Геллы.
Что может быть прекраснее рисования? Это один из лучших способов воплотить свои фантазии в реальность. Дать возможность увидеть их не только самому, но и показать другим. Каждый человек смотрит на вещи по–разному, каждый рисует стилем, отличным от других. Это и делает художников такими непохожими и одновременно похожими друг на друга. Любой из них стремится принести в этот мир что–то свое. Кому–то нравится выдумывать и создавать, кому–то заимствовать вещи из реального мира и показывать их людям так, как они их видят или чувствуют. Именно так и считала Гелла, она всегда так сильно мечтала познакомиться с выдающимся художником, который может рисовать вместе с ней и делиться идеями. А, может быть, даже научит ее чему–то новому?
Через пару часов, выслушав множество жалоб Софи о том, как у нее затекли руки, ноги и шея, она наконец–то закончила картину.
– Все! – радостно сказала Гелла, убирая краски и кисти.
– Неужели! – воскликнула она и подбежала к подруге, растирая затекшие руки.
Софи внимательно рассматривала работу.
– Потрясающе! Мне так нравится! Но, кажется, ты меня приукрасила.
– Это невозможно, – Гелла ей подмигнула, заставив хихикнуть.
Краска легла мягко, что придавало работе приятную теплоту и нежность.