– Что ты имеешь в виду?
Призрачный свет спускающихся сумерек скрадывал черты, сидящая на подоконнике подруга казалась ожившей скульптурой, сошедшей с какого-нибудь собора - довольно странная ассоциация, если учесть, что там в основном либо статуи святых весьма постного вида, либо горгульи.
– Ну, как минимум, пока твои любящие родители не увезли тебя в частную клинику какого-нибудь шарлатана, который пообещает им «сделать как было». Это - как минимум, заметь. А как максимум - добровольное тестирование для успокоения себя и близких, ну, ты понимаешь… Скоро и увидим, как города штата Пенсильвания соревноваться будут - где больше покою стало. Ты, видимо, не знаешь, а я знаю. Джея тут вчера поколотили. Ну, того чудика с вот таким причесоном. Потому что отказывается сдавать тест. Хотя всё просто, чувак крови до истерики боится. Я при нём один раз руку о гвоздь ободрала, так он натурально в обморок хлопнулся. Такой только под страхом смерти сдавать пойдёт, и то смотря как угрожать…
– Ну да, про добровольное-предобровольное уже много было сказано… И про то, что отказ показать справку - не лучше, чем отказ сдавать вообще.
Подруга кивнула.
– Именно, дорогая. Нравится нам это или нет, надо признавать - прежняя жизнь полетела к чертям. Надо спасти хотя бы нынешнюю.
Где-то на соседней улице взвизгнули шины - опять мистер Финниган, видимо, в последний момент вписался в поворот. Год уже за рулём, водит всё равно как камикадзе…
– И куда ты предлагаешь «рвать когти»?
Магда покрутила в руке тугую рыжую косу, топорщащуюся, из-за буйной кудрявости, так, словно её хозяйка идейно не любила расчёсываться.
– Глобально - не знаю. Тактик я ещё туда-сюда, а стратег никудышний. Но определённо, хотя бы в город побольше. Где всем плевать, кто по соседству живёт, лишь бы ему было плевать тоже, и где пока не додумались до чего-то такого же гениального, типа повальных проверок. Мы, конечно, несовершеннолетние, это осложняет дело… Но я не хочу проверять, доживём ли мы до совершеннолетия. Дело пахнет жареным, поверь мне. Так что… заставлять не буду, умолять тоже. Но сама не останусь - извини, даже ради тебя. Я даже ради родителей не останусь. Они, конечно, за меня всегда были горой, но боюсь, что их карьере тупо конец… Понимаю, что сложно вот так взять и вырвать себя с мясом из места, где прожила всю жизнь, но придётся осознать - ни мы, ни мир не будем прежними. Так что решать придётся быстро. Очень быстро.
– Постой, ты… тоже?
– А как, по-твоему, я вообще сюда попала? Складную лестницу принесла? Деревья-то далековато.
Мина выглянула в окошко. Действительно…
– Я всю школьную жизнь думала, что на физкультуре мне не приходится напрягаться потому, что за мной три поколения гимнастов. А на самом деле, я просто никогда не пыталась прыгнуть выше. Ну, вот получив результат, попробовала. В общем, второй этаж вообще не проблема, насчёт третьего не знаю, не проверяла, как-то не было возможностей сделать это беспалевно. Кроме того, у меня ещё руки… ну, хватательная способность очень высокая. Не присоски, конечно, но вроде того. С абсолютно гладкими поверхностями не канает, ну и с отвесными стенами сложно, нужно быстро карабкаться вверх… Но за камень и кирпич в принципе могу задержаться.
– Ничего себе.
– А у тебя что?
– Эээ?
– Ну, тебе твоя мутация что даёт?
Мина пожала плечами.
– Кроме разочарования в близких людях? Понятия не имею. Честно. Я не замечала в себе никогда ничего такого, что отличало б меня от остальных людей. Наверное, моим одноклассницам, считающим меня странной, это виднее.
– Ну, может быть, ты просто никогда не задумывалась, что это необычно… Или твоя способность пока не проявилась. Досадно, конечно, как-то легче, если сразу знаешь, на что можно рассчитывать, и планировать с учётом этого.
– Надеюсь, разберёмся по ходу дела. Так каков план?
– Значит, ты решила идти со мной?
Мина оглянулась в сторону двери - голоса из родительской спальни не были слышны, благодаря работающему телевизору. Видимо, включили в качестве антипрослушки. Музыку, что ли, включить в качестве симметричного ответа?
– А ты ожидала услышать иное? Трансформацию дружеских и родственных отношений я уже немного понаблюдала.
Магда свесила ноги в комнату.
– Ну, значит, так. Первое - собери вещи. Тихо, быстро и - самое необходимое. Реально, самое. Могу список дать. Лучше дождаться глубокой ночи, уснут ведь они в конце концов. Второе - пока едем на дядину ферму, она так и стоит заброшенная второй год, нас там, конечно, додумаются искать, но не в первую очередь, потому что оформлена она всё ещё на его друга, который уже давно в Балтиморе, сперва проверят друзей, родню и всё такое прочее. Там проводим необходимую подготовку и - автобусами в любую понравившуюся сторону, главное - за пределы штата. Потому что гадать, как скоро здесь эту поганую справку начнут предъявлять вместе с удостоверением личности, я не хочу.
Мина кивнула. Это понятно. Распахнула шкаф:
– Ну, помогай выбирать. Спортивные костюмы, водолазки - тут ясно, что ещё?
– Спальника у тебя ведь нет? Лааадно. Возьми какой-нибудь плед и полотенце, я понятия не имею, что там, на ферме, есть. Хорошо б прихватить фонарь. У меня два, но лишним не будет. Мобильник, сразу говорю, бросай. Потому что когда нас объявят в розыск, тебя по нему вычислят. Деньги, сколько возможно.
– У меня мало. А грабить родителей я как-то не готова.
– Если не готова, то, конечно, не надо. Но зубную пасту и средство от комаров всё-таки сходи похить. Не обеднеют. Про оружие, как понимаю, спрашивать бесполезно, возьми хотя бы нож какой-нибудь… С посудой я в целом предусмотрела, так что сильно на кухне не греми.
Хорошо, что в доме никогда нигде не скрипели полы, хотя новым его не назовёшь. Хотя и зачем, если кажется, что бешеным стуком сердца можно перебудить весь дом? Да уж, адреналинчик тот ещё. Как это люди из дома сбегают, всегда хотелось понять. Нет, бывают, конечно, такие дома, из которых бежать надо без оглядки, если жить хочешь. А вот когда кажется, что стены, мебель, коврик в ванной - всё готово вцепиться в тебя и выть, не отпуская? На кухне всё ещё стоит запах вчерашнего мятного печенья (его любит только мама, и все эти годы не может понять, как можно такую вкусноту не любить), с холодильника смотрят магниты, привезённые папой из командировок, и два подаренных тётей Крис, одно время увлекавшейся лепкой, свет из окна золотит так и не убранную в шкаф бутылку масла и играет бликами на недавно отреставрированном уголке стола, погрызенном Бакси от несправедливого одиночества, когда они всей семьёй ходили в кинотеатр. Да, с Бакси расставаться очень больно, хотя он старый, наглый и совершенно дурной пёс, окончательно похоронивший мысль, что у кого-то в семье когда-то будут домашние тапочки. Впрочем, он любит всю семью одинаково. И с ним всё равно придётся расстаться, если мама с папой таки придумают, куда её деть, а они придумают, можно не сомневаться, полночи обсуждали… На журнальном столике сиротливо белел (точнее, серел, бумага-то серовато-бежевая) листок с результатами. Странно, что в пылу дискуссии они забыли его тут, взяли, похоже, только конверт… Подумав, Мина свернула злополучную бумажку и сунула тоже в сумку.
– Ну, вот и всё. Представления не имею, что ещё можно взять. Полагаю, утащить с собой весь книжный шкаф точно не вариант, да?
Магда, в ожидании её возвращения рассматривавшая коллекцию фотографий над столом, повернулась к шкафу, который так и стоял с распахнутой дверцей.
– Возьми-ка вот это.
– Ты что, он же… Он, конечно, жутко стильный, по мнению мамы, но он же такой вычурный и яркий, я все взгляды к себе буду приковывать, а нам это разве надо?
– А я и не предлагаю его надеть. Мы его выбросим. В порядке отвлекающего манёвра, ты ж понимаешь, что в ориентировку дадут описание вещей, которые пропали, то есть будет предполагаться, что ты можешь быть в нём. Кроме того, могут приложить эту фотографию, а ты на ней на себя не похожа.
Мина бросила взгляд на фотографию, где она в этом самом плащике стоит рядом с мамой на мосту, открытку с которым ей пыталась вручить дежурная администраторша, потом перевела сожалеющий взгляд на мобильник, мигающий сигналом непрочитанного сообщения. Кто там ещё? Может, Глори с какими-то запоздалыми оправданиями, почему вечером так и не зашла? Она на каникулах долго не спит… А нет, Шейла, с лаконичным «Это правда?». И Эби примерно с тем же, надо же. И Дэниель с каким-то сумбуром, что подружке её старшей сестры однажды пришёл ложноположительный результат на ВИЧ, но потом всё-таки оказалось, что всё хорошо, так что не надо отчаиваться, учёные тоже иногда ошибаются, и вообще, сейчас всё лечится, даже рак уже лечится, надо просто верить в себя… У Дэниель с биологией никогда не было хорошо, разницы между врождённым и приобретённым она не понимает.
– Вытащить тебя через окно я всё же не решусь, пока ни с кем на руках не прыгала. Поэтому сделаем так. Ты выйдешь через дверь, я закрою за тобой, и выйду через окно, притворив его. Это их немного спутает, пусть поломают голову… Встретимся на углу.
Снова идти через дом, чутко прислушиваясь к ночной тишине, нарушаемой только богатырским храпом Бакси. Прощальное шествие такое… Ну, однажды наступает такой момент, когда приходится покидать родной дом, но как-то представлялось, что это будет куда позже и совсем не так. Осознание момента навалилось на неё всей своей мощью, когда она взялась за дверную ручку. Всё, сейчас шаг - и весь этот милый, малость суетливый уют с вышитой подушкой, вечно невовремя кончающимся маслом и периодически выгребаемыми из-под кровати волосатыми от пыли недогрызенными костями останется в прошлом. А он так просто не отпускает. Он зовёт остаться, уговаривает, канючит, он обещает, что завтрашний день обязательно даст какой-нибудь выход, они все вместе что-то придумают, и вообще всё окажется только сном, и завтра с утра она пойдёт забирать результаты, которые окажутся правильными… Он грозит, что она просто не сможет жить без всего этого, она тут вросла, она же домашняя девочка, даже ночевать у подружек никогда не любившая. Ну хотя бы не сегодня, а? Вернуться в постель, пахнущую фиалковым кондиционером, написать Дэниель, что она дура - хотя бы ради того, чтоб она подпрыгнула на кровати от громкого звука смс, засыпать, представляя, как бронзовые крылья люстры машут, словно в попытке взлететь - она часто так развлекалась перед сном… В первом классе учительница сказала, что у неё плохо с воображением, и после этого она завела привычку перед сном представлять, как в темноте, скрадывающей очертания, мебель оживает, меняет форму, перемещается с места на место… Иногда получалось почти убедить себя, и она замирала от ужаса и восторга. Самое время представить, как оживший книжный шкаф крадётся за ней по лестнице, басовито уговаривая не делать глупостей… Мина распахнула дверь и в лицо дохнула ночная прохлада.
– Ну, до скорого.
– Смотри, не разбуди родителей.
– До сих пор не разбудили…
Так поздно на улице она, верно, не бывала. Жутковато. Ночная жизнь в Хармони, конечно, есть, но определённо не в этом районе. Нарядные двухэтажные домики с подстриженными газончиками объяты крепким сном, только на той стороне улицы в окне светится экран телевизора мистера Баббингтона - у него давняя традиция засыпать перед телевизором, с той поры, как скончалась миссис Баббингтон… И в какой-то момент кажется, что этот покой неестественный, что это колдовской сон, объявший замок Спящей Красавицы… Тут уж пожалуй, в каждом лёгком шорохе ветра в кустах почудится движение, и вздрогнешь и едва не завизжишь, услышав довольное урчание кошки соседа Мэтта, разделывающей возле забора какую-то добычу. На углу, значит, встретимся… На котором углу? Обогнувшая дом Магда легко перемахнула полутораметровый забор, за плечами у неё уже был рюкзак - большой, объёмистый рюкзак, не сравнить с аскетической сумкой Мины.
– Да… Жаль, что ни у тебя, ни у меня нет велосипеда. Ферма ведь, наверное, далеко?
– Ферма далеко, но прямо сейчас мы ещё не туда. Я намерена зайти в этом городе ещё к одному человечку. Другого случая-то может не быть. К счастью, это почти по пути.
– В такое время? К кому?
– Ну, скажем так, я видела вот это выражение лица над листком с результатами ещё у одного из нашей школы. Так что вперёд. Куго обещал, конечно, ждать, как бы поздно мы ни пришли, но нам ещё из города бы выбраться без приключений.
– Куго? Он…?
Глупый вопрос, да. В школе только один мальчик с таким нелепым именем.
– Да, этот самый недотёпа. Может, конечно, он с нами и не пойдёт, но шанс надо дать. Я ему, понятно, не перезванивала, телефон дома.
Мина редактировала своё впечатление от ночной жути родного квартала. По-настоящему страшными были дворы многоквартирных домов - лабиринты кирпича, в ночи кажущегося чёрным, желтоватые круги фонарей, хищные провалы арок, грохот мусорных баков и доносящиеся откуда-то, наверное, из преисподней, пьяный гогот и визги. Иногда казалось, что всё это дышит злом. Соткано из зла. Это тем более странно, что проходя в этих местах днём, по дороге до маминой любимой кондитерской, она всегда неизбежно улыбалась перекрикивающимся через окошки хозяйкам, выясняющим, чьё бельё опять перепутали с их в прачечной, и встрёпанным мальчишкам, пытающимся растащить мелких мопсообразных дворняг, каждый раз воинственно кидающихся друг на друга с намереньем решить в кровавом поединке все вопросы раз и навсегда. Да, это не время тех и других. Это время старших детей, до утра распивающих дешёвые коктейли на скамейках в мини-парке, взрывающих сон вымотавшихся за день родителей рёвом мотоциклов и громкими сценами любви и ревности прямо в этих арках, где потрясающее эхо, а потом отсыпающихся на первых уроках. Эти существа какой-то непостижимо двойственной природы, днём подростки как подростки, ночью - всевластные демоны улиц, они где-то рядом. Пару раз мимо с грохотом пронеслась патрульная машина, лихо подскакивая на дорожных ямах. Мина крепче сжимала руку Магды, старательно выбирающей наиболее тихие, тёмные переулки, и ненавидела себя необыкновенно.
– Не получилось бы из меня вампира, определённо. Кажется, за пределами дома темноты я боюсь.
– Да брось, говорят, трудно только первые сто лет.
Не мы это выбрали, твердила себе Мина. Не мы, а наши родители, наше известное добротой и разумностью общество, и те умники, что придумали это тестирование, и господь бог, придумавший эти мутации… Хотя может, и мы. Мы ведь выбрали не сдаться, не ждать покорно судьбы, не обманывать себя, что всё обойдётся…
В один момент Магда вдруг стремительно метнулась в ближайшую подворотню. Сознание Мины запоздало отметило какую-то приглушённую возню, пугающую до стынущей в жилах крови, однако бросилась следом за подругой - всё же, одинаково страшно бы было оставаться одной в пустом тёмном проулке и отпустить Магду в эту черноту, где демоны сбросили человеческие маски. Господи, пусть это будет что-нибудь другое, что-нибудь…
– Эй, утырки, меньше, чем втроём, на одного не тянете, да?
После света фонаря глаза ещё не совсем привыкли к мраку, и сперва показалось, что это сама чернота обернулась и оскалилась в редкозубой улыбке.
– Оба-на, лопни мои глаза, тёлочка!
– Сейчас же оставьте его в покое! - Мина даже вздрогнула от этого неожиданного вопля негодования, а потом осознала, что издан он был ею.
– Ух ты, ещё одна! Везёт нам, а? А ты чо, типа благородная защитница? А ты знаешь вообще, кого защищаешь? Ты знаешь, кто это вообще такой?
Жертва - щуплый паренёк в перепачканной грязью и нечистотами рубашке - как раз пытался подняться на ноги. Мина радовалась, что в темноте и за спинами отморозков не видит, сколько на нём крови. Её и так слишком сильно трясло.
– Наверное, чемпион по боксу, раз вы только втроём смогли его свалить? Убирайтесь сейчас же отсюда вон!
– А то что, полицию вызовешь? Или может быть, сама побьёшь?