Когда после вечернего чаепития Эрен зашёл в гостиную к Армину с детьми, все трое уже спали. Алиша, обняв мягкую игрушку, пристроилась в ногах Армина, а Михаил распластался у него на груди, поднимаясь и опускаясь в так мерному дыханию Арлерта; недочитанная книга с сказкой валялась на полу.
— Он был бы хорошим отцом. — Саша встала возле Эрена и с благоговением посмотрела на спящую троицу.
Желудок свернулся в тугой комок. Армин был бы отличным отцом, хорошим исследователем, прекрасным рабочим и ещё сотней отличных людей. Армин был бы ими, если бы только эта чёртова сыворотка сработала как надо. Саша взяла лицо Эрена в свои руки и прямо посмотрела ему в глаза.
— Я уверена, Ханжди обязательно изготовит лекарство.
В карих глазах Браус блеснула надежда. Она верила в Ханджи, верила, что Армин непременно избавится от своего проклятья.
— Конечно, — Эрен слабо улыбнулся и коснулся левого предплечья — у него была надежда не только на Ханджи.
— Отнесём детей наверх. — Конни прошмыгнул мимо них и аккуратно подхватил Алишу, которая даже не шелохнулась от действий своего отца.
— Тебе бы тоже лучше сегодня отдохнуть, — обратилась Саша к Эрену и, взяв посапывающего Михаила на руки, направилась с мужем наверх. — Одеяла и подушки в комоде.
Когда друзья скрылись, Эрен достал из комода спальные принадлежности, укрыл Армина одеялом и как мог подложил под его голову подушку. Подняв с пола книгу, он устроился с ней на кресле, над которым, излучая мягкий свет, горела свечная лампа. Эта была лишь детская сказка, вымысел, с ужасающей реальностью. Молодая девушка, служившая в королевском доме, безумно влюбилась в принца. Но принц не замечал девушку и совсем не смотрел в её сторону. Она плакала ночами, моля всевышнего, чтобы юный принц полюбил её, но как бы она ни старалась, её чувства оставались без ответа. В итоге она так отчаялась, что решилась обратиться за помощью к колдунье. «Возьми это любовное зелье, — сказала колдунья, протягивая девушке небольшую колбочку, — одна капля, подмешанная в питьё твоего суженного, заставит его влюбиться в тебя беспамятно». И этим же вечером, подавая королевской семье ужин, служанка подмешала несколько капель зелья в вино молодого принца. Но колдунья обманула девушку и вместо любовного зелья дала ей яд. Принц выпил вино и тут же упал, забывшись беспробудным сном. Спасти его мог лишь отвар из лепестков алого цветка, что рос высоко-высоко в горах. Убитые горем король и королева приказали всем своим подданным немедленно отправиться на поиски цветка. Но путь был слишком труден и опасен, многие сдавались уже в самом начале, и никто так и не смог найти цветок. «Неужели в этом королевстве нет никого, кто смог бы найти этот цветок?», — вопрошал король. Тогда девушка, съедаемая горем и виной за содеянное, без страха вышла вперёд и громко заявила: «Король, я спасу вашего сына!». Она шла днями и ночами, пробираясь через дремучие леса и болотные топи, переплывала реки и взбиралась в горы. Она сдирали руки в кровь, истоптала ноги до кровавых мозолей, ей приходилось оборонятся от кровожадных волков и хищных лисиц. Когда силы покидали девушку и ей казалось, что она так и не сможет дойти до вершины, мысль о любимом, медленно умирающем из-за её эгоистичного желания, придавала ей сил и заставляла двигаться вперёд. В итоге она смогла найти цветок и принести его в королевство. Принца спасли, и в благодарность за это король сказал девушке: «Проси всё, что пожелаешь». «Разрешите мне покинуть замок и жить свободной», — попросила служанка, и в тот же день ей дали свободу, и девушка покинула замок. Она не смогла простить себе, что чуть не погубила дорогого её сердцу человека, и решила навсегда отгородиться от него, чтобы больше никогда не причинить ему вред. Эрен прикрыл глаза и сжал книгу в руках.
— Не смог спасти, — выдохнул он.
— Ты ещё не спишь? — Армин приподнялся на локтях и взглянул на друга.
— Нет, — Эрен отложил книгу. — Разбудил тебя?
Армин отрицательно покачал головой и сел.
— Ты ведь рассказал им всё, да? — поинтересовался он.
— Они наши друзья, я не мог им лгать, да они и сами обо всё догадались.
Армин взглянул на свои ладони и несильно сжал их в кулаки.
— Вот поэтому я и хотел держать всё в секрете. Не хотел подвергать их опасности.
— О чём ты? — удивился Эрен.
— За нами придут, — сказал Армин, и голос его был напряжён. — Уже сейчас Жан направляется сюда, так что завтра рано утром надо уходить.
— Почему такая уверенность?
— Просто… — Армин поднял голову и посмотрел на Эрена. Что-то сильно тревожило его и не давало покоя, что-то, о чём он не мог сказать, и чего ещё сам до конца не понял. — Не знаю, — закончил он.
Как тревожило и Эрена. Давило, разрывало на части, сжигало его изнутри. И если Армин не мог поделиться своими мыслями, то Эрену хотелось выплеснуть весь этот скопившийся в нём океан наружу.
— Прости, Армин.
— Ты опять извиняешься? — рассердился Арлерт. — Я же уже много раз гово…
— Просто выслушай меня, хорошо? — перебил его Эрен. Армин кивнул и замолчал. — Когда десять лет назад я держал тебя на руках и смотрел как с каждой каплей крови из тебя выходит жизнь, я испугался. — Эрен сцепил руки в замок и впился ногтями в кожу. — Испугался, что останусь один. С того момента, как мы познакомились, ты всегда был рядом, и я уже не мог идти по жизни один. Ты был рядом, когда я потерял маму, когда я вступил в кадетский корпус и позже в разведку. Когда я впадал в яростное безумие в форме титана, единственное, что приводило меня в чувство, был твой голос. — Эрен посмотрел на удивлённого друга и улыбнулся. — Только твой голос долетал до меня и вытаскивал из пучин мрака. Я боялся, что если ты умрёшь, то я больше никогда не услышу его и уже не смогу выбраться из черни своего безумия. Я боялся, что если ты никогда больше не позовёшь меня, то я потеряю самого себя и никогда не увижу солнечного света. Вколов тебе сыворотку из эгоистичных побуждений, я обрёк тебя на мучения. Прости, Армин, — голос Эрена сорвался, — мой эгоизм лишил тебя жизни.
Эрен нашёл в себе силы вновь посмотреть на друга. Армин несколько секунд молчал, поражённо глядя на Йегера, а потом на его губах заиграла лёгкая улыбка.
— Тебе нравится мой голос? — со смешком спросил он.
— Ты меня вообще слушал?
Армин рассмеялся и закрыл рот рукой, чтобы не разбудить никого. Успокоившись, он выпрямился и ласково посмотрел на Эрена.
— Тогда я ничем не отличаюсь от тебя. Что, если я скажу, что следовал за тобой, потому что знал, что в любой момент ты защитишь меня. Я ведь всегда был трусом, Эрен. Если бы рядом не было тебя, я бы никогда не вступил в разведку. Когда напали на Трост и тебя съели на моих глазах, я тоже был напуган. — Армин отвёл взгляд в сторону и его голос слегка дрогнул. — Но в то же время в голове на сотую долю секунды проскользнула радостная мысль: «Это не я». Каждый раз, когда на моих глаза умирал товарищ, в голове всегда звучало спасительное «Это не я». И? Разве я не такой же эгоист, Эрен? — Не переставая смотреть на Эрена, Армин покачал головой и печально улыбнулся. — Всего лишь глупый, трусливый эгоист.
— Это не так! — возразил Эрен. — Помнишь, что ты сказал мне в нашу первую встречу? — спросил он и, не дожидаясь ответа, сказал: — «Я не проиграл. Я не убежал». Ты никогда не был трусом, Армин. Ты был самым храбрым из нас.
— Ты… — Армин был поражён словами друга, он с благодарностью посмотрел на Эрена и хмыкнул: — Ты тогда полюбил мой голос?
— Да прекрати уже! — взвился Эрен и кинул в него подушку. Армин вновь рассмеялся.
— Но знаешь, Эрен, — сказал он, — если бы в мире существовал всего один человек, которому я смог бы доверить свою жизнь, им был бы ты.
Эрен встал с кресла и протянул Армину руку.
— Тогда я вверяю свою жизнь тебе.
Армин улыбнулся, кивнув, и принял его руку.
Пока они вместе, они справятся. Пока Эрен может слышать голос Армина, никакие трудности не смогут сбить их с правильного пути.
Пока они доверяют друг другу жизнь.
========== Глава 4. Зверь ==========
Армин проснулся ещё засветло, когда спящий дом был наполнен тишиной, нарушаемой только лёгким сопением развалившегося на кресле Эрена. Бесшумно передвигаясь по комнате, Арлерт нашёл в сложенных в углу вещах свёрнутый лист. Бумага выкупленной на базаре у одноглазого старика карты внешнего мира была настолько стара и потрёпана, что Армин боялся, как бы его находка не рассыпалась в труху. Он был рад, что воздушный шар упал на землю — солёную воду карта бы точно не пережила. Армин расстелил её на полу и ещё раз внимательно осмотрел. Он и в самых бурных его фантазиях бы не смог представить, что когда-нибудь ему посчастливится держать в руках самое что ни наесть настоящее сокровище. Сердце трепетало в радостном возбуждении от осознания того, сколько всего интересного и прекрасного таится за этими чернильными штрихами на жёлтой измятой бумаге. У него была лишь малая часть того, что таилось в огромном мире, но даже эти земли манили к себе и буквально умоляли раскрыть все свои секреты. Армин уже представлял, как подобно девушке во вчерашней детской сказке будет пробираться через тёмные леса, сплавляться по новым рекам, взбираться на высокие горы. Так же? Да, так же стремительно, пытаясь опередить время и успеть. Армин сложил карту, засунул её во внутренний карман висевшего на спинке дивана синего плаща и вытащил оттуда небольшую коробочку, открыв её, — четыре небольших ампулы с чуть желтоватой жидкостью и стеклянный шприц. Интересно, сколько он успеет повидать, прежде чем закончится последняя ампула лекарства и будет сделан последний мучительный вдох? Раньше бы ему хватило этого на два года, но сейчас…
— Ты рано, — раздался со стороны сонный голос Эрена.
Армин поспешно закрыл коробочку и убрал её обратно.
— Мы не можем долго здесь рассиживаться. Надо уходить.
Эрен встал с кресла и размял спину.
— Я знаю, что уже много раз задавал тебе этот вопрос, но, — он изучающе глянул на друга, — ты точно уверен?
Армин сжал челюсти и на мгновение замялся. Пожалуй, единственное, в чём он был абсолютно уверен, так это в том, что им уже никогда не получится переступить порог своего дома.
— Да, — твёрдо ответил он.
Эрен прищурился и ограничился односложным «ладно».
Когда они собрали вещи, Саша с Конни уже проснулись и, понимающе кивнув друзьям, молча накрыли на стол. После быстрого завтрака вчетвером Саша отвела их в конюшню и вывела из стойла двух лошадей: стройного белого коня и длинногривую чёрную кобылу.
— Раньше лошадей выращивали специально для разведки — выносливое оружие, необходимое только для того, чтобы убегать от титанов. — Саша нежно погладила кобылу по морде. — Хорошо, что война закончилась и к этим чудесным животным перестали относиться только как к инструменту. Вот, эта твоя, — Браус вложила поводья чёрной кобылы в руку Эрена. — Её зовут Мика. У неё довольно вздорный характер, но уверена, что человек, управляющий целым титаном, сможет справиться с одной лошадью.
Браус лукаво улыбнулась. Армин искоса взглянул на растерянное лицо друга и прыснул в кулак. Белого коня по имени Бо́свальд Саша отдала Армину и наказала хорошо о нём заботиться. Когда вещи были погружены, а Эрен уже гордо восседал на кобыле, пытаясь удержать её на месте, со стороны дома послышались детские крики. Алиша, спотыкаясь и чуть ли не падая, спешила к взрослым, а за ней, пытаясь догнать шуструю сестрёнку, маленькими ножками семенил Михаил.
— Армин, Армин, вы правда уже уезжаете? — пыхтя, расстроенно спросила она.
Тем временем подбежал Михаил и, не рассчитав, врезался прямо в сестру и плюхнулся попой на землю. Армин снял ногу со стремени, поставил на ноги мальчугана и присел рядом с детьми на корточки.
— Я бы с огромным удовольствием погостил у вас подольше, но нам с Эреном действительно надо поскорее уехать.
Армин погладил Алишу по ещё не причёсанным каштановым волосам и чуть улыбнулся. Он на самом деле очень хотел остаться, как можно дольше ощущать это давно забытое чувство семейного тепла. Сердце обливалось кровью, стоило ему только подумать, что, скорее всего, они больше никогда сюда не вернутся.
Алиша надула щёки и недружелюбно глянула на Эрена.
— Пусть он один едет, а ты оставайся.
— Оставайся, — повторил Михаил.
Саша с Конни тихонько захихикали, в то время как Эрен фыркнул и тяжело вздохнул.
— Разве ж я могу отпустить его одного? — лукаво подметил Армин.
Алиша оценивающе прошлась взглядом по фигуре Эрена и со вздохом ответила:
— Ты прав.
— Плав, — хихикнул Михаил.
— Тогда возьми это, — девочка достала из кармана платья плетёный браслет и протянула Армину. — Он защитит тебя.
Арлерт задрал рукава плаща и рубашки, оголяя левое запястье, и Алиша парой лёгких движений завязала на нём браслет.
— Я буду беречь его.
— Ты же ещё вернёшься? — жалостливо простонала Алиша, никак не желая отпускать Армина.
— Алиша, — придушённо позвала её мать.
— Конечно вернусь, — ласково отозвался Арлерт.
— Обещаешь? — девочка протянула ему мизинец.
— Обещаю, — Армин схватился за её мизинец своим и тепло улыбнулся.
Он последний раз обнял детей и забрался в седло. Молодой человек нарочно покрутил запястьем перед Эреном, рассматривая браслет. Но на его гордый и восхваляющий себя взор Йегер лишь закатил глаза.
— Мы отправляемся, — бросил Эрен и, взмахнув упряжью, погнал лошадь прочь от фермы.
— До свидания! — сказал напоследок Армин и поскакал вслед за другом.
— Берегите себя! — долетел до него голос Саши.
Армин крепче сжал поводья и приложил всю силу воли, чтобы не обернуться. Он чувствовал, что если сейчас даст слабину и ещё раз взглянет на эту семью, то он уже не сможет уехать. Армин неотрывно смотрел на спину скачущего впереди Эрена. У него был тот, кого он должен защитить, чего бы это ни стоило.
***
Жан зевнул уже, похоже, сотый раз за последние два часа. Трёхчасовая ночёвка на земле среди скал горного хребта вылилась для всей их маленькой компании затёкшими мышцами, синяками от вечно попадавших под спальники камней и недосыпом. Хоть погода и была довольно тёплой, там, в горах, свирепствовал ледяной ветер, и Жан просто уже на автомате сказал «Будь здоров», когда Борис чихнул буквально сразу же после Хитч.
— Нет, я так больше не могу! — сердито выкрикнула ехавшая сзади Дорис после очередного зевка Жана и остановила коня. — Всё, с меня хватит! Никуда дальше не поеду!
— Не нуди, Дорис, — отозвался капитан, не оборачиваясь и не замедляя шага Конкорда, — мы почти на месте.
Стоило только Жану сказать это, как над деревьями впереди них заструился дым. Они ехали без остановки уже несколько часов, то ведя лошадей рысью, то подгоняя их галопом, даже есть приходилось на ходу. Жан знал, что и Борис, и Дорис сильно устали и уже давно проклинают не только Фокса, но и его самого, раз не смог настоять на том, чтобы дать Йегеру спокойно уйти. Ему и саму порой хотелось всё бросить и повернуть назад, но давящее неприятное чувство в груди не давало ему сделать этого и лишь быстрее подгоняло вперёд. Жан беспокоился. Он бы вряд ли смог сказать, за кого или за что именно. То ли за Армина, который обрёк себя на верную смерть, то ли за Эрена, рассудок которого помутнел за долгие годы войны и «мирной» жизни в постоянном напряжении, то ли за Микасу, добровольно отдавшую свою душу на растерзание ради любимого. А может, он боялся за себя. Жана трясло, стоило ему только представить хладный труп Армина, безумного Эрена или Микасу с глазами мертвеца. Он не хотел всю оставшуюся жизнь быть преследован этими образами и съедающим чувством вины за то, что всё это произошло по его вине.
Голодный желудок свело болезненным спазмом, и Жан вынырнул из пугающих мыслей.
«Надеюсь, у них будет что пожевать», — с надеждой подумал он.