— Армин! — прокричал он, неистово тряся друга за плечи. — Армин, проснись же!
Арлерт промычал что-то себе под нос и разлепил заспанные глаза.
— Что случилось? — хрипло спросил он, всё ещё пребывая в лёгкой дремоте.
— Мы падаем! — без предисловий выпалил Эрен.
Армин мгновение тупо смотрел на друга, пытаясь переварить сказанное, и вот пелена с его голубых глаз сошла, он широко распахнул веки и чуть не подавился воздухом.
— Чего?!
Воздушный шар мотнуло в сторону, Армина отбросило на Эрена, и они вместе завалились на груду вещей. Что-то твёрдое больно врезалось в спину Йегера. Уперевшись в Эренову грудь, Арлерт поспешно встал на ноги и покрутил головой, оценивая ситуацию.
— Море, — со смесью восхищения и удивления проговорил он.
— Ага, — поддакнул Эрен, — и сейчас мы в него упадём.
Армин одним прыжком переместился на противоположный борт гондолы.
— Земля, — выдохнул он и указал рукой вниз. Эрен выглянул из-за его плеча и осмотрел узкую полосу пляжа в нескольких сотнях метров от них. — Если удастся, сможем приземлиться относительно безопасно.
— А если нет? — спросил Эрен и вдруг понял, что не очень-то и хочет знать ответ.
— Твой титан умеет плавать? — улыбнулся Армин и кинулся к горелке, источающей слабый огонь.
Эрен пару раз моргнул, озадаченный вопросом, и замахал головой, отгоняя странные мысли. Армин покрутил вентиль подачи газа и нахмурился, затем метнулся к баллонам и осмотрел их.
— Газ закончился, — шикнул он и приставил палец к подбородку, задумавшись. — Но почему?..
Гондолу в очередной раз сильно тряхнуло, Армин завалился на спину, и Эрен тут же подставил руку, не давая другу упасть. Нависнув сверху, он посмотрел в сосредоточенное лицо Арлерта.
— Вот оно что, — выдал Армин, глядя сквозь Эрена.
— Чего? — не понял Йегер.
Армин резко выпрямился и задрал голову кверху, всматриваясь в купол шара, затем ухватился за трос выпускного клапана и дёрнул за него.
— Чёрт! — выругался Арлерт. — Выпускной клапан не работает.
— То есть как не работает?
— Видимо, когда-то он отошёл от купола, поэтому холодный воздух начал проникать вовнутрь, из-за этого воздух внутри начал охлаждаться и шар на какой-то момент завис на одной высоте и более не поднимался. А затем в баллонах начал заканчиваться газ, холодный воздух по массе начал преобладать над горячим, и — бац!
— Что ты хочешь этим сказать? — в отчаянии простонал Эрен, не понимая речей друга.
— То, что ты должен был разбудить меня раньше! Почему ты этого не сделал?
Эрен сжал челюсти и стыдливо уставился на Армина.
— Ну… я…
Армин тяжело вздохнул и покачал головой.
— Но что нам теперь делать? — Эрен уже молился, чтобы светлая голова друга родила какой-нибудь супер план, которой поможет вытащить их из очередной передряги.
— Для начала нам надо сбросить балласт.
Сильный удар по дну гондолы, Эрен подпрыгнул, ударился поясницей о бортик и, потеряв равновесие, полетел вниз. Последнее, что он услышал, это переполненный ужаса крик Армина, затем затылок и спину обдало тупой болью, и мир растворился в вязкой толще холодной воды.
***
Жан скосил взгляд на едущего чуть впереди Бориса. Его выправка растворилась, как будто и вовсе не было, сильно сгорбившись, лейтенант угрюмым взглядом прожигал спину едущей в десятке метров от него Дорис и просто источал волны всепоглощающего отчаяния. Жан не мог смотреть на то, как его друг медленно превращается в унылую кучу непонятно чего. Он нагнал Фойльнера и подстроил Конкорда под размеренный шаг чёрного Ворона лейтенанта.
— Эй, дружище, ты как? — учтиво поинтересовался капитан, сочувствующе улыбаясь.
— Она назвала меня отвратительным, — подавлено промямлил Борис и громко вздохнул.
Жан потянул к нему руку, но остановился на полпути. Он не особо умел утешать людей, а если честно, то вообще не умел и боялся, что неосторожно сказанное слово в такие моменты могло сделать только хуже. Он сжал ладонь в кулак и опустил руку.
— Наверно, она никогда не сможет оставить прошлое. — Борис выпрямился, с благоговением посмотрел на Дорис и приподнял уголки губ в лёгкой улыбке, насквозь пропитанной грустью.
Жан взглянул на прямую спину Хитч. Эта девушка всегда вела себя непринуждённо, громко хохотала, подшучивала над ними, золотые крапинки в её глазах всегда светились тёплым светом. Но в то же время Дорис несла на своём сердце тяжёлую ношу — осознание того, что она больше никогда не увидит своего любимого. После слов о том, что Марло больше нет, Дорис просто молча смотрела на опечаленного Жана, а после будничным тоном ответила: «Он знал, на что шёл». Она вела себя как обычно, веселилась, подкалывала коллег и в своей истеричной манере хохотала. Но смех её надломился и однажды треснул. Она плакала долго, навзрыд, кричала и звала Марло так громко, будто хотела, чтобы её голос возвысился до небес. Разбитая и опустошённая, она смотрела на мир безжизненными глазами и тихо шептала: «Я любила его».
Жан видел, как тогда так же сильно мучился Борис, отчаянно тянущий руки к девушке, безутешно оплакивающей его друга и ставшей для него нужнее воздуха. Он бы в лепёшку разбился, делая всё возможное, чтобы Дорис смогла позабыть свою печаль и вновь искренне весело смеяться. Борис готов был пожертвовать чем угодно, только бы Дорис разрешила ему быть рядом с ней, крепко сжимать её тёплую и мягкую ладонь. Только бы открыла для него своё сердце, чтобы он мог излечить его.
Жан смотрел на Бориса и видел в нём себя — отчаявшегося человека, желавшего быть с тем, кто закрылся от него.
— Завидую я тебе, капитан, — вздохнул Борис. — Вы с Микасой живёте душа в душу, любите друг друга.
По телу Жана прошёл озноб. Кирштейн поджал губы и отвернулся, чтобы Фойльнер не видел его лица. Он сжал поводья и подавил внутреннюю дрожь.
— Не переживай, — натянув улыбку, подбодрил Жан, — и у тебя всё наладится.
— Капита-а-ан! — уныло протянула Дорис и поравнялась с юношами. Она кинула презрительный взгляд на Бориса, хмыкнула, отвернувшись, и пристроила своего коня сбоку от Жана. — Куда мы вообще направляемся? В нашей замеча-а-ательной прогулке по этим наипрекра-а-аснейшим просторам хоть есть какой-то смысл?
Борис открыл было рот, чтобы вновь в его ехидной манере сказать что-нибудь колкое, но передумал и лишь тихонько хмыкнул.
— Мы выполняем приказ, Дорис, — мягко сказал Жан, кинув взгляд на Бориса и подавив смешок.
— А этот приказ вообще реально исполнить?
На мгновение наступила угнетающая тишина, нарушаемая лишь отдалённым пением птиц. В голове каждого из них сейчас крутилось одно единственное слово: «Нет».
Жан прошёлся взглядом по вершинам виднеющихся в синеватой дымке гор.
— Для начала съездим к морю.
— К морю? — Хитч переглянулась с Фойльнером. — Жан, мы не в отпуск отправились. Не думаю, что Фокса удовлетворит в рапорте рассказ о том, как ты плескался в солёной водичке и строил замки из песка.
— Было бы забавно, — улыбнулся Жан и продолжил уже серьёзно: — У Армина не было много времени на подготовку, они покидали Новую Шиганшину в спешке. На первых порах им понадобится помощь, и эту помощь за стенами они смогут получить только у моря. Если повезёт, будем на месте завтра ближе к вечеру. Поспешим.
С этими словами Жан ударил по крупу коня и поскакал навстречу горам. Дорис устало выдохнула и вместе с Борисом помчалась за капитаном.
***
Эрен глубоко вздохнул и пошевелился, тут же об это пожалев. Тупая ноющая боль разлилась по всей голове и позвоночнику. Сквозь шум до его ушей донёсся тихий морской рокот и крик каких-то птиц.
— О, ты очнулся, — прозвучал совсем рядом чей-то голос.
Эрен разлепил отяжелевшие веки и повернул голову на голос. Он ожидал увидеть рядом Армина, но, когда пелена с его глаз спала и зрение вновь смогло сфокусироваться, Йегер обнаружил, что перед ним стоит совсем не Армин.
— Конни?
— Привет! — Спрингер улыбнулся и помахал рукой.
Эрен приподнялся на локтях и с трудом сел, подавив тошноту и кое-как справившись с головокружением. Только сейчас он заметил, что находится на пляже с чуть желтоватым песком, а в пяти метрах впереди него шипит лазурное море и накатывает волнами на берег.
— А ты как здесь? — в прострации спросил Эрен, всё ещё плохо соображая.
— Я-то? — усмехнулся Конни и перекинул через плечо какую-то палку. Эрен присмотрелся — удочка. — Да вот встал с утреца, дай, думаю, на рыбалочку смотаюсь. Собрался, взял удочку, иду радостный на пляж, а там в небе фигня какая-то летит. Хоп! — из неё что-то вываливается. Присмотрелся, а это ты руками-ногами размахиваешь, и плюх такой воду. Ну я всё бросил и полез тебя вытаскивать.
Эрен осмотрел возбуждённого Конни и понял, что тот так же, как и он сам, весь мокрый.
— Ты спас меня, — скорее подтвердил, нежели спросил Йегер.
— Ну, можно и так сказать.
— Спасибо, — выдохнул Эрен.
— Ой, да обращайтесь, — хихикнул Конни, присел на корточки рядом с другом и внимательно посмотрел на него. — А вы как это? — спросил он и указал пальцем вверх.
Эрен по инерции задрал голову и посмотрел на голубое безоблачное небо. Затем вновь перевёл взгляд на Конни и отрешённо проговорил:
— Прилетели. На воздушном шаре. С Армином. — Вспомнив о друге, Эрен моментально пришёл в себя. — Армин! Где Армин?!
— Да не паникуй ты, вон он, — Конни встал на ноги и указал удочкой на Арлерта, который вдали от них расхаживал вокруг испорченного воздушного шара и удручённо качал головой. — Пойдём, расскажешь о ваших увлекательных приключениях.
Эрен принял протянутую руку и встал на ноги. Когда они подошли к Арлерту, Йегер смог услышать его тихое рассерженное бормотание и сыплемые чуть ли не через каждую фразу проклятья. Эрен поёжился и позвал его.
— О, Эрен! — улыбнулся Армин. — Рад, что ты цел, чего не скажешь о воздушном шаре. — Армин вздохнул и упёр руки в бока.
— Разбился? — уточнил Конни, с интересом рассматривая замысловатую штуковину, больше похожую теперь на огромное полотно, перемотанное верёвкой и усыпанное ветками.
— Ага, вдребезги. — Арлерт выделил последнее слово, и всё нутро Эрена будто завибрировало. Из-за него пошёл насмарку тяжёлый и кропотливый труд десятка человек. — Ничего, — уже более воодушевлённо продолжил Армин, — главное никто не пострадал, да и вещи смогли спасти.
— А вы что вообще здесь делаете? — серьёзно спросил Конни.
Эрен замялся на месте. Приезжать в гости к Конни с Сашей всегда было слишком большой роскошью, поэтому-то вопрос был вполне логичен. В груди возникло неприятное чувство. Можно ли рассказать Конни правду?
— Мы… — неуверенно начал Эрен.
— Путешествуем, — тут же перебил его Армин и, широко улыбаясь, прямо посмотрел Йегеру в глаза.
«Молчи» — единственное, что можно было прочитать в этом взгляде.
— Путешествуете? — недоверчиво переспросил Конни и внимательно посмотрел на Эрена.
— Да, — улыбнулся Эрен и поспешно отвернулся.
Они молча собрали разбросанные по песку вещи, нацепили на спину рюкзаки и по уже знакомой тропинке, через узкую лесополосу направились к одинокой ферме. Конни и Саша были единственными из сто четвёртого кадетского корпуса, кто покинул пределы стен и попытался зажить обычной мирной жизнью. У Конни просто не осталось семьи и дома, в который он мог бы вернуться, а Саша захотела забыть то, что забыть, казалось, невозможно. Когда Эрен впервые приехал к ним, он диву давался, как всего за пару лет эти двое своими силами смогли отстроить себе дом, совсем небольшой, но уюта в нём было в разы больше, чем в самом богатом доме за стенами. А за восемь лет эта маленькая постройка превратилась в настоящую ферму. У Браус и Спрингера было всё, чтобы они могли вести нормальную жизнь: злаковые поля, грядки со всевозможными овощами, хлев со скотом и Сашина гордость — конюшня. Конни рассказывал, что Саша обожала лошадей и всегда мечтала их разводить, в общем-то, конюшня — это главное и единственное условие, которое она поставила перед Конни, чтобы она вышла за него замуж. И молодому человеку ничего не оставалось, кроме как согласиться. Это был первый и последний раз, когда они попросили у Хистории помощи.
— Саша! — крикнул Конни, заходя в дом и ставя удочку в угол. — Принимай гостей.
Тут же в гостиной послышался радостный визг:
— Гости! Гости!
Громко топоча и улыбаясь во весь рот, из комнаты выбежали двое ребятишек. Когда пять лет назад Конни сообщил в письме о рождении бунтарки Алишы, это стало для бывших товарищей по оружию весьма большой неожиданностью, а пришедшая три года спустя новость об очередном пополнении в их небольшой семье в лице тихони Михаила и вовсе подвергла друзей в радостный шок. Это событие стало поводом вновь, как прежде, собраться их выпуску вместе. Радостная встреча с привкусом горечи на языке каждого. Вспоминая былое, каждый сделал себе пометку, что их в комнате было всего шестеро, но никто не осмелился сказать это вслух.
Пролетев по коридору и снеся своего отца с ног, дети резко остановились возле Эрена, но стоило им только взглянуть на гостя, как улыбки с их лиц сползли и в блестящих раннее восторгом глазах образовалась скука.
— А, Эрен, это ты, — с пренебрежением бросила Алиша, теребя кончик одного из двух высоких хвостиков.
Эрен кисло улыбнулся — он никогда не пользовался популярностью у этой девчушки.
— А, Элен, это ты, — повторил за сестрёнкой Михаил, ещё не выговаривая букву «р».
— И ты туда же? — выдохнул Йегер. — Где твоя мужская солидарность, Михаил?
Мальчик смущённо покрутился на месте и в одном кратком слове выразил, пожалуй, всё, что он думал об этой самой непонятной ему «солидарности»:
— Кака.
Эрен удивлённо уставился на Конни, который быстро снял с себя всю ответственность. Алиша заглянула за Эрена, и на губах вновь заиграла улыбка.
— Армин! — крикнула она и, отпихнув Эрена, побежала к Арлерту.
Михаил же в нерешительности остался топтаться на месте, просящими глазами поглядывая на Йегера. Эрен вздохнул, улыбнулся и кивком головы указал на друга. Михаил засмеялся и побежал вслед за сестрой, которая уже, громко хохоча, повисла на руках Армина.
— Эрен? — вытирая о полотенце руки, из кухни вышла Саша и от удивления встала в дверях. — Вот уж сюрпризы с утра пораньше.
— Вы не ждали, а мы припёрлися, — отшутился тот и, сняв со спины рюкзак, обнялся с Браус, но та тут же от него отпрянула.
— Ой, ты чего весь мокрый?
— У нас с ним заплыв был, — пояснил Конни, снимая промокшие ботинки и лукаво глядя на Эрена.
Саша удивлённо приподняла брови. С улицы донеслись радостные визги, девушка посмотрела за Эрена и нахмурилась. Она всегда так делала, когда её одолевало беспокойство.
— Хотя, совсем не удивительно, — тихо сказала она и уже громко сердито прокричала: — Дети! Сколько раз я вам говорила не виснуть на Армине?!
Сразу же за этим последовали раздосадованные детские вздохи и смех Армина.
— Не волнуйся, Саша, от детской любви не растаю, не сахарный, — сказал он, снимая с шеи Михаила и обнимаясь с Сашей. — Прости, что так внезапно.
— Ничего, — мягко сказала Браус, — вам в нашем доме всегда рады. Проходите, я как раз приготовила завтрак.
Умывшись и переодевшись на втором этаже в сухое, Эрен спустился вниз, где Армин уже с увлечением рассказывал об их ночном полёте, утаивая главную причину спешной отправки за стены.
— Я приму тот факт, что вы смогли поднять эту махину в воздух, — говорил Конни, когда Эрен тихонько присел за стол, на который Саша уже ставила хлеб, масло и прочие блюда, — но объясните мне, почему вы со стороны моря прилетели?
— Шар не особо оснащён управлением, — вдался в объяснения Армин, — куда ветер, туда и он. Скорее всего, когда мы пролетели горы, ветер начал дуть в сторону моря, и нас снесло. А потом вновь поменял своё направление, и, сделав дугу, мы приземлились на берегу.