Сперва, но Йоко просто пометала сюрикены в ближайшее дерево, но это занятие ей быстро наскучило. Поэтому она, растянувшись на чуть влажной после вечерней росы траве, уставилась в небо. Она знала очень мало созвездий, лишь те, которым её обучали, чтобы в будущем она могла найти дорогу домой в Коноху откуда угодно.
Созерцая звёзды, девочка и сама не заметила, как погрузилась в дрёму, которая вскоре переросла в сладкий сон, который, однако, был довольно быстро нарушен. Наруко показалось, что она только прикрыла глаза и расслабилась, как рядом зашелестела трава, а шестым чувством она ощутила чужое присутствие. Не открывая глаз, девочка продолжала лежать.
Незнакомец присел недалеко от неё и, судя по звукам, принялся срывать какие-то травы. Тогда, но Йоко всё же приоткрыла глаза и повернула голову.
Недалеко от неё сидела милая девушка с нежными чертами лица и длинными волосами. Она выглядела столь женственно и утончённо, что на секунду Наруко пронзила игла зависти: сама девочка мало напоминала себе кого-то столь же нежного. Скорее, ежа с колючками. А потом девочка нахмурилась. Шаги, хоть и были лёгкими, явно принадлежали мужчине. Значит ли это, что перед ней парень? Тогда, но Йоко завидно вдвойне.
— О, ты проснулась. Привет. Не хотелось тебя будить, — нежным голосом произнесла девушка (или это всё же был парень?).
— Привет, — поздоровалась Наруко. — Не ожидала увидеть здесь кого-то. Судя по солнцу, сейчас где-то шесть утра. Что ты тут делаешь?
— Собираю травы, — раздался лаконичный ответ.
— Работаешь в такую рань?
— Я люблю утро, — она пожала плечами. — А ты?
— Если ты про то, что я тут забыла, то я тут спала. Если про то, люблю ли я утро, то нет.
Наруко чуть склонила голову к правому плечу, пытаясь понять, где же она до этого могла видеть или ощущать эту девушку. Она кого-то напоминала, но от незнакомки не исходило никакой чакры. Так что, либо это просто местная, либо шиноби, который мастерски скрывается.
— Вот как… Наверное, классно быть шиноби? — продолжила незнакомка, вставая.
— У всего свои плюсы и минусы, — отозвалась, но Йоко. — Пока многие мечтают быть шиноби, сами шиноби мечтают быть обычными людьми.
— Порочный круг. Как тебя зовут?
— Но Йоко Наруко. А ты?
— Хаку. Просто Хаку.
— Мужское имя, — кивнула Наруко.
— Так я и есть парень. Что ж, бывай, но Йоко Наруко. Может ещё и встретимся.
И он ушёл. Девочка осталась одна на поляне, чуть нахмурившись. Что-то с этим «просто Хаку» было не так, и догадки, пришедшие в голову джинчурики, совсем ей не нравились.
Они уже виделись с этим Хаку. Теперь она понимала: было что-то общее между тем оинином и Хаку. Их движения были одинаково плавными, поступь — одинаково легкой, манера говорить — одинаково неторопливой и загадочной. Паззл выстроился в картинку, и Наруко, поджав колени, уткнулась им в лицо, сдавленно простонав.
Хаку и есть тот оинин. А судя по тому, что он не просто не ушёл, выполнив миссию по поимке Забузы, но ещё и собирает лекарственные травы с утра пораньше, Момочи ещё жив.
Новости просто отвратительнейшие.
========== Часть 16 ==========
Спустя две недели кропотливого труда мост был достроен. Он был огромен и великолепен, действительно соединял две страны и обещал стать символом будущего мирного договора.
Труда в этот мост было вложено очень, очень много. Строители работали не покладая рук, в несколько смен с короткими перерывами на обед и ужин. На работу они приходили в семь утра, а уходили — в десять вечера, когда солнце скрывалось за горизонтом.
При этом команде Какаши тоже приходилось бодрствовать. Было решено поделиться на две группы. В одной были Саске с Наруко, а во второй — Какаши с Сакурой. Подобная делёжка была обусловлена тем фактором, что в каждой команде был кто-то сильный, лидер, который может быстро сориентироваться в происходящем и отдавать приказы (таковыми были Хатаке с но Йоко), и тот, кто будет эти приказы выполнять, будь то срочный вывод архитекторов с места сражения или необходимость донести весть остальной части команды.
По утрам обычно дежурили Наруко с Саске, вечером — Какаши с Сакурой. Иногда они менялись графиками, но это происходило крайне редко.
Не следить за происходящим было невозможно. Теперь, когда стало ясно, что Забуза жив-здоров, а у Гато явно есть ещё много прихвостней неподалёку, приходилось быть настороже. На самом деле шиноби-отступники несколько раз пробирались к мосту, собираясь устроить диверсию, но Какаши и Наруко, находящиеся в это время на дежурстве, пресекали эти попытки, уводя врагов куда подальше. Саске с Сакурой об этом знали, а потому, пока их напарники отсутствовали, пристальнее наблюдали за округой.
— Удивительно, как быстро люди могут построить мост ради спасения себя, — произнесла как-то но Йоко за несколько дней до того, как работы были закончены.
— Все люди пытаются выжить, — туманно ответил Учиха, кинув быстрый взгляд на напарницу.
За проведённое вместе время они не часто болтали, но самому Саске было от этого только хорошо: он не любил таких болтливых людей, как та же Сакура, а потому Наруко на её фоне выглядела весьма выигрышно в глазах Учихи.
Они весьма успешно учились понимать друг друга с полуслова, и это было удивительным, так как до этого практически не общались: несмотря на им обоим понятную взаимную симпатию, никто не собирался делать первого шага, безмолвно договорившись сосредоточиться на текущей миссии.
Когда же мост был достроен и оставалась только одна-единственная заморочка с проверкой последних болтиков, команда номер семь засобиралась домой.
— Свою миссию мы выполнили. Мы защищали Тадзуну-сана до тех пор, пока не был достроен мост. Теперь можно и домой, — произнёс Какаши на общем вечернем собрании.
— В смысле, домой? Но на Тадзуну-сана могут напасть в любой момент люди Гато! Да как только мы уйдём! — возмутилась Сакура, недовольно нахмурив свои тонкие розовые брови.
— Всё в порядке. Отряд из Конохи должен прибыть через пару часов, — успокоила её но Йоко. — Мы встретимся с ними на мосту. А пока собирай вещи.
На том и порешили.
Вещей у ребят было совсем мало: пара комплектов сменной одежды, аптечка, кунаи, еда в дорогу — и всё. Вся поклажа довольно быстро была разделена между четырьмя рюкзаками, а потому, распрощавшись с семьёй Тадзуны (самого архитектора им ещё предстовяло проводить до моста), они отправились в путь.
Но, чем ближе они приближались к мосту, тем яснее становится тот факт, что что-то не так. Какаши замер, и все замерли вслед за ним. Туман сгустился, и в нём ощущалось так много знакомой чакры, что даже не было надобности спрашивать, чья она.
Забуза поправился и был готов напасть.
— Идём медленно. Нам не избежать этой встречи. Если он не увидит нас тут — он придёт домой к Тадзуне-сану, и тогда пострадают все, — изрёк Какаши.
Он поднял повязку, скрывающую глаз, и это послужило всем сигналом к тому, чтобы быть на стороже и ни в коем случае не расслабляться. Враг мог напасть откуда угодно, и к этому надо быть готовым в любой момент. Все достали кунаи.
Наруко, на секунду прикрыв глаза, распахнула их вновь, и теперь они оба были алыми с узким чёрным зрачком. В нос мгновенно ударила целая сотня запахов, начиная потом и заканчивая рисом в рюкзаке. Она вскинула руку и коротким, но метким движением метнула кунай в темноту. Секунда — и в воздухе появился запах крови, а туман начал потихоньку рассеиваться. Оружие попало точно в цель. Всё же туман Забузы был не только его сильнейшим оружие, но и его ахиллесовой пятой.
— Похвально, что ты разглядела меня, — хмыкнул шиноби, выдёргивая кунай из плеча, чуть поморщившись.
В этот раз он был в чёрной майке, а не щеголял голым торсом, как прежде. Также он выглядел здоровым и полным сил, и ничего во внешнем виде нукенина не говорило о том, что он только что ходить не мог.
Рядом был тот самый оинин, всё в той же одежде и той же маске. Сомнений не оставалось: они союзники, а за маской скрывается женоподобное лицо парня-подростка. Сенбоны в его руках опасно пахли металлом и чужой кровью, а ещё веяло от юноши чем-то таким холодным и свежим, как первый снег или кусок льда на замёрзшем озере.
— Я возьму на себя этих двоих, — холодно произнёс юноша, указывая в сторону но Йоко и Учихи.
— Тогда я закончу с их учителем. В прошлый раз мы, кажется, не договорили, — хмыкнул Момочи, разминая мощную шею.
— Сакура, охраняй Тадзуну-сана, — мгновенно приказал Хатаке. — Постарайся вывести его отсюда куда-нибудь в безопасное место. Увидите врагов — бегите.
— Но… — хотела было возмутиться Харуно.
— Это приказ, — одёрнул её Хатаке.
— Есть, — согласилась она, опустив голову и встав поближе к мостостроителю.
В следующую секунду Хаку подняв руку. Саске пропустил тот момент, когда юноша метнул в них свои сенбоны, но почувствовал, как его плоть на ноге прошивает тонкая игла. Он вскрикнул, отпрыгивая назад. Рядом приземлилась Наруко. Ранее ей удалось отбить атаку противника своим кунаем.
— Он теснит нас подальше от сенсея и Сакуры, — быстро произнесла она, отбивая следующую порцию игл, которые с громким звоном падали на мост.
— Будем прорываться обратно?
— Нет. Не будем мешать сенсею, — но Йоко качнула головой.
А затем острая игла всё-таки впилась в её плечо, и девочка сжала зубы. Было больно: видимо, Хаку целился как раз по болевым точкам.
Во многих учебниках, что читал Саске во время учёбы в академии, объяснялась самая простая, но действенная тактика, по которой сперва следовало разделить сильных противников, заставив их сражаться поодиночке. А затем — завести их обоих в ловушку, из которой они не смогут так просто выбраться. И, наконец, последний шаг: убить ослабшего противника.
Много времени, чтобы понять, что Хаку следует именно этой тактике, не понадобилось. Однако в какой-то момент отступать стало поздно, и вокруг Наруко и Саске за пару секунд появились огромные ледяные зеркала. От них разило холодом, да таким, будто на улице была не весна, а середина зимы!
Учиха разогнал чакру по каналам. Теперь, благодаря занятиям с но Йоко и Какаши, ему стало проще управлять своей чакрой, так что проблема согревания стала вопросом пяти секунд.
Ловушкой Хаку оказалась не столько клетка из зеркал, сколько способность Хаку очень быстро перемещаться между ними, что давало ему идеальную возможность нападать на врагов со всех сторон.
Уследить за его движениями казалось чем-то невозможным: даже лисьи глаза но Йоко не справлялись, из-за чего она не могла уворачиваться сразу от всех сенбонов, лишь от части. Вторая часть прошивала её тело.
Костюм медленно, но верно пропитывался кровью.
========== Часть 17 ==========
— Надо уничтожить эти чёртовы зеркала, — прошипел от боли Учиха.
Наруко кивнула. Враг окружал их в буквальном смысле. Куда ни сунься — отовсюду на тебя летит куча сенбонов. Нет ни единой возможности сделать хоть малейший шаг в сторону. Более того, невозможно было понять, откуда атакует Хаку — он был везде и абсолютно нигде одновременно.
Оружие не долетало до зеркал, а использовать какие-либо техники но Йоко боялась, так как из-за узкого пространства могла сильно ранить Учиху.
Саске начал складывать серию печатей:
— Катон: Гокакью но Дзюцу, — произнёс он, выплёвывая изо рта огонь, но это не помогло. Зеркала не расплавились, а даже наоборот — уплотнились, стали толще, чем было. А Наруко почувствовала лицом жар огня, прядь её волос обуглилась — всё же пространства для подобных техник было маловато. — Чем больше я смотрю на его передвижения, тем лучше я вижу его движения. Можешь напасть на него как-нибудь? Отвлечь там, — прошептал Учиха.
Наруко кивнула. Она поняла, что происходит, и это подняло её боевой дух: если Саске стал потихоньку различать движения Хаку, то, значит, прямо сейчас он развивает свой шаринган. Это хорошо, очень хорошо, Учиха становится сильнее прямо в бою.
У но Йоко не оставалось выбора. Их единственный шанс выбраться отсюда — это если Саске сможет предугадать движения врага и напасть первым. Наруко, как бы печально это ни звучало, была бессильна в подобной ситуации.
Она сложила средние и указательные пальцы двух рук крестом, создавая вокруг себя с десяток теневых клонов — этой технике она научилась ещё давно, когда ей только-только дали доступ в библиотеку Хокаге.
Клоны, как один, помчались к ледяным зеркалам, но все, как один, оказались развеяны. Поднялся небольшой дымок, закрывающий обзор, и в этот момент Наруко подскочила к зеркалу, пытаясь разбить его кунаем, но как только остриё оружия соприкоснулось с ледяной поверхностью, в неё полетели сенбоны, и девочке пришлось в срочном порядке уклоняться от них. К сожалению, несколько штук попало ей в ладонь и икры.
— Наруко! — Учиха подскочил к девочке и положил свои ладони ей на плечи, смотря на то, как одежда вокруг игл пропитывается кровью.
— Всё хорошо, — дочь Курамы положив свою ладонь на руку Саске, резко дёрнула юношу к себе, да так сильно, что он чуть не упал. Несколько сенбонов пролетело прямо над головой Учихи, и тот мысленно поблагодарил девочку.
— Можешь ещё раз использовать клонов? — шепнул ей на ухо Саске.
По спине но Йоко пробежались мурашки, но она взяла себя в руки и, встав, вновь создала нескольких клонов. Клоны бросились к зеркалам, однако тут же развелись.
— Ещё раз! — нахмурилась девочка, создавая клонов и помчавшись к ледяным зеркалам. Клоны опять развеялись, будучи проткнутыми сенбонами Хаку. Используя одну и ту же технику, полагаясь на Саске, Наруко чувствовала себя уязвлённой и униженной. Все те годы в АНБУ глупостью и пустой тратой времени. Девочку воротило от самой себя: единственное, что она могла сейчас делать — это создавать каких-то чёртовых клонов.
Игл, как в теле но Йоко, так и в теле Саске, становилось всё больше и больше. Внезапно мальчик поднял руку, прекращая попытки сокомандницы. Она замерла на месте. Глаза Учихи налились алым, а вокруг зрачка скрутились томоэ. Он наконец-то видел все движения врага.
Теперь не поспевал Хаку, чьи действия для Саске теперь были словно в замедленной съёмке. Мальчик лёгким движением завёл за себя Наруко, замечая, в какое зеркало дальше перепрыгнет враг, набрал в лёгкие побольше воздуха и выдул несколько небольших шаров. Часть из них попала по зеркалам, а один подпалил штаны врага.
Наруко, стоявшая позади сокомандника, потянулась к маленьким свиткам, что лежали у неё в набедренной сумке. Девочке внезапно пришла в голову гениальная мысль.
Своими силами они не могли выбраться из ледяной тюрьмы, но вот с помощью Курамы — ещё как. А вопрос защиты Саске от ядовитой чакры Лиса решался довольно просто: девочка собиралась просто наложить на него парочку различных барьеров, которые при совместном использовании смогут защитить Учиху.
Не медля ни секунды, она достала эти свитки и раскрыла их быстрым и лёгким движением. Затем бросила на пол и сложила несколько печатей.
— Доверься мне, — просто сказала она, и Саске кивнул. Наруко он не мог не доверять.
Его тут же окружил светящийся золотым купол. Проверив, что всё в порядке, но Йоко развернулась к Саске спиной, концентрируясь. По её каналам растеклась огненно-рыжая чакра Курамы, которая, подобно урагану, смела зеркала, с дребезгом разбивая их на мелкие кусочки.
Хаку вылетел из одного из осколков и вполне удачно приземлился на ноги. Достав новые сенбоны, он метнул их в но Йоко, но те растворились в кислотно-рыжей чакре Лиса. Раны, что были нанесены ей ранее, зажили, оставив после себя лишь небольшие дырочки на одежде и красные пятна крови.
Наруко сделала обманный манёвр и ударила отвлёкшегося Юки кулаком в подбородок, а когда тот подлетел вверх, подпрыгнула и с разворота ударила ногой в левую щёку. Юноша отлетел, ударяясь о каменный мост копчиком и локтём. Но Йоко в мгновение ока оказалась рядом, садясь на живот Хаку и занося кулак для удара.
Парень, поняв, что дело запахло жареным, принялся извиваться под девочкой. он сложил печати одной рукой, и позади Наруко выросла огромная глыба льда, но та с грозным шипением начала растворяться при контакте с чакрой Кьюби.