Женщина взглянула на труп с отвращением и досадой.
– Это было необязательно.
– Ты слишком добра, моя радость, – голос у убийцы тоже был запоминающийся, звучный, с четкими «р». – Когда-нибудь это тебя убьет.
Татуированный склонился над телом и быстро, привычно обшарил чужие карманы.
– Что? – он поднял голову, словно затылком почувствовав недовольный взгляд. Встал, показательно вытер ладони о джинсы. – Людей, заслуживающих смерти, больше, чем тебе кажется. А в Нью Рино… о-хо-хо! – Он картинно развел руками, но тут же сдулся и добавил совершенно буднично: – Можешь поискать что-нибудь про этого парня – уверен, найдешь много интересного. И это облегчит твою совесть. С моей, – улыбнулся он, предвосхищая вопрос, – все и так в порядке. Лучше поговорим о новостях. Лелиана?
Вместо ответа она кивнула – дала понять, что сначала хочет услышать его. Зевран не из тех, кто будет прятать сведения и пытаться извлечь из них личную выгоду – это слишком хлопотно для простого киллера. К тому же, за скрытие фактов ему никто не платил.
– Анжела подтвердила то, о чем мы догадывались. Глава семьи спит и видит себя в Конгрессе НКР, а вместе с собой планирует притащить всех своих проституток и кучу наркоты, – он пожал плечами. – А, и еще хочет убить сенатора. Там есть один, со своим ранчо, известный такой…
Лелиана кивнула, скрывая удивление. Убийство – это уже поинтереснее. И посмелее. Но чтобы не показывать своей заинтересованности, прицепилась к мелочи.
– Анжела? Вы успели подружиться?
Зевран скептически хмыкнул.
– С кем дружила ты, моя радость? Да еще так недолго, что успела постоять тут и попривлекать внимание местной алкашни?
– Лесли Энн.
– Так это правда? – ахнул киллер. – Правда, что гангстерская женушка спит со всем, что попадается ей на глаза?.. То есть, нет, ты просто прелесть, я никогда не встречал столь привлекательной женщины, но… Миссис Бишоп – и с женщинами тоже?.. Чудесно, просто чудесно. Как Бишоп еще не цепляется рогами за потолок, мне интересно.
– Рейдеры, давящие Город-Убежище, – тоже его рук дело, – поделилась Лелиана. – Линетт на поводке и реки наркоты в подарок… Президенту Танди предстоит нелегкий выбор.
– Избавь меня от политики, – поморщился Зевран. – Или вашему президенту придется повышать цену… Вот скажи мне, какое удовольствие рыться в этом мусоре по собственному желанию? «Шпион президента» звучит лучше, чем «наемный убийца», и на этом все.
– Ты не понимаешь, – отмахнулась Лелиана. – И это самое замечательное в тебе.
Не объяснять же, что в этой игре, с политикой и постоянной опасностью, была своя красота. Изящество, если угодно. Пожалуй, из Зеврана получился лучший в мире напарник – даже не пытающийся лезть куда-то дальше простых убийств.
– Ты мне льстишь, – хмыкнул Зевран. – И почему мы еще не переспали?
Ничего не значащий флирт уже давно вошел в привычку, стал способом весело скоротать время в пути, так что Лелиана позволила подхватить себя под локоть и повести в сторону Торгового квартала.
…Зевран тоже умел отвлекать внимание – и с такой простотой, что некоторые и заметить не успевали, когда и как убийца оказывался за их спиной. Вот и Лелиана не стала акцентироваться на сенаторе. И уж точно, она не могла подумать, что Бишоп успел найти подходящего киллера. Недавно.
В конце концов, НКР платила ему не за преданность, как Лелиане, а за простые убийства. И Бишоп предложил больше.
Ему даже стало немного жаль свою напарницу, несмотря на всю свою хитрость и ум видевшую в людях чересчур много хорошего. Слишком добрая, слишком. Даже удивительно, как ее еще не пришили…
Он не знал, что тот пьяница с Второй улицы, был не первым прилипалой. И не знал, что Лелиана не соврала и в мусорном баке за ее спиной действительно лежал труп. С единственным уколом - точно в сердце.
Комментарий к Охотники за сердцами (Лелиана, Зевран)
На всякий случай напомню. “Охотник за сердцами” - это ветка умений разбойника в Awakening. А не мой неизмеримый пафос:)
========== Волчата (Себастьян, Натаниэль, Элисса и Фергюс Кусланды) ==========
Комментарий к Волчата (Себастьян, Натаниэль, Элисса и Фергюс Кусланды)
Автор думал, что могло случиться с Кусландами и Хоу в этих условиях, если Мора не было, а конфликт имелся… И, вполне возможно, автора сильно занесло в ООС, в драму и вообще занесло.
– Говорю тебе, есть тут один, прямиком из Нью Рино, – Мира провела ладонью по бритому виску и многозначительно прищурилась. Посетитель недоверчиво покачал головой. – Зовут Себастьяном. Говорят, какой-то важной шишкой был, из тамошних, дел наворотил… Преступления какие-то за ним числились, – барменша подлила виски в протянутый стакан и сгребла в ладонь горсть мелочи. Стала пересчитывать под стойкой. – А потом заявился сюда и стал, ты прикинь, законопослушным гражданином НКР, говорят, на Танди работает. Оружие у него ничего такое, куртка пижонская белая… Обдалбывается чем-то регулярно, я думаю. Глаза пиздец, как пушки эти, магические, разве что в темноте не горят, а вот уставится…
Благодаря шестому чувству, регулярно помогавшему выставлять загулявших посетителей до того как они начинали драку, Мира поняла, что стоит заткнуться и поднять голову.
– Воды, пожалуйста.
«Глаза пиздец» смотрели на нее спокойно и даже слегка насмешливо – это Мира заметила спустя пару секунд оцепенения.
– Воды? – опомнилась барменша. – Еще скажи, чистой. Могу вискаря плеснуть. Или пиво есть, хорошее. И ядер-кола, выдохшаяся, правда.
– Давай тогда сразу к делу.
Мира, даром что недавно пугала посетителя, с наглой ухмылкой поставила на стойку бутылку ядер-колы.
– Пять баксов.
– Мне нужны последние слухи.
– Как и всем, мой милый, как и…
Мира осеклась. Глаза, эти проклятые глаза смотрели на нее уже гораздо серьезнее.
– Говори конкретнее. У меня тут, – она постучала пальцем по своему уху, – целый склад разного дерьма.
– Кто-нибудь спрашивал о ранчо Кусландов?
– Минимум пятеро за последние дни вслух мечтали свернуть госпоже сенатору шею, – усмехнулась Мира. – При этом обещали убить еще и президента Танди… А один из них даже размахивал револьвером. Ленни, – кивнула она в сторону завсегдатая-мутанта, – потом поболтал с этим придурком, так что, думаю, его можно исключить… А один не болтал, а слушал, – Мира многозначительно понизила голос как раз тогда, когда Себастьян собрался уходить.
– Еще одну ядер-колу, – понятливо попросил он.
– Внимательно слушал, – удовлетворенно кивнула Мира. – А потом просто спросил, типа как невзначай, где находится это ранчо. Новенький в городе.
– Когда?
– Да буквально сегодня утром.
– Как выглядел? – нахмурился Себастьян.
– Волосы темные, вот досюда, – она постучала по плечу и прикусила губу в задумчивости. – Щетина, нос горбатый, глаза… не помню глаза, ничего такого, – Себастьян скептически хмыкнул, вспоминая предыдущее художественное описание глаз от Миры. – Винтовка шикарная, ну прям как у тебя, а шмотки совсем простые. Ну, еще вопросы?
– Пожалуй, нет. Спасибо за информацию.
Заметно помрачневший Себастьян сделал пару шагов к двери, но тут же вернулся. Спросил быстро и жестко.
– Что ты ему рассказала? Кроме местонахождения ранчо?
– Ничего, – пожала плечами Мира. – Эй, чего ты беспокоишься? Даже если твой подозреваемый вдруг проберется через охрану, у Элеоноры Кусланд всегда есть эти… – барменшу передернуло. – Ее детишки. Волчата.
Себастьян, сцепив зубы, отрывисто кивнул. И почти вылетел из бара.
Пару дней назад почти всемогущей Танди доложили о планирующемся убийстве сенатора Кусланд. Президент поручила разобраться с ситуацией самому аккуратному из своих агентов, главным образом, из-за того что сами Кусланды вряд ли отреагировали бы адекватно на внезапную защиту. После жуткой заварухи с Хоу семейство не доверяло никому. К тому же, – Мира была права, – «волчата»… Строго говоря, из-за них из числа подозреваемых сразу исключались все местные. Нет здесь настолько двинутых, просто нет. А все асы, способные справиться с Кусландами хотя бы теоретически, уже работают на президента.
Себастьян бы растерялся, не найдя ни одного подозрительного чужака в городе, однако… Однако прошлое сыграло с ним злую шутку. Услышав о вероятном покушении, Себастьян первым делом вспомнил о живых отпрысках Рендона Хоу. Все были уверены – и не зря! – что Томас, Делайла и Натаниэль не рискнут появиться в НКР, но Себастьян… Себастьян слишком хорошо знал Натаниэля.
А Натаниэль – совсем не знал младших Кусландов. Вернее сказать, не знал, во что они выросли.
***
Здесь пахло сырой землей, сеном и навозом. По крайней мере, до того, как ему разбили нос. Сейчас, вдыхая через рот, Натаниэль не слышал, а, скорее, чувствовал, как на языке и в горле оседает мерзостный запах духов от склонившейся над ним Элиссы. Девушка сидела на его коленях, как любовница, только вот его руки были крепко связаны за спинкой стула, лодыжки примотаны к ножкам, а Элисса… Элисса держала в руке нож и медленно водила лезвием по его лицу – давила слишком слабо для пореза, но ощутимо, чтобы зазубрины слегка цеплялись за кожу и оставляли красные следы с почти незаметными капельками крови. Их она и разглядывала, вцепившись в его волосы, чтобы свет единственной лампы падал на лицо.
– Жаль, что ты на него не похож, – поделилась Элисса хриплым шепотом. - Никогда не был похож.
– Глаза его, – шумно выдохнул Фергюс, отлипая от стены и с хрустом разминая пальцы. – Я знаю. Я помню.
Натаниэль снова глотнул ртом воздух, едва не закашлявшись. Лоб обожгло острой болью, Натаниэль дернулся, едва уняв вскрик. Элисса удовлетворенно, рванув напоследок, отпустила его волосы и поддержала пальцами подбородок.
– Говорят, дикари снимают скальпы со своих противников. Нэн рассказывала сказки о том, как дикари кормят своих псов мясом врагов. Нэн… Наша милая Нэн, которую разрубили на куски люди твоего отца.
Духи, черная краска на веках, белое-белое лицо, блестящие влажные зубы… песьи. Волчьи… Глаза Натаниэля заволакивала темно-алая пелена. А ведь волчата только начали – но наверняка знают, что ожидание и беспомощность выматывают сильнее боли.
– Еще был Олдос, – проговорил Фергюс, склонившись над плечом сестры. – Добрый старик, учивший нас читать. Я мог смотреть через дырки в его голове. Я мог смотреть через его глаза, представляешь?
– Я попробую, – решила Элисса, нацелившись ножом на его веко.
– Ш-ш, – брат придержал ее руку. – Умрет от болевого шока. Это слишком мало для такого…
– Х-хватит, – выдавил Натаниэль. – Хватит. Убивайте уже, как убили отца.
– О-о, снова заговорил? – оскалилась Элисса. – Убили, еще как убили! До сих пор жалеем, что просто забили до смерти.
Натаниэль заставил себя не закрывать глаза, несмотря на слипающиеся ресницы и близкое-близкое, красивое-красивое, страшное до дрожи лицо девушки.
– Фергюс содрал кожу на пальцах и разбил костяшки об осколки его зубов. Мои ботинки пропитались его кровью. Я помню, как давила его ладони, потому что… – она облизала губы и большим пальцем провела по его глазам. Стало видно, что щеки Элиссы лихорадочно красные, а ноздри судорожно раздуваются.
Она на грани истерики, внезапно понял Натаниэль. Странно, ведь не ее ждут часы пыток. «Ты изменилась, Элисса», – хотел сказать он, напоминая о старой детской дружбе. Не надеялся что-то изменить, нет. Просто хотел сказать.
Но Элисса уже снова зашептала, касаясь губами его уха.
– …Потому что наш отец истекал кровью, и его кишки вывалились на пол, когда я попыталась его поднять. Потому что наша мать защищала его труп, а потом ей переломали руки, чтобы не отбивалась, пока…
Фергюс вновь коснулся ее плеча – быстро, нервно, осторожно, – и Элисса замолчала.
– Но она все равно отбивалась, – сказал брат. – Вот почему твой отец умирал в муках.
Он был проще, Фергюс. Всегда был проще.
– Вот почему… – продолжила вместо него Элисса.
Но ее прервали.
Тихо и быстро отворился люк в подвал, кто-то мягко спрыгнул вниз. Элисса резко дернула головой на звук, Фергюс моментально развернулся, целясь в пришельца из дробовика. Простецкое оружие, как у самого обычного работяги с ранчо. На таком коротком расстоянии – убийственное. Да и вместо дубинки используется – Натаниэль уже убедился, – на ура.
– Меньше всего я думал, что стану спасать убийцу, – вздохнул некто, выходя на свет.
– Вель? – одновременно спросили Кусланды, с одинаковыми требовательными интонациями.
– Себастьян? – не поверил Натаниэль.
– Меньше всего я думал, что скажу это… Но, Фергюс, Элисса, я прошу вас, не трогайте его… больше. Вряд ли это прозвучит убедительно, но он не должен отвечать за действия отца.
– Вот как? – с отвращением в голосе спросил Фергюс. – А за покушение на наши жизни?
На это Себастьян не мог ответить. Разве что…
– Я прошу вас о милосердии.
Элисса молчала мгновение, а потом расхохоталась, уткнувшись в выбитое плечо Натаниэля, отчего тот сдавленно взвыл. Фергюс криво усмехнулся.
Себастьян со вздохом расстегнул молнию пижонской белой куртки.
– И у меня целый свитер из взрывчатки, – он безмятежно улыбнулся. – Лучше уж умереть за секунду и прихватить с собой три потерянные души. Может, вместе мы обретем покой.
– Да ты и вправду наркоман, – ощерилась Элисса, оставив Натаниэля, напоследок кольнув его щеку.
Девушка рванула к Себастьяну, тот предупреждающе поднял руку с детонатором. Брат остановил сестру – как и прежде, одним прикосновением. И, казалось, только Фергюс во всем мире способен остановить эту злобную тварь.
– Наверху мать, – негромко произнес он.
– Я не тронул никого, пробираясь сюда, – быстро сказал Себастьян. И, помедлив, добавил, кивнув на Натаниэля:
– Если пожелаете, я отвечу за него. Позже.
– Ты нам не нужен, Вель. Ты это знаешь, – веско произнес Фергюс.
– Но, возможно, это искупит мои грехи, – не стал спорить Себастьян.
Натаниэль почувствовал, как с его подбородка сорвалась капля крови.
– Вы… заигрались в свою месть, волчата. Дайте мне спасти его и, быть может, вас.
«Замолчи! – мысленно кричал Натаниэль, наконец-то зажмурившись от ужаса. – Замолчи, или они и тебя разорвут на куски вместе со мной!»
Он ждал несколько секунд. Ждал либо взрыва, либо звуков борьбы… Но услышал шаги, и вскоре его освободили.
– Убей их, – шепнул Натаниэль. Как ни мерзко было это осознавать – взмолился.
Себастьян покачал головой.
Кусланды стояли по разные стороны – Фергюс прямо, широко расставив ноги и спрятав руки за спиной; Элисса – сгорбившись, одной рукой перехватив другую, словно удерживая себя от драки. Два ненавидящих взгляда – свысока и исподлобья – следили за Себастьяном, пока тот вел друга через круг света к лестнице.
В другой момент он непременно отметил бы символичность.
– Ты тоже зовешь нас волчатами, Себастьян? – хрипло, гаденько протянула Элисса, когда он поравнялся с ними. Подошла, заставив Натаниэля вздрогнуть. – О чем молили тебя Кремни, перерезавшие твою семью? О чем просили Хариманны?..
Девушка плюнула. Прозрачная слюна с нитями крови – когда Элисса успела так искусать губы?! – растеклась по белой, чистой, блестящей в свете лампы, коже куртки.
– Орел ты наш белокрылый… Гребаный святоша.
Себастьян всегда мог найти подходящие слова, всегда! Недаром его так ценила Танди… Но тогда только склонил голову и поспешил скрыться с глаз.
Как будто согласился.
========== Семейные ценности (Карвер и Гаррет Хоуки) ==========
Карвер в последний раз прошелся тряпочкой по форменной рейнджерской каске и торжественно, с важным видом (не мог удержаться) водрузил ее на стол, к остальным частям брони. Полюбовался и отправился, наконец, спать. Хотел погладить Траппера на сон грядущий, но упрямая робопсина не отозвалась на кличку и продолжила пялиться в стену глазами-огоньками.
Пообещав разобрать Траппера на запчасти, Карвер с наслаждением растянулся в постели и вскоре заснул.
Здоровый сон – лучшее, что можно придумать после тяжелого рабочего дня, и большая удача для человека, чья жизнь наполнена опасностями, боевыми операциями, драками и погонями… Очень большая удача. Для обладателя такого брата как Гаррет – почти немыслимая.