Что здесь забыло Братство Стали, оставалось секретом… Ладно, стало бы секретом для жителей, оторвись они хоть на секунду от бухла и наркоты. Никакими технологиями город не обладал, а самым серьезным изобретением был самогонный аппарат Бекки. Наводить порядок Братство тоже не собиралось – пороки в Дыре цвели буйным гнилым цветом, офис работорговцев вместе с загоном для пленных располагался практически в соседнем квартале. Некоторые, – в основном, путешественники, – поговаривали о том, что Братство Стали лишь наблюдает отсюда за деятельностью Анклава, но и Анклав здесь ни разу не появлялся, даже сделки с Мецгером проводились где-то далеко за городом.
Так что же нужно здесь «офису», в который никого не пускают, и «рыцарям» в поражающем воображение количестве двух штук?..
Проходящий мимо наркоман, пребывая в еще более-менее своем уме, не отказал себе в удовольствии пощекотать нервы и поглазеть на застывшего у дверей офиса рыцаря. Тот смерил прохожего презрительным взглядом и словно невзначай положил ладонь на корпус автомата, висящего на ремне. Незнакомец прибавил шаг.
Хорошая броня любого делает внушительным, и потому члены Братства обычным отщепенцам казались едва ли не небожителями. Более искушенный и внимательный путешественник заметил бы, что под фунтами брони скрывается обычный дикарь. Выцветшая и расползшаяся из-за никакого ухода татуировка вилась на лбу и щеках рыцаря; волосы, сбитые и скрученные в колтуны, не знали расчески; мочки ушей были «украшены» дырками, растянутыми, будто из них вынули толстые серьги или, что точнее, клыки и косточки диких зверей.
Махариэль уже знал, что раньше с ним говорил не дух прадедушки, вселившийся в зуб золотого гекко, а слишком высокие дозы лечебного порошка и солнечные удары. Носить зуб поближе к уху – чтоб лучше слышать старика, – уже не было нужды.
Он вообще много узнал, однажды крайне «удачно» свалившись в насквозь радиационное подземелье. Целый новый мир, мать его.
Когда наркоман проплелся мимо поста и скрылся из виду, Махариэль вздохнул и сгорбился, давая отдых плечам. Потом перевесил автомат за спину и, воровато оглянувшись, достал мятую пачку сигарет. Закурил и уселся на стопку покрышек.
Алистер бухтел, зачем это Смитти стащил к офису весь свой хлам. А дело было в том, что однажды Махариэль заметил подбирающихся к гаражу Смитти воров и подстрелил одного из них. Механик хотел отблагодарить, а Махариэлю надоедало постоянно стоять, но тащить кресло было бы слишком палевно, да и Ал бы не одобрил… А так – плевать, что офис стал ближе к свалке, зато можно присесть. По крайней мере, Махариэлю – Алистер, в отличие от него, был образцово-показательным рыцарем Братства. Может, даже понимал, зачем он здесь торчит.
Механик Смитти всегда выходил пожелать Махариэлю хорошей смены – просто кивал, тронув козырек замызганной кепки. Махариэль в ответ широко улыбался и показывал пальцами букву «V» – знак победы, зайчика и сатаны. Его любимый символ из нахватанных в большом мире. Он умел радоваться мелочам.
– Заходите посмотреть на мумию! – зазывали мальчишки от соседнего дома. – Господин Великий Ананиус показывает настоящую мумию!..
Раньше он еще рассказывал про «беспокойного духа»…
Махариэль сощурился, глядя на закатное солнце, исчезающее за свалкой, и глубоко затянулся.
Махариэль не любил дежурить ночью.
***
Избавившись от мнимого духа прадедушки, Махариэль столкнулся с настоящим призраком. Такие дела. Офис почти вплотную примыкал к полуразрушенному дому, целую половину которого занял Великий Ананиус. В развалинах же обосновалось привидение.
В первую ночь новичок, нарушая порядок, ворвался в офис и растолкал Алистера, размахивая руками, как идиот, и вопя, что рядом поселилась неприкаянная душа.
«А… Это Анна, – пробормотал Алистер, переворачиваясь на другой бок. – Извини, что не предупредил».
В первую ночь Махариэль обливался потом, слушая завывания и плач призрака. Через пару недель пробрался в развалины, плюнув на бессмысленное, но обязательное бдение у дверей офиса… Через месяц Махариэль сидел на разломанном столе и пускал в Анну колечки дыма. Они даже как-то сроднились – все же компания Махариэлю нравилась. Компания не наркоманов и работорговцев Дыры, а приличной девушки. Только мертвой и безумной.
Из бессвязных причитаний Анны стало ясно, что она тут не по своей воле. «Понимаю, – участливо покивал Махариэль тогда. – Я вот тоже по дикой случайности тут застрял».
– Мы ж паладины, – сказал он Алистеру, сменяя его на посту.
– Верно подмечено, – настороженно отозвался товарищ.
– Ну, должны помогать бедным и обездоленным, типа того, да?
Вообще-то все было не так, бедным и обездоленным Братство предпочитало военные технологии, но Ал любил пафосные сказки.
– Мне тоже не нравится этот город, – мгновенно начал увещевания Алистер. – Но я говорю тебе, мы должны соблюдать нейтралитет и не…
– Я не собираюсь охотиться на гангстеров, – отмахнулся Махариэль. – Чего ты завелся вообще, я только спросить…
Он собирался помочь тому, кто действительно нуждался в помощи.
Анна искала свой медальон, а нашел его Махариэль. Жертвуя заслуженным отдыхом после смены, он разузнал, что «Злой волшебник отравил юную принцессу и забрал у нее амулет» (версия от Ананиуса) и «Какой-то мальчонка, то ли Джек, то ли Джон, ночевал когда-то в том доме» (слова Мамочки). После недолгих раздумий Великий Ананиус был обозван великим анусом, а Махариэль отправился искать Джека-Джона, оказавшегося Джоем.
Паренек толкал наркоту, и Махариэль не испытал никаких угрызений совести, пристрелив и его, и его подельников.
– Э… ну… это… иди на свет, – напутствовал он Анну.
И остался один на один с мешком костей.
– Что это?! – разбуженный Алистер отшатнулся от черепа, протянутого ему прямо под нос довольным приятелем.
– Это она.
– Ты кого-то убил?!
– И кости обглодал, – кивнул Махариэль. – Это Анна. И нам нужна твоя помощь. Держи лопату.
В одиночку он бы провозился с могилами до утра, а так управились за пару часов. Алистер сначала злился, потом напоминал о нарушении устава… а потом копал молча. Все же он был добрым малым и очень правильным, да и младшего товарища слушался на удивление легко. Махариэль подозревал, что если бы он все-таки решил подчистить город от преступников, Алистер бы обязательно его поддержал. Спихнул бы на него ответственность, но сражался бы рядом до последнего вздоха.
Когда кости были похоронены, Алистер еще побурчал – больше для виду, в воспитательных целях, – а потом согласился, что они все сделали правильно и вообще молодцы.
***
Махариэль не любил дежурить ночью, потому что ночью здесь было слишком пусто.
Механик Смитти вышел пожелать ему хорошей смены – кивнул, тронув козырек замызганной кепки. Махариэль в ответ широко улыбнулся и показал пальцами букву «V» – знак победы, зайчика и сатаны.
У него оставалась косточка-фаланга, обвязанная ниткой и повешенная на шею, и он умел радоваться мелочам.
А еще – тоже планировал вернуться после смерти, если кто-нибудь отберет его костяной медальон.
========== Детоубийца (Дункан, Каллиан Табрис) ==========
Никто толком не знал, как Райты появились в Нью Рино. Ходили байки, будто бы клан дикарей обосновался в квартале много-много лет назад и со временем все-таки перестал молиться каменным головам и обкуриваться корнем зандер – перешел на бухло. Кто-то утверждал, что Райты разрослись из одной-единственной семьи – недаром теперь называют друг друга братьями и сестрами, даже если один белобрысый дрыщ, а другой негр под два метра ростом.
Однако факт оставался фактом – Райты закрепились в Нью Рино, хоть и считались теперь неудачниками. Что поделать, на одном алкоголе в Нью Рино далеко не уедешь, а к наркоте Райты показательно не притрагивались. Жили закрыто и бедно, всех радостей – эти сомнительные «семейные» ценности, да горсть собственных традиций. Чужаков старались не допускать, да и сами никуда не встревали…
Так думал Дункан.
Так было десять лет назад, когда он впервые забрался на восточную сторону Нью Рино. Моложе был… дурнее. Запомнил мало, и эти воспоминания теперь, случалось, не давали ему спать.
…Ребятишки с блестящими глазами-бусинками и острыми крысиными мордочками, толпа малолетних Райтов возилась во дворе и обступила его со всех сторон, стоило только отойти от ворот. Обычный развод – одни отвлекают, другие чистят карманы. Дункан тогда лишь посмеялся про себя – сам когда-то был воришкой. В порыве идиотизма, не иначе, он протянул чумазому мальчишке револьвер…
Вернувшись в квартал пару суток спустя, он не встретил детей. Ни одного.
Слава детоубийцы не преследовала паладина Братства, но он всегда понимал, что натворил.
Эти были старше, гораздо старше, но все равно производили впечатление дорвавшихся до оружия детей. По-детски жестокие – они стреляли в живот и ноги, оставляя охранников Мордино мучаться и с интересом наблюдая за попытками ползти. По-детски наивные – отпирали загоны с рабами и настойчиво толкали ошалевших пленников к выходу, хоть и видели, что те напрочь одурманены винтом и не уйдут далеко.
Крысята выросли и вовсю копошились на Конюшнях.
– Эй, ты! – ботинок ткнулся ему под ребра. – Живой там?
От слабости Дункан не мог толком пошевелиться. Мордино не успели накачать его отравой и вряд ли собирались – сначала допрос. И допрос прошел… жестко. Всего и осталось – внимательности да памяти, чтобы вспоминать прошлое и Райтов, надеясь на милосердие.
– На этих бедных ублюдков не похож, – припечатала огненно-рыжая девчонка, присев рядом на корточки.
– На мординовских сволочей – тоже, – кивнул такой же рыжий парень, с большим сомнением оглядывая странного пленника.
Они одинаково выглядели и одинаково двигались – близкие родственники, едва-едва перешагнувшие порог взрослости. У парня даже еще не сошли подростковые угри.
– Я из Братства, – выдавил Дункан. – Такой же… заложник.
– Такой же? – хихикнула девчонка. – Но ты связно говоришь… Уверен, что он не из Мордино? – она быстро поднялась и повернулась к товарищу. – А то я бы быстро…
– Быстро – неинтересно, – фыркнула подбежавшая девушка и в свою очередь склонилась над ним.
Подняла револьвер на уровень его глаз, медленно поводила стволом из стороны в сторону.
– Необдолбанный, взглядом следит, – буркнула она. – Надо бы подлатать тогда уж. Если Мордино он насолил до таких синяков, то и нам пригодится.
Кто-то тем временем выволок наверх Майрона – пацана Мордино, готовившего известный на всю Пустошь винт. Ботаник, казалось, совсем не соображал, что происходит. То молол какую-то чушь – за ним придут, его хватятся, отомстят, – то обещал золотые горы и реки наркоты за свою жизнь.
Девушка, оказавшаяся лидером этой группы, слушала его молча, а потом спрятала револьвер в кобуру на поясе и так же молча, но от всей души, с размаху зарядила Майрону кулаком в лицо. Добавила коленом в череп.
– Это тебе за Ричарда, пидорас.
О Ричарде Райте Дункан слышал мельком. Пацану кто-то продал «грязный» винт и тот обдолбался до смерти. Райты ненавидели наркоту, Райты ненавидели Мордино – и лучше бы Майрону не дожить до встречи с отцом семейства… Но все это Дункан отметил мимоходом, следуя привычке. Взгляд его по-прежнему упирался в револьвер на поясе девушки.
– Оставь его, Шианни, – та буквально оттащила рыжую, налетевшую на Майрона следом. – Иначе некого будет предъявить, когда вернемся домой.
Дункану вкололи два или три стимпака и отволокли в грузовик, стараясь не причинять лишней боли. Лидер уселась рядом, едва заметно усмехаясь. И там, лежа среди ящиков с награбленным в Конюшнях барахлом, понемногу приходя в себя, он решился спросить.
– Сколько тебе лет?
Девушка медленно растянула губы в улыбке, подтверждая догадки.
– Я тоже тебя помню.
Сняла перчатку и показала ему круглый уродливый шрам на ладони.
– Но лучше бы тебе не подсказывать ничего Сорису. Он хромает с тех пор, – словно не замечая чужого потрясения, девушка продолжила почти беззаботно. – Знакомство с оружием прошло… страшно. Матушка бы тебя убила за это. Ну кто же доверяет такие опасные вещи детям?
В Конюшнях остались десятки подыхающих стражников. Подросшие крысята Райтов стреляли без промаха.
– …Но уже скоро эта штука спасла мне жизнь. И мне, и Шианни, и Сорису, и… А, какая тебе разница! Просто именно поэтому я сейчас решила спасти твою шкуру.
Девушка сползла с ящика, на котором сидела, на пол, к Дункану. Пожалуй, если бы не тело – все еще угловатое и нескладное, но уже заметно женское, – Дункан бы и сейчас принял ее за мальчишку.
Грузовик тряхнуло, с переднего сиденья донесся мат, девушка повалилась на пол рядом и, словно так и задумывалось, закинула руки за голову и поинтересовалась:
– Как тебя зовут, кстати, о мой прекрасный рыцарь? В детстве ты мне показался симпатичнее, но тогда и нос у тебя был цел.
В ее голосе слышались подозрительные нотки – еще чуть-чуть и в истерику. Но сложно оставаться спокойным, только что развязав войну между гангстерами. Мордино ведь не закроет глаза на разгромленные Конюшни.
– Дункан.
– Каллиан. Вот и познакомились. О чем я говорила?.. Ах да, руки бы тебе оторвать, тупой ты ублюдок, – перескоки с «прекрасных рыцарей» на ублюдков тоже побеспокоили бы Дункана, не находись он в без того плачевном состоянии. – Этот револьвер стоил мне… неважно. Важно, что потом он мне пригодился, так? И вот… я прямо не знаю, что с тобой делать теперь.
– Ты начала войну, – отметил Дункан и поморщился, когда грузовик тряхнуло на очередном ухабе.
– Далеко пошла, э? – совершенно по-девчачьи хихикнула Каллиан и тут же посуровела. – Только Райты никогда не бросают своих. Воган тоже думал, что мы бросим Шианни. Хесус думал, что мы бросим Ричарда. Но нет, – она даже приподнялась на локте, чтобы Дункан видел серьезное лицо. – Никогда. С самого детства. Мы. Никогда.
«Да она чокнутая, – обреченно подумал Дункан. – Больная на всю голову». И какую роль во всем этом сыграл он?..
– Значит, война, – закончила она умиротворенно, улыбаясь с внезапной нежностью. Окончательно подтверждая диагноз.
И Братство не встревает в войны преступников. А значит, ему нужен способ покинуть Нью Рино прежде, чем улицы устелет ровный слой гильз и тела станут свозить на Голгофу грузовиками.
– И… И я снова могу помочь.
– Ты считаешь, что помог тогда? – искренне расхохоталась Каллиан и снова – снова за секунду! – переменилась. – А, может, и помог… – добавила она задумчиво. – Я сама не знаю, чем считать ту хрень. И кем считать тебя.
Дункан осторожно выдохнул.
– Я паладин Братства. У меня есть… карты.
– Сыграем в покер?
– У меня есть карты с местонахождением различных военных баз. В большинстве из них остался лишь хлам, но одна…
– Уже интереснее.
– Сьерра.
Дункан снова перевел дыхание. Каллиан уже сидела, с интересом глядя на рыцаря, и… она сама хоть заметила, сколько раз ее рука тянулась к револьверу?!
– Сьерра, – повторил он. – Полным-полно тяжелого оружия.
С ним Райты угробят всех, кого захотят. Или умрут сами. Ведь в базу так и не удалось пробраться никому, включая рыцарей Братства. Сторожевые вышки все еще работали – и работали прекрасно.
Гангстеры это гангстеры. Нью Рино - один большой притон, который стоит уничтожить. И… что ж, эти крысы, очевидно, умеют выживать.
Ребятишки с блестящими глазами-бусинками и острыми крысиными мордочками. Чумазое лицо со ссадиной на левой скуле, спутанные светлые волосы.
Каллиан улыбнулась-оскалилась, страшно, как бешеная псина.
– Идет.
Дункан кивнул.
Ребенок цепко хватает оружие, вертит в руках, подносит к восторженно распахнутым глазам.
…Но теперь его уже никто не назовет детоубийцей.
========== Таинственный незнакомец (Натаниэль/Элисса) ==========
Комментарий к Таинственный незнакомец (Натаниэль/Элисса)