Когда выживет.
Надежда — штука интересная. Может появиться в самый, казалось бы, неожиданный момент, когда думаешь, что другого выхода уже и нет. Питеру крайне не хочется признаваться, что рука дает ему надежду и помогает выстоять, отсчитывая заветные секунды, но и отрицать он этого не может.
Рука — словно якорь, который не дает ему сорваться в пучину водоворота.
— Умничка, а теперь не делай глупостей. Мы возвращаемся, — тихий бархатный шепот раздается у его уха так неожиданно, что он вздрагивает, практически забывая, что не может дышать. — Ну-ну, тише, парень. Так весь кислород растеряешь, — голос хрипло смеется, и Питер напрягается. Он сбился со счету из-за своего испуга, поэтому сейчас совершенно не понимает, когда ему ждать новую порцию воздуха.
Раньше, когда на уроках им говорили, что в городах будущего будут продавать воздух, он смеялся, потому что не понимал сложности выращивания деревьев под специально искусственно созданными лучами солнца. Он же маленький гений, черт возьми. Теперь Питер понимает, что скупил бы все баллончики с воздухом, лишь бы вновь вздохнуть.
Они поднимаются по лестнице на крыльцо школы, но мальчик этого не замечает. Ему кажется, что тьма внутри пакета стала еще чернее, и он вновь вспоминает недавний инцидент в шкафу, спотыкаясь о ступеньку. Крепкие пальцы мужчины подхватывают его под руку, до синяков сжимая ее.
— Давай, шкет. Осталось немного, просто дотерпи, — на этот раз голос немного раздражённый, но Питер пытается не зацикливаться на этом. На самом деле, ему кажется, что сорок секунд уже давно прошли, потому что сейчас он просто не может больше терпеть. Ноги внезапно становятся совсем ватными, а руки бесцельно пытаются найти опору. Он слышит чей-то голос, но слов не распознает. Возможно потому, что в этот самый момент его голова с громким стуком соприкасается с полом. Питер отключается.
Комментарий к Глава 1: В темноте
Своего рода эксперимент
========== Глава 2: Срывая маски ==========
Открывать глаза, откровенно говоря, не хотелось. Питер чувствовал себя ужасно: легкие горели, шишка на голове пульсировала, а синяки на теле ощущались довольно болезненно при контакте с шелковым одеялом. Подросток застонал и перевернулся на живот, скрываясь от надоедливого света. Он уткнулся носом в подушку и уловил стойкий аромат мужского одеколона. Запах остро напомнил ему Бена, и открывать глаза не хотелось еще сильнее. Он благовейно втянул запах и обнял подушку руками, прячась в ней посильнее. Тихий смешок заставил его резко напрячься и замереть. В душе похолодело.
Воспоминания с бешенной скоростью крутились в голове: захват школы, прямой эфир, переговоры с полицией. Внутри все сжалось и заледенело от ужаса, и мальчик крепче впился руками в шёлковую простыню. Стоп. Какая к черту простыня?
Питер резко вскочил, упираясь руками о кровать, и осмотрел комнату, морщась от слишком быстрых движений. Голова недовольно отозвалась пульсирующей болью, но в целом он уверенно держался на ногах… ну, в данном случае на руках. Чье-то движение заставило Питера отвлечься от мыслей и перевести взгляд на кресло, стоящее недалеко от кровати.
Подросток сглотнул вязкую слюну, скопившуюся во рту, и пожалел, что проснулся. Хотелось упасть обратно в постель, свернуться клубочком под одеялом и спрятаться от всех проблем, словно он был маленьким мальчиком. Но сейчас это вряд ли бы ему помогло. Человек в кресле, внимательно следивший за ним насмешливым взглядом карих глаз, был никто иной, как Тони гребанный Старк. Известнейший миллиардер и гений.
Первым порывом парня было ущипнуть себя и потереть глаза руками, чтобы снять наваждение или проснуться. Но глаза, которые раннее так холодно смотрели на него, заставляя надеть мешок на голову, он спутать не мог.
Захват его школы организовал Тони Старк.
Человек, имя которого Питер прежде произносил с придыханием, любовался его фотографиями, учитывался его книгами, узнавал о каждом новом изобретении Старк Индастриз. Человек, организовавший нападение и убийство его одноклассников, был кумиром подростка.
Питер в шоке уставился на мужчину, которому, похоже, эта реакция пришлась по вкусу. Он довольно усмехнулся и сложил руки на груди, откидываясь на спинку кресла.
— Доброе утро, спящая красавица, — как-то слишком слащаво произнес мужчина, и Питера передернуло. Жгучая ненависть и гнев на кумира и на самого себя цунами нахлынули внутри, заставляя стыдливо опустить взгляд и ругать самого себя за то, что слепо боготворил когда-то (еще пять минут назад) гения. — Похоже, теперь придется тебя убить. Ты ведь видел мое лицо, — беспечно сказал Старк и улыбнулся, обнажая ровный ряд зубов.
— Я вижу ваше лицо каждый день по телику, — буркнул подросток и тут же одернул себя. Вряд ли разозлившийся террорист-миллиардер очень нужное сейчас явление. Скорее наоборот, очень сейчас ненужное.
— Ах, — театрально выдохнул мужчина и приложил руку ко рту. — Значит, знакомиться нет смысла? Я-то думал, что ты хотел бы установить хоть какой-то контакт с человеком, который тебя раздевал и таскал на руках, как принцессу. Или мамочка не учила, что падать в ноги к незнакомцам неприлично?
Питеру хотелось вскочить и наброситься на мужчину, вмазать ему хорошенько за весь шок и страх, которые он испытал в школе и на переговорах, за грязные слова о его покойной маме, потому что Питер уверен на сто процентов, что этот ублюдок прекрасно знает даже номер надгробия, за ни в чем не повинных детей, его одноклассников, которых жестоко расстреляли. Хотелось избить его до крови, до полуобморочного состояния, а потом улизнуть из этого места, добежать до полицейского участка, рассказать, кто стоит за этим кошмарным покушением на школу, дождаться приезда тети Мэй, обнять ее и успокоить. Но мысли о том, что охрана Старка ему и за пределы комнаты выйти не даст, быстро остужают его пыл, немного умеряя клокочущую ярость.
А потом мысли Питера плавно возвращаются к словам Старка. В каком смысле «раздевал»? Питер резко выдохнул, словно из него выбили весь воздух, и опустил голову вниз, глядя на огромную черную футболку, доходящую ему до середины бедра. Подросток тут же вспыхнул, стыдливо кусая губу и стараясь не расплакаться от ощущения беспомощности и унижения.
— Ну-ну, не кисни, сладкий, — бодро сказал мужчина, оглядывая подростка. — Я не педофил, поэтому оставь все эти мысли где-нибудь… подальше отсюда.
— Никто бы все равно не узнал, будь вы педофилом, — горько выплюнул Питер и отвернулся в другую сторону, пробегаясь взглядом по интерьеру. Дорого, элегантно и со вкусом. В духе Старка, конечно.
Мужчина резко поднялся с кресла и стремглав преодолел расстояние до кровати, хватая Питера за руку и дергая на себя, заставляя того встать. Подросток вырвал руку из цепкой хватки и сделал маленький шаг назад, отстраняясь от мужчины, взгляд которого вновь стал едким, холодным и ничего не выражающим.
— Знаешь, пацан, я бы на твоем месте думал, что говорить. Отодрать тебя за слова я могу и не будучи педофилом, — бросил Старк и схватил мальчика за лицо, сжимая скулы и заставляя взглянуть на себя.
— Лучше сразу потом убейте, хорошо? Чтобы руки в крови самоубийцы не марать, — Питер дернулся и откинул руку мужчины, потирая ноющие щеки.
Старк окинул парня нечитаемым взглядом и отошел на небольшое расстояние, вскидывая брови вверх.
— Я детей не убиваю, это…
— О, скажите это тем, кто погиб в школе, — крикнул Питер, не понимая, откуда у него вдруг взялась эта энергия и дерзость. Он оттолкнул от себя мужчину со всей силы и, недолго думая, рванул к двери, дергая ее на себя и выбегая.
Он тут же захлопнул дверь за собой и приложил руку к сердцу, готовому вырваться из его грудной клетки в любой момент. Ему надо срочно выбираться отсюда.
— Штаны дать? — прозвучал знакомый женский голос, и Питер подпрыгнул, словно ошпаренный, глядя на немаленьких размеров гостиную, в которой сейчас сидело семь человек. Шесть мужчин и одна женщина с рыжими волосами. Наташа, точно.
Питер вспомнил, в каком виде сейчас стоит перед ними. Взлохмаченный, раскрасневшийся, загнанно дышащий, в одной лишь футболке до середины бедра. Ну боксеры с него, к слову, решили не снимать.
Наташа внимательно осматривала парня и держала в руке кусочек пиццы, как и остальные люди, находившиеся в комнате. Все взгляды были прикованы к нему, и он вновь покраснел, смущенно оглядывая террористов. А смотреть было на что. Питер не знал, чего ждать, когда представлял себе преступников, но уж точно не миллиардера и людей, словно сошедших с обложек журнала.
— Штаны, Питер? — повторила Наташа и улыбнулась краешком губ, словно показывая, что она не опасна. Из секундного помешательства его вывел громкий хлопок двери и тяжелая рука на задней части шеи.
— Он у нас из нудистов похоже, Нат, — засмеялся Старк, опасно сжимая шею парня.
Питер зашипел и тут же скинул с себя руку.
— Отвали от меня.
Кто-то из мужчин подавился куском пиццы, а Наташа хищно улыбнулась, оценив поступок Питера.
— Какой непослушный, — качнул головой один из мужчин, чей голос показался Питеру незнакомым. И он разозлился еще сильнее, уже даже забывая, что рядом с террористами вести себя так категорически запрещено.
— Собаке так своей говорить будешь, — рыкнул Питер и даже немного растерялся от своего напора, тут же стушевавшись под тяжелым взглядом взрослых. Первым, как ни странно, пришел в себя тот самый мужчина. Он искренне рассмеялся и сказал:
— Да я бы с радостью. Но у жены аллергия, — он пожал плечами и взял из коробки еще один кусочек пиццы. — Я Клинт, кстати.
Нет, нет, нет. Никаких имен.
Имена — это очень плохо. Если террористы снимают маски и называют свои имена, то у заложников шанс остаться в живых сокращается до двух целых и семидесяти сотых процентов из ста. Никто не будет раскрывать свою личность, чтобы их потом легко могли выдать в полицейском участке. А это означало лишь одно, они не собираются оставлять его в живых.
— Ты будешь есть? — вновь подала голос Наташа, но Питер слышит это, словно через толщу воды. Шестеренки в голове начали усиленно работать, затмевая любой фоновый шум. Питер слабо покачал головой, опуская взгляд в пол. Только здесь, только в этой комнате находилось восемь террористов. И каждый из них был без масок. Он не выберется отсюда живым. А даже если ему и удастся, то никто не знает, сколько еще человек находится за дверьми.
— Ты уверен, что не хочешь перекусить? Ты был в отключке довольно долго, — произнес блондин с льдисто-голубыми глазами. Стив. Он спас его тогда от второй панической атаки. Но зачем было спасать, если проще было бы убить прямо в школе, и дело с концом. Так нет, они его еще и сюда притащили. Только как, если вся школа была оцеплена полицией? И где это «сюда»?
Питер поджал губы и вновь покачал головой. Он не должен принимать у них еду и какую-либо помощь, комфорт. Если он знает их имена, а он их знает, любое доброе действие психика будет машинально преувеличивать. Заставлять проникнуться пониманием, перестать так сильно ненавидеть. Питер до боли сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладонь. Меньшее, что он может сделать для покойных одноклассников, это выбраться отсюда любой ценой и рассказать обо всем полиции. И он это обязательно сделает.
— Тебе надо набраться сил перед уходом, — строго сказал мужчина в очках, и Питер вновь чуть не подавился воздухом. Его окружала какая-то дьявольская неудача. Нет, серьезно. Перед ним на диване, уткнувшись в планшет, сидел Брюс Беннер, один из самых известных ученых в области химии и гамма-излучений. Это все какой-то глупый сон, он сейчас проснется и окажется дома с Мэй… стоп…
— Перед уходом? — неуверенно спросил мальчик, переведя взгляд с доктора на дверь.
— А ты как думал? Место теперь часто менять придется, мы же в бегах, — шутливо ответил мужчина с длинными волосами и резко встал, направляясь к парню.
Внутри у Питера все сжалось, и он тихо ойкнул, отступая назад и врезаясь в чье-то тело. Старк. Мужчина машинально обхватил его поперек живота, не давая упасть. И к Питеру вернулось ощущение горячей руки на животе, не дающей ему упасть и успокаивающей перед очередными сорока секундами без кислорода. Он попытался вырваться, но рука лишь крепче прижала его к себе, ограничивая все попытки освободиться.
— Барнс, полегче, — раздался предупреждающий голос позади Питера, и тот испуганно замер, перестав возиться в руках мужчины.
— Я просто хотел быть вежливым, — поднял руки Барнс и кивком указал на кусок пиццы в руке.
— Думаю, он в состоянии сам взять себе пиццу, — на секунду Питеру показалось, что он услышал какие-то угрожающие, рычащие нотки в голосе Старка, но он быстро забыл об этом, когда рука с его живота исчезла, и его легонько подтолкнули в сторону дивана.
Старк усадил его на место Барнса рядом с Наташей, а сам сел напротив, укоризненно взглянув на Баки. Питер почувствовал рядом с собой движение и повернулся к девушке, которая услужливо протягивала ему теплый плед. Только сейчас Питер обратил внимание, что, оказывается, трясся, как эпилептик во время припадка.
Жгучая злость, съедающая все изнутри, как-то слишком быстро исчезла, уступая место накатившей усталости и смирению. Какой смысл доказывать сейчас что-то, если это только сильнее их разозлит. Шансов на спасение и так было… практически не было. Стоило бы начать слушаться, попытаться втереться в доверие, а потом как-нибудь улизнуть. Или найти телефон и подать сигнал о помощи.
С этими мыслями Питер быстро накинул на себя плед, заворачиваясь в него. Если уж он должен сидеть с этими людьми в опасной близости, то хотя бы спрячется в огромном теплом коконе. От нападения, конечно, не защитит, но хотя бы чуточку прибавит уверенности.
— Пацан, тебе надо поесть, — сказал темнокожий мужчина, и Питер машинально дотронулся до все еще ноющего плеча. Сэм. Мужчина заметил жест подростка и немного нахмурился, он пододвинул к парню коробку с пиццей и выжидательно посмотрел на него.
— Не голоден, — глухо ответил Питер и опустил взгляд. Сладкий аромат его любимой пепперони практически сразу же ударил в нос, и Питер смущенно сморщился, когда через мгновение его живот довольно громко заурчал.
— Как знаешь, — со смешком произнес Сэм и встал из-за стола, скрываясь в коридоре.
Питер опять почувствовал на себе все взгляды и закутался в плед сильнее, стараясь не краснеть еще больше. Хотя куда там.
— Малыш, — Питер вздрогнул от резкого голоса Наташи, — ты не умрешь, если съешь один кусочек. Так что прекращай хандрить и ешь, — мальчик и моргнуть не успел, как в его руке оказалась пицца. Он перевел взгляд на рыжеволосую, которая смотрела на него так, словно если он ослушается, то… — Я сейчас сама тебе этот кусок в рот запихну. Устроишь голодовку в другой раз.
Питер поморщился от ее ледяного тона и со вздохом откусил от пиццы. Ощущения были восхитительными. Он на секунду прикрыл глаза, жмурясь от блаженства. Сколько он не ел? Позавтракать перед походом в школу он не успел, а судя по настенным часам сейчас двенадцать часов дня. Прошло уже двадцать четыре часа с тех пор, как в его школу ворвались террористы. А ел он, получается, позавчера последний раз. На секунду Питеру показалось, что даже, если бы в его руке был скисший суп, а не любимая пицца, он бы также практически стонал от удовольствия. Но в окружении незнакомых и крайне опасных людей стоило быть поосторожнее, поэтому он приоткрыл глаза, успевая перехватить усмешку во взгляде Старка и улыбку Стива.
Отлично. Он в обществе потенциально опасной террористической группировки, в которую завербованы два лучших ума человечества. А еще они странно улыбаются и кормят его. Он в полной заднице. А потом его внезапно осеняет. Он валялся в отключке весь день. За это время его успели каким-то образом перевезти из школы, окруженной группами захвата, в непонятное место, раздеть, переодеть и еще бог знает что. Может ему что-то вкололи? И они намекнули, что снова придется перемещаться. А что, если в пицце тоже снотворное? Или наркотики? Что, если они поэтому так улыбаются?