- Домой? - Артур обвёл взглядом свою комнату. - А что, если мы дома, Джокер? Что, если ты ошибаешься?
- На окнах решётки, Флек. - усмехнулся Джокер. - Дверь заперта. Дворецкий Уэйна успеет сто раз убить тебя, если ты попытаешься сбежать. Это ты назвал домом?
Артур опустил голову. Джокер всегда был прав. Но почему тогда ему хотелось разбить эту правоту одним ударом кулака, заставить Джокера заткнуться, потому что…
- Ты сам знаешь всё это. И ты хочешь променять мою свободу на временный интерес к тебе Уэйна? - голос Джокера стал холодным и усталым. - Слушай меня, Флек. Я сбегу, хочешь ты этого или нет. И если ты будешь мешать мне, стоять на моём пути… - Джокер неожиданно замолчал, а потом нехорошо рассмеялся. - Хотя…поиграй в папочкиного сына, Радость. В конце - концов, почему бы и нет? Уэйн будет посильнее Пенни, но я верю - ты и с ним справишься, мой хороший, правильный мальчик Артур. Задушишь его, как мамочку.
- Заткнись, - простонал Артур, чувствуя почти панику. - Заткнись!
- Ничему тебя жизнь не учит, Радость, - мурлыкнул Джокер, - Наступаешь на те же грабли.
- Это отец забрал нас из Аркхэма, а не твой Джерри. - сказал Артур, и Джокер замолчал - резко, будто получил пощёчину. - Дай ему ещё один шанс. Если ничего не получится, я…я уйду с тобой. Навсегда.
Артур немного подождал и позвал:
- Джокер?
Тишина. Пустота.
Артур встал с кровати и подошёл к двери. Толкнул её, отчаянно надеясь, что дверь не заперта, убедился в обратном, разбежался, и пнул дверь ногой.
От такого удара дверь квартиры, в которой он жил когда - то с матерью, слетела бы с петель мгновенно. Но эта дверь, дубовая и явно очень прочная, даже не пошевелилась.
Артур отошёл подальше, разбежался…и вылетел в коридор, едва не сбив с ног Альфреда.
- Вам что - нибудь нужно, сэр? - дворецкий поднял с ковровой дорожки выпавший из его руки ключ от двери.
- Не запирайте меня больше, пожалуйста. - Артур пятился назад до тех пор, пока не упёрся спиной в стену коридора. Паника душила его, заставляла задыхаться от ужаса.
- Я спрошу у мистера Уэйна его мнение по этому вопросу, сэр. Вернитесь в свою комнату.
Артур закрыл глаза и начал танцевать.
========== Часть 7 ==========
Альфреду показалось, что у Артура судорога - так резко и странно изогнулось его тело.
Дворецкий даже шагнул вперёд, чтобы не дать упасть этому обезумевшему от непонятного страха человеку, но тут же остановился и замер.
Это была не судорога. Артур танцевал, и отдавался танцу так, что, кажется, его сознание на время выпало из реальности.
В ту ночь, когда Томас Уэйн собственными руками внёс это сумасшедшее чудовище в свой дом, Альфред выдержал борьбу с самим собой. Борьбу долга, чести и разума.
Он долго стоял и смотрел на спящего человека, на сына своего хозяина, и решал для себя вопрос; прекратить его существование этой же ночью, или дать убийце шанс исправиться, стать достойным семьи Уэйнов.
Лежащий на гобеленовом покрывале Артур выглядел безвредно и невинно, но Альфреду очень хотелось одним движением пальца оборвать его жизнь, завернуть тело в это же покрывало и вынести его прочь из особняка.
Альфред видел не больного человека, волей судьбы вознесённого в принцы из нищих. Он видел смертельную опасность для рода Уэйнов, вирус, который уже начал отравлять всё и всех.
Он не питал никаких отрицательных чувств к Артуру Флеку, в состоянии аффекта задушившему свою мать. Его место было в госпитале Аркхэм, и Альфред не осуждал поступки больного человека, который был не в состоянии себя контролировать.
Но Пенниуорт видел шокирующую запись передачи шоу Мюррея, видел отрывочные репортажи с горящих улиц Готэма и понимал, что Джокер был вовсе не оступившимся инфантильным мужчиной с разумом подростка. Джокер ненавидел - и эта ненависть помогала ему дышать и продолжать существовать.
Томас Уэйн не понимал это. Не понимал, что того застенчивого молодого человека, который подошёл к нему в туалете кинотеатра, уже почти не существовало. Джокер же набирал силу - и это был ненавидящее всё живое, обиженное на весь мир существо, которое отчаялось быть хорошим; смертоносный заряд боли и желания разрушений в оболочке бывшего добропорядочного молодого человека, пытающегося жить, как все.
Дворецкий даже провел рукой по шее спящего Артура и дотронулся пальцем до заветной точки. Одно сильное нажатие - и живущие (а так же семья Уэйнов, что важнее всего) будут избавлены от Джокера навсегда.
Но Артур всё ещё существовал. Всё ещё жил в этом поддерживаемом ненавистью теле, и Альфред, поколебавшись немного, всё же убрал руку - нехотя, через силу, сердясь на самого себя.
Это было непрофессионально с его стороны - понимать размер опасности и не принять соответствующие меры, но…
Но он уже не был специальным агентом, нанятым убивать.
Он был дворецким. А в обязанности дворецкого входит предотвращение возможных несчастных случаев, а не убийство, и уж тем более не убийство ребёнка нанимателя - даже если он это заслужил.
Поэтому Альфред тихо прикрыл за собой дверь и приготовился предотвращать несчастные случаи.
В том, что они будут, Пенниуорт даже не сомневался.
Артур танцевал. И что - то в его танце было не так.
Дворецкий прекрасно понимал, что Артур чудом нашёл способ успокаивать себя, и сейчас вытанцовывал свой ужас.
Альфред видел подобное. В своё время им, молодым “специалистам”, даже преподавали разные способы выведения себя из шокового состояния, и такой вот танец действительно был одним из способов.
Но Артур танцевал так, будто неведомая сила выворачивала его, выкручивала руки и ноги, сгибала так, как нормальный человек, имеющий позвоночник, сгибаться не может.
Он словно пытался выбраться из самого себя.
Альфред представил себе гигантскую бабочку, выбирающуюся из кокона, и сравнение получилось таким удачным, что его замутило от отвращения.
Артур пытался выбраться из тела Джокера, или…?
Дворецкий тенью скользнул за спину Артура, осторожно произвёл захват и почти обнял его со спины, блокируя руки.
Артур вырываться не стал. Стоял, тяжело дыша, и в его смотревших в никуда глазах стало проявляться осознание происходящего.
- Не запирайте, - устало повторил он. - Прошу вас.
- Не я решаю этот вопрос, - как можно более мягко ответил Альфред. - Если мистер Уэйн будет не против, я никоим образом не стану ограничивать ваши перемещения по территории поместья.
Артур покорно дал завести себя обратно в комнату - кажется, он внимательно слушал то, что ему говорили. Но когда Пенниуорт повернулся, чтобы уйти, Артур вцепился в рукав его смокинга с такой силой, что у него даже пальцы побелели.
Альфред снова испытал недовольство собой.
Успокоить сына хозяина, запереть его и заниматься своими делами. Что тут сложного? Он всего лишь выполняющий приказ дворецкий, а не нянька для великовозрастного проблемного ребёнка мистера Уэйна.
Так почему он медлит?
Артур молчал, опустив голову, его побелевшие пальцы начали синеть, дыхания почти не было слышно и дворецкий понял, что если он сейчас сделает то, что должен сделать, Артур потеряет сознание - от ужаса или очередной панической атаки.
В принципе, подумал Альфред, это было бы даже хорошо - у него и у мистера Уэйна будет время обсудить множество важных вопросов.
Но не смотря на неприязнь, дворецкий чувствовал жалость к этому запутавшемуся в лабиринтах собственного разума человеку.
В конце - концов, ему лично странный сын мистера Уэйна не причинил никакого вреда.
Пока не причинил.
Альфред принял решение.
- Если вы не будете проявлять агрессию, сэр, я не буду вас запирать до тех пор, пока не получу от мистера Уэйна приказ сделать это. От вас будет зависеть, какое решение он примет. Понимаете меня?
- Да. - Артур сидел так же не поднимая голову, но хватка его пальцев начала слабеть.
- Очень хорошо. - Альфред достал из кармана футляр с шприцем, уже наполненным лекарством. - Руку, пожалуйста.
- Я опять усну? - Артур послушно дал закатать на себе рукав пижамной куртки и скривился, когда шприц стал пустеть, наполняя его вену сладко пахнущим составом.
- Это вас успокоит, сэр. А так же замедлит ваши действия, если вы решитесь на кого - нибудь броситься.
Наконец - то Артур поднял голову. Альфред ожидал чего угодно - злости, раскаяния, равнодушия, но сын мистера Уэйна удивил его ещё раз, посмотрев на него…с обидой.
- Почему вы так говорите?
Надо же, какая невинность. Альфред вежливо улыбнулся.
- Потому что вы пытались задушить меня при первой нашей встрече. Потому что вы укусили мистера Уэйна. Пытались выбить дверь и едва не искалечили себя осколками ампулы. Мне не хотелось напоминать вам, сэр, но в госпитале вы пытались разбить свою голову о стену.
Артур заметно смутился.
Альфред хотел было добить эту ложно невинную добродетель информацией о том, что мистер Уэйн, как хирург, теперь временно был неспособен исполнять свой врачебный долг с искалеченной рукой, но промолчал.
Пусть хозяин сам воспитывает своего сына, раз уж решился признать его.
- Переоденьтесь, сэр, - Пенниуорт убрал шприц и кивнул на шкаф с одеждой.
Артур спорить не стал, и молча переоделся под пристальным взглядом дворецкого.
Альфред отметил, что Артур проигнорировал красивые костюмы - тройки из английской шерсти, стоившие небольшое состояние, и надел только зелёную рубашку и первые же попавшиеся ему брюки.
Выглядел он во всём этом не очень хорошо, но Альфреда его выбор порадовал. Подопечный не натянул брюки на голову, а рубашку задом наперёд - а это значило, что Артур, хотя ещё не отошёл от шока, соображал в пределах нормы.
- Вам не нравится выбор мистера Уэйна? - поинтересовался Альфред, имея в виду костюмы.
- Это не моё. - Артур пожал плечами. - Я такое не ношу.
Альфред представил себе этого скрюченного человека в дорогом костюме и мысленно согласился с его мнением. Артур был сам по себе, костюмы сами по себе и попытка их соединить даже в уме заканчивалась катастрофически. Всё равно, что грязь завернуть в дорогую ткань, подумал дворецкий…и тут же укорил себя за такие мысли.
Артур, конечно, преступник, но он не грязь.
Вопрос одежды тоже следовало обсудить с мистером Уэйном.
Вообще, сложившаяся ситуация начала дворецкого слегка напрягать. Томас Уэйн должен был вернуться только вечером. У него, Альфреда, были свои дела, и дополнительная нагрузка в виде сумасшедшего сына хозяина не прибавляла ему оптимизма.
Что, он должен вот так вот и ходить везде, водя за ручку одурманенный готэмский кошмар?
Готэмский кошмар поставил точку в размышлениях Альфреда, когда они оба спускались по лестнице на третий этаж.
Он потерял сознание так неожиданно, что Альфред успел только не дать ему разбить голову о мраморные ступени, покрытые зелёной ковровой дорожкой.
========== Часть 8 ==========
Артур проигнорировал лифт, и Альфред не стал настаивать. У его подопечного были свои причины для избегания замкнутых пространств.
Но потерявшего сознание Артура дворецкий переместил на первый этаж на лифте.
Не то, чтобы истощённая, невысокая копия Томаса Уэйна весила много - Альфред спокойно мог поднять человека раза в три превышающего вес Артура.
Пенниуорт поднял его с удивившей его самого лёгкостью - казалось, этот далеко не хрупкий мужчина почти ничего не весит. И дворецкий понял, что обморок его подопечного вызван не столько шоком от случившегося, сколько вливанием в его кровь сильнодействующих препаратов и отсутствием приёма какой - либо пищи.
Поэтому Альфред и проигнорировал клаустрофобию Артура, воспользовавшись лифтом.
Сына хозяина нужно было накормить, и сделать это нужно было как можно скорее, пока не начались необратимые последствия.
Через час Альфред начал испытывать сильное желание если не придушить Артура, то хотя бы связать его и накормить насильно.
Артур сидел перед тарелкой с овсяной кашей и смотрел на неё с таким глубоким отвращением, что за него делалось страшно. Казалось, любая еда уже стала отравой для него, и первая же ложка отправит несчастного на тот свет.
И вот это жалкое создание держит весь Готэм в страхе?
Впрочем, Альфред не особенно волновался за исход событий. У него уже был опыт кормления маленького Брюса, который после тяжёлой болезни так же отказывался есть, и только хныкал и отворачивал голову от ложки с едой.
Пенниуорт сел рядом с Артуром за стол, взял его ложку, и, зачерпнув немного каши, отправил её себе в рот.
Артур слегка оживился, изумившись такому поступку дворецкого. Этого он никак не ожидал. Альфред между тем повторил покушение на тарелку, и, слегка помахав в воздухе ложкой, вежливо поинтересовался:
- Мне кажется, вы работали стендап - комиком, сэр? Расскажите что - нибудь о вашей работе.
- Я… - начал Артур и запнулся, когда Альфред зачерпнул его кашу в третий раз. У него дрогнула рука, чтобы отобрать ложку. Не для того, чтобы есть, просто… это была его ложка.
- Да? - Альфред, словно спохватившись, отдал ложку Артуру и откуда - то достал ещё одну - как из воздуха.
Артур поймал себя на том, что он как дурак пялится на дворецкого, открыв рот, смутился, и принялся возить по тарелке кашу ложкой, чтобы хоть чем - то себя занять.
- Вы хотели что - то рассказать? - Альфред нагло зачерпнул ещё кашу, и, когда Артур приготовился, чтобы ответить, сунул ложку ему в рот.
- Простите, сэр, я промахнулся. - Пенниуорт зачерпнул ещё одну ложку, и на этот раз съел всё сам, словно вообще забыв о существовании сына своего хозяина.
Артур буквально испепелил взглядом дворецкого, посмевшего так с ним поступить. Он даже приготовил достойный ответ, но для этого нужно было что - то сделать с кашей, которая была у него во рту.
Артур хотел было уже выплюнуть её… и тут до его уже равнодушного к еде организма и мозга дошло, что это была настоящая пища. Да ещё какая - глаза Артура видели кашу, но на вкус это было…это было…
Что это было, Артур так и не решил. Тарелка очистилась в мгновение ока, он даже облизал и её, и ложку, и пальцы, и только тогда заметил взгляд дворецкого.
- Ещё, сэр? - вежливо спросил Альфред, ложка которого исчезла так же волшебно, как и появилась.
Артур невольно улыбнулся.
- Полагаю, это ответ “да”, - кивнул Пенниуорт, наполняя новую пустую тарелку.
Одной проблемой стало меньше.
========== Часть 9 ==========
- Мне нужно твоё мнение, Альфред.
Дворецкий внимательно посмотрел на бриллиантовое колье, лежащее в чёрной бархатной коробке, которое хозяин показал ему с выражением озабоченности на лице.
А, так вот что означали его слова о “сюрпризе”, случайно услышанные дворецким. Томас Уэйн произнёс это слово, говоря с женой по телефону. Альфред тогда решил, что Уэйн имеет в виду совсем другую… драгоценность, и ещё удивился тому факту, что голос хозяина звучал довольно и радостно.
Честно говоря, его сумасшедший сын был бы так себе “сюрпризом”.
- Миссис Уэйн будет в восторге, сэр, - согласно кивнул Альфред, и Томас Уэйн закрыл бархатную коробочку с довольной улыбкой на лице.
- Как он себя чувствует?
“Он”, отметил Альфред. Не “сын”, не “Артур”, и даже не “Джокер”. Он.
Конечно, он и сам никак не мог назвать это чудовище “мистер Уэйн”, хотя по факту Артур уже являлся им. Но со стороны хозяина это был не очень хороший признак.
Уэйн начал сомневаться в том, что поступил правильно, забрав Артура домой, да ещё так поспешно официально усыновив его?
Впрочем, Пенниуорт воздержался от поспешных выводов. Это было сказано всего лишь один раз.
- Мистер Флек спал большую часть дня, - отчитался Альфред, намеренно назвав Артура Флеком и наблюдая за реакцией Уэйна. - Сейчас он у себя в комнате, сэр, но комната не заперта.
- Уэйн, Альфред. Не Флек. - хозяин едва заметно нахмурился. - Полагаю, у тебя были причины для этого поступка.
Уэйн не собирался отказываться от своей собственности даже на словах.