Ривай увидел то, куда указывал Эрен. Небольшой лоскут тёмно-синей ткани зацепился за старый высохший корень дерева и порвался.
— Она была здесь только единожды?
— Запах слабый, поэтому да. Я не чую свежего следа.
Ловушка.
Ривай ничего не сказал вслух, но тяжело посмотрел на кусок ткани. Корень был хоть сухим и острым, но достаточно тонким, и если бы кто-то действительно зацепился, то он бы попросту обломался. Да и лоскут выглядел так, словно его просто повесили сверху.
— Мы уже долго идём. Скоро должен быть конец.
И они двинулись дальше.
Конец действительно оказался довольно близко — в конце тоннеля забрезжил слабый свет, и Ривай невольно подумал о том, что они все уже давным-давно сдохли. Вокруг было тихо: мёртвые не шептались, а говорили только они сами, ещё, вроде как, живые.
Под конец тоннель резко пошёл в гору, и вылезли они, как предполагалось, в лесу, около куста. Снега здесь почти не было, но зато имелось много опавшей листвы. Тёплый спёртый воздух заставил поднять голову и осмотреть наверх. Там, среди корявых ветвей деревьев, проглядывало пасмурное вечернее небо. Солнце уже скрылось за горизонтом, отбрасывая светлые разводы на тучах, и ветер замер в ожидании наступления ночи.
Ривай обернулся, ища Трост. На поверхности расстояние выглядело не таким уж и большим; скорее всего, виной тому витиеватый ход, петляющий слева направо и наоборот.
Трост издали освещался огнями, выглядя неестественным пятном на фоне уснувшей природы. Поблизости тоже не было ничего слышно, и Ривай коснулся висевшего за спиной ружья и небольшой сумки с припасами.
— Есть след?
— Уходит на запад.
Ривай повернулся к Гюнтеру.
— Остаёшься у тоннеля; все остальные идут за Эреном, — и, когда они так и сделали, уже добавил: — Значит, так. Ждёшь пять минут, а после возвращаешься по тоннелю в город.
Гюнтер растерянно захлопал глазами.
— Но почему, сэр?..
— Это всё грёбанное представление. Если останешься здесь, непременно погибнешь.
Он быстро взял себя в руки.
— Что мне делать?
— Предупреди Эрда, Ханджи и нескольких солдат, чтобы были начеку, но не создавай панику. Хотя, полагаю, Эрвин предвидел именно такой исход.
— Будет сделано, сэр.
И Ривай, уходя от тоннеля, мысленно начал отсчитывать триста секунд.
***
Лес нехотя пропускал путников вперёд. Стоило задеть ветку кустарника, как она сразу же сбрасывала жёлтые листья, и те плавно опадали на клочок белеющего на земле снега.
Идти с каждым шагом становилось труднее, и Ривая неустанно грыз червь сомнения, забравшийся глубоко внутрь. Трост оставался позади, превращаясь в небольшое жёлто-оранжевое пятно посреди темноты. Небо стало чёрным, и кое-где просвечивали яркие мелкие звёзды.
— Нужно было взять лошадей, — ворчал Ауруо, нехотя идя следом.
Ривай ничего не говорил про его вечное недовольство, терпя и понимая, что такого человека исправит только могила. Он был хорошим солдатом, но как человек симпатии вызывал мало. Ходили слухи, что раньше он был частым виновником драк, так как люди не выносили его вечного ворчания и предпочитали решить вопрос кулаками.
— Лошадей в подземный тоннель? Отличная идея, — Ривай даже не попытался скрыть сарказма.
Ауруо сразу же замолчал.
Друг с другом они разговаривали редко, но заметить, что тому нравилась Петра, было несложно. Однако она, похоже, совершенно не воспринимала Ауруо в качестве возможного партнёра.
— Не нравится мне это, — Эрен впервые сказал что-то после того, как они вышли из тоннеля.
— Что?
— Направление.
Ривай обошёл Эрена, посылая ему вопросительный взгляд.
— В той стороне находится Шиганшина.
Нынешнее поколение знало о Шиганшине исключительно из разговоров. Это был город, в существовании которого сомневались абсолютно все — коренных жителей почти не осталось, по крайней мере, в Тросте. Трост был самым ближним городом к Шиганшине. Возможно, именно поэтому после его падения выжившие предпочли убраться как можно дальше, чтобы поскорее забыть о погибших и прошлом.
Ривай как-то читал документы, касающиеся событий пятидесятилетней давности. Тогда его напрягла одна маленькая деталь: бойня в Шиганшине началась изнутри. Да, там тогда не было Стены, и проникнуть в город постороннему было достаточно просто, несмотря на сформировавшуюся армию. Нападение изнутри имело свои плюсы — неожиданность и паника жителей. Это давало дополнительное преимущество врагу, а так как подобного раньше не случалось, исход был очевиден.
Вспомнив о том, что он читал несколько лет назад, Ривай неожиданно осознал всю серьёзность ситуации. И почему он раньше не додумался? Ведь сейчас происходило то же самое, только в Тросте. Прошло достаточно много времени, чтобы люди успокоились и забыли о Шиганшине. Прошло достаточно времени, чтобы даже с наличием Стены проникнуть в город, смешаться с толпой, подготовить план…
Петра с Ауруо отправились на разведку, параллельно собирая мелкие ветки для розжига костра. Эрен вёл себя до странного тихо. Он сидел, подобрав ноги под себя, и натянул рукава до самых кончиков пальцев. Ривай заметил, что ещё он старательно прятал подбородок, пытаясь согреть лицо.
— Этих двоих только за смертью посылать, — протянул Ривай, глядя на расчищенное для костра место.
— А хорошая ли это идея? Костёр может привлечь внимание…
— А без костра мы замёрзнем. Особенно ты.
Эрен вдруг резко выпрямился, перестав сутулиться и смешно кутаться в одежду.
— Я в порядке.
Тяжёлые мысли не отпускали Ривая. Он напряжённо смотрел в том направлении, где находился Трост, и отчётливо вспоминал тот день, когда достал с полки потрёпанную папку, на которой было написано только одно слово: «Шиганшина». Он не помнил деталей, но однозначно был уверен — Эрвин знал. Эрвин предчувствовал, предвидел, подготовился. Именно он назначил сегодняшний день для задания по поиску детей, именно он посоветовал выставить охрану. Всё сводилось к одному: Эрвин Смит снова спас белого волка, словно тот мог что-то изменить. Эрвин вытолкнул за пределы опасной зоны несколько человек, чтобы…
Ривай прислушался — в лесу было до безобразного тихо. Как ни смешно, но сейчас здесь самое безопасное место.
— Сюда иди, — сказал он.
Реакция Эрена была незамедлительной. Нахмурившись, он растерянно взглянул на Ривая и, видимо, по привычке принюхался, потому как кончик его носа снова заходил из стороны в сторону.
— Ладно, — не дождавшись выполнения приказа, Ривай нехотя поднялся, подошёл к Эрену, вжавшемуся в ствол дерева, и дёрнул за руку. Тонкая кисть оголилась из плена рукава, сразу напрягшись.
— Холодная, — пояснил Ривай изумлённому Эрену. — А говоришь, что в порядке.
Он сел рядом, немного не рассчитав расстояние. Теперь их локти соприкасались, что для Эрена значило лишь одно — он снова разволновался.
— Не могу привыкнуть воспринимать тебя как разумное существо, — Ривай сделал неопределённый жест рукой.
— Хотите о чём-то поговорить? — уловил его мысль Эрен.
— О Шиганшине, — он не стал увиливать. — Ты ведь знаешь, что там произошло?
— Это первый город, который пал.
— Полагаю, то же самое сейчас повторяется с Тростом. Ты рассказывал, что слышал послания других волков.
Эрен медленно кивнул.
— Иногда мне кажется, что причина всего — ты. И если ты попробуешь сделать что-то, что навредит людям, я без раздумий всажу в тебя серебряную пулю. Надеюсь, ты понимаешь это.
— Считаете, что, если повернётесь ко мне спиной, я тут же убью вас?
Боковым зрением Ривай видел, что Эрен сидел не двигаясь.
— Это твоя природа.
— Тогда какова природа человека? — не остался в долгу он. — Воевать? Вы же знаете историю не хуже меня, а то и лучше. Когда-то волки и люди жили вместе. Никто никого не убивал. Всё изменилось из-за недоразумения, личных мотивов, которые перенесли на всеобщие масштабы.
Ружьё, лежавшее рядом, слилось с почерневшей из-за ночи травой. Ривай опустил руку, нащупав гладкий ствол оружия, и мягко прошёлся к рукояти. С собой у него была пара десятков серебряных патронов, а за поясом прятался нож с длинным острым лезвием, который частенько приходилось использовать в ближнем бою. Случись что сейчас, нож следовало бы держать куда ближе, чем ружьё.
— Теперь поздно разбираться, кто виноват. Пока одна из сторон не одержит победу, мы будем продолжать убивать друг друга.
Он повернулся, тяжело посмотрев на Эрена, в глазах которого читалась грусть.
— Мы враги, Эрен. Что бы ты ни чувствовал, какие бы выводы ни делал, основываясь на прошлом, люди тебя не примут. Твоё место только среди своих. Ты можешь желать помочь, но оставаться вечно рядом — нет, — Ривай помолчал, проведя рукой невидимую черту в промежутке между собой и Эреном. — Здесь начинается граница. Между мной и тобой. Между тобой и людьми. Никогда не забывай, иначе умрёшь.
Эрен склонил голову. Ривай проследил за его взглядом. Там, за лесом, где располагался Трост, в небо поднимались клубы дыма, чернеющие на фоне постепенно блекнувшего неба.
========== Глава VIII. ==========
Они шли быстро, настолько быстро, насколько это представлялось возможным. Переходить на бег Ривай не решался — в таком случае есть большая вероятность не заметить того, что их окружало, а в тёмном лесу невнимательность может стоить жизни.
Ружьё болталось за спиной; оно было заряжено. Ножны пришлось переместить ближе к локтю, чтобы в любую секунду выхватить нож и пустить в ход. В лесу было подозрительно тихо. Складывалось ощущение, что все звуки сконцентрировались в Тросте, а Трост — не близко, около часа пути быстрым шагом.
Шиганшина осталась за спиной точно так же, как и Эрен, неотступно следующий за Риваем. Выбирать не пришлось: если они потеряют Трост, всё кончено. Трост — это люди, а люди — это будущее. Потеря города означала смерть для всех жителей, ведь спастись от волков вне города, не будучи подготовленным солдатом, практически невозможно.
— Петра и Ауруо, — шёпотом сказал Ривай, когда они остановились около поросшей травой дороги. — Ты их чуешь?
Эрен поспешно облизнул сухие губы.
— Да, но…
В тот момент Ривай услышал крик. Громкий, наполненный ужасом и отчаянием. Вслед за ним раздался волчий вой. Кричала Петра — высокий женский голос словно забрался в голову Ривая и не отпускал, эхом продолжая повторяться даже после затишья.
Он двинулся вперёд.
— Нет! — тут же выкрикнул Эрен, хватая его за руку. — Поздно.
— А ты бы остался стоять на месте, если бы там была твоя мать или близкий друг? — спросил Ривай чересчур резко и быстро вырвал руку из хватки.
Тенью он заскользил между деревьев, стараясь не терять ориентир, оставшийся после крика. Дорога уводила в сторону от Троста, но краем глаза Ривай всё ещё видел облако дыма и рыжие отсветы языков пламени. Как бы в данной ситуации поступил Эрвин? Расчётливый Эрвин, дальновидный Эрвин, предусмотрительный…
В тот момент, когда он остановился около старого полузасохшего кустарника, сзади послышались торопливые шаги. Эрен, сразу понял Ривай, и резко обернулся, обуреваемый волной сомнений. Не стоило поворачиваться к нему спиной, ох не стоило!..
В последний миг Ривай успел заметить золотые глаза, блеснувшие в темноте, а после его толкнули в грудь, и оба повалились на землю. Колючие ветки кустарника оцарапали щёку; рука потянулась к поясу, где был спрятан серебряный нож.
— Тише, — дыхание Эрена обдало его лицо горячей волной, а шершавая ладонь крепко прижалась ко рту, не позволяя говорить. — Подойдёте ближе — и вас почуют.
Эрен оказался сильным. Он всем телом прижал Ривая к земле, удивительным образом обездвижив его так ловко, что тот растерял всякую концентрацию и осознание местонахождения. Эрен, склонив голову к его плечу, дышал часто и коротко и смотрел куда-то в сторону, сквозь острые ветви кустарника с редкими сухими листьями. Под спиной мешался камень, который при падении не причинил особой боли, но лежать под весом тяжёлого тела было неудобно. Ривай с трудом опустил плечо — рукоять ружья тоже причиняла неудобства.
Эрен не замечал, что его командир испытывает неудобства. Он полностью был сосредоточен на том, что происходило на ближайшей территории, хотя Ривай не слышал ни единого звука.
— Они из чужой стаи. Незнакомый запах. Быть может, из той же стаи, что и Анни… — продолжал вслух рассуждать Эрен.
Изловчившись, Ривай освободился от руки Эрена и заговорил так тихо, чтобы услышать его мог только он.
— Дай мне встать. Они ведь идут по направлению к Тросту, так?
Эрен посмотрел на него округлившимися глазами.
— Вы хоть и солдат, но в одиночку не ровня десятку, а то и больше, взрослых волков!
— Я не новичок, чтобы прятаться в кустах!
— Прекратите! — излишне уверенно и с убеждением зашипел Эрен, забыв, кто кому подчиняется в данном положении. — Вы, люди, специально обучаетесь, чтобы стать такими. У волков это в крови. Я не позволю вам стать жертвой сегодняшней ночи.
Больше Ривай не слышал ни криков, ни волчьего воя. Он остался лежать, умудрившись даже расслабиться, и закрыл глаза, мысленно проклиная Эрвина. Ауруо и Петра, скорее всего, уже мертвы, если им повезло. Эрен говорил, что волки — не люди, поэтому убивают быстро, чтобы жертва не мучилась. Однако теперь ситуация совершенно иная. Сейчас люди — не их добыча, а противоположная сторона в разгоревшейся войне. Зачем жалеть противника, ублажая его лёгкой смертью?
Он только что едва не потерял самоконтроль. Он был готов выскочить прямо на путь волков. Если бы не Эрен, он был бы уже мёртв, и не помогли бы ни припрятанный за поясом нож, ни заряженное ружьё.
Ривай только что чуть не проиграл эмоциям. Странно, а он считал, что служба в армии убивает всякую человечность.
Эрвин, сукин сын, думалось Риваю. Ты ведь и это предвидел, не так ли? Знал, что наступит момент, когда придётся остаться один на один с Эреном, который непременно поступит так, как велят его чувства, а не инстинкты.
Сблизься с ним, поиграй, войди в доверие. Всё это совершенно не походило на игру, особенно сейчас, когда Ривай был готов вонзить нож Эрену в живот и вспороть его, даже несмотря на то, что минутой ранее он действительно доверял ему. Хорошо, что руки порой не исполняют приказы измученного ужасами мозга.
Эрен упорно не собирался отпускать Ривая до того момента, пока его взгляд не перестал быть напряжённым. Если бы сейчас он находился в обличье волка, то непременно бы поднял прижатые к голове уши, перестал бы скалиться и чуть ли не лежать на земле на пружинистых лапах. После он без лишних слов перестал давить на него, позволив Риваю сесть.
— Ушли.
Ривай поправил на плече ремень ружья и поморщился, коснувшись пальцами оцарапанной щеки.
— Можно мне? — и прежде чем он успел возразить или оттолкнуть его от себя, Эрен провёл кончиком тёплого языка по царапинам. Ощущения были странными — Ривая ещё никогда не облизывал волк, пусть и в человеческом обличье. Однако он делал это с такой осторожностью и с таким трепетом, что Ривай, окончательно оторопев, позволил довести начатое до конца.
Эрен смущённо посмотрел на него, после чего совершенно по-собачьи облизнулся.
— Что, вкусно? — устало сказал Ривай без вопросительной интонации, поднимаясь на ноги. — Хватит сидеть. Пока мы здесь прохлаждаемся, в городе идёт бойня.
— Хотите вернуться? Очередной шаг к самоубийству.
— И что прикажешь делать? Лизаться с тобой под деревцем? — чересчур зло оскалился Ривай, и Эрен смешался.
— Я думал, нам нужно отыскать детей. Разве не для этого мы проделали весь путь по тоннелю?
— Если они живы, то им безопаснее оставаться там, где они есть. Даже представлять не хочу, какая резня сейчас творится в городе.
— И вы хотите туда вернуться, — не унимался Эрен. — Знаете, что я услышал от Анни? Она выросла там, в этом вашем Тросте, — на этих словах Ривай вцепился в мальчишку глазами. — А вдруг половина тех, кого вы считали людьми, на самом деле волки? Это длилось не один день, а долгие года. Они хорошо подготовились.
В мгновение ока всё, что делала армия, показалось бессмысленным. Быть может, Эрен и не думал своей речью ломать чётко прописанную систему в сознании Ривая, но ему это удалось. Ривай видел Трост, охваченный огнём, и лениво думал, что много лет назад какой-нибудь зевака наблюдал подобную картину и с Шиганшиной.