Вопросы сыпались в черную пустоту, но ответов на них не следовало.
— Э-э-эй!!!
В тот же миг у меня появилось странное чувство, будто кто-то копается у меня в голове…
Женевьева
Черт… вляпались так вляпались! В принципе, темноту я не ненавидела, даже любила… но вот чтоб кромешная, да в которой и своего голоса не услышишь… Это, мягко говоря, напрягало.
— Женевьева…
Этот голос… В душе возникло странное ощущение, словно я его уже когда-то слышала. Когда-то недавно… От силы года два назад или чуть больше… Дежа вю называется…
Альфонс
Снова… Снова эта дурацкая, ненавистная темнота. Я и так в ней был в течение долгих пяти лет, и вот теперь опять! Однако на этот раз я не один в нее угодил – братишка и остальные тоже в этой черной ловушке. От этого только еще хуже…
Анна
Всегда говорила своему брату и Жени – авантюризм до добра никогда не доводит. Вот вам и яркий пример – вся наша четверка, а заодно и весь Лиор был поглощен какой-то теменью. Кошмар – темно, хоть глаз выколи!.. И голос… какой-то странный… без тени эмоций, но в душе вызывающий страх и… восхищение? Не знаю, но было что-то вроде того…
Эдвард
— Эдвард? Что случилось? Откуда у тебя все эти синяки и ушибы?
— М-м…
— Ты снова подрался с младшим братом?.. Ну что с вами поделаешь?.. Интересно, куда запропастился Альфонс? Эдвард, пойди поищи брата.
— Хорошо, мам…
— Помнишь? Она всегда любила его больше чем тебя…
— Нет, это неправда…
— Да ну? А как тогда объяснить все эти «Пойди найди», «Делись с младшим» и прочее?.. Тебе всегда доставалось за двоих…
— Заткнись!
— Ты отрицаешь все это, но ведь подсознательно ты ведь понимаешь, что это правда…
— Нет… Нет!
— А помнишь еще это? Тогда, в госпитале… Что он тебе там наговорил? «Возможно человека по имени Альфонс Элрик не было… Обманщик!»
— ПРЕКРАТИ! Зачем ты это делаешь?..
Альфонс
— Ал, ты совершенно не понимаешь суть дела!
— Да ты меня и не спрашиваешь никогда!
— Дурак!
— Сам дурак!
— А-ай!
— Й-ай!
— Он никогда тебя не спрашивал… Что именно ты хочешь… Он даже забывал про твои дни рождения…
— Хватит…
— Он плохой старший брат.
— Он ЛУЧШИЙ! Он всегда беспокоился обо мне!
— Только когда ты был связан с его личными интересами… Даже то, что ты сейчас жив, — лишь плод его эгоизма.
— Это неправда!!! Я понимаю его – ведь когда ты остаешься совсем один, это очень плохо и грустно!
— Однако…
— НЕТ!!!
Женевьева
— Папа, а что это за книжка?
— Какая, золотце?
— Вот. «А-алхимия. Введение и основные понятия». Папа, что такое алхимия?
— Ну, детка, это такая наука, которая позволяет людям создавать что-то новое из имеющегося.
— Ух ты! Прямо вот создавать новое? Как по волшебству?
— Ну, почти, солнышко.
— Здорово! Папа, а ты умеешь это делать?
— Конечно.
хлопки в ладоши — Папа лучший! А ты мне покажешь?
— Да, конечно, но только когда ты станешь постарше.
— Ну-у-у, а ждать долго?
— Не слишком, Виви.
— Ура-ура! А ты научишь меня этому?
— Если ты захочешь и когда ты вырастешь и научишься многому новому.
— Бу, еще и учиться чему-то… Но если я все-все сделаю, то научишь?
— Научу, детка.
— Папочка, ты самый-самый! Я тебя люблю.
— И я тебя, милая…
— Все это определенно было лишь обманом…
— Почему…
— Он нагло врал тебе, говоря, что любит. Ты всего лишь кукла. Ты была когда-то человеком, но затем стала по прихоти этого лицемера бездушной куклой.
— У меня есть душа… Есть чувства… Как у нормального человека…
— И все же ты не человек… К тому же сама видишь – сейчас отец пошел против дочери. Забыто прошлое. А настоящее сурово…
— Он еще одумается… я знаю…
Анна
— Анна, давай с нами на то дерево!
— Нет, Том, вы слишком высоко лезете всегда. Можно упасть и больно ушибиться!
— Да ладно тебе! Мы с Томом сами не упадем, а тебя поддержим!
— Нет, я боюсь! Давайте лучше под деревом поиграем!
— Какая же ты скучная, сестренка!
— Они никогда тебя не слушали, да?
— Да. Ну и что?
— Из-за них ты вечно попадала в неприятности.
— И что? Том – мой брат. Жени – моя подруга детства.
— Неужели тебе не обидно?..
— Я… мне…
* *
Эдвард
В голове продолжали появляться воспоминания из прошлого, а голос из темноты комментировал, пытаясь создать сомнение и угнетение. Не-е-ет, в таких случаях нельзя поддаваться! Я уже не ребенок, чтоб ревновать к младшему брату… Тем более ревновать-то не к кому.
— Думаешь, что сможешь выдержать, да? – усмехнулся голос.
— Ну, если ты будешь продолжать говорить мне всякие банальности, то да, — протянул я.
— А что насчет этого?.. – в голове преднамеренно всплыл… образ Нины и Александра, затем слившийся в химеру, что они стали. – Ты не сумел в итоге уберечь их. Не сумел их разъединить…
Я скрипнул зубами. В душе заскребло, но нет – я должен держаться. Эта ловушка специально хочет подавить силу воли, дабы ты стал легкой добычей для тех, кто ее ставил.
— Человеческие возможности не безграничны. К тому же я еще был ребенком, — сухо сказал я, повторяя фразу майора Хоукай.
— Пустые отговорки! Ты ведь считался гениальнейшим алхимиком… — начал было голос.
— И ЧТО?! Я ЖЕ СКАЗАЛ: Я – ЧЕЛОВЕК! Я НЕ ВСЕСИЛЕН! – крикнул я, прервав его. – И УЖ ТЕМ БОЛЕЕ НЕ ВСЕЗНАЮЩ!
Голос хохотнул.
— Вот именно – жалкий человек… — он появился рядом, приняв обличье гомункула Лени, что была как две капли воды похожа на маму. Ну да – ведь мы с Алом ее создали по глупости… — Глупый, ничтожный, слабый человек! Презренный государственный алхимик. Алхимики убивали людей сотнями во все времена. Рой Мустанг, Кортни Чемберз, Данте, твой отец, Светлый Хоэнхайм, — все они…
Я сжал виски и скривился словно от боли. На Лень-фальшивку я старался не смотреть.
— Замолчи… — ледяным тоном проговорил я. – Замолчи. Если какие-то алхимики убивают людей, то нет причин сравнивать меня с ними! Я не такой!
— Да неужели? Ты у нас ангел во плоти? А что скажешь про гомункулов, что ты когда-то убил?! – воскликнула Лень-фальшивка.
— Не моя вина! – крикнул в ответ я. – Жадность сам захотел того, а Лень пыталась убить нас с Алом!
Гомункул фыркнула, затем рассмеялась.
— Продолжаешь упрямиться? Да, ты всегда был такой! Словно маленький невоспитанный баран! – теперь голос принял облик уже… просто мамы. – Не сын, а стыд и позор!
Я посмотрел и со злобой негромко произнес:
— Не смей притворяться моей матерью!
Преобразовав правую руку в клинок, я накинулся на иллюзию. Она отскочила, став в момент Завистью.
— Черт! Креветка, у тебя что, нервы реально стальные?! Или их просто нет?! – произнес с возмущением гомункул. – Страх! Страх, убирай эту темень сейчас же! Это уже переходит все границы!
Я с криками понесся к ненавистному Зависти и стал наносить удары.
— Тварь! Гад! Ублюдок! Мразь! – сыпал я ругательства.
Ох, брат бы мне за такое приказал промыть рот с мылом. Он всегда возмущался, когда я начинал ругаться как грузчик.
— Умерь свой пыл, шмакодявка! Ты меня пугаешь! – еле уворачивался от моих ударов гомункул, ошалелыми глазами глядя на меня. Затем проорал куда-то в сторону:
— СТРАХ! ЕДРИТЬ ТЕБЯ ЗА НОГУ, УБИРАЙ ЛОВУШКУ УЖЕ!!!
В тот же миг темнота вокруг исчезла. Теперь пейзаж снова стал улицей города Лиора. Оказалось, все остальные – Ал, Жени и Анна – тоже были под влиянием гомункулов. Но теперь все иллюзии спали.
— Темень… ушла? – слабым голосом спросила Анна.
— Похоже… — проговорил Ал.
Я же в это время продолжал метелить Зависть. Но эта зараза упорно уворачивалась от моих ударов. В конце концов, гомункул запрыгнул на крышу ближайшего дома и крикнул товарищам:
— Что-либо делать уже бесполезно! Да и Фламель свалил! Уходим от этих ненормальных!
Гомункулы переглянулись и побежали прочь.
— Еще свидимся, Стальной шизофреник! – фыркнул Зависть и исчез следом.
Я еще с минуты две стоял, глядя в ту сторону, куда убежала смертоносная команда. После чего бухнулся без чувств на мостовую…
====== Часть II. Противостояние. Глава шестнадцатая. Дети – цветы жизни, или семейная тайна. ======
Эдвард
После того, что случилось в Лиоре, я пару дней проходил букой. Жени продолжала прикалываться – мол, что я теперь точно на сову похож с таким видом. Но я не обращал на это внимания. Хм… Хотя, может, она хотела так отвлечь меня, приободрить?.. Тогда бы придумала способ получше… Сейчас мы уже вернулись в Сентрал. Мустанг расспросил нас о том, что мы делали в Лиоре, и нагрузил документацией.
— Забыть все-все, что раньше было,
И жить спокойно и легко…
Ах, если б все так просто было,
Ах, если б все так просто было,
То было б скучно и нудно, — напевала Жени, ставя роспись на очередном листке бумаги.
— Рифмоплет ты ляпистый… Тебе бы все петь! – пробормотал я, просматривая отчет о ситуации в Ист Сити.
— А что? Не дуться же мне несколько дней подряд, как некоторым, — сказала девушка, откладывая лист с подписью и откидываясь на стуле.
— Ой-ой… — фыркнул я.
— Эд, тебе надо быть не таким загруженным, — продолжала Женевьева. – И тогда здоровья будет больше, и нервы будут целее.
Она еще меня учить будет… Ладно, в этом она, в принципе, права…
— И как ты предлагаешь действовать, чтоб не быть загруженным? – спросил я, глянув на подругу.
Она закусила палец, думая, затем встала, подошла ко мне и решительно положила мне руки на плечи. Я аж дрогнул.
— Надо будет потребовать у Мустанга отпуск. Съездим в Ризенбург, развеемся! – сказала Жени.
— Ты шутишь? Он нас никогда не отпустит! – сказал я с усмешкой.
— Вовсе нет – я вполне серьезно! – проговорила подруга. – Ты вообще когда в последний раз отдыхал, а?
Я задумался. А в самом деле – когда?
— Э-э-э-э-э… Не помню… — протянул я.
— Вот! Так что надо вам отдохнуть, батенька, от всей этой макулатуры, гомункулов и иже с ними! – серьезно заявила Женевьева, ткнув пальцем мне в нос.
Я убрал ее палец и усмехнулся. Упрямая девчонка. Но все-таки наивная тоже – Мустанг точно откажет нам в отпуске…
* *
— Хм… Ну что ж… Хорошо! – после минутного раздумья сказал Мустанг. – Вы можете взять себе десятидневный отпуск…
Я обомлел. Мустанг дает добро на отдых?! МУСТАНГ?!! Боже, что стряслось с этим миром, пока меня не было?..
— … но сперва вы кое-что сделаете, — продолжил генерал-майор. Так и знал, что просто так халявы не будет. – Видите ли, близкий друг главнокомандующего, генерал Сэндсон, отправился в штаб-квартиру армии в Саут Сити. Он просил приглядеть за его внуками, Камиллой и Алексом…
— Генерал-майор, вы намекаете на то, что теми, кто будет за ними присматривать, должны быть мы? – спросила Жени, хотя по ее лицу было видно, что она в принципе знает ответ на свой вопрос.
— Именно, — кивнул Мустанг.
— А родители что, заняты, что не могут заняться детьми? – спросил я.
— Заняты? Хо-хо, нет, Стальной, — ответил генерал-майор, садясь за свой рабочий стол. – Они погибли в прошлом году во время осады в Сентрале…
Кто-нибудь, ударьте меня гаечным ключом по башке…
— Оу… Мы не знали… — сказала за меня Женевьева.
— Ничего, — Мустанг окинул взглядом нас обоих. – Ну, так что, согласны присмотреть за детьми? Я не думаю, что это составит вам особого труда.
Мы с Жени переглянулись и хором ответили:
— Согласны…
* *
— Эти сорванцы сейчас в комнате отдыха, — сказала майор Хоукай, когда мы шли за ней, дабы забрать детей.
— Надеюсь, это займет не очень много времени, — сказал я.
— Генерал будет отсутствовать в течение трех дней. Так что не очень долго, — проговорила майор.
— Лиза, а ты знаешь их? Какие они? В смысле, хулиганы или спокойные? – поинтересовалась Жени.
— Ну… Как сказать… Камилла — милая девочка, а вот Алекс… Малолетний террорист, вот кто он… — спокойно ответила Лиза и остановилась у двери. – Все, пришли.
Мы с Женевьевой наверняка сейчас подумали одно и то же – вот влипли…
— Сочувствую вам, ребятки… — покачав головой, сказала майор Хоукай. – Ладно, мне пора. Еще уйма дел…
Она развернулась и направилась обратно по коридору. Мы же с Жени вошли в комнату.
— Бер-реги-и-ись! Бомба! – стоило заглянуть внутрь, как мне тут же в голову прилетела подушка, и я рухнул на пол.
— Какого черта?! – возопил я, стаскивая подушку с лица, но тут же на смену первой прилетела вторая.
— Ой, — в проеме двери показались мальчик и девочка.
Мальчик был на вид лет одиннадцати, с вьющимися каштановыми волосами, серыми глазами, одетый в зеленую майку и синие штаны. Девочка же была, похоже, на пару лет помладше него, с забранными в два хвостика светлыми волосами, карими глазами, одетая в клетчатое синее платьице.
— Дядь, извините, мы не хотели вас зашибить, — проговорила девчушка.
Со стороны я услышал негромкое хихиканье – Жени, видите ли, развеселило то, что меня назвали «дядей». Я тихонько прорычал, отшвырнул вторую подушку в сторону и поднялся.
— Ерунда. Чай не гаечным ключом получил… — проговорил я. – Так, стало быть, это вы Камилла и Алекс?
— Агам! – хором сказали дети.
— А вы кто такие? – спросила Камилла, глядя то на меня, то на Жени.
— Хм, а что, не узнаете? – мне хотелось проверить, слышали ли детишки про великого Стального Алхимика.
Ребята долго и пристально рассматривали нас с Женевьевой.
— А! Так вы же эти… Стальной и Чудотворный алхимики, да? – с озарением на лице произнесла девочка.
— Именно! – кивнул я.
Хех, а нынешняя детвора осведомленная, оказывается!
— А я думал, что вы выше ростом. А я вам почти до плеча! – нахально усмехнулся Алекс.
— Что-о?! Ах ты маленький… — моментом вспыхнул я, но Жени зажала мне рот рукой.
— Алекс, не нужно говорить таких вещей, — сказала она с легким укором.
— Ой-ой, тоже мне мамочка нашлась. Сама сперва подрасти, а потом учи уже, — показал язык мальчуган.
— Маленький гаденыш… — прошипела ядовито Жени.
Я усмехнулся, глянув на нее. Теперь-то она побывала на моем месте…
— Куда мы пойдем? – спросила Камилла, когда мы вчетвером вышли из штаба.
— А куда б вам хотелось? – задала в ответ вопрос Жени.
— Ну-у-у-у… Можно пойти в центральный парк! – предложила девочка.
— Можно. Эд, ты как? – Женевьева перевела взгляд на меня.
— Ну… соглашусь с вами, — пожал плечами я.
— А ты, Алекс? – обратилась подруга к мальчугану.
— А чем можно заниматься в парке? – скучающим тоном спросил тот.
— Ну-у… Так как сейчас середина зимы, то мы можем слепить снеговика, поиграть в снежки… половить снежинки наконец! – сказала Жени.
Алекс закатил глаза, но кивнул, говоря этим, что он согласен идти в парк… … Через некоторое время мы пришли в центральный парк. Народу было прилично – детвора носилась по снегу, строила баррикады и из-за них вела прицельный обстрел снежками сверстников и своих родителей. Царил шум, гам и суета.
— Здорово! Тетя, пошли играть! – Камилла дернула Жени за рукав формы.
Тут хихикнул я. Тетя… Хороша в девятнадцать лет тетя! Подруга втихую показала мне язык и кивнула девчушке.
— Пошли! Только зови меня Жени и обращайся на «ты», — сказала она.
Камилла кивнула и стала дергать за рукав меня.
— И ты давай с нами, дядь! – сказала она, улыбаясь.
— Меня зовут Эдвард, или просто Эд, — усмехнулся я. – Ну пойдем!
— Братик, а ты будешь играть? – Камилла глянула на Алекса.
— Вот еще. Снежки – игра для малышни! – сказал хмуро тот и сел на скамью неподалеку.
Мы с Жени переглянулись, пожали плечами и пошли вместе с Камиллой играть. Да-а-а-а. Какое удовольствие приносил обстрел Жени снежками!