— Профессор, я... вы не лишали меня магии. Я обещаю, как только я выйду отсюда, то отвечу на любые ваши вопросы. Я... Я хочу вас заверить, вы ничего не сделали, и последнее, что я хотела, — это как-то задеть ваши чувства.
Она действительно ему должна.
Снейп продолжал смотреть на нее своим непроницаемым взглядом, пока дверь не открылась и он не растворился в воздухе.
Зашедшая сиделка, увидев, что она проснулась, всплеснула руками и выскочила обратно в коридор с криками: «Она пришла в себя! Грейнджер пришла в себя!»
Гермиона поспорила бы с этим утверждением.
В палате немедленно включился свет, внутрь набилась куча народа, и Гермиона наконец смогла почесать левую пятку.
* * *
Первой из журналистов пробилась к кровати Гермионы Рита Скитер. Ее Прытко Пишущее Перо жадно уставилось на будущую жертву, а сама хозяйка засыпала вопросами:
— Гермиона, милочка, я же могу рассчитывать на эксклюзивное интервью, с нашими-то отношениями? Скажи, ты действительно не можешь колдовать? Как выглядел тот Пожиратель? Это были старые счеты или месть?
— Мисс Грейнджер, как вы прокомментируете сегодняшнее происшествие?
— Мисс Грейнджер, что вы сделаете с вашей палочкой?
Колдомедики на заднем плане пытались пробиться к пациентке, но профессия журналистов приучила выживать и не в таких условиях.
Тут появился Гарри Поттер и снова спас мир: только гермионин и ненадолго, но когда в палате остались только он и Рон, стало немного легче.
Хотя теперь, когда они все молчали, — Рон с жалостью смотрел на нее, Гарри больше куда-то в угол, как будто не мог на что-то решиться, — ей сразу захотелось вернуть недавний шум, потому что сказать было совершенно нечего.
— Гермиона, как ты? — первым тишину нарушил Рон.
— Нормально.
Наверно, ее вид твердил о прямо противоположном, потому что герой магического мира решил еще раз спасти Гермиону:
— Рон, прости, но нам нужно поговорить наедине. Мне нужно взять показания, а ты уже не работаешь в аврорате.
Тот обиженно посмотрел на друга, но через мгновение медленно кивнул и обернулся к лежащей.
— После мы должны поговорить, Гермиона. Ты больше не можешь от меня бегать, не теперь, пожалуйста.
Она сглотнула.
— Хорошо.
Он вышел, и Гермиона разрыдалась.
* * *
Она устала. Она хочет получить назад свой маховик времени, чтоб если не отменить последнюю неделю, то хотя бы суметь заобливиэйтить всех, кто в курсе ее маленькой проблемы.
Поттер дал Гермионе выплакаться, но успокоить ее не пытался. Отойдя к окну и изучая зачарованные узоры, он, казалось, продолжал решать в голове какую-то задачу.
Плача, она отчаянно жалела себя, но с каждой пролитой слезой жалости оставалось все меньше, и постепенно включался ее знаменитый ум, который всегда находил пути к выживанию.
Если подумать, ее поведение в последние дни можно объяснить обыкновенным страхом. Да, она запланировала публично «лишиться магии» давно, но не учла того, как будет себя чувствовать после, выдержит ли это. Тогда, после войны, это не казалось сложным после всего произошедшего, радости жить было достаточно. Но теперь...
Достаточно ли она подготовила общество, чтобы суметь быть его полноценной частью в таком виде? Будет ли она страдать от приверженцев магорасизма? Сможет ли она остаться на своей должности? Примет ли сама себя?
Обо всем этом предстояло подумать, но она справится. Снейп был прав про ее неадекватность, а Гарри — про ее лицемерие. Больше она не хочет быть такой.
И начать нужно с малого — с правды.
— Гарри?
Он повернул голову.
— Да?
— Ты хотел взять показания.
— Ты нормально себя чувствуешь?
— Да, теперь да. Вполне.
Гарри сел на место Рона у ее кровати и взволнованно начал:
— Что сегодня произошло? Я говорил с мисс Пристли, она ужасно напугана, но… Гермиона, на тебя действительно напал Долохов? Не могу поверить, что мы в своих обысках идем по ложному следу, я действительно не представляю, где мы ошиблись, мы...
— Тебе нужно замять это дело. Не проводи расследование.
Он споткнулся на полуслове.
— Я... Что?
— Извини, Гарри. Я должна была это сделать, иначе бы у меня не хватило духа. А расскажи я тебе — ты бы не поддержал. Зато теперь все знают, что я почти сквиб, правда?
Он смотрел на нее неверящим взглядом.
Ну же, дорогой, пойми меня.
— Ты... подстроила это все? — шокированно прошептал он.
Она виновато кивнула.
— Я бы не смогла просто сказать людям об этом. Ни тогда — потому что потеряла бы все, ни сейчас — потому что ты был прав насчет меня: я жила, имея двойные стандарты, отказываясь принимать свою новую сущность, лгала и себе, и окружающим. Я инсценировала нападение, потому что запустив этот процесс, я не смогла бы его отменить. И теперь я наконец смогу стать собой. Хотя бы попытаться.
Тут голос ее подвел, но она закончила:
— Я помогу тебе создать удобную легенду. У аврората не будет проблем.
— Кто был под Оборотным зельем? Это ведь не был Долохов, правда?
— Я не могу тебе сказать.
— Гермиона, тебе не кажется, что хватит тайн, от которых у всех проблемы? Ты понимаешь, что вся магическая Британия в панике сейчас?
— Мы сегодня же сделаем заявление.
Она помолчала.
Но если говорить правду, не следует ли делать это до конца?
— Ладно. Хорошо. Это был Снейп. И он думает, что поразил меня проклятием, отнявшим у меня магию.
— Снейп!? Ох... Как ты?.. А впрочем, нет, это я уже не хочу знать. Достанется же тебе...
— Уже. Он был здесь до вас всех, злой как черт.
Оба усмехнулись.
— Вот так, теперь я официально и общепризнанно сквиб, — она нервно заправила волосы за ухо и попыталась улыбнуться.
Поттер растрепал челку и серьезно посмотрел на Гермиону:
— Знаешь, я тобой восхищаюсь. Я бы так не смог. Особенно со Снейпом...
Они рассмеялись, и жизнь вроде бы начала налаживаться.
* * *
Гермиона очень просила Гарри побыть ее личным волшебником и организовать ее доставку до дома, минуя журналистов и прочих зевак, но общения с колдомедиками избежать не удалось.
Мистер Вуден совершенно не изменился — даже выражение ужаса на лице осталось прежним.
— Знаете, это второй случай на моей практике. Раньше я даже не думал, что такое возможно... Та бедная женщина... Не знаю, что с ней сейчас стало, но у нее были такие же симптомы, разве что ее магия исчезала медленнее...
Он развел руками.
— Я ведь тоже вырос в магловском мире, мисс Грейнджер, хоть мой отец и был волшебником, он не очень-то часто нас навещал... Да... Поэтому, как и вы, могу оценить магию и не представляю, каково жить без нее... Держитесь, мисс Грейнджер. Вы слышали когда-нибудь про магиметр?
Гермиона кивнула и усмехнулась про себя.
— Я думаю, что обойдусь без него. Судя во всему, мне остались жалкие крохи, да и те исчезнут к концу года, так что я не буду растягивать удовольствие.
Мистер Вуден вздрогнул, а Гермиона усмехнулась уже в открытую.
Пусть думает, что она сошла с ума от горя.
Глава 6
После сочинения красивой легенды на грани бреда, но именно в той его степени, когда говорят «настолько бред, что такое не придумаешь», общественности представили историю, в которой были замешаны американская мафия не-магов, приколы Умников Уизли, гоблинские интриги и билеты на концерт Селестины Уорлок. Гермиона дала умное и вдохновляющее интервью «Пророку» (читай: Рите Скитер, а значит, имела возможность его редактировать) и пошла на внезапно назначенную встречу с Альбертиной Бердинг уже немного легкомысленной и бесстрашной. Скорее всего, ее уволят, но дойдя до дна, сложно опуститься ниже.
Миссис Бердинг сидела за большим дубовым столом и сосредоточенно черкала что-то на пергаменте. Ее седые волосы были уложены в строгий узел, а жемчужная нить на шее как будто находилась там все время их знакомства. Она не подняла глаза, когда Гермиона вошла и села на стул для посетителей.
— Хорошая речь. И складная история. Я в нее, конечно, не верю, но это то, что нужно, когда хочется скрыть факты.
Это была первая похвала, которую Гермиона получила за пять лет. Она хотела возразить, но Альбертина терпеть не могла, когда разговаривают без разрешения в ее присутствии. К тому же она была права.
— Я видела в вас зеленую максималистку, повернутую на справедливости, но смотрите-ка — врать умеете. Гриффиндор, борьба против «зла» — пф, кому угодно мозги испортят, — она отложила пергамент и взяла следующий. — Войны делают людей слишком прямолинейными, заставляют забыть, что в мирное время работают другие законы. Не люблю войны, мешают работе.
Насколько Гермиона знала, ее начальница уехала из страны, когда Скримджер был убит, и вернулась через месяц после победы. Вряд ли это была трусость, скорее здравый смысл — Альбертине было больше ста лет.
— Я собиралась отложить это на годик, но последние события показали, что мне, пожалуй, пора заняться собственным садом. На пенсию выхожу.
Еще одной особенностью миссис Бердинг было то, что она чрезвычайно редко называла кого-то по имени. Обезличенность была правилом, а уж откровения про сад — Гермиона была уверена — слышали от нее единицы. К чему она клонит?
— Я буду рекомендовать вас министру на свою должность.
— Что? — Гермиона была в шоке. — Но вы же знаете, я больше не...
— Не можете колдовать? — тут Альбертина посмотрела на нее в упор своими желтоватыми пронзительными глазами. — Когда-нибудь видели меня колдующей?
Гермиона осознала, что даже не знает, как выглядит ее волшебная палочка.
— А я неплоха, к примеру, в дуэльных чарах. Только это не нужно в моей работе. А что нужно — так это холодные мозги, свободные от всяких стереотипов. Я внимательно изучала все проекты, которые вы так упорно мне подсовывали. Помогу расставить приоритеты и расскажу, как убедить этих истуканов на собраниях. Вот этими, — она указала на левую стопку пергаментов, исчерканную зелеными чернилами, — стоит заняться сейчас, пока ваше имя на слуху, вас жалеют, вами восхищаются.