«Йоши не имеет права отнимать у нее кусок и отдавать им… Она же ребенок. Его ребенок! Почему он так поступает?»
Устало поднявшись с кровати, Шен постояла минуту, а потом направилась на кухню.
Над плитой горел слабый свет одинокой электрической лампочки.
Присев к столу, она задумчиво рассмотрела ящик-кладовку, где хранились продукты. Тенг Шен знала, что там почти пусто сейчас. Горсть ячневой крупы и остаток темного старого шоколада – все их богатство.
Нынешняя жизнь вынуждала Йоши ночами рыскать по городу, добывая пропитание себе и ученикам. Поэтому ели они, что придется. Он воровал и не скрывал этого, поправ свою честь воина ради этих черепашат.
«Но Мива не может так питаться. Ей нужна хорошая здоровая пища, и не горстка крупы и кусочки фруктов от случая к случаю…»
- Не спишь?
Шен чуть не вскрикнула от тихого голоса за спиной.
- Сегодня не самый удачный день, – за стол напротив нее сел Сплинтер и покачал головой, устало и расстроенно.
Она кивнула, взяв холщовый мешок, который он положил на стол, и развязала его.
Полупустая коробка лапши, пакетик риса, несколько кусков хлеба и большое чуть подпорченное яблоко.
- Но я раздобыл микстуру от кашля, – он через силу улыбнулся. – Завтра, думаю, мне повезет больше. Клан Фут прочесывает город, так что приходится быть еще более осторожным, чем раньше.
- Ясно, – Шен вздохнула, рассматривая продукты. – Саки не перестанет нас искать. Йоши, скажи мне, как мы будем справляться со всем, когда нам даже еды не хватает? Нас слишком много…
- Я справлюсь, – он осторожно взял ее руку в свои и погладил длинные тонкие пальцы. – Главное, что мы все вместе. Я придумал, как решить сложность с тем, что ты не различаешь мальчиков в лицо – теперь все станет проще.
- А с этим как быть? – Шен подперла голову рукой, тяжело глядя на развязанный мешок. – Мива не может вечно недоедать из-за них.
Сплинтер дернул ушами. Шен видела, что ее слова задели его.
- Я решу эту проблему. Никто из вас голодать не будет, обещаю.
- А еще у нее скоро День Рождения, – Шен высвободила свои пальцы из его ладони и устало закрыла лицо руками. – Йоши, это не жизнь. Нам нужно думать, как быть дальше. Как и где нормально жить, как вернуть тебе человеческий облик, как дать ей достойное образование и обеспечить всем.
Он вздохнул, поднялся и, подойдя, осторожно обнял ее со спины.
- Всему свое время, родная, – тихо-тихо произнес он. – Все будет так, как судьбе угодно. Она и так очень щедра к нам, соединив через все невзгоды.
Шен едва заметно кивнула, вздохнув и не открывая глаз.
- Давай, я приготовлю нам ужин. Я видела, что ты не ел.
- Ничего, – он отстранился, улыбнувшись. – Я могу обходиться без пищи несколько дней.
- А я вот нет, – Шен высыпала в кастрюлю пригоршню риса и поставила ее на огонь. – И Мива тоже. Отнесу ей яблоко, хоть какие, а витамины.
- Хорошо, – после секундной паузы согласился Йоши. – Я буду здесь.
Шен вышла, даже не заметив, что в темноте коридора за ней пристально наблюдала пара больших внимательных глаз
- Куда ты собрался?
Донни напуганно ойкнул и кубарем скатился с лестницы, по которой осторожно взбирался к люку.
- Ой, Лео, ты меня напугал. Как ты тут оказался?
- Хочу задать тебе тот же вопрос, – Лео вышел из тени и сел напротив брата, потиравшего ушибленный локоть. – Ты зачем вышел? Мастер не разрешает…
- Я… заснуть не мог… хочу погулять вот…
- Врешь, – рядом с Лео приземлился Рафаэль, соскочивший с трубы под потолком. – Куда наладился? Книжки опять доставать себе? Я же сказал, что на свалке в конце южного тоннеля есть.
Донни опустил голову. Врать он не умел совсем. Старался иногда схитрить и не сразу что-то сказать братьям, но они словно всегда насквозь его видели.
Вот Майки обмануть получалось.
Тот сейчас же поверил, что Донни просто в туалет надо, пока старшие плескались в душе, и легко отпустил его из комнаты, пообещав ждать в кровати.
- Куда? – Лео вздохнул и подсел поближе, внимательно посмотрев Донни в глаза. – Что тебе там понадобилось? Ты сам не свой весь день.
Раф тоже вскинул заинтересованный взгляд, но промолчал.
Донни мотнул головой, отчаянно борясь с подкатившими к горлу слезами обиды и отчаяния.
- Мы же все вместе, помнишь? – Лео взял его за руку и сплел их пальцы. – Все есть друг у друга, чтобы поддерживать и защищать. Навсегда.
Донни кивнул, вытер нос ладонью, а потом вдруг всхлипнул и разревелся, как малявка, зажмурив глаза и закрыв лицо руками.
- Я за пирогом пошел, – сквозь слезы выдал он.
Рафаэль дернул бровью и непонимающе посмотрел на Лео.
- Я услышал их разговор, я все узнал теперь! Ты мне врал, Лео, и Мастер тоже! Дело не в том, что вы не хотите есть, а дело в том, что еды у нас нет! И ты Майки свою отдаешь, а Мастер вообще не ест, и… это так ужасно… а я ни о ком не думал, я всегда…
- Тише ты, – Лео неловко похлопал его по плечу, пересаживаясь еще ближе. – Никто тебе не врал, Донни, ну чего ты…
Донни на секунду замер, а потом заревел еще горше.
Раф вздохнул и сел с другой стороны, обхватив его рукой.
- Хорош, – проворчал он. – Никто от этого не умирает. Ну хочешь, я завтра сам Мастеру свою кашу отдам? Ты тогда успокоишься?
Донни помотал головой, утыкаясь лбом в колени.
- И мама нас не любит, потому что мы едим ее еду и Мивы… им мало…
- Не сдохнут, – Раф скривился, сердито выдохнув. – Все так живем. Никто их не обделяет, всем поровну. Это честно.
- Донни, – Лео погладил его по плечу. – Ты хотел ей пирог принести? Как тогда Майки на День Рождения торт?
- Угу, – Донни кивнул, вытирая глаза и нос руками. – Хотел… я быстро, честное слово…
- Ты быстро домой пойдешь, – Рафаэль дал ему несильную оплеуху. – Выдумал, тоже мне, на поверхность одному лезть.
- Но…
- Иди к Майки, – Лео вздохнул, переглянувшись с Рафаэлем. – Он сказку ждет очень.
Донни моргнул, с трудом успокаиваясь, и недоверчиво посмотрел на них на обоих.
- А… а вы?
- А мы потом придем, – Раф улыбнулся ему, поднимаясь. – Еще надо голову помыть с шампунем и бальзамом.
- Но пирог…
- Иди, пока в нос не получил, – Раф погрозил ему кулаком. – Живо. И не вздумай рот открывать. Сиди и жди, ясно?
Дождавшись, когда Донни скрылся за дверью их дома, Лео вздохнул и глянул на лестницу, ведущую вверх.
- Мы это правда сделаем?
Раф кивнул и усмехнулся.
- А че такого-то? Мы быстро. И осторожно. Мы же теперь настоящие ниндзя!
Он дернул Лео за хвосты маски и первым полез вверх.
Проснувшись утром, Донни обнаружил прямо у себя на подушке мятую коробку с кусками хлеба, миндальным пирожным и корками от пиццы, а на полу привычно спали его старшие братья, уткнувшись друг в друга лбами.
У Рафа ладони были замотаны обрывками простыни, а Лео казался слишком бледным.
«Спасибо, братья, – улыбнулся он, бережно взяв коробку. – Здорово, что вы есть».
Тихо встав, Донни положил кусочек миндального пирожного на подушку, рядом со спящим Майки, потом вышел и заторопился на кухню.
Ему очень хотелось порадовать их новую маму целой коробкой вкусного, чтобы она больше не переживала, что им нечего есть, и рассказать, что это все для нее и Мивы достали Лео и Раф.
====== А если мы станем?.. ======
Забившись под парусину в углу комнаты, сжавшись таким плотным клубком, словно хотел спрятаться в себе самом, Донни жмурил глаза, беззвучно давясь воздухом, чтобы его не нашли. Впервые с того мига, как начал осознавать себя, он жалел, что не остался обычной черепахой, которая могла бы сейчас спрятаться в панцирь и ничего вокруг не слышать и не знать. Он всегда гордился своим умом и талантами, особенно с того момента, как Мастер отметил его лиловой лентой именно за это.
Прежде гордился…
- Донни, Донни, брат! Где ты? – в комнату забежал Майки и начал ворошить кровать, разбрасывая подушки. – Донни!
Отвечать не хотелось, и Донни еще сильнее зажмурился, укусив себя за пальцы, чтобы не закричать.
Он не знал, как жить дальше. Не знал, что делать и как забыть…
- Это для вас, – Донни ставит на стол коробку и отступает назад, широко улыбаясь.
Глаза Мивы, до этого сидевшей за столом в молчаливой задумчивости, радостно вспыхивают, она придвигает коробку к себе и заглядывает в нее.
- Спасибо, Леонардо, – мама вымученно и устало улыбается в ответ, бросая быстрый взгляд на содержимое коробки. – Это очень… нужные вещи…
- Я Донателло, – Донни, продолжая улыбаться, показывает на свою маску. – Мастер сказал, что фиолетовый – это цвет разума и мудрости, поэтому у меня такая маска.
Мива дергает бровями, отвлекаясь от коробки, и вскидывает на него взгляд, а мама как-то нервно усмехается и кивает.
- А, ну да, конечно, Донателло. Ты что-то еще хотел?
Донни минуту смотрит на них, не решаясь сказать, а потом отрицательно мотает головой.
Вообще-то хотел, конечно. Ему очень хотелось узнать, каково это – когда мамина тонкая красивая ладонь гладит по голове. Их мама гладит только Миву так, и он теперь понял почему.
Но он же это исправил вот только что благодаря братьям, и Мива рада их подарку, уже рассматривая пирожное. Отчего же мамины глаза не стали теплее? Она не верит, что он больше никогда не возьмет ее еду?
Но ему неловко сказать об этом – если услышат братья, засмеют, сказав, что он нытик и размазня.
- Ну, хорошо, иди тогда, – мама кивает, отводя взгляд на стену, и начинает поспешно искать что-то. – Иди… в свою комнату.
Донни послушно выходит, но задерживается за дверью. Мастер сто раз говорил ему, что подслушивать чужие секреты плохо, но так хочется узнать, как мама обрадуется. Она же наверняка такая же сдержанная, как Мастер, и не будет при нем выражать свои чувства.
- Мива, положи это немедленно, – слышит он тихий голос. – Мало ли из какой помойки они это достали. Еще заразишься чем-нибудь…
В ответ слышится глухой удар, с каким маленькие кулаки могли бы опуститься на стол, и злой отрывистый стон.
- Донателло слишком умный, чтобы рыться в помойках, – тихо возражает Мива после минутной паузы. – Наверняка, все это они утащили где-то, чтобы порадовать нас. А я даже не подумала… он действительно умнее всех остальных, и Мастер Сплинтер не зря дал ему маску такого цвета.
Ее голос обрывается рваным выдохом.
- А мне – ничего… я опять хуже всех.
- Девочка моя, – мама пересекает кухню, судя по шагам, и садится к столу. – Эти маски просто цветные ленточки, чтобы мне проще было их различать. Не более. Для черепахи он, конечно, очень сообразительный, но в сравнении с тобой…
- Ну, конечно! – Мива зло смеется, а после в стену ударяется что-то, брошенное ее рукой. – А то мне самой не видно, какие они и на что способны! Не надо меня жалеть, мама, я в этом не нуждаюсь!..
И Мива вихрем выскакивает из кухни, даже не заметив прижавшегося к стене Донни, который потрясенно смотрит мимо нее.
Он осторожно ощупывает узел своей маски, которой так гордился еще утром, и моргает.
- Господи, – мама на кухне начинает плакать. – За что мне это? Неужели моя девочка не видит, какая она замечательная? Ну, почему она вечно сравнивает себя с этими уродцами? Что в них такого особенного?.. Господи, Господи, как же мне быть дальше…
Донни отворачивается и бежит в их общую с братьями комнату, зажмурив глаза. Он так старался, но мама их не любит все равно. И дело не только в еде, дело еще и в том, что Мива считает их лучше. И мама за это сердится.
«А если… если мы станем хуже?.. Может, это поможет?»
Он с размаху угождает в руки Лео, который открывал дверь.
- Донни? Что с тобой?
- Лео, Лео, – Донни хватает его за руки и просительно смотрит в глаза. – Ты поможешь мне, правда? Ты же говорил, что мы навсегда вместе, да?
Лео потрясенно кивает и легонько встряхивает брата.
- Рассказывай уже толком. Конечно, помогу.
Донни сжал голову руками, стараясь раздавить ее, или хотя бы вышвырнуть прочь все то, что произошло всего 10 минут назад.
«Мама! Мама, почему так?!»
Он все рассказал братьям в тот вечер.
Все-все-все, кроме того, что узнал о масках.
Это он виноват в случившемся.
Но он так хотел, чтобы все получилось.
- Ты издеваешься? – Раф валяется на кровати, развлекаясь тем, что кидает в нарисованную на стене мишень теннисный мячик и ловит его. – Может, нам сразу начать на карачках ползать или молится на нее? А еще из миски у порога жрать.
Донни мотает головой и смотрит на Лео, ища поддержки.
Тот вздыхает, но молчит, напряженно что-то обдумывая.
- А я согласен, я тоже хочу, чтобы мама нас всех любила! – Майки запрыгивает на кровать и падает прямо на Рафа. – Донни же самый умный, значит, его идеи хорошие!
- Одна лучше другой, – Раф спихивает его ногой и ловит свой мячик. – Нет, Дон, унижаться – это последнее дело, даже за ради вот этой маминой любви. Мастер Сплинтер всегда говорил, что честь – главное для воина.
- Погоди, – Лео поднимает руку и сосредоточенно совсем не по-детски хмурится. – Я сделаю, Донни, раз ты уверен, что это поможет тебе. Это не унижение, это тактика, Раф…
Тот фыркает и скашивает на него взгляд.
- В рыцаря играть собрался? Валяй. Но я в этом не участвую.
Лео ничего не отвечает, с улыбкой обнимая благодарно кинувшегося к нему Донни.
Лео знает, что больше всего на свете Донни хочется, чтобы у них была мама. Настоящая мама, которая будет их любить.
Значит, надо постараться, чтобы та мама, которую привел Мастер, полюбила их ради Донни.
- Я проиграю ей завтра на тренировке, я не буду лучшим, а ты спроси, как дописать твою сказку.
- А я? – Майки снова запрыгивает на кровать. – А я что буду делать?
- Тебя и так все любят, – Лео широко улыбается ему и сдергивает за ногу на пол.
Майки падает и подкатывается ему под бок, довольно жмурясь.
- Правда?
- Правдивее некуда, олух, – Раф хмуро продолжает кидать мячик. – Ладно, Ди, я тоже постараюсь, раз тебе так приспичило.
Услышав, как хлопнула дверь, Донни позволил себе громко хлюпнуть носом и зареветь, вытирая щеки и лицо парусиной. Он остался один в комнате, значит, можно позволить своему горю вылиться наружу.
«Что же я натворил, мама? Что я наделал?..»
- А потом, Мастер Сплинтер, я поставила вот такую подсечку и уронила его! – Мива, сверкая глазами, сидит за столом и размахивает руками, дополняя свой рассказ. – А он упал, я сверху с разворота, и прямой коленом, а потом двойку, как отец меня учил…
Раф хмуро ковыряет обед, глядя на совершенно спокойного Лео, который сосредоточенно ест.
На лице брата здоровенный синяк, который Рафа бесит, а локоть разбит.
«Ага, так бы ты его и побила! Два раза!»
- А потом мы читали стихи маме, и я вспомнила всю Балладу о верности…
- Ты еще мне подсказывала, – Донни отрывается от еды и улыбается Миве.
- Не перебивай, Донателло, – Мастер чуть дергает ушами. – И не разговаривай за едой.
- А ей почему можно? – Майки недоуменно оглядывается, отвлекаясь от своей тарелки.
Сплинтер бросает на него немного удивленный взгляд, но его опережает Шен.
- Потому что Мива умеет красиво кушать и говорить, а вот ты, Рафаэль…
- Я Майки!
Мастер ударяет ладонью по столу.
Не сильно, но ощутимо, чтобы все смолкли.
- Микеланджело, ешь аккуратнее и не отвлекайся. Продолжай, Мива.
- Донни?
Испуганно ойкнув, Донни сморщился от яркого света, вдруг ударившего под парусину, когда ее кто-то приподнял.
- Я все собрал уже, брат, пойдем.
Раф хмуро протянул ему руку, отбрасывая ткань в сторону.
Донни отчаянно замотал головой и снова зажмурился.
«Пожалуйста! Пожалуйста, пожалуйста! Пусть все это только кошмарный сон!»
- Тренируешься? – в зал, где Раф старается вмазать по манекену для отработки ударов как можно сильнее, заглядывает Мива. – Правильно. Старайся, может, и поможет. Я тоже ката попрактикую. Мастер Сплинтер сказал, что у меня очень хорошо получается.