— Я хочу поговорить! — крикнул Гарри. Ослабевшая защита позволила ему без особых проблем увернуться, но такое начало диалога не выглядело обнадеживающим. Хотя, если учесть, какое «приглашение к разговору» организовал он сам… Бёрк в ответ швырнул широкое Инкарцеро, и вот от него уклониться удалось уже с трудом. Гарри понял, что долго такого поединка не выдержит. Проверять, как среагирует родовая защита на заклинание, направленное в Главу Рода, почему-то не захотелось — уж слишком вызывающе Бёрк стоял на открытом месте. Так что Гарри просто повторил вызов Адского Пламени в ту же точку и почти услышал, как закричал дом от этого нового увечья. Пламя стало сильнее, взвилось до потолка и начало распространяться активнее.
Бёрк сдался — отступил в тень и занялся сдерживанием огня. Это не потребовало от него заметных усилий, но дало Гарри время и возможность коротко высказаться:
— Я хочу поговорить. Не здесь, за границей вашей защиты. Сами можете остаться внутри, но подойдите к ограде. И учтите, продолжать жечь ваш мэнор я могу и стоя снаружи!
Старый волшебник недобро вскинулся, но Гарри уже аппарировал, и это была самая мерзкая аппарация в его жизни. Дом одновременно сопротивлялся любой чужой магии и стремился выставить чужака прочь, а в результате аппарация произошла мгновенно, но и ощущение от нее оказалось концентрированнее в разы. Короткий прыжок за периметр поместья вымотал так, словно это было межконтинентальное перемещение.
Отдышавшись, Гарри снова попытался наложить поисковые чары. Результат опять был размытым, но Гарри отчего-то уверился, что внутри дома только один человек. Ну, хотя бы потому, что иначе Бёрк скорее отправил бы кого-нибудь разбираться с наглым вторженцем, а сам продолжал бы свои неизвестные очень важные дела.
Прошло не больше нескольких минут, когда из дома вышел Бёрк и нарочито старческой походкой пошаркал по дорожке к воротам. Остановился в шаге от ограды, смерил Гарри злым взглядом и скучающе протянул:
— Ну и что вы можете сказать интересного, юноша?
— Я хочу сказать, что древние Рода не должны исчезать с лица магической Британии. У Рода Бёрк должен быть шанс выжить. Но вы сейчас пытаетесь его лишить этого шанса.
— Хм. Да, пожалуй, вы меня заинтересовали, — тон старика был по-прежнему холоден и ироничен, но Гарри успел поймать первый изумленный блеск в его глазах и поздравил себя с дипломатической победой. А Санктуар меж тем по-хозяйски огляделся, трансфигурировал в кресло ближайший куст самшита и уселся, всем видом демонстрируя, что готов дать аудиенцию, но все еще не уверен в ее полезности. Гарри смотрел на его маневры, не скрывая чистого сарказма. Эта демонстративная самоуверенность была просто жалкой в сравнении с величественным смирением Люциуса, от которого, бывало, даже Кингсли тушевался. Так что теперь он просто вежливо дождался, пока старый волшебник перестанет паясничать, и продолжил мысль.
— Вам нужен ваш мэнор. И для того, чтобы получить к нему доступ, вы устроили провокацию, которая может стоить здоровья, а то и жизни очень многим и ставит под угрозу Статут.
Бёрк издевательски поклонился, всем видом подтверждая: «да, мальчик, именно это я и сделал». И этим кивком достаточно разозлил Гарри, чтобы все дальнейшее тот смог изложить уже без тени сомнений в голосе.
— А мне нужен мир в магической Британии. Который вы сегодня нарушили ради своего мэнора. И поэтому либо мы с вами договоримся о том, как вернуть это поместье вашим наследникам, не вам самому, разумеется, потому что ваше место — в Азкабане, и я думаю, вы сами это понимаете. А если не договоримся, мне предыдущий Главный Аврор рассказывал, что перед Адским Пламенем по периметру не устоит никакая родовая защита. Я уничтожу этот дом, просто чтобы больше у вас не было причин устраивать то, что вы устроили сегодня. Вам понятно, господин Бёрк?
Определенно, Бёрк оказал Гарри услугу, разозлив его. Вряд ли иначе он смог бы произнести эту речь с должной убедительностью. А теперь Гарри видел, как испытующий прищур старика сменяется неподвижной гримасой страшного понимания. Бёрк поверил, полностью и безоговорочно.
— Что вы предлагаете? — и голос у Бёрка стал каркающим, утратив былую вальяжность.
— Для начала: остановить то, что происходит в Лондоне.
— Этого я просто не могу! — страх в голосе, хоть старик и пытался его скрыть, был слишком очевидным и отчаянным, чтобы Гарри заподозрил его во лжи. — Люди просто получили приказ, у меня даже связи с ними нет!
— Значит, это будет основным пунктом обвинения, — Гарри еще раз мысленно извинился перед всеми, кого бросил в Вестминстере. — Тогда возвращаемся к наследникам. Они ведь дети еще, я правильно помню? Они совершенно точно не имеют проблем с официальным законом. Почему вы не пошли самым очевидным путем, Бёрк? В секретариате Министерства недавно создан целый «Отдел по правовой поддержке наследников отчужденного, арестованного и бесхозяйного имущества»…
— Не смешите меня, Поттер! — зло перебил его Бёрк. — Стоило заводить эти разговоры! Как будто я не знаю, что эти дела официально разбирает младший Малфой… Ах да, он же ваш большой друг, так что ваше предложение было ожидаемым. Странно, что я надеялся услышать нечто более приемлемое!
— Да, этот отдел возглавляет Драко Малфой, как человек, хорошо разбирающийся в вопросе. Нет, мое предложение воспользоваться общим для всех законным путем для того, чтобы вернуть вашим наследникам по праву принадлежащее им поместье, никак не связано с «большой дружбой».
На лицо Бёрка вернулась маска снисходительности, впрочем, не особо хорошо скрывающая горький кураж обреченного. Дослушав идеально нейтральный и по содержанию, и по тону ответ Гарри, он вальяжно откинулся в кресле и с деланным сожалением проговорил:
— А знаете, меня это более всего поражало в новостях британской прессы. Как так получилось, что из всех людей с сомнительной репутацией Святой Поттер оделил своим покровительством наиболее подлое и беспринципное семейство? На чем основан этот интересный выбор?
— Возможно, как-то повлияло то, что Нарцисса Малфой спасла мне жизнь в день последней битвы? — по-прежнему нейтрально отозвался Гарри. — Или то, что Драко Малфой с первого дня после освобождения работал над тем, чтобы ликвидировать последствия власти Волдеморта? А кого бы вы предложили мне в друзья?
— Складно излагаете, Поттер. Вы действительно считаете, что ваш «друг» тоже одержим благими целями и трудится во имя мира в магической Британии? Тогда у меня для вас плохая новость!
— Это вы присылали воспоминания в «Пророк»? — перебил его Гарри.
Бёрк осклабился:
— Так значит, как минимум кое-что вам известно… И как, вам понравилось увиденное?
— Мне это не интересно. Была война, лично я успел пару раз воспользоваться Непростительными, и у меня, как видите, даже нимб не отклеился. Вы настолько боитесь Малфоев, Санктуар?
— Я? Боюсь? Впрочем можно сказать и так. Я боюсь того, что может сделать эта семейка, получив возможность влиять на судьбу моих внуков. Сейчас дети надежно спрятаны, и их безопасность зависит только от надежности чар. А как только они выдут из тени… вы можете поручиться, что ваш «друг» не постарается отнять их у матери и раздать на воспитание в максимально неподходящие для этого семьи? Вы ведь кое-что знаете о таком способе воспитания, не так ли?
— Я не знаю ничего об их матери, может, она тоже в розыске, и тогда остаться с детьми ей не дадут. В максимально неподходящие семьи — однозначно, нет. Я могу обещать, что за этим прослежу лично.
Санктуар заинтересованно склонил голову:
— А вот это уже похоже на деловой разговор, мистер Поттер. Как насчет Непреложного Обета от вас? Вы лично поручитесь, что моим внукам вернут Бёрк-мэнор, что они получат нормальное воспитание…
— У меня есть крестник, может слыхали? — перебил Гарри. — И я твердо уверен, что его прадед упал бы в обморок, узнай он, кто и как участвует в воспитании Наследника Блэк. Вы действительно хотите чтобы я обеспечил «нормальное воспитание» на свой вкус?
— Я обозначу все пункты максимально подробно.
— И тогда они станут неприемлемыми для меня, не так ли? Здраво оцените свои пожелания и не забудьте, что я — выкормыш Дамблдора, и всё такое.
— Да, это так, — во взгляде старого волшебника промелькнула брезгливая жалость. — Что ж… Хорошо. Вы можете принести Непреложный в том, что не допустите вмешательства Малфоев в жизни Бёрков?
— При том, что Драко — глава Отдела, по сути решающего все вопросы помощи темным семьям?
— У вас на все есть отговорка, — устало и обреченно огрызнулся Бёрк. А Гарри осенила идея самого простого решения.
— Послушайте, то есть главная проблема в Малфоях?
Старик хмыкнул так, будто Гарри спросил что-то вроде «вас волнует всего лишь конец света?».
— Ну так давайте я вам устрою встречу с Люциусом! Настоящую нейтральную встречу, под мои гарантии безопасности для обоих.
Ухмылка Бёрка стала совершенно сардонической, и Гарри затараторил быстрее, пока его не перебили:
— Поймите вы, я не могу вам ничего обещать за Малфоев — у вас явно слишком сложные отношения, в которых я мало что понимаю. Но точно знаю, что и Люциус предпочтет прекратить эту вашу вендетту, если появится реальная возможность. С ним договаривайтесь о гарантиях ненападения или о чем там еще. А я прослежу, чтобы вы действительно договаривались, а не устроили грызню!
На последних словах Бёрк лающе рассмеялся.
— О, это вы самоуверенно заявили, юноша! Проследит он, ох, Мерлин!
— Не Мерлин, но, да, прослежу, — уже ровно и холодно подтвердил Гарри.
Старик посмотрел на него долгим оценивающим взглядом и медленно покачал головой.
— Нет. С Люци мы не договоримся, и даже вашего могущества не хватит, чтобы это изменить. Приведите ко мне младшего Малфоя. С ним у меня меньше… личной неприязни, и потому есть шансы на продуктивный разговор.
— Младшего? — растерянно переспросил Гарри, почувствовав, как внутри панически ёкнуло. — Вы же понимаете, что он все равно ни о чем не сможет договориться без одобрения отца?
— Младшего, — подтвердил Бёрк, глядя на Гарри с неприятным интересом. — Договориться-то он сможет, скрепить договоренность — нет. Вот пусть договаривается, а потом сам уламывает папашу. К аргументам в изложении сына Люци прислушается с большей вероятностью, чем к любым моим словам.
— Так, — с отчетливо малфоевской интонацией проговорил Гарри, — допустим. Но сначала мы обсудим условия всего дальнейшего. Когда вы договоритесь с Малфоями и скрепите договоренности, а так же получите все другие гарантии благополучия для ваших наследников, если таковые будут нужны, — он в упор посмотрел на волшебника за оградой, — тогда вы сдадите мне свою палочку, и я препровожу вас в Аврорат. И этот пункт мы скрепим Непреложным.
— Да-да, — с издевательской серьезностью покивал Бёрк. — Мое место — в Азкабане, я помню.
— И еще, — игнорируя его тон продолжил Гарри, — вы так же под Непреложный поклянетесь, что не причините вреда Драко. Этот обет вы принесете еще до того, как я его вызову.
— И кто его скрепит, юноша?
— О… — сказал Гарри. — Ладно, я подумаю. Сфера Безопасности как поле переговоров вас устроит?
— Да, вполне, если я буду видеть, как вы ее ставите.
— Да смотрите на здоровье!
Гарри отступил шагов на двадцать от ограды, так и не повернувшись к Бёрку спиной, — кто его, старого Пожирателя, знает, решит еще приложить чем-нибудь в честь начала переговоров! Но старик мирно сидел в своем кресле, правда, с палочкой в руке, но рука спокойно лежала на коленях, и палочка даже не была обращена в сторону Гарри. Впрочем, это ни о чем не говорило.
Для начала Гарри проверил зону будущего купола на наличие разных неприятных сюрпризов и убедился в их полном отсутствии. Затем поставил саму Сферу Безопасности — старинное заклинание для тех, кто хочет вести переговоры с врагом. Сам купол был непроницаем для большинства атакующих заклинаний, а внутри него никто не мог сотворить никакие чары, направленные на другого волшебника без прямого согласия адресата заклинания, а так же полностью блокировалось применение любых площадных чар. От Экспульсо непосредственно под ноги это, конечно, не защищало, но собственные щиты тоже никто не отменял, так что в целом эта Сфера считалась одной из лучших гарантий для подобных случаев. Правда, ее тоже полагалось постоянно поддерживать, но как Гарри сегодня уже убедился, «полагается» не значит «обязательно», по крайней мере для Избранного.
— Вам все нравится? — уточнил он, закончив колдовать.
Бёрк настороженно переводил взгляд с купола на опустившего палочку Гарри и обратно, потом философски покачал головой:
— Некоторые слухи об Избранном определенно не лгут.
— Труднее всего отгадать — какие именно, — ехидно отозвался Гарри, но тут же посерьезнел. — Сейчас мы с вами обговорим тексты Обетов: и о безопасности Драко, и о вашей сдаче после заключения договоренности с Малфоями. Потом вы войдете в Сферу, я возьму вас за руку, и как только Драко появится, вы начнете произносить Обет. Драко его скрепит.
— Сфера и Обет о ненападении. Вы очень переживаете за юного Малфоя, — Бёрк сально улыбнулся. — Я полагаю, что причиной вашей симпатии к этой семье стала отнюдь не его матушка. Понимаю вас, я слыхал, многие считали этого мальчика…
— Лестрейндж в последние минуты тоже решил поговорить с леди Малфой о ее муже и сыне, — громко сообщил Гарри. — Лестрейндж умер очень плохой смертью. Вы все еще хотите договориться о возвращении Бёрк-мэнора вашим внукам?
— О, как тонко вы умеете намекать, юноша! Умолкаю! — но Бёрк не перестал сально улыбаться. На секунду Гарри захотелось объявить все договоренности отмененными и сжечь к Мордреду этого проклятого старика с его проклятым домом. К счастью, секундный порыв прошел, оставив только холод. Но если раньше у Санктуара Бёрка были какие-то шансы выторговать более мягкие формулировки Обетов, то теперь он их лишился. Кажется, старик понял это, поэтому внес лишь одну поправку в предложенный Гарри текст: ограничил свое обещание неприкосновенности Драко сроком до сегодняшней полуночи.
— К полуночи вы будете в Азкабане, — равнодушно сказал Гарри и принял правку. Затем он вызвал патронуса и надиктовал: «Навешивай на себя все, что носил, когда ждал нападения, и аппарируй максимально близко к запонке. Срочно. Готовься скреплять очередной Непреложный».
— Драко — послушный мальчик? — сладко поинтересовался Бёрк.
— Это последнее предупреждение. Мне уже не кажется, что у вас могут быть прямые потомки, достойные принять Род.
Бёрк молча проглотил сказанное и отвел взгляд. Гарри еще пару секунд сверлил взглядом его переносицу, а потом достал из внутреннего кармана запонку-маяк и отбросил себе за спину.
— Руку.
Когда Бёрк протянул ладонь, Гарри крепко стиснул ее и прошипел вполголоса:
— У вас наверняка есть экстренный порт-ключ, но, спорим, я руками сверну вам шею раньше, чем он сработает? Вы правы, я беспокоюсь за Драко, поэтому — ни одного лишнего движения, пока не произнесете Обеты!
— Это я уже понял, юноша. Но чем больше смотрю на вас, тем меньше понимаю, как вы могли впутаться в это змеиное кубло.
Гарри просто снова посмотрел на Бёрка в упор, и тот заткнулся.
Всего через несколько минут хлопок аппарации возвестил о том, что к слову «срочно» Драко отнесся с максимальной серьезностью.
— Какого Мордреда?
— Всё потом. Подходи и скрепляй.
К чести Драко, он немедленно отложил все вопросы и просто встал рядом с Гарри, держа в руке палочку.
— Готов, — после чего выслушал и скрепил оба Обета: о собственной безопасности и обещание Бёрка сдаться после закрепления договоренностей с Малфоями.
— Интере-е-есно, — озвучил он немедленно по окончании ритуала. — И о чем же я должен договориться с этим?
Гарри демонстративно сделал шаг назад и приглашающе кивнул Бёрку. Тот в ответ пожал плечами, еще раз выражая полное недоверие ко всей затее.
— Ох, понимаешь, Драко, вот этот юноша предлагает мне сдаться в обмен на безопасность моих внуков и возвращение им Бёрк-мэнора. Но при этом предлагает им обратиться непосредственно к тебе, как известному защитнику прав родовой аристократии. Меня что-то смущает в его предложении. Догадываешься, что?