— Пора, — вздохнул Поттер. — Только вы обещали обсудить. Всё!
И когда только Том успел стать нянькой? Но пускать всё на самотёк не стоило. Мальчишка тоже мог себе напридумывать проблем, а потом сбежать из дома, или совершить ещё что-нибудь такое же глупое, что обычно творили подростки. Том не разбирался в детях, но именно Поттер был ему нужен как ключ к пониманию ситуации.
— Ты хочешь обсудить Пророчество?
— И его тоже.
— Хорошо, — кивнул Том, — давай обсудим.
— Мне надо будет его убить?
Поттер был таким серьёзным, что Том опешил:
— Убить?
— Один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой, — на одном дыхании процитировал мальчишка и кивнул своим мыслям: — Точно убить.
Странно, но именно теперь это чёртово Пророчество воспринималось совсем иначе. Словно в нём было зашифровано нечто противоположное.
— Ни один не может жить спокойно, пока жив другой, — медленно проговорил Том. — Вам сейчас спокойно?
— Да, — кивнул Поттер. — Но это потому, что Тёмный Лорд умер.
Разочаровывать Поттера не хотелось, но Том ценил истину едва ли не больше всего остального, и только поэтому возразил:
— Уверен?
— Я теперь уже ни в чём не уверен, — Поттер тоскливо вздохнул. — Про его смерть мне сказал Дамблдор.
— А пока он был жив, что ты чувствовал?
— Не знаю. Но мне кажется, — Поттер перешёл на трагический шёпот, — я бы не смог убить. С этим надо бороться?
Тому такая постановка вопроса показалась чушью, и он ощутил себя героем какого-то дешёвого фарса, не зная, как на такое отвечать. Он напомнил себе, что доверие Поттера необходимо для дела, и им не стоит рисковать, поэтому просто сменил тему разговора:
— А вот скажи мне, Гарри, почему ты пожалел Снейпа?
Поттер замолчал, словно наткнулся на стену, а потом с удивлением уставился на Тома:
— А как иначе?
— Но ведь он виноват в смерти твоих родителей.
Поттер долго думал, разглядывая то пол, то стену, то пуговицу на груди Тома, а потом покачал головой:
— Их убил не он. И ведь ему же было больно, — он взглянул на Тома блестящими от слёз глазами и прошептал: — Вот видите! Я не справлюсь.
— Но ты и не должен.
— А как же Пророчество? Там же… всё это…
Поттер вдруг расплакался и уткнулся в грудь Тома, словно в поиске защиты. К такому жизнь его точно не готовила — детей Том не любил и никогда не понимал всяких сюсюканий и восторгов своих чадолюбивых сторонников, поэтому от растерянности приобнял мальчишку за плечи. Скорее всего, желая немного отстранить от себя, чтобы тот не испачкал соплями мантию. Но Поттер этот жест расценил по-своему. Он обнял Тома за талию и заревел уже по-настоящему — со всякими всхлипываниями и жалобным поскуливанием. Том с тоской подумал о том, что теперь только ему осталось поплакать в мантию Снейпа, и тогда в этом дурдоме будет полная гармония.
— Я никогда… я не смогу… я не думал… — всхлипывал мальчишка.
А Том гладил его по спине, не зная, что сказать, и злился на Снейпа, работу которого приходилось выполнять. Потрясающая безответственность! Только о себе и думает — напился вместо того, чтобы утешить ребёнка, сволочь носатая. Когда рыдания стали затихать, Том облегчённо вздохнул и прижал к себе Поттера, чтобы побыстрее успокоить. М-да, кажется, мальчишка слишком худой.
— Тш-ш, — прошептал Том и зачем-то добавил: — Не надо тебе никого убивать.
— Точно?
Во взгляде Поттера было столько надежды, что Тому стало неловко.
— Точнее не бывает.
— А как же Тёмный Лорд?
— Да где его взять? — досадливо поморщился Том. — Нет его.
— Так ведь появится, — губы Поттера снова задрожали.
— Откуда?
— Опять из кого-нибудь вылезет.
— Если только из меня, — фыркнул Том.
Поттер взглянул на него и рассмеялся:
— Скажете тоже, мистер Нуар. Вы не такой, он в вас даже не влезет.
Разговор, определённо, пошёл куда-то не туда. Поттер видел проблему там, где её не было, и отказывался даже думать о действительно серьёзных вещах. Том ощутил начинающийся приступ головной боли и вздохнул:
— Чай будешь?
— Буду.
Том почувствовал себя чёртовой нянькой, когда, повинуясь дурацкому порыву, не только налил чай в чашку Поттера, но и размешал сахар, и даже насыпал печенья в блюдце. Мальчишка с удовольствием выпил чай и зевнул, украдкой потерев глаза. Он даже не стал возражать, когда Том отправил его в комнату, лишь с удовольствием уточнил: «В мою?» А в чью же ещё? Надо было, конечно, заставить его умыться, но как-нибудь в другой раз. Затем Том отлевитировал Снейпа в его спальню, где сгрузил на кровать, избавив начинающего алкоголика только от обуви, и с чувством выполненного долга спустился вниз, на облюбованный диван.
Выбранное им место было стратегически удобным — отсюда можно было контролировать и вход, и передвижения всех находящихся в доме, и даже их действия. Том устроился на диване и только сейчас сообразил, что до сих пор не взял у Поттера кровь для исследования, хотя и времени, и подходящих моментов было предостаточно. Он попытался понять, что именно ему помешало, и ответ выбил его из колеи: получалось, что мальчишку ему стало просто жалко. И это после того, как тот изгваздал соплями мантию.
Том даже забыл, что собирался спать. С этим пора было заканчивать! Он быстро поднялся, дошёл до «комнаты Поттера», собираясь взять у него кровь и прямо сейчас провести необходимые анализы. Дверь открылась совершенно бесшумно, и Том замешкался на пороге.
— Поттер, вы спите? — как можно вежливее позвал он.
Поттер ничего не ответил, очевидно, досматривая уже второй сон, а Тома вновь одолели сомнения. Он прекрасно знал, что кровь мага — поистине волшебная субстанция, и имеет огромное значение добровольность её отдачи. Даже для исследований.
Он выругался сквозь зубы и, закрыв за собой дверь, спустился вниз. Добровольность! Как он мог о таком забыть?! Там, в этих чёртовых катакомбах Поттер совершенно добровольно поделился с ним своей кровью, да ещё желая при этом всё исправить, в меру своего понимания, конечно. А имея в руках такой мощный инструмент, как Философский камень, Поттер мог натворить что угодно. Абсолютно всё! Недаром Тома стали посещать такие странные мысли и идеи. И это изменившееся тело… исчезнувший Квиррелл…
Том поднялся и несколько раз обошёл комнату, прежде чем нашёл себе место на подоконнике. Теперь уже не было никакой уверенности в том, что он — это он, а не преобразившийся Квиррелл. Наколдованное зеркало отразило лицо, к которому Том начал уже привыкать, и отчего-то стало чуть легче. В конце концов, магическая сила осталась при нём, знания тоже, а кроме того, было ещё кое-что. То, что не отпустило его за грань, и то, что никакому Поттеру не изменить. В крайнем случае, всегда можно возродить самого себя, и дело с концом. Эта мысль принесла долгожданное успокоение, и Том смог, наконец, не только лечь спать, но и уснуть.
Наутро единственным человеком в доме, способным радоваться жизни, был Поттер. Хмурый Снейп сначала прокрался мимо Тома на кухню, где наскоро заварил себе кофе и, кажется, выпил его в один глоток, а потом так же на цыпочках пробрался в ванную и там заперся с явной целью утопиться. Поттер несколько раз дернул за ручку, а потом вышел прогуляться и вернулся, сияя улыбкой до ушей.
— Доброе утро, мистер Нуар. Как спалось?
Том вспомнил, что забыл притвориться спящим, но хотя бы сумел удержать при себе недовольство утренними хождениями. Пришлось вставать.
— Терпимо.
— Чем мы сегодня займёмся?
Отличный вопрос, а главное — в самое подходящее время.
— Сегодня я возьму образец твоей крови и постараюсь определить…
— Мою судьбу? — перебил Поттер.
— Примерно, — Том поморщился от чрезмерного энтузиазма мальчишки и продолжил: — Я хочу определить, оставила ли последняя встреча с Тёмным Лордом какой-то магический след, или же всё обошлось без последствий.
— А так можно? — во взгляде Поттера мелькнуло восхищение. — Ну, в смысле, узнать это по крови, сэр?
— Ты сильно удивишься, когда узнаешь, сколько всего можно узнать по крови, — Том размял пальцы, чувствуя воодушевление. — Ты ведь не возражаешь, если я возьму у тебя образец?
— Нет, сэр. А вы меня научите?
— Я покажу тебе возможности этого метода, и если захочешь…
— Конечно, захочу! Прямо сейчас?
Том и сам не видел смысла в потере времени. К тому же, и Снейп мог настороженно отреагировать на использование магии крови, которая всегда считалась тёмным искусством. Поттера, кстати, тоже надо будет предупредить, потом, чтобы держал язык за зубами.
— Да.
Том так и не нашёл в доме Снейпа лабораторию, поэтому увлёк Поттера на кухню и без помех взял кровь. Это была самая простая часть исследования. Жестом фокусника Том разделил кровь на десять пробирок и приступил к делу. Он капал кровью на стекло, растирал её вторым стеклом, которым потом накрывал препарат для изучения. Полученный мазок он затем увеличивал чарами и рассматривал на просвет, определяя плотность, цвет и реакцию на магическое воздействие.
Поттер внимательно следил за каждым его движением, кажется, даже перестав дышать, и Том увлекался сильнее и сильнее, показывая возможности методики.
— Магия — материя, которую почти невозможно измерить, поэтому мы можем судить о её силе и чистоте по взаимодействию с окружающим миром. Допустим, солнечный свет. Мы можем засечь время, за которое он превратит наш образец в порошок. Кстати, если этот порошок развести в воде, а потом полить ею мандрагоры, то их свойства…
Рот Поттера медленно открывался от восторга. Мальчишка даже прикусил кончик языка, стараясь ничего не пропустить, а Том принялся воздействовать на образцы сначала одиночными заклинаниями, а затем их связками. Когда-то очень давно он так экспериментировал со своей кровью, а сейчас мог отметить потрясающий потенциал Поттера. Этого мальчишку хотелось учить, шлифуя природный дар, медленно, не торопясь, словно ограняя бриллиант.
— Вау! Это алмаз? Сэр…
Том так увлёкся, что трансфигурировал одну из капель крови в кристалл горного хрусталя, любуясь совершенством получившейся формы.
— Разумеется, нет.
Чем дольше колдовал Том, тем отчётливее становилась вероятность собственного родства с Поттером, чего, конечно же, быть не могло. Но многочисленные косвенные признаки указывали на близость. Чтобы увериться, Том аккуратно надрезал собственный палец, собирая образец крови для сравнения.
Нехитрый анализ исключил возможность родства, но структурные изменения носили такой характер, словно с детства Поттер магически тесно взаимодействовал с Томом. Однако этого точно не могло быть! Если только… Том похолодел. Убийство родителей Поттера в ночь Самайна вполне могло сойти за ритуальное, но тогда получается, что Поттер должен был стать хоркруксом.
Словно во сне Том проверил мальчишку распознающими чарами и прикусил губу. Результат сильно озадачил: на то, что Поттер — хоркрукс, прямо указывал цвет сияния, но вот его медленное затухание было крайне нехарактерным, так что, похоже, Том столкнулся с какой-то аномалией. В качестве последней проверки нужно было смешать кровь, но почему-то стало страшно.
— Что-то не так?
— Всё так.
Поттер точно был хоркруксом, но теперь перестал. Что было просто невозможно, ведь в этом случае он не смог бы остаться живым, потому что оболочка хранилища души при возрождении разрушалась полностью. Невероятно! Каким-то непостижимым способом мальчишка снова выжил. И получалось, что он и возродил Тома, разрушив Философский камень — но это противоречило не только законам магии, но и ставило под сомнение законы бытия.
— Мистер Нуар…
— Что, Гарри?
— Что вы можете сказать?
— Ты невероятный волшебник, — потрясённо пробормотал Том.
— Спасибо. А вы тоже заметили, что мы похожи? Это потому, что вы мой родственник?
Том почувствовал, что у него задёргался глаз. Мальчишка не просто пыхтел рядом — ему удалось заметить главное.
— Да. Дальний.
— Я так и знал!
Поттер снова бросился обниматься, и ошарашенному Тому не удалось увернуться. Лишь поэтому он смиренно приобнял мальчишку за плечи. И, кажется, даже снова погладил по спине.
— Мамин, да? Поэтому вы подружились со Снейпом? Он же тоже любил её, — Поттер с надеждой смотрел на Тома.
— Нет, — только и смог выдавить из себя он.
Тому показалось, что пол в кухне закачался у него под ногами. Ритуал по возрождению из хоркрукса он помнил наизусть: кость отца, плоть слуги и кровь врага. В подземельях старинного замка вполне мог оказаться прах Слизерина, чьим потомком считал себя Том, а слугой, без всякого сомнения, был Квиррелл, отдавший свою плоть Тому, и кровь тоже была правильная, но всё вместе…
— Я так рад, мистер Нуар, так рад!
Том не стал ничего отвечать, лихорадочно соображая, какие из хоркруксов ему следует проверить в первую очередь. Можно было, конечно, попросить Снейпа, чтобы тот взял у Малфоя дневник, но, во-первых, никого не хотелось впутывать в это непростое дело, а во-вторых, никто из сторонников Тома не позволил бы себе небрежное обращение с его вещью. Особенно после того, как её ценность была неоднократно подчёркнута.
Снейп появился совершенно бесшумно и явно не ожидал увидеть кого-то на кухне, потому что моментально попятился назад, но было поздно. Зоркий Поттер его уже заметил.
— Сэр, профессор…
— Я не вовремя, — забормотал Снейп, пытаясь улизнуть.
Том забеспокоился, что не успел убрать следы исследований. Стоило всего-навсего оглядеть кухню чуть внимательнее, чтобы насторожиться, однако Поттер уже отстранился от Тома и поспешил всё разъяснить:
— Мы с мистером Нуаром родственники.
— Дальние, — поспешил уточнить Том.
— Ага, — довольно продолжил Поттер, — а значит, он сможет подтвердить вашу опеку, сэр.
— В смысле?
Похоже, по утрам Снейп соображал отвратительно. В отличие от Поттера.
— Вы же забрали меня от тёти, чтобы… — во взгляде мальчишки появилось сомнение, — или нет?
— А вас не смутил, — Снейп прикусил губу и сжал кулаки, — мой вчерашний рассказ?
— Ну, немного, — Поттер виновато улыбнулся. — Но мы же с вами вчера всё выяснили.
— Всё?!
— Ну да, сэр. Вы же не специально. И вы ведь поэтому меня забрали, да?
Том уже не в первый раз восхитился умением мальчишки подбирать слова. Многие достигают преклонных лет, так и не научившись делать то, что с лёгкостью удавалось Поттеру в его неполные двенадцать. Снейп лишь сухо кивнул, подтверждая его правоту, и этого оказалось достаточно для объятий. Видимо, Поттеру их не хватало для достижения гармонии. Потрясённый Снейп взглянул на Тома поверх головы мальчишки. А чего он хотел? То-то же!
***
Первым делом Том собирался убедиться, что с его остальными хоркруксами всё в порядке. Не то чтобы он в этом сомневался, но проверить стоило. Потом предстояло подумать о своей легализации. На первых порах лучше всего было не привлекать к себе излишнего внимания. Время у него было. Благодаря Философскому камню Том помолодел лет на сорок. Ну, может, не на сорок, но на тридцать точно, и пренебрегать этим шикарным подарком судьбы было бы глупо и недальновидно. Потому что сознание и жизненный опыт никуда не делись, и именно они требовали позаботиться о хоркруксах.
Том оставил Поттера наедине со Снейпом, а сам ушёл, сославшись на срочные дела. К хранению хоркруксов он относился с повышенной ответственностью и осторожностью, поэтому и рассредоточил их так, чтобы максимально усложнить возможный поиск. Разумеется, он не сомневался, что искать их никому и в голову не придёт, но чем чёрт не шутит? Два хоркрукса он доверил соратникам, в чьей преданности не сомневался — ну, насколько вообще можно было верить людям! — а вот три никто не охранял. Почти.
Для начала Том отправился в одну давным-давно заброшенную хижину, опутанную целою сетью разнообразных заклинаний, да ещё и многократно усиленных чарами рассеянности, которые пришлось снимать первыми из-за их коварства. Даже сам Том, попадая под их действие, забывал цель визита и находил множество веских причин оказаться подальше от этого странного места. Чтобы обезвредить все ловушки, понадобилось около часа, и Том с удовольствием отметил, что не растерял навыков, а новая палочка слушается ничуть не хуже родной, которая осталась в доме Поттеров и, скорее всего, была прикарманена кем-то из авроров. Хотя, может, она и хранится где-нибудь в Министерстве, но это можно выяснить и позже.