- Я человек, я хочу задать тебе три вопроса. Больше мне от тебя ничего не надо. - И вся напряглась в ожидании. Сфера некоторое время, похоже, перерабатывала информацию, потом сообщила:
- Человек? За всю историю моего существования меня вопрошал только один человек. Но она была интересным собеседником, поэтому я разрешаю тебе задать свои три вопроса. Задавай, я постараюсь на них ответить.
- Хорошо, - Приободрилась Грация и поплотнее ухватила шар. - вот мои вопросы: Как попасть в мир Вольфиид и вернуть в наш мир мою сестру и Лину Инверс? Что происходит с Луной Инверс, и как это обратить вспять? Кто такой Сарис, и чего от него ждать?
Вместо ответа в её голове раздался какой-то гулкий звук. Магичка не сразу сообразила, что это сфера смеётся таким странным смехом. Опасаясь злить существо, от которого в её жизни зависело слишком многое, Грация терпеливо переждала внезапный взрыв неоправданной весёлости.
- Странные вы существа, люди, - Отсмеявшись, сообщила сфера, - обещаете задать три вопроса, а задаёте сразу шесть. Наверное, это происходит оттого, что вы слишком мало и слишком быстро живёте... Я отвечу на все твои вопросы, человек. Слушай и запоминай.
Грация сосредоточилась, впервые в жизни искренне жалея, что у неё под рукой нет писаря, чтобы записать всё, сказанное сферой.
Это началось неделю назад. Ксенос вдруг "по секрету" сообщил Лиане, что знает где найти торговца, который знает, где найти сокровища. Лиана тут же вцепилась в него, словно клещ и не отпускала, пока не выпытала всю информацию.
В результате, в наших странствиях наметился короткий перерыв.
Помню, я сидел на стволе поваленного дерева и думал о том, как ненавижу небо.
-Под этом красным покрывалом даже морской пляж выглядит, словно испачканный в крови... Не-на-ви-жу! И завидую ребятам: Фимия и Лиана удобно устроились загорать под таким нынче редким солнцем. Гейб, которого совсем не беспокоит, что море всем своим видом напоминает кровь (или он видит кетчуп?), а рыбы делают смертельно опасной любую попытку окунуться, весело плещется вдали от берега. Я скосил глаза в сторону - Амалия сидит над нашими рюкзаками и собирает обед. Помнится, тогда я поймал себя на мысли, что по-хорошему завидую ей. Ведь девочка, родившаяся принцессой, потеряла всю свою семью во время Рокового мятежа и вынуждена скитаться. Но она нашла в себе силы жить дальше и выглядит вполне довольной своей нынешней жизнью. Я отогнал от себя непрошеные мысли - Амалия не нуждается в моей жалости - и огляделся. Нежиться на пляже с Лианой и Фимией мне бесполезно - каменная кожа не загорает, устраивать смертельно опасные заплывы с рыбами наперегонки может только Гейб, я бы с удовольствием устроился в тенёчке попить чаю, но тень нагло оккупировал Ксенос со своим кофе. Поэтому я присоединился к Амалии.
На этом пляже мы торчали уже третий день подряд, потому что именно здесь по словам Ксеноса можно было встретить того торговца и купить у него карту сокровищ. Поверить в то, что карта может быть подлинной, мог только Гейб. Или Лиана! Иногда, если дело касается денег, они становятся удивительно похожи.
Поэтому мы наслаждались выдавшейся минуткой незапланированного отдыха. Наконец, вдали показалась чья-то фигура. Заметив это, Лиана хищно усмехнулась, не переменив, впрочем, позы, Гейб вернулся на берег и удобно развалился на пляже рябом со своим оружием. Ксенос допил, наконец, свой кофе и перебрался из тени поближе к Фимии, устроившись между нею и потенциальной опасностью. Даркстар знает что, Ксенос даже ночь проводит в её комнате, так её опекает. Впрочем, это его мазочье дело.
Рассматривая ребят, только в последнюю очередь замечаю, что сам неосознанно стараюсь держаться между торговцем и Амалией. Ну, не внушает этот мошенник доверия!
Наконец-то, мы его дождались! Торгуется Лиана - от неё ещё ни один торговец так просто не уходил. В конце концов сдаётся и этот.
На свет извлекается пресловутая карта. Увидев её, я едва удержался от презрительной гримасы. Всё, как всегда: огненная пустыня, гиблый лес, запретный город. Хоть бы названия новые придумали, что ли! Про себя я твёрдо тогда решил, что это очередная фальшивка. Но, зная Лиану, приготовился к тому, что она эту гадость обязательно купит, и мы будем, как идиоты, где-то шляться, пока Лиана, наконец, не признает свою ошибку. И что я делаю в этой компании? Впрочем, знаю что. Иногда Лиане (и нам с ней заодно) удаётся найти нечто действительно стоящее. Но чаще это какая-то чушь вроде того манускрипта с дряными стишками, который Ксенос до сих пор таскает с собой.
Но тот день был поистине замечательным! Лиана отказалась от покупки, извинилась и махнула нам собираться. Вначале я решил, что это трюк, предназначенный сбить цену, но торговец ушёл, а мы.. действительно стали собираться.
- Лиана! - Окликнул я магичку, - что ты задумала?
- Ничего, Зергадиус! - Радостно сообщила она, уминая в рюкзак Гейба половину своего багажа, - просто не вижу смысла это покупать, Фимия запомнила карту!
Судя по тому, как при этих словах жрица стала медленно оседать на песок, если она что и смогла запомнить, то уже забыла напрочь. Я испытал непреодолимое желание отправиться вслед за ней. Шоу обещало стать совсем незабываемым: мы не знали куда идти, как идти и зачем. Но при этом всё равно шли. Да-а, не было бы с ними Амалии, я бы давно всё бросил и ушёл бы путешествовать один. Но бросить с Лианой бедную девочку не позволяла совесть.
- Не переживайте, господин Зергадиус, - вкрался в мои уши до боли знакомый голос - я запомнил карту и с удовольствием проведу вас туда.
- Вот видишь, Зерг! Зря беспокоишься. Мы отправляемся за сокровищами! - Лиана трясёт и вскидывает вверх мою руку, остальные подхватывают её призыв одобрительными криками. Приходится и мне поддержать. Иногда мне кажется, что им всё равно куда идти, лишь бы быть всем вместе, да и я, пожалуй, с ними согласен в этом.
До пустыни, носящей гордое имя Огненной, мы дошли только на третий день. Судя по встретившей нас обжигающей жаре, она действительно огненная. В этом Ксенос нас не обманул. Нам нужно было пройти краем пустыни, не углубляясь. Там появится Гиблый лес. Хотя у нас все леса гиблые, какой ни возьми. Хорошо, что путь через пустыню у нас занял всего несколько дней, а то там было жарко, как на сковородке под красной крышкой. Я ещё никогда не ненавидел небо так, как в эти несколько дней! Небо не должно быть красным, оно должно быть голубым, и точка! Как мне приснилось во сне, как...как вон те полоски промеж облаков возле самого горизонта.
Едва выйдя из пустыни, мы наткнулись на небольшое озерцо и бросились к нему со всех ног. Мы радовались, как дети, что наконец-то напьёмся вдоволь. Вода во флягах закончилась ещё день назад, и мы шли насухую.
В дне пути от них, в глубине чёрно-рыжего Гиблого леса темнели и терялись очертания Запретного города, в котором, по местным легендам уже несколько столетий на своих сокровищах спал древний Демон Пустыни. Бойцы шли прямиком к его могиле.
- Девочки, взгляните сюда, здесь нет стены. - Луна, отвлёкшись от своих мыслей, вскинула голову.
Место, на которое указывал их с Грацией спутник, представляло собою точно такую же стену, как и та, что была расположена вокруг него. И стена эта была одной из самых неприятных вещей из тех, что когда-либо доводилось видеть Луне. Когда вокруг их пути в Лабиринте начали формироваться границы, Луна догадалась, что создатели Лабиринта всё-таки позаботились о непрошеных гостях. Стены подробно рассказывали о тех моментах в жизни Луны, когда та была готова буквально растерзать сестру. Эти экскурсы в прошлое перемежались только такими же сценами из жизни Грации.
Луна знала, что была далеко не идеальной сестрой: сперва она ревновала Лину к родителям,а потом заподозрила, что сестра является очередным воплощением самого Шабронигдо - Короля Мазоку. На это, как ей казалось указывали все признаки: сестра была талантлива не по годам, слишком сообразительна, и ей слишком легко давались сложные, энергоёмкие заклинания. Для Рыцаря Цефеида сама мысль о таком родстве была равносильна Пришествию Даркстара, и Луна признавала, что это испытание она не выдержала. Она почти ненавидела сестру. Почти. Потому, что ненавидеть её, стремящуюся изо всех сил заслужить одобрение своей старшей сестренки, подражающую ей во всём, было невозможно. И тогда, разрываясь между любовью к сестре и ненавистью к тому, чьим воплощением она, возможно, была, Луна решила сама учить Лину, чтобы ростки Света в её душе подольше сопротивлялись силе Шабронигдо, и сестра как можно дольше оставалась человеком. Для этого Луне иногда приходилось быть слишком строгой к сестре, но это того стоило. Лина выросла с очень чёткими и твёрдыми представлениями о добре и зле и не раз доказала это, сражаясь с порождениями Шабронигдо во всём мире. Луна втайне гордилась своей младшей сестрёнкой даже больше, чем собственными достижениями. В день, когда Кселлос сообщил, что Лину убили, стал самым чёрным днём в жизни прославленного Рыцаря Цефеида, ей показалось, что погасили Солнце и задули звёзды. Её мир погрузился во тьму, из которой Луну вырвал только приход Грации. Пламенная речь сейрунской правительницы словно вновь возродила какой-то тайный огонь в глубине её души. Луна решила рискнуть. Рискнуть всем этим миром ради возвращения в него той, чьи глаза не знали отчаяния, а разум поражения. И только отправившись в путь, с которого нет возврата, Луна вдруг осознала, что сестра, которую она так стремится вернуть..другая, не та, которую она знает и любит. И эта, другая Лина может быть полной противоположностью её потерянной сестре. Что, возможно, прилагая все силы, чтобы вернуть Лину, она на самом деле приближает Конец Света и приход в мир силы, способной его разрушить.
Когда на весах лежат судьбы мира,
Что выберешь ты?
Бой или счастье?
Поэтому Луна медлила. От Библии, способной указать путь к сестре её отделяло всего несколько шагов, но Луна знала, что решившись на это, остановиться она уже не сможет.
Пока Луна взвешивала все "за" и "против", Грация обогнула её и спокойно шагнула к стене. Помимо собственной воли Луна облегчённо выдохнула. радуясь, что делать решающий выбор довелось не ей. Теперь оставалось только ждать. И верить, что Грация всё сделает правильно.
Рядом с ней Сарис медленно опустился на туманный пол и прислонился к стене. Его неподвижный чёрный взгляд бесцельно прошёлся вверх-вниз по Лабиринту и остановился на Луне.
- А ты не пойдёшь? Мне казалось, вы одинаково сильно туда стремитесь. - спросил он, прерывая молчание, накрывшее их после ухода Грации.
Луна помолчала, но всё же решила ответить:
- Нам там совершенно нечего делать вдвоём. задать вопрос может и Грация, а Библия не базарная торговка, чтобы к ней в очередь становиться. Я спокойно могу и здесь постоять.
Слепой взгляд Сариса не отпускал, он словно читал её мысли, ища в них нечто, ведомое только ему. Луне стало неловко, появилось ощущение беспомощности и беззащитности. Вдруг Сарис радостно рассмеялся.
- Я понял, ты боишься того, что можешь там узнать. Думаешь, что ответ, который тебе даст Библия, только усложнит вставшую перед тобой проблему.
Луне такая проницательность не понравилась, она неприятно напомнила привычку одного, ставшего ей почти другом, мазоку говорить людям правду, когда те не хотят её слышать. Поэтому ответ Рыцаря был гораздо резче, чем вопрос того заслуживал.
- А если и так, то что с того? Это мои личные проблемы, и тебя никто не заставляет их решать!
Ответная улыбка Сариса была наполнена теплом и тихим светом. Эта улыбка мгновенно погасила гнев Луны и заставила женщину улыбнуться в ответ, хотя мечник, разумеется, не мог этого видеть.
- Никто, - Мягко согласился мечник, - я ввязался в это по доброй воле. Просто я всегда придерживался мнения, что лучше жалеть о сделанном, чем о не сделанном. По крайней мере ты всегда сможешь сказать себе: "Я всё-таки пыталась сделать это." Но, каждый выбирает за себя.
- Да, - согласилась Луна, рассеянно наблюдая за тем, как её двойник на противоположной стене бьёт Лину по пальцам бамбуковой палкой за недоученное заклинание "Лайтинг"., - каждый выбирает за себя.
Минуты текли непрерывной чередою, где-то, в глубине Лабиринта с потолка капала вода, а два человека сидели возле стены, почти касаясь друг друга, но в то же время две звёздные системы были друг другу ближе, чем они сейчас.
За их спинами третий задавал самые главные вопросы всей своей нынешней жизни, а им оставалось только ждать. Даже на надежду сил уже не было.
Секунды непрерывно текли, сменяя друг друга и сливаясь во Время. Луне уже начинало казаться, что она уже вечность сидит так, прислонившись к стене, слушая капель в отдалении и ощущая рядом плечо Сариса. Вскоре она поймала себя на мысли, что в мире больше ничего не существует: только она, он и Лабиринт. Впервые с начала их с Грацией путешествия ей было спокойно. Такой маленький кусочек тишины в бесконечности изменений. И Луна наслаждалась этим кусочком, как завсегдатаи маленькой таверны на краю её родного города наслаждались куском тушёной свинины, пока та таяла во рту.
Вдруг Сарис беспокойно зашевелился и поднялся на ноги.
- Что-то долго она там. Всё хоть в порядке?
Злясь одновременно и на него за то, что он нарушил её тишину, и на себя за то, что непозволительно расслабилась, Луна обеспокоенно оглянулась, но её взгляд снова натолкнулся на стену. За это время иллюзия стены вопреки надеждам Луны не рассеялась, да и прозрачней не стала. Пришлось подниматься на ноги. Поняв, что на роль поисково-спасательного отряда Сарис не годится, Луна решительно зажмурилась и шагнула сквозь призрачную преграду. Открыв глаза через три шага она огляделась. Вокруг неё не было ничего, только глубокая, объёмная синь. Такая, как бывает только летней ночью, при ясном небе. Не хватало только звёзд и месяца, но их успешно заменял свет, идущий от сферы в центре помещения. "Так, Клаэрская Библия на месте,- Отметила про себя Луна, - а где же Грация?"
Ещё раз оглядевшись, Луна поняла, что без помощника, который ориентируется в тьме астрала, ей одной не справиться и отправилась за Сарисом. В её отсутствие мечник, как выяснилось, задремал и не испытывал ни малейшего желания куда-то идти. Терпеливо выслушав тираду на тему: "Куда ты тащишь меня, жестокая женщина?" и прочитав ему ускоренный курс лекций о пользе бамбуковых палок для здоровья, Луна втащила спутника внутрь стены. Именно втащила, сам он идти отказывался. Желание Сариса участвовать в поисках Грации уменьшилось ещё больше, когда до него дошло, кто конкретно должен будет ползать на коленях, разыскивая следы Грации. Луна наскоро продемонстрировала уникальные способности бамбуковых палок, и Сарис, наконец, воспылал рабочим энтузиазмом и опустился на корточки. Бедный мечник был вынужден ползком обследовать всё помещение при бдительном понукании со стороны Луны, постоянно ворча, что он воин, а не такса.
Грация обнаружилась не сразу, Сарис нашёл её, лежащей прямо за Клаэрской Библией без малейших признаков жизни. В рассеянном свете сферы Луне оставалось только наблюдать, как Сарис осторожно подсунул руки под тело Грации и медленно, аккуратно выпрямился. С него слетела вся весёлость, и такое преображение слепца разом заставило Луну забыть, кто тут только что командовал. Лицо мечника утратило все следы приветливости, а вместе с нею и привлекательности, потемнело и заострилось. В бледном, неверном свете Клаэрской Библии Луне показалось, что за его спиной на миг развернулись мощные крылья. Луна моргнула - нет, всё-таки показалось, хотя лицо воина по-прежнему производило жуткое впечатление. Оно было слишком спокойным. От такого зрелища Луна невольно отшатнулась и едва не упала. Сарис моментально повернул голову на звук и вежливо проговорил:
- Пожалуйста, будь так любезна. следуй за мной и не отставай, будь добра. Мы уходим.
Впервые в жизни Луне вдруг захотелось подчиниться кому-то другому и не оспаривать его решение. Луне не захотелось спорить даже когда она осознала эту странность, сейчас она была готова идти за Сарисом хоть на край света. А то и дальше.
В том состоянии, в котором она находилась, она даже не обратила внимания, что Сарис направился вовсе не в ту сторону, откуда они пришли. Двигался Сарис медленно и словно через силу. Луна, рефлекторно схватившись за его локоть, семенила след в след, стараясь не отставать. Так, в молчании, они и вышли из помещения Библии обратно в Лабиринт. Едва попав в знакомый коридор с призрачными стенами, Сарис начал ускорять шаг и под конец чуть ли не бежал.
Когда Луне уже начало казаться, что они заблудились, из ниоткуда разом дохнуло на них свежестью и холодом, Сарис, не сбавляя шага, перебросил Грацию на плечо, стиснул руку Луны и сделал последний шаг, выходя из скалы. Луна по инерции выскочила следом, и они оказались на скальной площадке Драконьего Пика, покинув лабиринт. Сарис выпустил руку Луны из своей ладони и бережно опустил Грацию на землю. Луна сразу, не отвлекаясь на мелочи вроде Дракона, стоящего в трёх шагах выше них или своей онемевшей ладони (впрочем, ладонь пришлось растереть, шипя на Сариса, что нельзя так сильно стискивать чужие запястья ), принялась за лечение Грации. Сарис тем временем аккуратно обогнул двух женщин и загородил их собой от Дракона. Луна резко вскинула голову. Пока они были в Лабиринте, магичка и думать забыла про Дракона. Вот только Дракон о них не забыл и сейчас наклонял голову, готовясь к атаке.
Луна перевела взгляд на Сариса. Лицо слепого мечника по-прежнему оставалось невозмутимым, а вот его поза дышала сосредоточенностью боя. Воин, всей своей предыдущей жизнью наученный быть всегда готовым к нападению, собирался дать Дракону достойный отпор. Но пока не спешил, вместо этого он вежливо полюбопытствовал: