— Я сама приготовила его. Но без Блейза я бы не справилась, — Аманда повернулась к Забини и лукаво подмигнула.
— Да, это был очень интересный опыт. Никогда не готовил, — тот смутился.
Драко фыркнул, но вовремя вспомнил о школьном увлечении Грейнджер домовыми эльфами и быстро сделал приличествующее случаю выражение лица.
— Аманда, чудесный бисквит! — Вероника с улыбкой отправила в рот кусочек, и Аманда просияла.
— Я с детства обожаю готовить. Я выросла в маггловской семье, это муж у меня волшебник. Помню, как мама учила меня премудростям. Что мы с ней только ни готовили: и оладьи, и пироги, и кексы, и похлебки, и жаркое. Как-то раз я сама пожарила оладьи, пока родителей не было. Я навсегда запомнила эту радость в глазах матери, этот восторг отца, когда он попробовал оладью. Даже когда я освоила бытовые чары, готовила я все равно руками. Правда, посудомоечные чары все же спасают меня. Честно говоря, ненавижу мыть посуду, — Аманда хихикнула.
— Что ж, я следующая, да? — Вероника осмотрела присутствующих. — Мое самое счастливое воспоминание — это письмо из Хогвартса. В маггловской школе у меня было мало подруг и друзей — все считали меня странной. Когда я узнала, что мои странности — это волшебство, я понадеялась, что там, в школе волшебников, у меня будут друзья. Конечно, этого не произошло, но я никогда не забуду приятного трепета в груди, предчувствия, что стоишь на пороге чего-то очень важного. Во второй раз я испытала нечто похожее, когда стояла на крыльце библиотеки.
— И здесь вы нашли друзей, Вероника, — Блейз улыбнулся.
— И не только, — она робко тронула Джареда за руку.
— Детские воспоминания? — рассеянно переспросил тот.— Даже не знаю. Насколько детские? Первый курс Хогвартса подойдет?
Грейнджер кивнула.
— Помню, как на первом практическом занятии по Чарам меня похвалил профессор Флитвик. У меня дома хвалебные слова были не в ходу. Отец считал, что нельзя перехваливать детей, поэтому ни я, ни мои младшие братья не слышали похвалы. Так что когда профессор Флитвик перед всем классом сказал, что у меня прекрасно получилось заклинание, я был вне себя от радости. Потом было еще много таких мгновений, но самый первый отпечатался в памяти.
«Нет, все же мы не похожи с ним», — промелькнула мысль в голове Драко.
— Джаред, мне так жаль. Но вы делаете успехи, раз смогли заговорить об этом. Драко?
— Даже не знаю, — он пожал плечами. — У меня было счастливое детство. Я помню, как отец брал меня с собой на тренировку «Коршунов», когда мне было восемь. Наверное, это мое счастливое воспоминание. Или нет, мы с родителями часто прогуливались в саду, и я чувствовал себя счастливым. Или зимой, когда за окном метет метель, а в комнате так уютно: трещат дрова, и эльф-нянька рассказывает сказку, а ты кутаешься в пуховое одеяло и засыпаешь. В общем, я не могу определить, какое воспоминание самое счастливое.
— Драко, — Грейнджер улыбнулась, — это же прекрасно, что у вас так много счастливых моментов!
Он кивнул. Конечно, можно было ответить, что мрак последних лет перечеркнул все то доброе и светлое, что было в детстве. Или что он отчаялся и забросил даже попытки радоваться таким простым вещам, как сад, камин, пуховое одеяло или добрая сказка — и это было бы неправдой, ведь в последнее время эти маленькие радости возвращались.
— А вот мое счастливое воспоминание связано с Драко и мистером Теодором, — выпалил Забини. — Нас пригласили на день рождения к Теодору, и отказываться было бы невежливо. Поэтому маме пришлось отменить встречу со своим новым женихом и идти со мной к Тео. Конечно, потом они все равно встретились, но в тот день мама была только моя! И у меня появились новые знакомые, я смог пообщаться хоть с кем-то, кроме бесконечно сменяющихся нянек.
Драко вздохнул. Он вспомнил тот день, когда Блейз, сжимая кулачки, рассказывал о новом женихе матери им с Тео, двум, по сути, незнакомым мальчишкам. И сейчас в голосе Забини слышались те же злые слезы, словно ему вновь было шесть лет.
— Блейз, я тоже помню этот день. Я и не знал тогда, что встретил одного из лучших в мире друзей.
Драко хотелось хоть как-то поддержать Забини, на которого снова нахлынули детские воспоминания, и далеко не все они были приятными. Мать Блейза пыталась дать ему все игрушки, армию нянек, поваров, которые трудились, не покладая рук. Но самого ценного — внимания и общения — она ему так и не дала, посчитав лишним и непрактичным. Драко неоднократно пытался представить себя на месте Блейза и не мог, настолько он привык к беседам с отцом и матерью.
— Блейз, мне так жаль, — сказала Грейнджер, и в глазах ее блеснули слезы. Вероника и Аманда тоже погрустнели и теперь с сочувствием смотрели на Забини.
— Ну да ладно, это все в прошлом. Сейчас у меня есть замечательные внимательные друзья, и я не позволю им грустить, — он улыбнулся, явно стремясь показать, что у него все хорошо.
Они сидели, пили чай, ели бисквит, болтали обо всем сразу и ни о чем конкретно, и Драко поймал себя на мысли, что он, пожалуй, счастлив.
Аманда ушла первой, за ней откланялись Джаред с Вероникой.
— Драко? — Забини осторожно толкнул его. — Может, и нам пора?
— Блейз, отстань. Мне в кои-то веки хорошо и спокойно.
Грейнджер, сидевшая напротив, улыбнулась.
— Это лучшее, что я могла представить. Драко, вы делаете успехи, — тихо произнесла она. — Вы справляетесь с адаптацией. Мне приятно видеть, что вы проявляете эмоции в ответ на рассказы других участников, у вас появляются интерес и сопереживание. Это хороший знак.
— Спасибо, мисс Гермиона. И все же, вы ни слова не сказали о своем воспоминании.
— О моем? — Грейнджер выглядела удивленной. — Если помните, на первом курсе во время Хэллоуинского вечера из подземелий вырвался тролль. В тот вечер я поняла, что у меня есть друзья. Правда, теперь это воспоминание омрачено ссорой, но я помню, каким теплым и светлым было то чувство.
Она с тоской посмотрела в окно, за которым стремительно гас день. Забини едва ощутимо ткнул Драко и поднялся, чтобы пересесть в соседнее с Грейнджер кресло. Драко подавил тяжелый вздох, но тоже переместился ближе к ней.
— Не грустите, мисс Гермиона, — Забини осторожно коснулся ее плеча. — Хотя бы не в ваш праздник.
Драко тоже хотел что-то сказать, но все слова казались тяжелыми, глупыми, лишними — неподходящими. Так что он просто молча сидел в соседнем кресле, ощущая волны тепла, расходящиеся от Грейнджер. Драко, словно вампир, питался ее искренностью и добром, дружелюбием и отзывчивостью, пытаясь понять, каково это — быть таким, и изменится ли что-то, если он сам воспитает в себе эти качества.
========== Октябрь ==========
— Отец?
Драко осторожно вошел в кабинет, стараясь не споткнуться. В последнее время Люциус совсем сдал: сидел, закрывшись в своем кабинете, задернув шторы на окнах, и единственным источником света была одинокая свеча на столе.
— Драко. — В голосе отца послышалась радость, но она была скупой, скованной, словно он не мог вздохнуть полной грудью. — Ты хотел поговорить? Я изучил твои расчеты и могу сказать только одно: я горжусь, что у меня такой сын.
Драко и впрямь отдал отцу записи, в которых изложил свой план распоряжения деньгами. Он решил вложить часть средств в развитие перспективных проектов, которых в послевоенное время появилось великое множество.
— Ну, и что ты решил? — Драко пристально посмотрел на отца.
— Что бы я ни решил, ты волен не слушать. Мое время ушло, Драко. Ты молод, тебе жить в этом мире.
— Не говори так, — Драко скривился. — Дедушка Абраксас был в два раза старше тебя, когда заболел. Да и то, если бы он не поехал в тот драконий заповедник, до сих пор бы жил и здравствовал.
— Я о душе, Драко. Боюсь, мне не приспособиться к новому миру, не свыкнуться с его порядками.
— Позволь помочь тебе, — тихо произнес Драко и задул свечу. Наощупь он пробрался к окну и ухватился за плотную ткань штор.
— Сейчас тебе кажется, что мы блуждаем во тьме. Но на самом деле от света нас отделяет сущая мелочь.
Драко рывком раздвинул шторы, и в окно хлынул солнечный свет. День стоял погожий — на небе не было ни облачка, легкий ветерок трепал пожелтевшие листья на деревьях и чуть увядшую траву.
— Драко, я не узнаю тебя, — произнес отец и прищурился от яркого света. — Ты стал частью этого мира, к которому мне так тяжело привыкнуть.
— Отец, давай возьмем маму и пройдемся по саду!
Люциус промолчал, но все же поднялся из-за стола и пошел к выходу из кабинета. Драко поспешил за ним.
— Нарцисса, дорогая, мы идем прогуляться по саду! — провозгласил Люциус, распахнув двери гостиной. Мать, читавшая в кресле, вздрогнула, подняла голову и робко улыбнулась.
Драко шагал впереди, с упоением слушая шуршание опавших листьев. Мать с отцом брели позади, держась за руки. Все, как встарь, не хватало только пробежаться со звонким смехом. Драко оглянулся на родителей, которые впервые за долгое время выглядели спокойными и даже улыбались друг другу. Хорошенько подумав, Драко решил, что бегать все же не станет, а то мать с отцом точно решат, что он сошел с ума. Напротив, он притормозил, дожидаясь родителей.
— Матушка, отец, у меня есть к вам предложение. Я взял у мисс Гермионы узоры для раскрашивания. Специально для вас. Можете посмеяться, но это успокаивает. Я понимаю, что вы сами пока не готовы прийти в библиотеку, но надо же с чего-то начинать.
— Драко… — Люциус нахмурился было, но Нарцисса сжала его локоть.
— Дорогой, наш сын пытается нам помочь. Давай просто попробуем? — тихо произнесла она, и отец сдержанно кивнул.
***
— Как поживает семейство? — Забини поставил перед Драко чашку кофе.
— Ты удивишься, но отец нашел жизнеспособной мою идею перераспределения средств. Пришлось, конечно, потрудиться над расчетами, но оно того стоило.
— Как матушка?
— Нашла себе занятие по вкусу. Правда, боюсь, у Грейнджер скоро закончатся узоры для раскрашивания. Почему бы ей не выпустить наборы таких картинок? С даром убеждения нашей мисс Гермионы рекламная кампания будет весьма успешной. Как думаешь, много будет желающих купить подобный набор?
— Мой дорогой меркантильный друг, я уверен, что наша мисс Гермиона захочет сделать эту затею очередной благотворительной акцией.
— Да и я не говорил об обороте в тысячу галлеонов. Назначить цену, которая покроет печать и рассылку, и обеспечит хотя бы минимальную прибыль, — Драко покачал головой. — И вообще, еще год назад я бы провернул это без ведома Грейнджер.
— А сейчас? — Забини лукаво прищурился.
— Не знаю. Я не хочу ее обманывать. Она слишком честна и открыта, слишком добра ко мне. Может, ее мировоззрение заразно?
— Возможно, ты просто устал от фальши, — предположил Забини.
— Вот уж точно. А как у тебя дела?
— Осенняя хандра. Грейнджер разворошила гнездо воспоминаний, и теперь они не дают покоя. У матери очередной жених — не вздумай спрашивать, какой по счету, я и сам запутался. В общем, ничего нового.
Драко снова попробовал поставить себя на место Забини и не смог. После того, как Блейз окончил школу, его мать подалась за границу, оставив дом в полном его распоряжении.
— Она приезжала?
— Прислала письмо. Свадьба в январе. Сказала, что приглашение я не получу. Все еще не может простить мою выходку на предыдущей церемонии.
— Ты был слишком юн, а огневиски оказался слишком крепок. Просто пообещай ей, что будешь меньше пить.
— Только если она пообещает меньше выходить замуж, — отрезал Блейз. — Иногда мне кажется, что я лишь досадный изъян в ее плане.
— Если и изъян, то не досадный. Как минимум для меня, ведь иначе у меня не было бы друга, — Драко попробовал подбодрить Забини.
— Ну хоть что-то, — хмыкнул тот и отпил из своей чашки.
***
Драко оказался у входа в библиотеку почти в три. Странное дело: когда ему не нравились эти собрания, он приходил заранее. А теперь, когда посещение клуба взаимопомощи начало приносить положительные результаты, он чуть не опоздал. Да и весь день был странным, начиная с той минуты, когда Драко ужаснулся, открыв собственный шкаф. Он только теперь понял, что в его гардеробе царят сплошь серый да черный цвета. Пришлось спешно отправляться в Косой Переулок.
— Драко, добрый день, — поприветствовала Грейнджер, когда он вошел в комнату собраний. — Я смотрю, вы продолжаете делать успехи. Смена образа пошла вам на пользу.
— Вы стали свежее и моложе, — добавила Вероника. Драко мысленно поблагодарил мадам Малкин за то, что уговорила взять белую рубашку.
— Спасибо, прекрасные дамы. Джаред, как успехи?
— Благодарю, хорошо. Начал портрет по фото. Думаю, до Рождества управлюсь.
— Это замечательно. А где Аманда?
— Давайте еще немного подождем, — Грейнджер посмотрела на часы. — До начала собрания есть еще пара минут. Аманда никогда не опаздывала.
Драко тоже взглянул на часы. В груди шевельнулся робкий червячок сомнения. Однако спустя пару минут дверь действительно отворилась, и в комнату вошла Аманда. В глаза бросилось то, что она не сдала свой плащ в гардероб.
— Мисс Гермиона, здравствуйте! Драко, Джаред, Вероника. Я зашла буквально на минутку! Знаете, за последние два месяца я многое поняла! Как вы помните, у меня появился правнук, и очень большую часть времени я посвящаю ему. И вот, как-то раз я смотрела на него и думала о многих вещах. Я видела беззаботность в его глазенках и вдруг поняла, как глупа я была. Мерлин отвел мне так много времени, а я трачу его на переживания. И я решила, что сколько мне ни отведено, остаток жизни я потрачу на радость! И вы все, мои прекрасные друзья, научили меня радоваться тем вещам, которые мы иногда не замечаем. Так что теперь я решила отбросить переживания и научить этому своих детей и внуков.
— О, Аманда, дорогая! — Грейнджер порывисто обняла ее. Вероника с Джаредом последовали ее примеру, и даже Драко, повинуясь какому-то странному порыву, обхватил их руками, чувствуя приятное тепло Грейнджер у левого плеча.
— Аманда, мы так рады за вас! — прощебетала Вероника.
— Если хотите, я могу прислать вам рисунок, — предложил Джаред.
— Конечно, Джаред, милый, — Аманда потрепала его по щеке.
— Прошу прощения, я опоздал! — раздался в дверях голос Забини.
— Блейз, идите сюда, я не уйду, пока не обниму вас на прощание.
— Аманда, вы собрались нас покинуть? — Забини присоединился к обнимающейся группе.
— Не волнуйтесь, мальчик мой, повод хороший. Я проведу остаток жизни, радуясь каждому денечку!
Наконец Аманда распрощалась со всеми и ушла, и оставшиеся заняли свои места.
— Я уж думал, ты не придешь, — бросил Драко Блейзу.
— Зачитался, уж простите мне эту слабость.
Грейнджер понимающе кивнула.
— Знаете ли, взял у Драко интересную книгу. Стихи Бернса. Прекрасное чтение. Талант, просто настоящая магия. Как будто все, что не стало волшебством, выплеснулось на бумагу. Ну, я о тех слухах, будто малыш Роберт был сквибом.
— Удивительно, пока вы и Драко не рассказали, я и не знала, что ходят такие слухи. Какая же интересная группа подобралась!
— Интереснее, чем предыдущая? — с легкой гордостью спросил Драко.
— Я не могу судить. Каждый человек интересен по-своему. В прошлой группе было двое колдомедиков, три сотрудника Министерства, переводчик рунических текстов — кстати, сейчас он частый гость нашей библиотеки — парочка пожилых джентльменов с занимательной историей жизни и молодой человек, которому нужна была помощь с адаптацией.
— Теодор. — Забини кивнул. — А что за частый гость библиотеки?
— Очень интересный человек. Мы решили, что стоит организовать на базе библиотеки клуб любительского перевода. Даже если вы не дружите с рунами, есть смысл заглянуть в гости и посмотреть на человека, который вновь влюбился в свое дело. Вы можете вспомнить дело, в которое были влюблены?
— Рисование, конечно!