К тому же… Он прикусил губу, сжимая ткань одеяла в кулаке. Шмидт должен быть остановлен, чтобы он ни задумал. И если Чарльз может помочь, то он сделает все, что в его силах, чтобы дело Мойры и Эрика имело успех. И это вовсе не месть за Рейвен! Просто он не хочет, чтобы кто-то еще пострадал от рук этого сумасшедшего мутанта и его помощников…
Время тянулось медленно. Врачи и медсестры заходили, уходили, привезли нового пациента, кого-то увезли в другую палату. Доктор Сэдж сказал, что если состояние Чарльза будет стабильно, то к вечеру его переведут на другой этаж, где будет не так шумно и в комнате всего четыре кровати. Ближе к полудню, когда бледное осеннее солнце, еле пробиваясь через облака, осветило комнату, пришел высокий крупный мужчина. Как только он направился к постели Чарльза, рука телепата сама собой метнулась к виску. Здоровяк остановился, замерев под действием телепатии, но тут же отмер.
Пришлось послушно выполнять всяческие движения по просьбе этого тре-не-ра, чтобы ноги начали слушаться. По большей части его нижние конечности двигал сам человек, сгибая в коленях, поворачивая стопы, разминая мышцы. Ощущения были странными, и Чарльз старался не краснеть. Хватать русалок руками за хвост считалось неприличным. Ноги хвостом не были, и, судя по реакции тренера, других пациентов и медсестры, в происходящем не было ничего особенного. Мужчина ушел, велев делать упражнения вечером самостоятельно. Чарльз послушно кивал и, стоило тому отвернуться, тут же закутал ноги в одеяло.
После обеда Мойра тоже не пришла.
Чарльз задремал, но вскоре проснулся.
В больницу приходили новые люди. Одни заглядывали на минутку, другие оставались дольше. Эти люди не были больны, и Чарльз догадался, что они были родственниками и друзьями пациентов. В палату реанимации никто не заходил, но в других помещениях они свободно перемещались, разговаривали в полголоса, кто-то плакал, кто-то боялся, кто-то наоборот был рад, что дорогой человек идет на поправку. Чарльз отгораживался от них, как мог, но стоило ему устало задремать, как их мысли и эмоции снова проникали в голову, заставляя проваливаться в тягостную пучину переживаний.
— Чарльз Ксавье, я полагаю?
Мужской голос разбудил его, и телепат вздрогнул от неожиданности. У его кровати стояли двое людей: коротко стриженные мужчины в строгих черных одеждах. Один из них был постарше и на его носу сидели прямоугольные очки, второй выглядел более мускулистым, на его бедре был пристегнут пистолет — похожий Чарльз видел в воспоминаниях Эрика. На лицах мужчин были вежливые холодные улыбки.
Сердце пропустило удар от нехорошего предчувствия, и Чарльз дернулся пальцами к виску. Пусть он лишний раз воспользуется даром и заработает головную боль, чем оплошает.
Резкое движение, и его запястье оказалось в твердом захвате. Чужие пальцы сжались, оставляя на коже синяки.
Мужчина покачал головой.
— Не стоит этого делать, дружок. Ай-яй-яй. Мутант, использующий свой дар против людей. Против агентов. Да ваше отродье совсем страх потеряло.
Чарльз замер, застыл, как в свое время перед мордой огромной клыкастой акулы. Он не мог уплыть, не мог бороться, и никто не придет ему на помощь здесь. Сердце в груди колотилось как бешеное, во рту стало сухо. Холодные расчетливые полные отвращения мысли агентов проникали в голову против его воли.
«…мерзкое отродье… думал, что сможет скрыться под фальшивым именем… слишком глупый для взрослого мутанта… этот Шоу — та еще тварь, но, благодаря ему, мир избавляется от подобных… один укол — и наша работа здесь окончена…»
От последней мысли по спине побежал холодок до самых кончиков пальцев ног. Они пришли, чтобы убить его. Смертельный укол. И второй агент уже тянется за шприцем. Он умрет, и никто не узнает, что с ним случилось, что делают эти агенты с другими мутантами. Рейвен останется не отомщенной, Эрик не сможет вернуть себе тело, Шоу закончит начатое и сотворит с миром морской дьявол знает что!
Чарльз шарахнулся в сторону, прочь от людей, и, зажмурив глаза, сконцентрировал свои телепатически силы, нанося сильнейший ментальный удар.
Болезненный вопль мужчин, схватившихся за головы, разбудил спящих соседей по палате, и цепкие пальцы разжались, освобождая руку Чарльза. Телепат тут же прижал пальцы к виску, собирая концентрацию в одну точку и переправляя энергию в узкое твердое ментальное русло.
«Вы выполнили свое задание и никогда больше не будете вспоминать обо мне. Выкиньте шприц и уходите».
Агенты, только что казавшиеся опасными убийцами, бездумно выпрямились и послушно вышли из палаты. Чарльз дышал так глубоко и часто, что у него закружилась голова. Медсестра, где-то отсутствующая все это время, вернулась в палату и засуетилась вокруг него.
— Мне нечем дышать… — он схватился за шею в надежде ощупать жабры, но их не было.
Неудивительно, что он задыхается без них, да еще и на суше. Легкие горели, мир ехал в сторону, голос медсестры, советующей задержать дыхание, слышался будто сквозь вату. Не дышать? Да она совсем спятила… С ними заодно…
Видимо, Чарльз все-таки отключился на несколько секунд, потому что уже в следующий момент над ним склонился доктор Сэдж, а женщина совала под нос что-то ужасно вонючее.
— Мгмфу…
Чарльз отстранился — такой отвратительно пахнущей дряни в море ему еще не встречалось.
— Чарльз, слышите меня? Дышите спокойно: медленный вдох и медленный выдох. Вот так. Мэди, принеси успокоительное.
Ощущение было такое, словно все происходило не с ним. Будто кто-то другой лежал на белой кровати, задыхаясь от ужаса, а Чарльз просто зацепился за него телепатией и не смог разорвать контакт. Такое случалось, когда он был подростком.
Но пульсирующая боль в запястье, словно маяк, удерживала сознание в теле, не давая поверить в иллюзию. Все реально. Он здесь, среди людей… Нет, среди обычных двуногих, для которых мутанты — это нечто неизвестное, опасное. И только что двое из них пытались убить его.
Один.
Руку кольнуло, и он дернулся, уходя от иглы. Вчера это было лекарство, а сегодня может быть яд.
— Не трогайте меня! — Чарльз дернулся, но игла уже пропала. Теплая ладонь осталась на его плече, удерживая на постели.
— Лежите спокойно. Что произошло? Что с рукой? — доктор потянулся к запястью Чарльза, но тот отдернул руку и прижал ее к виску.
Чужая ладонь тут же соскользнула с плеча.
В мыслях доктора не было ничего опасного, он не считал лежащего перед ним пациента мерзким отродьем и не собирался давать ему отраву, но Чарльз все равно велел ему уйти и заняться другими делами. Мэди тоже отвернулась, соседи по палате вернулись ко сну. И только после этого Чарльз позволил себе опустить дрожащую руку и расслабить сведенные мышцы. Волосы противно липли к взмокшему лбу, хотя его колотило от холода. Он завернулся в одеяло с головой, оставив открытыми только глаза, чтобы видеть дверной проем. Навряд ли он сможет еще хоть раз уснуть здесь, а значит, выбора в отношении Мойры у него больше нет.
В голове мелькнула пугающая мысль: а что если Мойра с ними заодно? Но он заставил себя успокоиться. В памяти женщины не было ничего похожего на увиденное в головах этих людей. Может быть это только пока, и узнай Мойра правду, то встала бы на их сторону. Только ей правду знать не обязательно, чтобы спрятать Чарльза и отвести его к Эрику. Если тот нашел Церебро, то они вернуть ему тело и разберутся в остальных проблемах вместе. У Чарльза есть телепатия, а у Эрика опыт общения с людьми. Они как-нибудь справятся… Обязательно. По-другому и быть не может!
Чарльз уткнулся лицом в подушку, чувствуя себя жалкой медузой, размазанной по берегу. Ему ужасно хотелось обратно в море…
К тому времени, когда Эрик был готова сожрать любого, кто попадется на его пути, будь то рыба, русалка или кто-то покрупнее, им неслыханно повезло. Один из русалов, вызвавшихся помочь Алексу в поисках Хэнка, наткнулся на представителя хвостатых из холодных вод. Проплывая у границы, которой служила глубокая расщелина на дне, он швырнул в нарушителя гарпун. Завязалась драка. Эрик с трудом представлял себе драку русалок и, издалека глядя на расцарапанное лицо юного бойца, подумал, что это скорее напоминает кошачью схватку: противники явно пытались выцарапать друг другу глаза.
«Что там?» — акула нервно виляла хвостом, не в силах оставаться на одном месте спокойно.
Алекс тоже выглядел взбудораженным.
— Джей говорит, русал-пограничник проболтался, что к ним на равнину пару дней назад приплыли двое чужаков: двуногая мутантка и русал, которым они оказали помощь! Ты понимаешь, что это значит? Рейвен жива! Мы должны рассказать Чарльзу! — русал сделал крутой заворот и перекувырнулся через себя, чуть ли ни схватив акулу за морду.
«Сначала Хэнк. Плывем туда!» — акула рванула вперед, но Алекс схватил его за плавник, чуть не лишившись руки.
— Погоди. Мы не можем просто так пересечь границы. На нас могут напасть, и правда будет на их стороне.
«Как же это сделали Хэнк и Рейвен?»
Алекс затормозил, внимательно вглядываясь в левый акулий глаз.
В самом деле, если они оказались на чужой территории, им могло быть не сладко. То, что им оказали помощь, еще не значит, что после этого не выставили вон на другой край территории, в нейтральные воды, куда обычно отправляли чужаков…
А в нейтральных водах было опасно.
— Мы должны срочно отправляться на Глубинную Равнину. Плывем вдвоем. Я никогда не был там, а ты вообще акула. Возможно, нам удастся пробраться незамеченными. Боюсь, Хэнку и Рейвен может понадобиться наша помощь.
Эрик мысленно закатил глаза и поплыл за Алексом, держась ближе ко дну. Тот сообщил остальным русалкам, чтобы оставались здесь и в случае, если он не вернется через сутки, отправились к вожаку.
На предложение проявить долю здравого смысла и сразу направиться к старейшинам, а не вытворять глупостей, Алекс лишь отмахнулся. Одна из русалок предложила поплыть с ним, но тот от помощи отказался, девушка оскорблено махнула хвостом и удалилась прочь. Остальные собрались у острой скалы, оплетенной желтоватыми водорослями, дожидаться возвращения Алекса.
Плыли у самого дна. Эрик молчал, поскольку создавать слова из металла и постоянно толкать их перед собой, было неудобно. Тонкие металлические ленты кружили под его брюхом, готовые в случае чего метнуться в недруга или обернуться нужными буквами. Алекс плыл рядом, сначала молча и сосредоточенно, но, приблизившись к границе, решил все же пояснить:
— Обычно, русалки не охраняют свою территорию так рьяно. В нашей области живет несколько кланов, со многими мы поддерживаем дружеские отношения. Но русалки Глубинной Равнины держатся особняком и стерегут границы. К сожалению, они наши ближайшие соседи. С других двух сторон обитают еще два клана, а с третьей — начинаются нейтральные воды — там слишком глубоко, и водится много акул и касаток. Место непригодное для безопасной жизни русалок. Недругов, проникающих на Глубинную Равнину, клан выдворяет именно туда, не желая пачкать руки убийством. А пропавшие в нейтральных водах несчастные не считаются за убитых пленников или что-то вроде… Их старейшина довольно агрессивный. Хотя однажды я общался с девушкой из их клана… В общем, не все поддерживают его точку зрения на полную изоляцию. Кажется, Хэнк тоже знал кого-то оттуда, возможно, он обратился к знакомым или…
«Заткнись!»
Алекс хотел было возмутиться, уже раскрыв рот. Но в этот момент его боковые линии тоже уловили далекие колебания, будто толпа крупнохвостых морских обитателей синхронно и быстро движется в одном направлении.
«У русалок бывают заплывы на скорость?»
Русал бестолково заморгал, и буквы поменяли свою форму.
«Погоня?»
— Да!
Не сговариваясь, они рванули туда, откуда шла затухающая вибрация. В скором времени ее стало трудно игнорировать.
— Стоп. Ближе нельзя, нас тоже заметят. Я не могу подплыть, меня учуют. Но ты можешь подкрасться, если будешь скользить по дну. Солнечные лучи не доходят на такую глубину здесь.
Алекс еще что-то говорил, но Эрик уже скрылся в темноте густого ила, незаметно и быстро продвигаясь ближе к цели. Пришлось плыть в два раза быстрее, погоня шла в другую сторону, русалки начали рассредоточиваться, взбивая воду хвостами и дезориентируя ощущения. Но скоро боковые рецепторы и не понадобились. В ход пошли обоняние и зрения.
Впереди сверху мелькало с десяток сверкающих разноцветной чешуей хвостов, и от кого-то ощутимо несло тонким запахом крови. Странно, что эти глупые рыбы не боялись быть сожратыми… Думают: раз толпа, то не страшно?
Эрик дышал через раз и плыл так аккуратно, чтобы не спугнуть ни рыбу, ни русалку. И, в конце концов, до его слуха стали доноситься недовольные возгласы:
— Эти твари поплыли в другую сторону, говорю же! Они пустили нас по ложному следу!
— Слишком молоды и глупы.
Русалы, застывшие у тянущихся вверх бурых нитей водорослей, выглядели старше. В человеческом мире Эрик дал бы им лет по сорок. Их волосы были коротко острижены, а на теле и хвостах виднелись длинные шрамы. Кем бы они ни были, не стоило недооценивать их опыт…
— Мы поплыли сразу же!
— Они где-то притаились. Нужно просто выждать. Девчонка еще не оправилась от ран. Стоит привлечь охотничьих рыбок. Они найдут ее по кровавому следу…
Эрик дернулся. Рейвен! Речь точно о ней. Алекс был прав.
А раз так, то…
— Что делать с Вещью? Вдруг они спрячут ее где-то в наших водах?
Акула замерла, так и не рванув вверх.
— Старейшина велел уничтожить. Человеческим предметам не место в море. Они приносят один лишь вред.
Церебро! Наверняка речь идет о нем!
Нужно было остановить безмозглых русалок, отвлечь от погони. Эрик рванулся вверх с такой скоростью, что русалки еле успели увернуться. Хвостатые бросились в разные стороны, напуганные внезапным нападением. Акула метнулась за одним из них и цапнула за кончик тонкого хвостовой плавник. С болезненным воплем русал развернулся, и прямо по глазам акулы резануло яркой вспышкой. Мутант!
Эрик разжал зубы и, ослепленный, резко пошел на глубину, ощущая, как за ним устремляются обе жертвы. Металлические ленты, которые он обронил в ил, рванулись вверх, оплетая плотными кольцами руки и хвосты морских обитателей. Ни один из них не понял, что произошло. Извиваясь всем туловищем, русалки шли ко дну, прямо к пасти акулы. Хищница получила преимущество.
Тонкий запах крови из прокушенного русалочьего хвоста дразнил обоняние, и Эрик понял, что его разум снова покрывается багровой пеленой. Как в прошлый раз с Чарльзом. Дурманящий сладко-соленый аромат манил и вызывал лишь одно желание: укусить! Разорвать на части!
И самое лучшее блюдо на свете само падало прямо к нему в пасть…
Алекс затаился на дне, зарывшись ярким хвостом в ил и спрятавшись передней частью тела в водорослях. Он был готов ждать Эрика хоть сутки, хотя был уверен, что рванется следом, наплевав на осторожность, уже через несколько минут. И все же постарался сдерживать себя. Акула должна была разузнать, что происходит, и вернуться.
А потом он учуял это… Тонкий, еле ощутимый привкус крови, который течение донесло до него. Русалочьей крови.
— Морские боги!
Русал рванулся вперед, туда, куда всего лишь двадцать минут назад уплыл Эрик. И чем ближе он плыл, тем ярче становился запах, окутывая бледно розовым облаком взбудораженного русала. Во всей этой кутерьме Алекс успел позабыть: эти хищники никогда не были дружны с русалками, а конкретно эту акулу он сам пытался забить гарпуном в клетке. И то, что в ее теле было сознание человека, не отменяло потребностей ее природной натуры… Как для русалок был сладок вкус акульего мяса, так и для них было деликатесом загрызть русалку.
Алекс несся вперед, ориентируясь на удаляющиеся вибрации от нескольких хвостов, пока те не превратились в хаотичное мельтешение в воде. Акула явно добралась до жертв, которые в таком количестве могли сменить свою роль. Эрика надо было спасать.
Разноцветная чешуя вырывающихся из металлических тисков жертв мелькала прямо перед акульей мордой, и все, что нужно было, — раскрыть пошире пасть и откусить знатный кусок. Где-то на границе сознания акулы мелькнули жалкие отголоски человеческого разума о том, что не стоит этого делать.