– Что? – едва слышно произнёс солдат.
– Поздравляю вас, Петал Лак. Вы свободны. Как желаете распорядиться этой свободой?
– Сэр, я не могу-
– Обращения можете не использовать. Вы больше не на службе.
– Но я же здесь так долго был! Я не могу просто-
Лемон взглянул на гуля-солдата:
– Около двухсот лет назад этот город был уничтожен взрывом мегазаклинания. Нравится вам это или нет, но тогда вы и погибли. Некромантические яды вернули вас к существованию. Вы уже двести лишних лет на здесь посту, Петал Лак.
Гуль выглядел опустошённым:
– Нет… быть не может…
Лемон ухватил зубами из середины шкафа один журнал и развернул его перед самым лицом бывшего военного. Ему самому глядеть в тетрадь было не нужно – он знал, что в глаза Петал Лака сейчас смотрела всё та же треклятая дата.
– О'нако 'ак и ессь, – сказал Лемон, выпустил тетрадь изо рта и указал копытом на шкаф для документов. – Проверьте сами. Начините с начала. Отыщите тот момент конца света.
Петал Лак повернулся к шкафу и начал просматривать стопку самых ранних тетрадей, пока не нашёл в одной из них дату, отмеченную на часах. Затем он стал листать предыдущие и наконец нашёл искомое. Дрожащим голосом он начал читать вслух:
– Т-тринадцать двадцать три. Все из караульного отряда погибли. Очнулся среди них. Похоже, что я каким-то образом отключился на несколько дней. Наблюдаю повреждения ворот и здания. Весь персонал последнего, по-видимому, мёртв. Перенёс тела в морг, однако санитары, очевидно, тоже мертвы. Места внутри не хватило, кого-то пришлось оставить как были…
Он крепко зажмурил глаза, а открыв их, продолжил с какой-то из последующих записей:
– Три нуль нуль. Связи с командованием по-прежнему не было. Направился к воротам, они оказались разрушены. Патрулировал периметр всю свою смену. Сменить меня, видимо, больше некому. Усталости нет. Думаю, могу подежурить и дальше.
С нарастающим отчаянием во взгляде Петал Лак стал перелистывать страницы тетради дальше, словно в поисках подтверждения своим опасениям. Пролистав же до конца, он поднял шокированный взгляд на Лемона:
– И я… не спал все эти годы, – произнёс он.
Лемон кивнул:
– Верно.
– Я сторожил тут ворота двести проклятых лет! – в ярости прокричал бывший солдат. Он выбежал наружу и, оглянувшись, впервые по-настоящему увидел весь разрушенный город. Лемону на миг показалось, что он окончательно утратил рассудок и сейчас нападёт на Мисти, но Петал всего лишь стоял и смотрел: – Ох Селестия ты моя. Всё, всё пропало.
– Да, – незамысловато ответил Лемон.
– Ни приказаний, ни припасов, ни подкреплений… всё потому, что никого уже не было, – дрожащий голос раздался из-под копыт. – Никого не было.
Петал внезапно поднял с лучиком надежды взгляд на Лемона:
– А Стойло? Тот огромный бункер, который там построили?
Лемон склонил голову:
– У вас остались включённые в его программу родственники?
Петал кивнул:
– Да. Дочка. Что с ней стало? Стойло нормально пережило?
Лемон кивнул, внутренне радуясь, что не сын. Иначе он точно сорвался бы сам.
– Да, – ответил он. – Мы только что его посетили. Как зовут вашу дочь и какая у неё кьютимарка?
– Тулип Вишес [7], – с нескрываемым энтузиазмом незамедлительно ответил Петал. – На кьютимарке – пурпурный тюльпан, – он улыбнулся. – Садовник, как и её старик.
Гуль-солдат уставился куда-то вдаль:
– Но уже ведь двести лет прошло… она наверняка уже умерла.
Внезапно его взгляд оживился, и он снова обратился к Лемону:
– А внуки? Внуки у меня есть? Ну, или пра-пра-п… правнуки?
– Мисти? – обратился Лемон. – В твоём пипбаке есть какие-нибудь данные о населении Стойла?
Мисти стала сосредоточенно рыться в многочисленных опциях своего портативного компьютера. К её удивлению, там действительно оказалась и генеалогическая база данных. Она кивнула Лемону.
– Сверься, пожалуйста, с этими записями и скажи, как много у неё есть ныне живущих потомков.
Единорожка ввела запрос и кивнула:
– В настоящее время среди жителей стойла сто шестьдесят пять её потомков, – она моргнула и сдвинула брови. – Ух, ё-моё. Э-э…
– Теперь у тебя есть два варианта, – обратился Лемон к Петалу. – Ты можешь покинуть этот мир и обрести наконец покой. Или ты можешь попытаться жить в нём, мы тогда сможем пойти в Стойло и отыскать твоих родственников. Каким бы ни был твой выбор, я отнесусь к нему с пониманием. Ты уже и так прошёл через ад, а нынешняя пустошь ничуть не лучше.
– Лемон? – нотки обеспокоенности послышались в голосе единорожки. – Надо поговорить.
– Не сейчас, Мисти, – ответил тот.
– Я серьёзно. Ты должен это увидеть. Я тут просто офигеваю.
Гуль подошёл к Мисти:
– Что такое?
– Одна из них – я, – шепнула она ему. – Из тех ста шестидесяти пяти.
Лемон, моргнув, перевёл взгляд с Мисти на Петала и обратно:
– Ни-че-го себе.
– Ну что ж тогда! – улыбнулся он, уже не сдерживая громкости голоса. – Да свершится же счастливое воссоединение.
– Нет! – крикнула Мисти. – Стой!
Мисти даже не успела среагировать, когда Лемон крепко ухватился обеими ногами за её пипбак, едва не положив её саму на землю, и вкопытную открыл генеалогическую схему:
– Тулип Вишес, – громко начал Лемон, – произвела на свет Винтер Бриза [8], – взглянув на Мисти, он усмехнулся. – Заметь, погодное имя, мы оба понимаем, что это значит.
Мисти вздохнула и, пока Лемон продолжал читать, неохотно прекратила сопротивление. Хоть и недоумевая, в чём тут было дело, Петал Лак всё же продолжал сосредоточенно слушать.
– Винтер Бриз стал отцом Спринг Мелоди [9], родившей Грин Мидоу [10], которая произвела на свет Расти Ренча [11], ставшего отцом Рэд Дэшер [12], матери Софт Бриза [13], явившегося отцом Рэйндропа [14], который стал отцом Хейлсторма, чей дочерью является Мисти Клауд.
Лемон поднялся, взглянул на Петала и указал копытом на Мисти:
– Что ж, Петал Лак, знакомьтесь: ваша пра-пра-пра, пра-пра-пра, пра-правнучка, Мисти Клауд.
Серьёзно взглянув, Петал Лак нерешительно приблизился к единорожке.
– Это правда? – с надеждой в голосе спросил он.
Мисти уставилась в растрескавшийся бетон под ногами:
– Да. Я родилась и выросла в Стойле, и данные оттуда это подтверждают.
Петал медленно подошёл к Мисти совсем близко и коснулся её, словно отчего-то вдруг возжелав убедиться, что она не мираж.
– Да… ты – поколение настоящего.
Он опустил копыто и взглянул на Лемона:
– Что ж, теперь я спокоен, – с улыбкой сказал он. – Спокоен, ибо знаю, что они живут. И я – в них. В ней.
Едва до Мисти дошло, к чему он клонил, её глаза округлились:
– Нет, п-постой… – слабо и неуверенно прозвучал её голос.
– Я уже чересчур долго топтал эту землю, – покачав головой, ответил Петал Лак. – Я из поколения тех, кто ответственен за весь сегодняшний беспорядок. И я не имею никакого морального права в какой бы то ни было роли пытаться теперь это исправлять вместе с вами.
– Пожалуйста, не надо, – произнесла Мисти. Она хотела прокричать, но так и не нашла сил поднять голос. – Мы же только встретились…
Петал покачал головой:
– Прости. Но я уже умер двести лет назад. Вы просто помогли мне осознать это, – печальная улыбка прокралась на его лицо. – Пожалуйста, позволь уже отдохнуть.
Лемон кивнул:
– Мы похороним тебя вблизи Стойла. И твоим родственникам мы всё расскажем, – пистолет из его сумки перекочевал к нему в рот.
– Ну нельзя же так! – прокричала Мисти им обоим. – Не надо, пожалуйста…
Но Лемон покачал головой:
– Я о'ешал, ш'о о'нешуш ш 'они'анием к ео ы'ору, – процедил он через пистолет. – И он ео уе 'елал.
Мисти отвела взгляд и крепко зажмурилась, но слезы этим было не остановить. Звук выстрела – тоже.
* * *
Путь назад проходил в тишине. Двое уже миновали очищенные ими ранее места и теперь проходили через пригород. Мисти старалась не смотреть на тело Петала, лежавшего на импровизированной волокуше, что тащил за собой Лемон. Посетить кладбище ему всё-таки не удалось. Но оно подождёт. Ему нужно позаботиться о новой могиле.
– Ну почему? – наконец спросила она. – Почему ты так поступил? У тебя же с сыном…
Лемон покачал головой:
– Сейчас всё было по-другому, Мисти. Даже наоборот. У меня была тётя, на закате своих лет впавшая в слабоумие. Она постоянно забывала случившееся даже пять минут назад, или внезапно теряла из памяти целый день жизни и удивлялась, куда подевались вчерашние гости. А хуже всего было то, что она знала, что с ней происходит. Она знала, что не могла больше доверять своей памяти, и это очень угнетало её. В итоге она просто утратила волю к жизни.
Гуль взглянул на Мисти:
– А Петал Лак сейчас узнал, что двести лет находился в подобном состоянии. Забывая день за днём, едва осознавая окружающую обстановку, не замечая даже не сменяющихся времени и даты на часах. Он двести лет дежурил призраком на той базе. Риск снова вернуться в роль солдата был для него пугающе реален. Что если бы однажды, будучи уже в Стойле, он оглянулся бы и удивился, откуда там столько нарушителей? Он бы стал угрозой собственной семье. Заметь, я таковым его не считал, иначе я бы, наверное, не дал ему того выбора. Но это не отменяет того, что иначе он жил бы в постоянном страхе, что однажды подобное случится. Ему действительно пора было на покой, Мисти.
– Это несправедливо, – протестовала Мисти.
– Справедливость – редкое свойство жизни, – отвечал ей Лемон. – Да и по крайней мере у него был выбор, который он сделал сам.
* * *
ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ПЕТАЛ ЛАК,
ОТЕЦ ТУЛИП ВИШЕС
Лишь двести лет спустя покой им обретён
Похороны для жителей Стойла оказались событием странным и непривычным. И чтобы стать его свидетелями, наружу вышло множество пони, и далеко не только родственники Петал Лака. В Круг Жизни его вернуть было нельзя – тело его было пропитано отравами мёртвого города. И, как и было обещано, его похоронили недалеко от Стойла, в котором продолжали жить его потомки, на дальнем краю карьера, где были погребены и сорок погибших под дверью убежища. Но лишь у его могилы было надгробие с именем. Каждому, кто выглянет из двери Стойла, его будет видно.
Лемон обернулся к собравшимся жителям Стойла.
– Гули бывают разные, – начал он. – Есть такие, как я – вроде нормальные, просто продолжили жить после смерти. Есть просто плотоядные монстры. А есть и такие, кто умер изнутри, но продолжил раз за разом повторять дела своих последних дней, словно старый патефон на кривой пластинке прошлой жизни. И если что-то помешает им в этом, они превращаются в тех же безумных чудовищ, – Лемон приостановился и закрыл глаза. Мисти знала, о ком он вспомнил.
– Однако есть между ними и узкая грань некоторого равновесия, – продолжил Лемон. – Я когда-то полагал, что умершие, повторяющие распорядок себя живых, являют собой наиболее трагичный случай, но это оказалось не так. И Петал Лак помог мне это осознать. Он балансировал на этой грани двести лет, едва осознавая, кто он такой, послушно продолжая охранять разрушенный пост в уничтоженном городе. Но его пластинку не заело. Он не был мёртв изнутри – в этом вся трагичность. Его сознание всё ещё было с ним, все эти двести лет, хоть и затерявшееся в монотонности ежедневных действий, из которой мы лишь сейчас помогли ему выбраться.
– И он решил, что будущее – за вами. Он был остатком от прошлого, у него отняли возможность погибнуть вместе со своими любимыми. А сейчас он её получил. Не судите его за это. Двести лет он пробыл беспокойным призраком. Мы лишь слегка подтолкнули его к осознанию этого. Петал Лак заслужил покой.
Заметка: Следующий уровень. До сих пор не ясно, какой. Дойдёт до максимума – увидим?
Новая способность: Вкопытопашную (1)
Давно забытые тренировки в боевых искусствах вспомнились снова. Больше не придётся отрывать головы каждому встречному противнику. Достаточно просто проломить им череп, вызывая при этом уже чуть меньше отвращения у ваших компаньонов.
День восьмой
Жизни моей годы
унесённые взрывом
~~~
– Да не нервничай ты так, дорогой! – сказала розовогривая кобыла своему супругу, ласково ткнувшись своей мордашкой к его.
– Что?! Да как тут на месте усидишь-то? – отвечал Лемон Фриск. – Это ж какие возможности открываются! Буквально возвращение в детство! Игрушки, забавы всевозможные… о, так я и Дэринг Ду смогу перечитать!