– Ну слушай сюда, – отвечал единорог. – Когда энтот молодчик очухался, он сразу стал пытаться убежать, всё вопил про каких-то друзей, которых ему надо спасти. Вот я ему и врезал по башке да ошейник и нацепил. Крышек у него нет, так что пущай отрабатывает. Всё честно.
Мисти улыбнулась:
– И о какой сумме идёт речь?
Единорог посерьёзнел:
– Вообще-т, Ультры – оч редкий товар, дамочка. Стоят по тыщи две, как минимум.
– Мистер, – сухо ответила она. – Я – пони из Стойла, и выгляжу соответствующе. И потому, если дело дойдёт до торговли, я всегда буду ожидать двойной цены от любого. Даю сразу полторы тысячи, и ты его отпускаешь.
Единорог рассмеялся снова:
– Я гляжу, двести лет фильтрованного воздуха соображалку-то твою не высушили! – лицо его вновь приобрело беспристрастный вид: – Так вот: две тыщи. Эта хрень и правда дорого стоит.
Мисти взглянула на Лемона, тот одобрительно кивнул. Она открыла свою сумку, и крышечки друг за другом поплыли из неё, аккуратно располагаясь на прилавке стопками по десять. Через некоторое время пипбак, автоматически отсчитывавший их, коротко пискнул, дойдя до двух тысяч.
Единорог же успел заметить, как много крышек ещё осталось в сумке.
– Ну вот, вроде, всё норм, счёт за лечение покрыт. Но вот я не уверен, что хотел бы его отпускать. Тут сейчас с работой может полный завал случиться, так что помощник мне ещё может пригодиться.
– Чего? – воскликнула Мисти. – Я же уже дала тебе крышки! Чего тебе ещё надо?
– Н-ну да… Но я вот тут ещё раз хорошенько пораскинул мозгами, – ответил единорог-здоровяк. – Рабов-то за жалкие пару тыщ крышек не продают, знаешь ли. А у тебя, вижу, их ещё навалом.
– Хоть я пока и не привыкла ко всей этой ерунде с крышками, но уверена, они мне ещё точно пригодятся, чтобы здесь выжить. Да и ты ж уже согласился, чтоб тебя.
– А я передумал, – ответил торговец, глядя на крышки на прилавке. – Десять тыщ, и ни крышкой меньше, а не то я оста…
Крепко охвативший его одной ногой за шею Лемон Фриск прервал его. Мисти никак не могла понять, как гулю удалось оказаться за прилавком, не говоря уже о том, когда он успел схватить Спрей Пейнта другой ногой.
– Притормози-ка… – улыбнулся Лемон, сжимая вместе в тесных (и мягких) объятиях единорога и земнопони в ошейнике. – Мы же друзья, правда?
Единорог упорно пытался освободиться из мёртвой хватки гуля:
– Что ты…
– Эй, у меня идея. – сказал Лемон, улыбаясь, как сумасшедший. – Мы ж такие хорошие друзья. Дайте-ка я вас всех обниму, крепко-крепко.
Гуль плотно прижал шею торговца к взрывному ошейнику земнопони.
– Я слыхал про такие ошейники, – продолжал гуль. – Взрываются, если прилагать к ним силу, так? Там направленные заряды, внутрь нацеленные, да? Хотя всё равно любопытно, какую часть твоего лица он может снести в таком положении. Давай-ка поднажмём и узнаем!
– Да ты сбрендил! – крикнул единорог. – Тебе ж тоже башку снесёт!
– Может и сбрендил! – улыбался Лемон. – А может быть, я просто двухсоттридцатилетний жеребец, пошедший на пустоши, чтоб найти себе захватывающий конец? Да и способ-то каков, а? Смертельные обнимашки!
– Ну ладно-ладно-ладно! Три тысячи!
– Идёт! – ответил Лемон и сразу же отпустил двоих.
Затем он спокойно вернулся на другую сторону прилавка:
– И всё-таки не хотелось бы, чтобы ты подумал, будто мы тебя грабим, – гуль стал крайне серьёзен. – Посмотри на крышки. Ничего странного не замечаешь?
Всё ещё под впечатлением, единорог левитировал одну крышку к себе поближе и внимательно осмотрел её:
– Они не погнуты. Они все не использованы.
– Видишь ли… – сказал Лемон. – …мы, вообще-то шли в Новую Эплузу, но по пути нашли просто замечательную заброшенную фабрику Спаркл-Колы. Подвал там забит тысячами нетронутых бутылок с колой, и в придачу там ещё крышек целый вагон.
Гуль открыл свою сумку и показал торговцу тысячи новеньких крышек, лежавших там. Торговец был весьма впечатлён.
– И потому я подумал, – закрыв сумку продолжил Лемон. – Нам не хотелось бы становиться врагами, но вот эти вот крышки нам нужны, чтобы вооружиться и экипироваться. А фабрика та всего лишь в дне пути отсюда. Дверь мы там более-менее прикрыли. Если ты резину тянуть не будешь, то вполне ещё и успеешь организовать небольшую экспедицию туда и собрать весь оставшийся куш. Мы всё равно туда не пойдём.
– Ну это просто сказка какая-то, – ответил единорог. – Не верю.
– Получишь ещё тысячу, – сказал Лемон. – Просто как надбавку. Мне незачем тебя на смерть посылать.
– Ну ладно. Есть там какие неприятности по пути?
– Сгоревший городок. Знаешь такой?
Единорог кивнул:
– Его у нас Скорчмарком [4] зовут. А ещё говорят, там гули. Дикие.
– Единственный, кого мы там встретили, был приплавлен к полу. Бедняга даже не мог рот закрыть. Он, возможно, там ещё с самой войны стоял. Быть начеку и вооружать караван всегда полезно, но сомневаюсь, что там найдётся кто-то в лучшем состоянии, – Лемон Фриск нахмурился и уставился в стену печальным взглядом. – И даже если среди тех обгоревших статуй и есть сколь-нибудь значительное число гулей, я полагаю, большинство из них даже кричать не может.
– Лемон… – нерешительно произнесла Мисти.
Гуль покачал головой:
– Я в порядке, Мисти. Просто… а, проклятье. Всё эти несчастные сволочи.
– Кгхм, – прервал их единорог. – В общем, я согласен, возьмусь за это. Только аванс давай вперёд.
– Мисти, отсчитай ему из моей сумки, – сказал Лемон и повернувшись к торговцу продолжил: – А тебе бы не помешало найти карту, чтобы я тебе путь указал.
* * *
Когда все вышли из магазина, жеребец бирюзового окраса наконец заговорил:
– Мисти… как я рад, что ты выжила!
Рыжая кобылка обняла своего друга и указала копытом на Лемона Фриска:
– Скажи спасибо мистеру Мягкому!
Лемон бросил раздражённый взгляд:
– Обзываешься, да? Вот твоя благодарность за тысячи крышек, выброшенных за твоего дружка?
– Прозвища – это не обзывания! – возразила Мисти. Единорожка отпустила Пейнта и вместо него обняла гуля.
– Ну ладно-ладно. Пусти уже, – проворчал тот.
– О-о-оу, – Мисти не отпуская гуля вскинула голову и улыбнулась ему. – А не так давно ты был так щедр на объятья! Куда делось всё твоё обнимашечное настроение?
А слегка позади них Спрей Пейнт приобрёл нервный тик на глазу и позеленел чуть сильнее.
Заметка: Следующий уровень
Новая способность: Скучный
Каким-то образом вам просто не встречаются никакие опасности, которыми так славится Пустошь. -15% к вероятности случайных встреч. Хотя чем меньше желающих вас убить, тем закономерно меньше и трупов, которые можно обобрать.
День третий
Зачем жить, если не можешь ощутить себя живым?
завидуешь мертвецам?
Осторожно, чтобы не разбудить Мисти, Лемон Фриск глянул на часы её пипбака – половина пятого – и вздохнул про себя.
Гуль не спал. Он сомневался, что Мисти заметила это первой ночью, и сам не удосужился рассказать ей о том, что гулям не нужен сон. Многие пони так яро противились появлению гулей в своём городе даже не потому, что боялись какого-то их "одичания"… на самом деле это происходило очень редко, насколько помнил Лемон. В Стойле Один были пони совершенно различной степени клина на привычке, и многих из них и правда не стоило беспокоить… но Лемон не мог припомнить, чтобы кто-то там действительно деградировал. Во всяком случае, в плане разумности.
Настоящей причиной было то, что гули расхаживали по ночам. Дикие или нет, они все так делали. Потому что они не спят.
В гостинице Лемон просидел часов шесть, и в конце концов ему это надоело. И потому он тихонько вышел наружу и вдохнул прохладный ночной воздух. Дыхание, как и некоторые другие вещи, было для него необязательным, но гуль всё равно дышал, просто потому, что ему это нравилось. Это приятно ощущалось, а ещё позволяло петь, ворчать, смеяться и использовать другие жизненно важные околовербальные средства общения. И, конечно же, говорить.
Осмотрев пустынную площадь Лемон заметил гуля в её центре, прислонившегося к одному из трёх столбов главной градообразующей конструкции. Также он приметил под ней и какой-то бункер, ускользнувший от его внимания в суматохе дня.
– Утречко, – обратился Лемон к другому гулю, подходя.
– Да не совсем ещё, – хриплым неторопливым свистящим голосом последовал ему ответ. – Хотя, наверное, да, и тебе утречка. Меня Спринг Сингер [1] зовут. А тебя как?
– Лемон Фриск. А я уж было подумал, что нет красивых кобыл в вашем городке.
Его собеседница-гуль, имевшая куда более разложившийся, чем сам Лемон, вид, неспешно рассмеялась:
– Это ты уже со Слагером говорил?
– Да, кто-то его так назвал. Он ворота охранял, когда мы пришли.
– А-а. Это, вообще-то, эдакая шутка для своих, – ответила Спринг Сингер. От её губ почти ничего не осталось, но у неё был любопытный способ отображать улыбку на брови. Лемон даже и не знал, стоило ли этому завидовать.
– Видишь ли, – продолжала кобыла. – Я ведь, в некоторой степени, символ этого города.
– Раз так, то смею предположить, что ты никогда не покидала этого места.
– Да почти, наверное. Хотя главным виновником всего этого был мой супруг, храни Селестия его душу, – гуль указала на огромное сооружение, на которое опиралась. – Вот эта штука… когда она всё ещё была наполнена сеном… могла в этих пустошах целых полсотни лет семью прокормить.
Лемон присмотрелся к трём столбам повнимательнее:
– А они что – деревянные? Как же они пережили-то двести лет на открытом воздухе?
– Моего мужа полумеры никогда не устраивали. Эту древесину он обработал так, что она, наверное, ещё лет двести выстоит.
Спринг Сингер вздохнула, снова показывая, зачем гулям нужно дышать:
– Его имя было Браун Лиф [2]. Но все звали его просто фермер Браун. Смекалистый жеребец был, потому я за него и вышла. Фермер хоть куда. А когда началась война, и всем сообщили о возможной угрозе мегазаклинаний… он и не стал надеяться на Стойл-тек. Он сам взялся за расчёты, принял во внимание расстояния до крупных городов, преобладающие ветры, и нашёл самое безопасное место на случай, если всё вдруг взорвут, – она постучала по дереву опоры. – И, как ты понимаешь, здесь – то самое место. Просто нам не повезло оказаться в городе, продавая собранное, когда прежний мир умер.
Она снова взглянула на Лемона и подняла голову:
– Я слышала, в розовом облаке Кантерлота всё быстро закончилось. Везучие сволочи.
– Я бы не сказал, что несколько часов отхаркивать свои легкие – это быстро, – Лемон содрогнулся от воспоминаний о своей "смерти".
Пожилая кобыла усмехнулась:
– Да уж, не сравнить с месяцами медленно прогрессирующей лучевой болезни.
Лемон Фриск был весьма поражён. Будучи кантерлотским гулем, он никогда толком и не задумывался о том, как погибли другие гули. Он предполагал это примерно одинаковым для всех.
– П-р-рости! Я никогда и не думал…
– Да-а, – протянула гуль. – Я так и думала. Да ты не волнуйся. Двести ж лет прошло.
Она окинула взглядом городскую площадь:
– Так что да, всё это – результат жизненных трудов моего супруга… Сена Вал [3]. Бункер с водным талисманом под огромным запасником продовольствия, да ещё и в относительно чистой зоне пустоши. Так жаль, что он не пережил пути сюда… он был бы очень рад увиденному. Ведь это сделало пустошь хоть чуточку, но лучше!
– И в тебя же всё равно стреляли, когда нашли это место, ведь так? – сухо произнёс Лемон.
Спринг Сингер снова издала свистящий смешок:
– Конечно. Хотя, знаешь, есть такая странная поговорка… что на пустошах лучшие друзья встречаются лишь во время перестрелки один с другим.
– Интересно, а швыряние бутылок считается?..
* * *
Лучик тёплого солнечного света разбудил Мисти Клауд. Она поднялась и подошла к окну, желая насладиться зрелищем как можно дольше, прежде чем солнце снова зайдёт за пегасью облачную завесу.
Солнце казалось ей чем-то особенным, причём куда более, чем всем остальным пони. Она не видела солнца, пока не вышла из стойла, и потому была им просто очарована. Она, конечно же, читала книги и знала в общих чертах о движении небесных тел, но реальность оказалась куда более захватывающей. Солнце, столь огромное, и в то же время столь малое – крошечное пятнышко на небе, способное согреть весь мир.