- Минус двадцать очков! Жирный ты хуй!
И, хлопнув дверью лаборатории, напугал до усрачки Рона Уизли, загоготал и понесся в свои покои.
С ноги открыв двери, Снейп, почувствовав противный запах шпаклевки, огляделся и так и сел на пол.
- Куды, еб тебя в ноздрю! – завизжал Стефан Сальваторе, одетый в старый спортивный костюм. – Профессор, вы в клей для обоев сели!
Снейп, ругнувшись, поднялся из лужи липкого клея, который разлил на пороге какой-то рукожоп и, выпучив глаза, выдохнул:
- Какого ляда здесь творится?!
- Так, стеночку сносим, пол надо красить, это точно, – послышался тягучий чопорный голосок. – Ковер и обои я выбрал, надо заказать на рынке красные жалюзи и шторы с принтом космоса…
Джереми Гилберт, на голове которого красовалась моднявая треуголка из газеты, расхаживал по покоям зельевара, глядя, как профессор Зальцман и повар Винчестер выносят мебель (просто выкидывают ее из окна).
- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! – проорал Снейп.
- Небольшой косметический ремонтик, – ответил дизайнер. – Не стойте над душой.
- Кто разрешил?!!!!!!!!
Джереми вытащил из кармана розового пиджака скомканную бумажку и протянул зельевару.
- Я, Люцифер, как министр магии, приказываю переделать опочивальню Северуса Тобиасовича Снейпа в соответствии с общеустановленными правилами эстетики, с целью поднятия в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс уровня имиджа. Все полномочия передаю Джереми Гилберту, призеру конкурса «Тысяча чертей, какой ремонт!», – шепотом прочитал Снейп. И в ужасе осознал суть мероприятия. – ЧТОООО????
- Вот так-то, – кивнул Гилберт. – Приходите через пару недель, я вам такой ремонт забабахаю!
- Но где мне жить?!
- Вам Леночка в сарае постелила, – ответил Стефан.
- Но вы не имеете права…
- Я его сейчас диваном уебу, – рявкнул Сэм, выкинув из окна диван. – Пиздуйте в сарай уже, там как раз все крысы подохли.
Снейп, подавившись негодованием, картинно хлопнул дверью и зашагал прочь.
- Значит, заговор, – шипел он. – Уроды… Ну ничего, ничего…
На следующий день за завтраком было впервые так шумно, с тех пор, как помер пахан. Сэм закармливал студентов манной кашей, а нехватку утренней порции самогона компенсировали чаем, презентованным Гриндевальдом. О волшебных свойствах чая пока никто не знал, поэтому старый ученый, то и дело потягивая горячую жидкость со странным ароматом, хихикал, как ребенок.
- Профессор Холмс, – послышался голос Невилла.
Шерлок обернулся, и прищурился, завидев Долгопупса с пакетом сладостей.
- Возьмите вот, конфеток, печенек.
Профессор логики совсем удивился.
- Ты чего это, Долгопупс? – подозрительно спросил он.
- Так помянуть профессора Сальваторе, – едва не рыдая, сказал Невилл. – Девять дней, как-никак.
- Ты шо, жирный дятел, поверил?! – изумился сидящий рядом Аларик. – Это ж развод был!
Невилл едва не плюхнулся в обморок. Неизвестно, как бы он отреагировал на сие известие, если бы двери Большого зала не распахнулись и грозной походкой не вошел бы Северус Снейп.
- Минус пять очков Гриффиндору! – поздоровался он и залез на стульчик, чтоб возвышаться над всеми. – Я, как новый пахан Хогвартса, посоветовавшись с руководством, нашим бароном Темным Лордом, ввел в образовательную программу некоторые изменения.
Зал тут же замер, предчувствуя грядущий пиздец.
Снейп развернул лист бумаги и громко зачитал
- Я, Северус Тобиасович Снейп, исполняющий обязанности пахана Хогвартса, властью данной мне министерством образования убираю из учебного плана такие предметы, как военная дисциплина и труды.
Невилл грохнулся в обморок.
- Ученики и преподавательский состав обязуются шесть дней в неделю отработать на общественно-полезных работах: пошив пуховиков, работа на плантациях, лесоповал и остальные увлекательнейшие занятия, – продолжал Снейп. – Деймон Сальваторе, в смерть которого поверил только Долгопупс, объявляется вне закона, а его шайка, что также не вернулась в замок, приговаривается к расстрелу на месте. Каждый, кто владеет какой-либо информацией о местонахождении банды Деймона Сальваторе обязан немедленно поделиться со мной.
- Пиздюк сальноволосый, – прорычал повар.
- С этого момента любой алкоголь на территории замка запрещен, – злорадно подытожил Снейп. – Безалкогольное пиво и хлебный квас также приравниваются к алкоголю.
Не выдержав такого удара, Аларик Зальцман лишился чувств.
- На этом у меня все, – произнес Снейп. – Завтракайте. А потом всех ждут полевые работы.
И покинул Большой зал, жрать в одиночестве, дабы не видеть уничтожающих взглядов.
Жители Хогвартса безмолвно переваривали информацию около пяти минут.
- Мать моя, что ж будет-то? – ахнула Елена Гилберт, поняв в эту самую минуту, что именно она чувствует.
А чувствовала она неминуемую жопу.
====== Глава 25. ======
Деймон Сальваторе, гордой птицей застыв на вершине холма, очень напоминал забытый Богом монумент. Прищуренный взгляд был устремлен куда-то за линию горизонта, словно товарищ генералиссимус зорко высматривал впереди вооруженных до зубных коронок врагов.
- Бляха муха, какая здесь красивая природа! – воскликнул генералиссимус, когда на холм, дыша, как пекинес после длительного бега, вскарабкался Дин Винчестер. – Кажись, здесь снимали фильм про хоббитов.
- Какой фильм? Какие хоббиты? – задыхался трудовик. – Третьи сутки в пути. Три дня не жравши!
- А мне нравится, – вступился за красоты лесных пейзажей Клаус, умудряясь еще попутно что-то брынчать на гитаре. – А воздух какой!
- Ага, словно где-то рядом завод химотходов…
- Стерва! Да ты заебала ныть!
Гермиона, добравшаяся до холма ползком, цепляясь за ноги подозрительно бодрых Гарри и Драко, пыхтела от злости, а красное перекошенное лицо выражало ярое желание устроить здесь небольшую кровавую баню.
Виктория поднялась на холм последней, однако ныть не спешила. Видимо жидкость из фляжки, которая явственно пахла медицинским спиртом, давала ей силы, как эдакий бодрящий компот.
- Товарищ генералиссимус, когда перекур? – робко спросил Гарри.
- Нытики, етить вас в дышло, – буркнул Деймон, послушно стянув вещмешок. – Даю двадцать минут на пожрать и поспать.
Заорав радостные матюки, Гарри и Драко ринулись собирать хворост, а Дин, шепнув что-то про озерцо, язя и обед, уже распаковывал свой трофейный спиннинг.
Деймон и сам был рад немного отдохнуть, поэтому плюхнулся под ближайшее дерево, надвинул панамку на глаза и приготовился захрапеть под ненавязчивое брынчание Майклсона на гитаре. Богатырский храп генералиссимуса контузил дятла и едва не напугал стерву до усрачки, потому как та приняла эти страшные звуки за рык лесного зверя.
Но нормально подремать Деймону не удалось.
- Вашу мать! – рявкнул он, когда порыв ветра прилепил газету, в которую был завернут походный самовар, ему прямо в лицо.
И только он хотел отомстить газете, покромсав ее на мелкие кусочки, как взгляд военрука зацепился за статейку, напечатанную дешевенькой краской на первой полосе.
- Это что за хренотень?
Самогонщица мигом уселась на пенек рядышком и взглянула на указанный заголовок.
«Альбус Дамблдор. Четкий, дерзкий, как пуля резкий»
- Я читала эту статью, – произнесла Гермиона. – Это реклама книги о жизни пахана.
- Книга о жизни пахана? – ахнул Деймон.
- Да, о его детстве, работе на «Пушинке», отношениях с Гриндевальдом Анатольевичем и все такое.
- Что-то мне кажется, пидорасня – вот она истинная цель написания этой книги, – покачал головой Клаус. – Слэш нынче популярен. Вот и фоточку к статье привесили.
И правда, на волшебной фотографии, которая, к восхищению Деймона, была живой, читателям узнавались, хоть и с трудом, двое молодых пацанчиков, лет двадцати. Первый, несомненно молодой пахан, скорчил уткогубы и тянулся к стоящему рядом Гриндевальду, который то и дело крестился и отодвигался подальше.
- Даже читать не буду, – сплюнул на землю Деймон. – Так засрать память пахана…
- Зырьте! – вдруг крикнула Виктория и тыкнула длинным ногтем в молодого Гриндевальда.
- Ну, Валя молодой…еще не похож на безумного наркомана.
- Сюда зырьте!
Ввинтив в глаз невесть откуда взявшийся монокль, Деймон наклонился над фотографией пытаясь понять, что ж там такое узрела самогонщица.
И увидел.
- Пикачу мне в зад! – ахнул он.
На спортивной куртке Гриндевальда, красовался значок. Не комсомольский.
Значок представлял собой нечто треугольное, похожее на… масонский символ.
- Да он масон! – Деймон был просто мастером делать тупые выводы.
- Это тот же знак, что и в сказках «Барда Быдла»! – растолковала для особо тупых самогонщица. – Стерва не даст соврать.
- Точно-точно, – закивала Гермиона. – Так что ж это значит… Гриндвальд Анатольевич знает, что это?
- Так, нахуй старого Бобби, возвращаемся в Хогвартс. ВЗВООООД!
- Да погодь, – одернул его рассудительный как никогда Клаус, который все же дочитал статью, пока его друзья ахали и охали. – Нельзя нам в Хогвартс. А в статье сказано, что про Гриндевальда журналистке рассказала его престарелая тетка – Батильда Бертольдовна.
- И?
- И мы можем двинуть к ней и узнать у нее все, потому что, уверен, Снейп дал приказ расстрелять нас на месте, если увидит на территории школы.
Гарри, заслушавшись, едва не поджег себе палец, в попытке развести огонь.
- Но где искать Батильду Бертольдовну? – робко спросил он.
- Тут сказано, что она живет в поселке городского типа Годрикова Ноздря, – пояснила Виктория.
Вспомнив старые слова пахана, а вернее пьяный лепет на праздновании Дня учителя, Гарри вспомнил одну животрепещущую деталь.
- В Годриковой Ноздре жили мои родители, – произнес он, выпятив грудь.
- Решено, отправляемся в Годрикову Ноздрю! – крикнул Деймон. – Зовите Винчестера.
- А когда отправляемся, профессор? – спросил Драко.
- Прямо сейчас, рядовой Кефирчик. Вы перенесете нас с помощью колдунства.
Гарри и Драко переглянулись.
- Но, сэр, мы не умеем трансгрессировать!
Деймон недовольно взглянул на часы.
- Даю двадцать минут на обучение. Остальные – пора бы пожрать.
И время пошло.
Стефан Сальваторе и Елена, так и не сменившая в паспорте фамилию, крались по темным коридорам восьмого этажа и, подсвечивая себе путь керосиновой лампой, опасливо заглядывали за каждый угол. Героически проскочив мимо дежурящей технички в лице Аргуса Филча, супруги прижались к стене, а Стефан, ощупав рукой старую дверь рядом с собой, прошептал:
- Это она.
Встав прямо перед дверью, библиотекарь, набрал побольше воздуха в грудь и пропел пароль:
- Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной, когда мои друзья со мной…
Дверь скрипнула и отворилась. Прошмыгнув в помещение, называемое в народе Выдрючай-комната, супруги Сальваторе огляделись.
Комната была обклеена флагами Хогвартса и фотографиями бравой армии. На пухлых подушках сидело человек двадцать, а на импровизированной сцене, сколоченной из старых досок и шматка линолеума, стояли Невилл Долгопупс, Китнисс Эвердин и самый добрый министр магии.
- Все в сборе, – произнес повар. – Анатолич, выключай свет.
Гриндевальд послушно разбил палкой люстру, видимо воспринял просьбу по-своему. Теперь комнату освещали только свечи и елочная гирлянда.
- Дамы, господа и Эдик, – произнес Люцифер. – Я, как любитель организовывать в Хогвартсе радикальные организации, поддержал идею мистера Долгопупса и официально заявляю о создании подпольной секты, направленной на борьбу с тиранией Северуса Снейпа и Волан-де-Мортом. Лидер секты, мистер Долгопупс, впервые ввел идею в свет, я помог ему найти кладовку, оказавшуюся Выдрючай-комнатой, а мисс Эвердин было похуй где участвовать, она просто любит революции. Невилл, зайчик, тебе слово.
Невилл кровожадно откашлялся и шагнул вперед.
- Да, нас мало, но мы вместе! – рявкнул он. – Все мы – члены подпольной секты «ОД»!
- Что такое «ОД»? – вскинул брови Джереми Гилберт.
- Ошалелый Дрыщ? – предположила Кэтрин, баюкая Убивашку.
- Отмороженные Долдоны? – пожал плечами Холмс.
- Отчаянные Дауны? – спросил Аларик.
Невилл чуть потупил взгляд.
- Отряд Деймона! – крикнул он. – Да, генералиссимус не с нами, но наши сердца бьются вместе, а все то, чему он нас научил, поможет нам свергнуть тирана!
Долгие продолжительные аплодисменты.
- Режим Северуса Снейпа жесток и абсурден! – вскочил на ноги Сэм. – Рабский труд на плантациях, запрет бухла и песни про коня – это не более чем страх перед нашей сплоченностью.
- И нихуя он не Сойка-пересмешница! – гаркнул Стефан.
- Да ладно? – поджала губы Китнисс. – И как вы это поняли?
- Маленькие яички цыганенка Тома уже поджались в страхе. – Эдвард никогда не скупился на эпитеты. – Надо прибить его, как таракана тапком.
- ВЫ СОГЛАСНЫ ПОЙТИ В БОЙ?! – кровожадно орал Невилл.
- ДААА!!! – взревели члены секты «ОД».
- ВЫ ГОТОВЫ ОТЖАТЬ ЗАМОК?!
- ДААА!!!
- ВЫ ГОТОВЫ УМЕРЕТЬ ЗА ДЕЛО ПАХАНА?
- ДАА!!!
- Не особо, – буркнул Гриндевальд, но его никто не услышал.
А Невилл, приняв на себя лавры младшего генералиссимуса, продолжал орать:
- В этой комнате будут литься реки самогона, ведь тетя Виктория оставила нам свои рецепты!
- УРА!!! – разорался Аларик. Такое ощущение, что он вступил в «ОД» только за этим.
- Они убрали военную дисциплину и труды из программы, но не убрали «Устав» и лобзик из наших сердец!
- УРА!!
- Не простим измены!
Если бы не колдунство комнаты, гул и вопли слышал бы весь замок.
- Всем стакашку бормотухи! – крикнул Сэм, окатив членов «ОД» самогоном из половника.
- УРА!!! – снова завопил Аларик.
Даже Холмс, казалось, ликовал. Выжрав стакан бормотухи и даже не скривившись, он точно заслужил аплодисменты, которые и раздались со стороны библиотекаря, повара и бывшей любви генералиссимуса Сальваторе.
- Стойте, – крикнул Невилл, глядя, как распоясались его единомышленники.
Толпа замерла, ожидая, что скажет их жирный гуру.
- Выйду ночью в поле с конем… – томно пропел Невилл, которого поняли с полуслова.
А пока звучал гимн Хогвартса, запрещенный Снейпом, боевой дух «ОД» отнюдь не собирался падать.
====== Глава 26. ======
Несмотря на то, что Северус Снейп назначил себя исполняющим обязанности пахана, все организационные вопросы школы по-прежнему решала усталая от бренного бытия Минерва МакГонагалл. Этим утром, когда ученики и учителя по обычаю завтракали почти в полном составе (кроме Снейпа, который ел исключительно в сарае, боясь, что его отравят), декан Гриффиндора вонзив нож в стол, попросила минуточку внимания.
- Дамы, господа и Эдвард, – громогласно произнесла она. – Сегодня Хогвартс приветствует свою ученицу, которая три года назад была забрана из стен замка санитарами. Все эти три года девочка провела в психдиспансере с диагнозом буйнопомешанной. Отнеситесь к ней с добротой и терпением.
- Да легко, – гаркнул Аларик.
- Полумна, зайка, заходи, – крикнула МакГонагалл.
Двери Большого зала скрипнули и внутрь просочилась худенькая девчушка, с выбеленными перекисью водорода волосами. Одеяние девочки – странного вида ночнушка, развевалось под действием сквозняка и тяжелого дыхания Невилла Долгопупса, который сразу почуял неладное.
- Прошу любить и жаловать, Полумна Лавгуд, – произнесла МакГонагалл и уселась на место.
- Ну, садись, ща тебя накормим, – засуетился Сэм, всунув девочке тарелку с пельменями. – Я повар, всех кормлю.
- У нас в диспансере тоже был повар, – потусторонним голосом сообщила Полумна. – А что это?
- Это пельмени. Мясные хуйнюшки в тесте.
Удивленная Полумна села рядом с Кузей Криви и начала ковырять вилкой в тарелке.
- Такая милая девочка, – умилился Аларик. – И за что такую няшечку закрыли в дурке?