- Ладно, проехали. Демосфен. Прощаю на этот раз. Подошла официантка, Светлана попросила безалкогольного, которого не оказалось.
- Макс, можно?, - не дождавшись разрешения, она взяла его бокал с пивом и начала пить. Роман задумчиво наблюдал за ней, выпятив челюсть.
- Уф! Это гуд, - Светлана отдышалась и отставила бокал. - Жара.
- О'Крошечка, что купила? - поинтересовался Максим. Света посмотрела него и начала перечислять: - Топик офигительный, туфли суперские ..
- Ладно, хватит. Светка, он шутит.
- Ничего я не шучу. Я хочу узнать, на какую чепуху тратят женщины свои деньги.
- Ты опять начинаешь?
- Послушайте! Максим сел поудобнее, положил руки на стол. Вот зачем вам десять этих ваших "топиков"? Пять пар туфель! Ну купила на зиму одни мокасины, на лето сандалии. И мех носите, животных...
- Во-первых, на свои пью. И это все по распродаже. Максим усмехнулся. - Распродажа ваша. Вы - рабы, то есть мы все...
- Рабы немы, - сказал Роман.
- Нет, именно мы ! А кто же мы? - Максим развел руками. - Рабы и есть. Докажу на восьми пунктах. Вот смотрите. Нумеро айнс! Оба друга обернулись к девушке. С ней происходили странные метаморфозы. Ее миловидное лицо покраснело, зрачки расширились, движения стали размашистыми.
- Не помешаю? - раздался голос над их головами. Возле столика стоял человек с кружкой пива. Он был огромного роста, спортивного телосложения, с жестким непривлекательным лицом. Роман взглянул на него исподлобья.
- Вообще- то мы... Тут он увидел глаза незнакомца. В них таилась незлая усмешка и какой -то внутренний свет. Роман вдруг почувствовал симпатию, абсолютную уверенность, что с таким человеком хорошо пойти в поход или мчаться по перекатам на рафте.
Он сделал приглашающий жест на единственный свободный стул. - Бронислав, -представился мужчина.
- Максим,
- Роман, - они обменялись рукопожатиями. - А это...
О'Крошка вдруг перегнулась через стол и звонко чмокнула новоприбывшего в щеку. Тот отшатнулся.
- Люблю Бронислава! - сообщила Светлана друзьям. Те изумленно смотрели на нее.
- Вы что, знакомы? - спросил Роман.
- Тебя тоже люблю, - О'Крошка протянула руку и взъерошила Привалову волосы.
Тот почувствовал, что краснеет.
- Светка, у тебя крыша не поплыла?
- Не поплыла! Хочу делиться сокровенным!, - объявила девушка.
- Отличная мысль! Я начну! - выпалил Роман, чтобы заткнуть Свету. Он чувствовал себя гадко.
- Свет, может, не надо? - Максим отставил от нее бокал с остатками пива, - Где же твоя ирландская выносливость? Давай я тебя домой отвезу. Он поднял руку, ловя взгляд официанта.
- Стррашный секрет номер один, - я не совсем ирланк... ирландтка, во мне пульсирует тувинская кровь! Я обожжаю этот ... хоомей! Слушайте!
Светлана очень глубоко вдохнула, строго свела брови и вдруг запела басом с хрипотцой одну продолжительную ноту, - А-у-ммма-а...
Люди в кафе притихли. Друзья прослушали дикое двухголосье, затем подошел официант, строго посмотрел на Максима и постучал по столу.
Светлана замолчала.
- Потрясающе, - сквозь зубы произнес Роман, - а теперь поехали. Сразу в консерваторию.
- Тайна намбер ту! - Не слушая его, продолжала Светлана, - Бронислав, записывай, ты похож на этого..налогового. В общем, мой шеф ведет "серую бухгалтерию"! Занижает и не отражает, записал? И ко мне еще клеится, старый хрюндель, поет, что в тундру увезет и какую-то Хабибу догонит. - А вот код его тайного счета на Кипре: восемь, восемь...
- Светлана, остановитесь, - строго сказал Вепрев. - Как юрист говорю, у вас будут неприятности.
- Фак неприятности! Пусть не лезет! Пусть его посодют, а он не воруй.
- Давайте теперь я, я свой секрет раскрою - лицо у Максима тоже стало пунцовым.
- На самом деле я не только в соловецком лесничестве работаю. Я работаю на разведку одной из недружественных стран...
***
Мемуар Александра Привалова
Я катил портрет за два ряда до профессора Выбегаллы и все отчетливо видел.
Опальный ученый муж все чаще украдкой поглядывал на небо, чего-то ожидая.
Я насторожился.
Прошло две минуты. Откуда то издалека и сверху стал приближаться шум, похожий на хлопанье крыльев гигантской летучей мыши. На снег упала черная тень, мимо моего лица пронеслась исполинская перепончатая лапа с когтями в полметра. Раздался характерный хлопок и запах разжигаемой газовой конфорки, стало очень жарко, припаркованный на обочине автомобиль подпрыгнул и задымился.
Все закричали, в колонне возникла давка, трибуны вмиг опустели, милиционеры с беспокойством смотрели вверх. Над площадью давал круги институтский Змей Горыныч. Он медленно махал кожистыми крыльями, коротко взревывал, головы мотались из стороны в сторону, в ухе средней болтался жетон с инвентарным номером. Опьянев от свободы, дракон то взмывал в небеса, выделывая красивые фигуры пилотажа, то пикировал вниз и на бреющем полете поджигал урны, телеграфные столбы и штакетники.
"Был бы здесь Янус Полуэктович!" - пронеслось у меня в голове, "Он бы, как обычно, спас ситуацию, ведь он знал о ней еще вчера". Но У-Янус Невструев убыл в командировку в Ришикеш на диспут.
Я лихорадочно огляделся. Витька Корнеев справа от меня бормотал что-то под нос, помавая руками, Роман Ойра-Ойра размахнулся и кинул в Горыныча нечто черное, кляксообразное, и попал в пасть левой головы. Этим ему, видимо, удалось нарушить работу огнедышащей железы, так как Змей бездымно закашлялся, потерял высоту и тяжело сел на клумбу перед памятником Владимиру Ильичу. Вождь осуждающе указывал протянутой рукой на ящера, как будто призывая полюбоваться и осудить поведение ожившей гидры капитализма.
Роман обернулся ко мне, - Не волнуйся, Саша, сейчас мы его нейтрализуем. Однако в его голосе не было всегдашней уверенности. И тут случилось страшное.
Змей повел головами и заметил Стеллу. Шесть желтых глаз его загорелись, три пасти похотливо облизнулись раздвоенными черными языками.
Стелла тонко завизжала, подбежала ко мне и прижалась.
Змей стал неторопливо приближаться пеликаньей переваливающейся походкой, по пижонски вихляя задом с бронированным хвостом.
Нужно было действовать немедленно, в запасе у меня было всего полминуты.
Всю прошлую неделю я штудировал главу о трансгрессии из учебника Ломоносова-Лавуазье, ставил опыты, и в конце концов смог переместить осточертевшего Мерлина на областную овощебазу прямо во время его нудятины.
Я молниеносно поставил перед собой задачу. Дано: диплодок летающий, активность полторы годзиллы, Юпитер в созвездии Льва. Я лихорадочно просчитал вектор-магистатум, оценил расстояние от зверя до Озера в Тьмускорпиони, включая семьдеся шесть этажей и, приподняв козырек ушанки, вырвал из брови волосок.
Горыныч уже нависал над нами горой, обдавая пропан-бутановой вонью.
Стеллочка закатила глаза и обвисла у меня в объятиях. Я скороговоркой закончил заклинание и зажмурился.
Раздался оглушительный всплеск, как будто на землю перевернулся вселенский ушат воды, потоки с ревом бурлили, растекаясь по улицам.
Рукотворное море улеглось, в огромной луже грузно ворочалась ластоногая обитательница Озера Лизка. Я понял, что в спешке перепутал параметры диплодока с плезиозавром.
Лизка огляделась, грациозно поворачивая длинную шею. Голова ее нервно подергивалась. Было видно, что она взбешена. Ее взгляд упал на симпатичную Стеллу, потом на змея. Глаза ее сузились, роговые наросты на спине встали дыбом.
Горыныч вдруг съежился, как блудливый муж, застигнутый за актом супружеской неверности. Три головы его, бодаясь, пытались спрятаться друг за друга. Он принялся, как пес, вилять полутонным хвостом, брызгая водой во все стороны.
Стало понятно, что когда-то, тысячелетия назад, двух рептилий связывали тесные отношения. Демонстранты, осмелев, окружили арену семейной разборки.
Подвыпившие мужики кричали, - Не дрейфь, Горыч! Мы за тебя!
Женщины выкрикивали, - Так его, Лизанька, по мордам его бесстыжим, охальника!
Лизка придвинулась к Змею и занесла над ним увесистую ласту.
Раздался вой милицейской сирены и рев пожарной машины. Милиционеры живо погрузили несопротивляющегося змея в специальный огнеупорный бронированный транспорт, Лизка не без изящества протиснулась в цистерну с надписью "Живая рыба", и процессия удалилась.
На трибуну вылезли помятые отцы города, предприимчивый народ принялся собирать с площади окуней.
Витька Корнеев подошел ко мне и ударил по спине. - Помнишь, я тебе говорил, что все думали, что ты дурак, а оказалось, нет?
- Ага, - довольно ответил я, предвкушая его очередное признание, что я уже второй раз оказался умнее его.
- Так вот, беру свои слова обратно. Ты все таки недоумок.
- Подумаешь, - обиделся я.
- Это ж надо, перепутать...
- Сашка, не слушай его, - прервал грубого Корнеева подошедший Почкин. - Ты молодец. Как ты догадался, что только Лизка сможет нашего Горыныча приструнить?
Я загадочно промолчал.
У меня он до сих пор сохранился, этот документ.
За проявленное мужество и находчивость сотруднику Института НИИЧАВО
начальнику Вычислительного Центра младшему научному сотруднику
Привалову А.И. объявляется
БЛАГОДАРНОСТЬ
а также поощрительная премия размером 25
( двадцать пять ) рублей.
Администрация Института НИИЧАВО
Я.П. Невструев, директор НИИЧАВО
Я.П. Невструев, профессор, академик РАН СССР.
Надзиратель вивария вурдалак Альфред признался в подкупе, и в ту же ночь сбежал наш профессор Выбегалло в банду Вунюкова, ускользая от справедливого наказания и прельстившись солидным окладом жалования.
В институте вздохнули с облегчением, лаборатории и кабинет Амбросия Амбруазовича на четвертом этаже отдали под расширение Отдела Предсказаний и Пророчеств.
***
- На какую именно разведку? - безразлично поинтересовался Вепрев, играя с кнопками телефона.
- Ух ты, настоящий шпион!, - восхитилась О'Крошка. Люблю шпионов! На американскую?
- А на всех понемногу, - усмехнулся Максим. Лицо его приняло обычный цвет, он выглядел трезвым. - Да что вы насторожились, я пошутил. Надо же было остановить Окрошечку!
- Жа-а-лко, - протянула Светлана. - Ребята, а я вроде тоже чего -то наговорила. Сорри, перебрала, считать дезаву... ированным. И вообще мне пора. Светлана выглядела усталой и подавленной, лицо осунулось, глаза впали. - Хочу рухнуть на диван стремительным приматом.
- А как же "морковь?" - огорчился Роман.
Светлана встала и положила ему руку на плечо.
- Ты же байкер! Правильный номад! У тебя одна любовь, забыл, как у нас - ветер, свобода и мотоцикл? Остальное все - не тру.
- А давайте за байкеров, - предложил Вепрев. - Я угощаю.
***
Тля ест траву, ржа - железо, а лжа - душу.
Чехов А. П
2.
Они встретились с Координатором в его типи недалеко от Мурманска, на берегу Семеновского озера. Павел усадил Максима под шаманской связкой, возле очага, вручил ему его трубку. Максим затянулся и понял, что в трубке вместо табака кинни-кинник. Это был плохой знак. Максим был из племени онейда, Павел - из чероки, лишь из этих народностей получались настоящие регрессоры, так как только они умели убедительно лгать. Были еще команчи, но с ними старались не связываться после резни на Тускароре.
Они покурили, помолчали.
- Устал? - Павел прислонился спиной к стене, покрытой шкурами, выбил трубку.
- В отпуск не поеду, - сразу сказал Максим.
- "Татанка" отдохнул, - не обращая внимания, продолжал Павел. - Летит послезавтра. С матерью встретишься, с Тайанитой, поохотишься.
Максим перешел с индолингвы на онондага, язык шефа.
- Уважаемый! - сказал он с выражением, - уважаемый сахэм Настэйсакэй! Я не устал. Не устал я, не утомлен. Я на Земле всего полгода, в России и того меньше! Я только оброс приятелями и нужными знакомствами. Если вы думаете, что я провалил...
- Если бы не твоя пассия, ты бы сейчас не здесь сидел. Максим раздраженно хмыкнул.
- Я был в курсе, коммуникатор дал знак. Я принял спорадон, потом разыграл релаксацию. Мог бы не принимать.
- Чукилатаг, ведь дело не в ампуле. Сегодня ампула, завтра арест...
- Я готов!
- Дакатулакан! - не выдержал Павел. - И не смотри на меня зверем! Ты помнишь значение своего имени?
- Помню, - произнес Максим сквозь стиснутые зубы.
- Не бесись, - Павел наклонился и несильно толкнул Макса кулаком в плечо, - Но не две головы у тебя, а половина! Твой лучший друг хотел накормить тебя пентоталом!
Он его не в аптеке купил! Тебя раскрыли, ты это понимаешь?
Максим встал, подошел к шаманской связке и без разрешения принялся перебирать ее содержимое. Нащупав хвост горностая, он стал его гладить, закрыв глаза. "Вот и все", думал он. "Отец будет прятать глаза, мать будет скрывать радость. А я потеряю лицо. Придется, наверное, уходить в другое племя. А сарафанное радио не спит. И буду я странствовать, как тот "Вечный Могиканин", ни дома, ни семьи. Раздался треск. Максим обнаружил, что сжимает в побелевших пальцах раскрашенный обломок рога косули.
- Сядь, - сказал Павел. Максим сел. Пожилой индеец протянул Максиму пластиковый свиток с логотипом Центра, покрытый архаичной официальной секвойграммой. Палатенко его взял, пробежал глазами значки и кивнул. - Мне нужно двое суток для эвакуации, - сказал он хрипло. - И вертолет для генератора и синтезатора. И байк продать... Долги раздать, с работы уволиться. Он начал вставать.
- Погоди, - остановил его Координатор. - Двое суток ты получишь. Но не для свертывания работы. Послушай, что я скажу. Павел помолчал, помешивая остывающие угли в очаге.
- На твоем отстранении настаивал Неуклюжий Медведь - Топотун. Максим криво улыбнулся. Еще бы! Его и Топотуна связывала давнишняя неприязнь. Они были вместе в поисковой группе, Максим проходил практику укрощения кораблей типа "Удод", Неуклюжий ( тогда еще "Смотрящий поверх голов") строил из себя старшего группы. Медведь чудом обнаружил искусственный спутник "Трапперов", протаранив его по касательной и при этом вырвав кусок оперения из "Удода". Корабль заверещал и задрожал, они развернулись, но не смогли ничего обнаружить. Только в срочном порядке доставленный Коммуникатор смог учуять спутник, обшивка которого была покрыта неизвестным составом, поглощающим почти все лучи. "Удод" совершил стыковку. "Смотрящий" кинулся первым через шлюз, и побежал по коридору, пренебрегая всем правилам первичной разведки. В результате он наступил и раздавил пудовым ботинком то, что впоследствии оказалось "флешкой Трапперов". Восстановлению она не подлежала. В рапорте вину за содеянное "Смотрящий" попытался свалить на Чукилатага, но Максим вызвал его на поединок булавами, тот струсил, пошел на попятную, был сбор, и он на год обрел имя "Неуклюжий Медведь-Топотун", причем все в племени всегда именовали его полностью.
- Так вот, сейчас сняли с него опалу, сам знаешь, кто у него дядя (Дядя у Медведя - Хранитель Трубки ) и он, говорят, поклялся тебя со свету сжить. Однако я связался с членом Всеиндейского Совета, догадываешься, с кем, и обьяснил ей, и она... Павел значительно посмотрел на Максима. - Они поняли, что все не так просто. На Земле про нас узнали. Откуда? В чем был твой прокол? Маска бесстрастия слетела с лица Координатора, - Ведь ты получил полный пакет, прошел курс кондиционирования! Короче, ты должен это выяснить. Они согласились дать тебе время. Но только двое суток. Максим кивнул.