— Вперёд! — вскричал их Повелитель, указывая в сторону Белой горы. — Бей, пока двое! Бей, пока трое! Бей, пока твоим не станет чужое! Наведите шороху — и в кусты. Через день снова. Так, глядишь, вскоре и всё у них отберём! Идите же…! Вурдал, Мор и Шельма останьтесь…
Царь долго и величественно взирал на разбредающееся меж деревьев войско. Площадка у пещеры медленно опустела. Бардак обернулся и в сопровождении своих приближённых отправился в замок.
Войдя в тронный зал, он бросил на трон свою длинную бобровую шубу и сел на неё. Выждав, когда Шайка захлопнет ворота за последним из приближённых, он гулко ударил клюкой в пол и сказал:
— Что ж, мои разлюбезные, теперь пришло время и с вами потолковать. — Царь
хитро прищурился и осмотрелся. — Силой, данной мне свыше, — начал он, — сегодня же
я сниму заклятие со звезды Инглии возле старого Капища! Мне сказано, что она уже потеряла свою силу, и теперь нет смысла прятать её от глаз людских. Из этого источника уже всё выпито.
Есть у меня задумка, как под это дело обустроить и наши с вами дела. Давайте же сейчас всё обстоятельно и обсудим, кто и что будет делать. Мы все должны очень постараться для того, чтобы наш герой Вурдал стал ещё большим …героем, и, главное, чтоб ему никто в этом не помешал…
[i] Артакон — источник Духовной и Природной Силы. Чаще всего так называли амулеты…
[ii]Недоля— (Несреча), старшая дочь Макоши, вяжущая из нити времени, свитой из наших недобрых мыслей и поступков несчастливую Судьбу.
ЛАРЬ 1 КЛУБОК 9
КЛУБОК 9
Сани, запряженные волками, влетели во двор. Чабор на ходу спрыгнул с них и, не удержавшись на ногах, упал. Вскочив в спешке, он наскоро отряхнулся от снега и взбежал на порог Вежи Атара. Тяжелая обмёрзшая дверь открылась неохотно. Дед сидел у очага и что-то читал.
— О! Чабор, — обрадовался он, с трудом поднимаясь на встречу, — я всё знаю. Мой мальчик, это Великое оружие! Вот, я нашёл тексты, в которых сказано, что ваш Бог…
— Дедушка, — выдохнул запыхавшийся Чабор, — там волки. Они запряжены в сани. Помоги, мне их нужно сейчас же отпустить…
Парс удивлённо поднял брови, но переспрашивать и что-либо уточнять не стал.
Они вышли во двор, где безчинствовал вырвавшийся на простор Вайю. Снег был и на земле, и в воздухе, причём, как казалось, и там, и там он присутствовал в равном количестве. Вся эта снежно-ледяная масса металась в лапах безумного ветра, превращая вечер в сущий ад.
Атар был потрясён — волки в упряжи, словно собаки! Внезапный жуткий ураган в тихий зимний вечер…!
То, что ему довелось познакомиться с домовым, рассказавшим ему, что Чабор стал обладателем божественного меча из арсенала самого Индры, казалось уже днём вчерашним. Что ни говори, а события происходили слишком быстро.
Как и просил Говар, волков распрягли и тут же отпустили. Лёгкие плетёные сани спрятали в хлев. Всё это время, перекрикивая рёв обезумевшего ветра, юноша с увлечением рассказывал Атару о произошедшем с ним в лесу. Заканчивал он свой удивительный рассказ уже в доме, после чего до глубокой ночи они обсуждали этот богатый на события день.
Назавтра проснулись уже засветло и за обыденными домашними заботами не заметили, как солнце нырнуло в серую тяжёлую тучу, ускоряя тем самым приближение скорого зимнего вечера. Новый знакомый старика, малыш Домовой не спешил проявляться пред юными очами Чабора, и даже сотворённая стариком треба[i] не смогла заставить показаться этого домашнего Духа. Судя по всему, он был пуглив и осторожен, впрочем, чему тут удивляться? Звездочёт успокоил своего воспитанника, уверив, что Домовой не позднее сегодняшнего заката всё же появится.
С самого утра Атару нездоровилось. Жгучая боль в груди и сопровождающее её удушье заставили старика собраться на короткую прогулку во двор. Чабор же решил остался дома, отговариваясь тем, что ему было вполне достаточно впечатлений от вчерашнего.
Атар прекрасно понимал своего ученика. Просто тому хотелось остаться наедине со своим волшебным оружием, дабы полюбоваться им как следует без посторонних глаз. И тут нет ничего удивительного. Ведь все мальчики в его возрасте были бы не прочь иметь свой меч, впрочем, как и заполучить в своё распоряжение что-нибудь волшебное. Чабору несказанно повезло: вчера он получил и то, и другое.
Старик улыбнулся этой мысли. Он открыл дверь, вышел на порог и замер. Посреди заснеженного двора выложенная плоским булыжником лежала девятиконечная звезда, в самом центре которой покоился большой малахитовый шар Мироздания[ii].
Атар мог поклясться, что никогда за долгое время жизни здесь он не видел даже намёков на что-либо подобное, а тут вдруг такое! Складывалось впечатление, что камни были тёплыми. Они будто протаяли сквозь снег.
Парс смотрел на это чудо во все глаза. Огромная, размером с молодую репу сфера малахита так и тянула прикоснуться к своей идеально отполированной поверхности. Старик сделал несколько неуверенных шагов и, остановившись прямо посреди звезды, присел у круглого зелёного шара. Он в этот миг жалел только об одном — что не имеет возможности позвать Чабора. Боль в его старом сердце всё усиливалась, и Атар, испытавший пусть и приятное, но всё же потрясение, уже с трудом мог вдохнуть.
«Вот как, — тихо прошептал он, сжав зубы от боли, — не хватало ещё здесь помереть…».
И вдруг, словно вспышка молнии, перед глазами старика пронеслись картинки звёздных карт. «Ведь сегодня тот самый день…»!
Чабор был наверху. В это время он как раз примерял старый кушак[iii], недавно привезённый старостой от Орея. Атару он был ни к чему, потому как старик не подпоясывал рубах на расенский манер, ну а Чабору эта вещица пришлась сейчас как нельзя кстати. Сами подумайте, не валяться же полезной вещи в углу, когда новоявленному парубку[iv] не на что прицепить своё оружие?
Вдруг чьи-то мягкие ножки часто затопали по полу в нижней комнате.
«А, — догадался юноша, — треба даром не прошла, всё же явился Домовой, как и было обещано Атаром…
— Оум! Оум! О-о-ум! — как голодный медвежонок, взывал к кому-то Дух дома, продолжая беспокойно бегать из угла в угол.
Чабор не решился сам спуститься вниз и завязать с ним знакомство, а потому отложил кушак и, подойдя к окну, решил посмотреть, где же Атар? Старик стоял прямо посреди двора и растерянно озирался по сторонам. У его ног лежала неведомо откуда взявшаяся выложенная камнем звезда.
И вдруг возле хлева мелькнула неясная тень! Огромный чёрный волк в одно мгновение, словно молния, пересёк двор и, бросившись к старику, убил его!
«Не-е-ет!!!» — истошно закричал Чабор, бросаясь к своему оружию. Ножны отлетели в сторону, а комната озарилась небывалым светом. Пылающий, словно солнце, меч Индры искрился от неистовства и тянул юношу вниз. Чабор кубарем скатился по лестнице, почти не касаясь пола, пролетел к двери и, ударившись в неё, вывалился во двор.
Было уже поздно. Страшный, безхвостый оборотень исчез, а тело бездыханного старика неподвижно лежало в луже собственной крови.
Меч, переставший чувствовать опасность, начал остывать. Юноша нерешительно подошёл к окровавленному телу Атара. Опустив оружие, он стал перед ним на колени и в безсилии заплакал. Позади Чабора, словно сплетаясь из порывов холодного ветра, извиваясь огромными кольцами, появился чудовищный змей. Страшная пасть открылась над самой головой ничего не подозревающего юноши, а зелёные немигающие глаза сузились в предвкушении близкой, полной жизненной силы добычи…
Меч Индры вдруг взвыл и просто взорвался светом. Оторопевший Чабор не смог или, вернее, не успел понять, что произошло. В одно мгновение его руки сильно рвануло, а тело развернуло так быстро, что неготовый к этому хребет пугающе хрустнул.
Перед его глазами зияла чудовищная пасть Змея! Меч Индры безстрашно метнулся к врагу, увлекая за собой зажмурившегося от страха Чабора. Удар…! Неудержимая сила меча заметно ослабела. Юноша нерешительно приоткрыл глаза и увидел, что голова змея лежала на земле отдельно от его истекающей чёрной кровью огромной туши. Было понятно, что в силу вступило какое-то колдовство, поскольку в следующий же миг туловище и голова посланника Пекла рассыпались по снегу лёгким серым пеплом…
… Хоронили Атара втроём: Чабор, староста Иваш и Орей. О том, как погиб старик, юноша, конечно же, им рассказал, умолчал только о сайвоках, мече, Змее и прочих событиях, которые могли быть неправильно поняты друзьями звездочёта. Им хватило повествования и об оборотне. Староста, не на шутку перепугавшись, предложил похоронить парса тайно, чтоб народ не чесал языки попусту. Пусть-де думают, что умер он, как и жил, …тихо. …Так и похоронили…
Иваш настаивал на том, что Чабору следует немедленно перебраться в село, но юноша воспротивился этому. Он не смог бы прожить там и дня, да и зачем ему это, когда рядом есть целый Лес — котёл Мира. Не помогли делу угрозы и запугивания старосты и Орея. Умудрённые опытом мужчины были просто уверены в том, что та тварь, что убила Атара, наверняка не оставит в покое и юношу. Оставаться в брошенном Капище одному было очень опасно. Чабору теперь была одна дорога — отправляться в скит Бабы Йоги.
Само собой, Чабор многого не мог рассказать старосте и Котоме, а потому, ловко уклонившись от их настоятельных просьб, он попросился напоследок переночевать ещё одну ночь в Веже Атара. Мужчины, скрепя сердце, согласились.
Покидая двор, они заверили Чабора в том, что дают ему только одну ночь, а завтра, что бы он ни говорил, заберут его в весь. Юноша, соглашаясь, молча кивнул, а оставшись в одиночестве, твёрдо решил: «В Лес. Не могу больше видеть эту Вежу, эту «звезду», эту треклятую зиму… она всё равно скоро кончится…»
Ночь прошла тихо. Капище словно омертвело без своего хозяина. Не потрескивали балки, не поскрипывали половицы, старое и такое живое раньше здание теперь не издавало ни звука. Наверное, даже Домовой покинул его, поскольку он никак больше себя не проявлял.
На другой день с самого утра Чабор собрался, оделся потеплее и вышел во двор. С собой взял только увесистый узелок со съестными припасами да притороченный к потрёпанному кушаку меч Индры.
Едва юноша отошёл от порога Атаровой Вежи, как с досадой сплюнул себе под ноги. Из-за угла появилась запряжённая в сани гнедая старосты. Иваш ещё накануне почувствовал что-то неладное, отмечая странную молчаливость повторно осиротевшего юноши, а потому решил сегодня приехать пораньше.
Староста, окинув взглядом путника, сосредоточенно сдвинул брови и спрыгнул с саней:
— Ты никак на охоту собрался? — то ли шутя, то ли всерьёз спросил он.
— В лес я, — сухо ответил Чабор.
— Понятно, что не к бабке Маланье в сарай охотиться — ясно, в лес.
— Совсем я в лес. Прощай, дядь Иваш, — отрезал юноша. — Распорядись тут, пусть берут, кто чего хочет. Книги и свитки свои не забудь, да и Атаровы не бросай. Пусть у тебя будут, может, ещё кому сгодятся...
— Эй! Ты чего? — не на шутку взбеленился староста. — Стой! В лес, вишь, погулять можно пойти, на охоту, а вот совсем? Как так — совсем? Куда ж там…?
Юноша повернулся и зашагал туда, куда ему было нужно, а староста вдруг умолк. На его глазах рухнуло и превратилось в груду камней старое Дïдово Капище.
Чабор остановился, горько посмотрел на этот каменный завал и снова пошёл своей дорогой. Староста же, когда, наконец, очнулся от произошедшего, только шумно сглотнул да сказал осипшим от страха голосом:
— Коли так, разве ж тогда нельзя? Так-то оно конечно можно…. Иди…. Эко вышло-то…!
[i] Треба— безкровная жертва.
[ii] Шар Мироздания— его закладывали в основание зданий Храмов, Капищ и значимых сооружений.
Строительство теремов знатных Родов тоже начиналось с закладки этого Шара.
[iii] Кушак— пояс, обычно широкий, матерчатый.
[iv] Парубок— молодой человек до 21 года, которому уже разрешалось участвовать в учебных боях на
ристалищах, но только в паре с одним и тем же соперником. После этого возраста, получивший
начальный боевой опыт воин продолжал обучение, уже меняя напарников.
ЛАРЬ 1 КЛУБОК 10
КЛУБОК 10
Ближе к сумеркам всполошилась вся весь. С самого утра только и было разговоров, что о развалившейся Веже да ещё о том, что и старосте тоже перепало от этих бесовских штучек — до сих пор никак в себя не придёт. Многие, в том числе и дети, приходили посмотреть на развалины Капища. Тогда-то и не заметили, что меж других детишек тёрся сын Перехуда — Неврем. Откровенно говоря, на него вообще никто особого внимания не обращал, потому как отроду это дитя было умом обижено. В свои четырнадцать он соображал не лучше грудного младенца. Ну, …жил парень и жил. Худого никому не делал, а что ума Боги не дали, так что тут поделаешь?
В тот день он вместе с другими детьми ходил по заваленному камнями двору Капища. Кто-то из них даже видел, как Неврем нашёл какой-то странный предмет, похожий на охотничий рог, спрятал его за пазуху и пошёл с ним куда-то в сторону леса. Как стало темнеть, хватились, но, сколько бы ни искали, так его и не нашли…
Чабор прошёл по лесу не больше версты[i], пока не сообразил, что рог сайвоков остался под каменными завалами Атаровой Вежи. Раздосадованный этим он отчаянно шлёпнул себя по лбу и собрался было возвращаться, однако тут же решил повременить с этим. В глазах его поплыло какое-то марево, а силуэты деревьев начали закручиваться вихрями. Где было Чабору знать о том, что порой таким образом является людям уже небезызвестный ему дед-Берендей Говар.
Старик уже знал о произошедшем с Атаром. «Что ж, — коротко заключил он, — неспроста сказано в древних письменах о том, что Сварожья ночь[ii]сейчас вступает в самую силу».
Они углубились в лес, стараясь отойти подальше от границ царства Бардака. Всю дорогу Говар торопил и будто горох рассыпал слова о каком-то дальнем путешествии к Рипейским горам. Вскоре юному гостю Светлолеса стало понятно, отчего старик так торопится и нервничает. Оказывается, и в Лесу со вчерашнего дня стало твориться что-тонеладное. Дед-Берендей рассказал и о том, откуда ему стало известно о смерти Атара. Теперь-то Чабор понял, отчего Домовой больше не появлялся. Оказывается, домашние Духи всегда сторонятся посланцев Тёмной Нави. Сильная Нечисть попросту их губит. Этот же первый раз чудом спасся ещё в те времена, когда и сам Чабор едва не погиб, попав лапы чёрной Нави. Застигнутый врасплох в этот раз, Домовой просто сошёл, ловко проскочив через порог явного Мира.
Меч Индры, погубивший пекельного[iii] Змея, открыл ему путь быстрого исхода. В тот день Тёмные явились внезапно, сразу после рассвета. Домовой, сторонясь их, спрятался, так и не успев предупредить людей. Как только он увидел, что с помощью чёрного колдовства нави вытянули из-под земли малахитовый Шар Мироздания, в ближних Мирах запахло серой.
Дух дома зашился в самый дальний угол. Он сидел там тише мыши, всё сильнее чувствуя влияние чёрной Нави. В конце концов, безумный страх выкурил его оттуда и вынудил проявиться.
Чабор, услышав это, рассказал Говару о том, как Домовой бегал по нижней комнате и неустанно повторял: «Оум, Оум, Оум…».
— Его можно понять, — сказал дед-Берендей, — ещё неизвестно, что за лазейку нащупали Бесы между Мирами. Ведь как-то же в этот раз они пробрались к нам в Явь?
Вот, мой мальчик, исходя из этого, я и говорю тебе, что здесь тебе не безопасно. Нужно идти туда, где издревле ревностно хранят рубежи между Мирами, позволяя бродить меж ними только Просвещённым. Я говорю о Белом Городе асов, который в народе называют Свентоград. Он стоит в Рипейских горах, посреди земель Могучей Асии. Правит народами веров и потомками асов Великий асур[iv] Вулкан.
Видно, всё же мы с тобой подтолкнули колесо времени, раз волею судьбы тебя сразу же выносит под Светлые стены этого города. …М-да, — старик бережно огладил серебристую бороду, — мне бы с тобой пойти, да как же это сделаешь? Пока грызня между Бардаком и Запаветом не уляжется, мне отсюда пути нет.
Ничего не скажешь, рьяно зашевелилась чёрная паскудь, чуют, что тебя проспали. Добро ещё, что только дважды серьёзно на свет Божий пробрались, а то давно бы тебя погубили. Видно, и вправду, парень, крепко тебя хранят Светлые Боги и Предки-заступники. Ну, — дед поднял руку и махнул кому-то, — на Бога-то надейся, а сам не плошай.