Только без особой надобности к нам не ходи и сам под землю не спускайся. Так недалеко до беды. Лучше дождись меня или того из наших, кто явится на твой зов. У нас хорошие уши, кто-то непременно тебя услышит.
Ну, давай прощаться. Солнце у тебя за спиной, иди точно на исход[v], и тогда попадёшь домой. Желаю здравствовать и тебе, и Чабору, — сайвок поклонился, зашёл за дерево и исчез.
Вечерело. Атар, не теряя времени, быстро зашагал домой. Он сильно рисковал, оставляя мальчика одного, но как ему было поступить иначе? Что делать, такой уж необдуманной и неблагоразумной становилась его жизнь. К счастью, риск на этот раз оказался оправданным. За время его отсутствия дома ничего не случилось.
Лечение Чабора продлилось целую неделю. Всё это время гость Атара лежал в кровати. Лекарь дважды в день старательно мазал ему колени чудотворной мазью, то и дело меняя вобравшие в себя хворь повязки. За это время старик и мальчик крепко сдружились.
Глядя на каждодневные старания этого весёлого деда, Чабор чувствовал к нему безмерную благодарность и расположение. Долго собираясь духом и подбирая слова, чтобы отблагодарить Атара за его доброту, малыш, отталкивающийся в своих вычислениях от вечера своего появления в былом Капище, определил себе крайним сроком для этого утро восьмого дня. Да только так уж вышло, что суетившийся всё утро старик, был настолько занят какими-то мыслями, что в тот день до обеда с ним вообще невозможно было разговаривать. Долго пропадая в нижней комнате или поднимаясь наверх, продолжая заниматься обыденными делами, он то ли молился, то ли что-то напевал себе под нос на непонятном для мальчика языке.
Тогда Чабор решил дождаться обеда и уже после трапезы выразить старику слова своей благодарности. Однако в тот момент, когда его выздоравливающий организм начал давать ему понять, что как раз сейчас неплохо было бы перекусить, Атар, вопреки ожиданиям мальчика, поднялся наверх без мисок и какой-либо снеди. Всё ещё пребывая в состоянии какой-то странной задумчивости, он сел на край кровати, отбросил одеяло, снял с колен Чабора матерчатые повязки и вдруг сказал:
— Ну что ж, вставай. Будем заново учиться ходить.
Чабор от неожиданности округлил глаза:
— А ноги? — дрожащим голосом спросил он.
— Мой малыш, — улыбнулся старик, — да если бы я этим бальзамом мазал ноги себе, я, наверное, смог бы сейчас бегать с нашим псом на перегонки. Так что ты не переживай, только, …знаешь что? — он хитро подмигнул мальчику. — Для начала мы сделаем с тобой ещё одно …большое дело…
Старик взял нож и, присев на корточки, принялся резать воздух вокруг ног мальчика так, словно их опутывали какие-то невидимые нити. Закончив, Атар осенил себя знаком Огня, и сел на скамейку рядом с постелью найдёныша.
— Вот, малыш, — задумчиво сказал он. — Сейчас ты снова сделаешь свои первые шаги. Те, что были до этого, просто останутся в прошлом, но! Прежде чем ты шагнёшь в свою новую жизнь, я должен тебя предупредить: Тёмная Навь приложит все силы и старания, чтобы свернуть тебя на свои дорожки. Поверь, я знаю, о чём говорю. Скажу больше: в данный момент ты можешь сделать то, что и вовсе приведёт нечистые силы в бешенство.
Каждый человек, взрослый он или, как ты, ещё малыш, в таких жизненных ситуациях имеет право выбора между Светом Знаний или Тьмой неведения. Скажи, ты слышал о том, что на земле есть их проявления «Добро» и «Зло»?
Растерявшийся мальчик молча кивнул в ответ.
— Хорошо, — продолжал Атар, — тогда сейчас, думаю, тебе не составит труда сделать свой выбор, ведь наверняка, зная о Добре и Зле, ты уже задумывался о Правоте иСиле первого и второго?
Прости меня, малыш. Я никогда не думал, что мне придётся предлагать сделать что-либо подобное ребёнку. Как бы мне это всё тебе правильно объяснить? Выбор Тьмы — это верная гибель, выбор же Добра… Зло никому не прощает подобного выбора. Ты сам говорил, что твоя мать намеренно дала тебе имя взрослого человека. Видимо, она знала, что её ждёт, и, стараясь дать тебе защиту, поступила именно так. Я понимаю, что на дворе не «зелёные святки[vi]», но, несмотря на это, судьба вынуждает тебя уже сейчас сдать все свои детские уроки.
Я смотрел звёздные карты моего Пророка, я внимательно изучал ваш Коляды Дар[vii]. Дело в том, что тебе нужно начать снова ходить не позднее завтрашнего дня. Завтра в страшной силе будет Чёрная Луна, а после этого, так уж получается, что недели две лучше вообще ничего нового не начинать. Так что же нам с тобой, ждать ещё две недели? Нет, Чабор, я думаю, что лучше уж сегодня. Тоже не самый простой день, однако ближе к полудню солнце благоволит ко всем, кто стоит на праведном пути, так что будь готов, тебе придётся выбирать. Но! Прежде чем что-либо сказать, помни: такие важные моменты не терпят лишних слов.
Оторопевший мальчик во все глаза смотрел на Атара, но… не видел его. Перед ним сейчас пылал огненный шар. Огонь был повсюду, даже внутри его самого! Чабор, открыв своё чистое сердце навстречу этому Божественному пламени, ощутив его мощь, в первый же момент порывался заявить о своём выборе, но, вспомнив про «лишние слова», терпеливо выждал, когда трепетавшее от волнения сердце успокоится, и только после этого твёрдо произнёс:
— Я выбираю… Свет!
— Хорошо, — улыбнулся звездочёт. — Тогда готов ли ты отречься от влияния Повелителя Тьмы и всех его приспешников? Готов ли посвятить свою жизнь служению во
имя торжества Света Знаний на земле?
Мальчик снова кивнул.
— Тогда назови себя и заяви о своём отречении от деяний Чёрного Бога от своего имени и от имени своего Рода так, как сделал бы достойный потомок Великих Предков. Знай: каждое твоё слово сейчас имеет тело. Как лесная птица, оно спорхнёт с твоих уст и улетит, навечно оставшись жить, ведь то, что сейчас прозвучит, будет Великая Клятва…
Чабор не понимал, что с ним происходит. Его Душа, словно во сне, летала где-то в небесах, а тело оставалось посреди комнаты. Время растворилось, оно просто исчезло. Внутри него проснулся целый мир, безконечный, полный голосов и ощущений, мир, в котором он сам был огромен, как небо.
— Я Чабор, сын Багора, внук Бородика, от своего имени и имени своего Рода отрекаюсь от деяний Чёрного Бога и всех его приспешников. Свято клянусь служить Богам и Предкам наша…
Слова рождались прямо под сердцем и, не задерживаясь, текли могучей рекой, пропитанной древней силой.
— Теперь вперёд! — требовательно сказал Атар. — Докажи, что ты можешь идти выбранным тобой путём Света…
Мальчик улыбнулся и уверенно шагнул в свою новую жизнь...
Этот день они закончили праздничным ужином, за которым Чабор с восхищением рассказывал старику о том, что он пережил сегодня во время клятвы. Тогда парс не придал значения тому, что пёс и кот ведут себя как-то странно. Ведь они едва не подрались из-за еды, а такого за ними никогда не водилось. О, если бы только старик мог знать…, если бы только…
Пришла ночь. Чабор пожелал деду блага и лада и отправился спать, а его целитель, проследив за тем, как мальчик, придерживаясь одной рукой за стену, поднялся наверх, провёл его взглядом, после чего озадаченно осмотрел комнату, прицениваясь к царившему в ней безпорядку. Он взял два кувшина с целебным отваром и поставил их в нишу над своей кроватью.
Было уже поздно. Старый звездочёт так устал, что, тяжко вздохнув, решил оставить всю дальнейшую уборку до утра, оно ведь, как известно, вечера мудренее. Где ему было знать, что оставленные в стенной нише кувшины ночью докажут обратное. Не сделай он этого, наша история закончилась бы уже после полуночи, впрочем, обо всём по порядку…
[i] Урманный Лес — тайга, непроходимый, густой лес.
[ii] Сайвоки — волшебные подземные карлики, иногда упоминаются как Чудь белоглазая — часть или
побратим известного по Славянским сказкам и былинам народа Чудь.
[iii] Богиня подземного царства Сумерла и бог Озем хранят в стороне от алчных людей богатства, доверяя
пользоваться ими только избранным и только для светлых целей.
[iv] Мидгард-Земля — древнее название нашей планеты.
[v] Восток.
[vi] Зелёные святки— древний Славянский праздник. Отмечался в Травне (мае). В это время проводили
обряд посвящения мальчиков. Доказавшие свою состоятельность как юные воины и мастера,
становились парубками. У них отнимались детские имена, которые с помощью специального обряда
смывали в реке и нарекали (от слова река) их новыми именами. Праздник зелёные святки, дни Рода 21-
25 мая)
[vii] Коляды Дар— то, что позже назвали календарь. Даарийский круголет Числобога, древний Славяно-Арийский календарь.
ЛАРЬ 1 КЛУБОК 6
КЛУБОК 6
Сон жадно поглотил безмерно уставшего за последние дни Атара, затягивая его в омут тяжёлых видений. Ему снились чёрные тучи, медленно ползущие над голыми, серыми холмами. Жёсткие порывы ветра вызывали дрожь и пронизывали тело до самых костей.
На одном из холмов, у края глубокого ущелья старик увидел Чабора. Мальчик сидел на сплющенном сером валуне и задумчиво смотрел в низкое свинцовое небо. Скала вокруг него была просто иссечена расщелинами. И вдруг ближайшая из них, расположенная прямо за спиной Чабора, «ожила». Атар даже не сразу понял, как такое могло произойти? К его ужасу, причиной столь необычного явления служила огромная змея, что медленно выползала из этой глубокой трещины.
Парс попытался крикнуть, но слова, словно ком, предательски застряли в его перехваченном страхом горле. Тогда, понимая, что любое промедление сейчас подобно смерти, он бросился к змее и, схватив у головы, что было сил стал её душить. Гибкое, сильное тело тут же начало извиваться и предательски выскальзывать из его взмокших от чрезмерного напряжения рук. Ещё миг — и эта волшебная змея, невероятно увеличившись в размерах, уже сама сжимала в тесных кольцах потерявшего силы Атара.
Свободным от борьбы хвостом она подтащила большой камень и, придавив им ноги старика, снова поползла к Чабору. Ари безуспешно пытался выбраться из-под невероятно тяжёлого груза. Собственная безпомощность выводила его из себя и запредельно обостряла реальность происходящего. Внезапно парс услышал голос:
— Вставай! Вставай — или всё погибнет!
Атар вздрогнул и …проснулся. По стенам Капища метались призрачные тени. Это были сполохи от очага, раздутого ветром, ворвавшимся в распахнутую настежь дверь. Старик похолодел от ужаса. У лестницы, словно каменное изваяние, застыл силуэт ощетинившегося в злобе пса, а рядом с кроватью Атара, скованный теми же неведомыми чарами, сидел кот.
Звездочёт попытался встать, но вдруг почувствовал, что его ноги неподвижны. Они и в самом деле были словно придавлены огромным невидимым камнем.
Вокруг происходило что-то ужасное, непоправимое, а парализованный злым колдовством Атар ничего не мог с этим поделать! Сам не понимая зачем, он схватил из стенной ниши то, до чего только мог дотянуться, а именно оставленный накануне вечером кувшин с отваром. Не раздумывая ни секунды, он сунул руку в его горлышко, зачерпнул травяной жидкости и плеснул себе на ноги…
К его удивлению, ни одна капля отвара не долетела до постели! Вся жидкость, словно попав на раскалённое железо, зашипела и моментально превратилась в пар. Что-то живое и невидимое дёрнулось, отпрянув в сторону. Затёкшие от незримого груза ноги были свободны.
Старик, не теряя времени, спрыгнул на пол и начал яростно орошать пространство вокруг себя оставшейся в кувшине жидкостью. Его невидимый враг завизжал где-то у стола и, опрокинув близстоящую скамью, гулко упал на пол. Атар тут же плеснул из кувшина на место его падения. Разящая струя отвара попала точно в цель.
Невидимка, ослеплённый болью, вскочил и, как видно, ударился в стену. В воздухе раздался пронзительный свист, затем хлопок и, наконец, наступила мёртвая тишина. Похоже, с этим «гостем» было покончено…
Атар, предусмотрительно прихватив с собой из ниши второй кувшин, тут же бросился наверх. Открывшееся зрелище заставило его остановиться. В слабых лучах лунного света, вытянув руки над постелью мальчика, стоял кто-то в тёмном балахоне. Несмотря на то, что голову недомерка-пришельца скрывала ткань капюшона, он сразу заметил появление Атара. В замешательстве чужак резко отдёрнул руки от мальчика, сделал шаг назад и замер.
Чёрная дыра, скрывающая его лицо, хищно вытянулась в сторону хозяина жилища. Чужак внимательно изучал того, кто каким-то образом исхитрился вырваться из цепких лап его слуги. По разумению старика, непрошеному гостю было самое время дать дёру, ведь за его спиной был проём бойницы. Учитывая почтенные годы дерева, из которого в этой нише было сделано окно, это являлось малозначительной преградой.
Но чужак и не думал отступать. Атар очень быстро понял это, заметив вспыхнувшие под капюшоном врага злые огоньки звериных глаз. В этот же миг незнакомец резко направил руки в тёмный угол комнаты справа от окна. Мгновение — и он хлёстко, словно бичом, взмахнул ими в сторону парса. Старик, толкаемый чувством самосохранения, пригнулся. Тут же за его спиной раздался сильный хлопок. На голову посыпались мокрые глиняные черепки и капли …молока? Снарядом в руках чёрного мага оказался кувшин, что стоял у кровати Чабора.
Похоже, чужак и сам не ожидал того, что энергия его колдовства выхватит из угла такую безделицу. Он тут же стал исправлять свой досадный промах. Едва только успел лекарь метнуться в другой угол, как в место его прежнего пребывания, разлетаясь на куски, с грохотом полетела тяжёлая скамья.
Старик понял, что два раза ему повезло и вечно это везение продолжаться не может, поэтому он не нашёл ничего другого, как плеснуть и в этого пришельца своим целебным отваром. Как только первые капли попали во врага, в комнате раздался пронзительный визг. Чужак, понимая, что не может противостоять освещённой воде, трусливо закрывшись руками от надвигающегося на него хозяина жилища, присел.
Атар знал, что пришелец не сдастся так просто, а потому предусмотрительно шагнул в сторону. К счастью, ослеплённый болью «гость» этого не заметил. Взмах его страшных рук с щелчком хлыста ударил в стену позади парса большим огненным шаром.
Комната наполнилась серным дымом и смрадом болота. Чужак вложил в этот энергетический удар всю оставшуюся силу. Теперь он был настолько истощён, что, не в силах держаться на ногах, просто рухнул на колени и склонил голову в покорном ожидании своей участи.
Парс решительно шагнул к непрошеному гостю и разом вылил остатки отвара ему на голову. Незнакомец тут же упал навзничь и выгнулся мостом. Воздух разрезал его истошный крик. По комнате, словно рассыпавшиеся бусины чёток, заскакали голоса сотни злобных духов, вылетевших из-под его чёрной хламиды. Им было очень неуютно в помещении, окроплённом чудодейственной водой. Голоса, словно перепуганные мыши, едва рассыпавшись, тут же бросились обратно под колдовскую одежду. Сгорбившись и дёргаясь, словно в лихорадке, тот с большим трудом поднялся и медленно поплыл над полом к лестнице.
— Иди, — сказал ему вслед Атар, — теперь ты безопасен и безполезен тому, кто тебя прислал. Слава Богам, мне не придётся утруждать себя, думая над твоей участью, ведь не позавидуешь тому, кто перестал быть нужен твоему Хозяину.
Пришелец поднял руки. Балахон свалился на пол, а из-под него выкатилась крохотная горошина, которая, подпрыгивая на ступенях, тут же рассыпалась в прах и растворилась, подхваченная безумствующим внизу ветром.
Атар осторожно поднял балахон, спешно сошёл по лестнице и швырнул его во мрак ночи. Едва перевалившись за порог, одежда пришельца вспыхнула сине-зелёным пламенем и исчезла…
В эту ночь сон не спешил к Чабору. Перемены, что произошли в его жизни, непривычность всего окружающего, да и то, что за время болезни он хорошо выспался, гнали дрёму прочь.