И тут Гульд решил исчезнуть со сцены. «Я очень хочу оставить последнюю половину своей жизни себе», – заявил он и в 32 года полностью прекратил концертную деятельность. В общей сложности он дал менее 300 концертов. Большинство гастролирующих музыкантов набирают такое количество всего за три года. Гульд продолжал работать как безумец, но больше не выступал на публике. Ему нужен был полный контроль, который можно было получить только в студии звукозаписи. И, как ни странно, его уход со сцены никак не ограничил его влияния в мире музыки – более того, оно усилилось. Как отмечает Кевин Баззана, Гульд продолжал «сохранять свое присутствие путем бросающегося в глаза отсутствия». Он работал до самой смерти, которая наступила в 1982 году. На следующий год его внесли бы в Зал славы премии «Грэмми».
Что говорил сам Гульд о своих странных привычках и безумном образе жизни? «Я не считаю себя таким уж эксцентричным». Биограф Кевин Баззана пишет: «Это вершина эксцентричности: не считать себя таким уж эксцентричным, когда каждая твоя мысль, каждое твое слово и действие отличают тебя от всего остального мира».
Гульд определенно не стал бы музыкальной легендой без поддержки в раннем детстве и огромной финансовой помощи родителей. Он был слишком хрупким и особенным созданием, чтобы выдержать грубость внешнего мира. Без той трепетной заботы он мог стать всего лишь закутанным в шерстяное пальто бродягой во Флориде…
Давайте поговорим об орхидеях, одуванчиках и обнадеживающих уродах. (Если вы уже устали от этой темы, прошу вас потерпеть еще немного.)
В последнее время детей все чаще сравнивают с одуванчиками и орхидеями. Большинство детей – одуванчики. Одуванчики жизнестойкие. Пусть это не самые красивые цветы на свете, зато они прекрасно растут без ухода. Их не сажают специально. Это ни к чему. Одуванчики благополучно рассеиваются сами практически в любых условиях. Орхидеи не такие. Без должного ухода они чахнут и погибают. Но, если о них заботиться, они распускаются самыми причудливыми цветами. Мы сейчас говорим не только о цветах и не только о детях. Мы говорим о новейших генетических исследованиях.
В новостях периодически рассказывают о каком-нибудь гене, который вызывает то или это. Наша первая реакция – назвать этот ген соответственно «плохим» или «хорошим». Допустим, обнаружили ген, вызывающий алкоголизм или жестокость. «Уф, как хорошо, что у меня его нет», – облегченно вздыхаете вы. Он же плохой. В психологии существует так называемая диатез-стрессовая модель. Она подразумевает, что если у вас есть «плохой» ген, то в стрессовой ситуации реализуется ваша генетическая предрасположенность к развитию нервного расстройства вроде депрессии или тревожности. Остается лишь надеяться, что вам не достанется этот ген, способный превратить вас в чудовище. У данной теории есть один минус: ученые все больше сомневаются в ее обоснованности.
Новейшие исследования в области генетики переворачивают модель «плохих»/«хороших» генов с ног на голову и позволяют выдвинуть гипотезу, по смыслу близкую к концепции качеств-усилителей. Психологи называют ее теорией дифференциальной чувствительности. Одним и тем же ножом можно убить человека, а можно приготовить еду для семьи. Каким окажется нож – хорошим или плохим, – зависит от контекста.
Возьмем конкретный пример. У большинства людей нормальный ген DRD4. Но некоторые из нас являются носителями этого гена с аллелью 7R. Ой-ой. Аллель 7R принято ассоциировать с СДВГ, алкоголизмом и жестокостью. Такой ген считается плохим. Но постойте. Израильский ученый Ариэль Кнафо провел эксперимент с целью проверить, какие дети поделятся конфетой по собственной инициативе. Большинство трехлеток не желали отдавать сладкое угощение, если в этом не было необходимости. Кто же из них был готов охотно поделиться? Дети с «плохим» геном DRD4-7R. Откуда у них это стремление помочь? Видимо, это не «плохой» ген. Как с тем ножом, все зависит от контекста. Дети с этим геном, выросшие в неблагоприятной среде, в условиях недостатка любви и внимания превращались в алкоголиков и бандитов. А вот выросшие в атмосфере любви, заботы и внимания становились еще добрее, чем дети со стандартным вариантом гена DRD4. Эту разницу определял контекст.
Некоторые другие гены, связанные с поведением, демонстрируют похожий эффект. Подростки с определенным типом гена CHRM2, воспитанные в нездоровой обстановке, становятся самыми серьезными правонарушителями. Подростки с тем же геном, выросшие в хорошей полноценной семье, оказываются в числе лидеров общества. Дети с вариантом 5-HTTLPR и доминирующими родителями проявляют высокую склонность к обману, тогда как дети с тем же геном и заботливыми родителями лучше всех выполняют правила. На этом пока закончим с аббревиатурами.
Большинство людей – одуванчики. У них все складывается хорошо практически при любых обстоятельствах. Но есть и орхидеи. Они генетически более чувствительны не только к негативным влияниям, но и к любым стимулам в целом. Они не будут цвести в грязи на обочине, как одуванчики. Но если они растут в красивой теплице, то их красота посрамит любой одуванчик. Писатель и журналист Дэвид Доббс в статье, опубликованной в журнале The Atlantic, отмечает: «Те же самые гены, которые причиняют нам больше всего неудобств как биологическому виду, вызывая саморазрушающее и антисоцильное поведение, лежат в основе феноменальной адаптивности человечества и эволюционного успеха. В дурной среде и при неадекватных родителях дети-орхидеи могут испытывать депрессию, страдать наркотической зависимостью или оказаться в тюрьме, но в правильной обстановке и при хороших родителях они способны превратиться в самых творческих, самых успешных и счастливых людей».
И вот мы добрались до обнадеживающих уродов. Кто они такие? «Обнадеживающий урод – это представитель биологического вида, радикально отклоняющийся от нормы в результате генетической мутации, которая дает потенциально адаптируемое преимущество». Дарвин утверждал, что эволюция происходит медленно и постепенно, но Рихард Гольдшмидт выдвинул теорию о том, что природа, возможно, время от времени ее форсирует. И над ним насмехались, считали его чудаком. Но в конце XX века некоторые ученые, такие как Стивен Джей Гулд, начали осознавать, что гипотеза Гольдшмидта могла иметь под собой реальные основания. Исследователи стали замечать примеры достаточно резких мутаций, согласующихся с теорией обнадеживающих уродов. Время от времени природа пробует что-то новое, и если какой-то «мутант» найдет подходящую среду и преуспеет, то, возможно, в итоге вид изменится в лучшую сторону. И опять мы видим сходство с концепцией качеств-усилителей. Писатель и журналист По Бронсон однажды сказал: «Вся Кремниевая долина основана на недостатках, которые только здесь и поощряются».
Если бы я вам сказал, что у вашего сына будут непропорционально длинные руки и верхняя часть туловища, слишком короткие ноги, слишком большие кисти и стопы, вряд ли бы вы запрыгали от радости. Объективно ни одна из подобных характеристик не кажется достоинством. Но, когда такое описание слышит опытный тренер по плаванию, он видит будущего олимпийского чемпиона.
Майкла Фелпса следует считать человеком Икс – мутантом со сверхспособностями. Совершенен ли он в физическом смысле? Отнюдь. Фелпс плохо танцует. Он даже плохо бегает. Честно говоря, он вообще не приспособлен к передвижению по суше. В своей статье в New York Times Марк Левайн описывает сочетание необычных физических характеристик Фелпса, сделавших его потрясающим пловцом. Да, он сильный и стройный, но пропорции его тела нестандартны для человека ростом 193 сантиметра. Более длинные руки означают более мощные гребки в бассейне. Фелпс вошел в состав олимпийской сборной США в 15 лет. С 1932 года никто не делал этого в столь юном возрасте. Что для него самое трудное как для пловца? Нырять в бассейн. Он делает это медленнее, чем остальные. Его тело просто не создано для того, чтобы ловко двигаться вне воды. И этот «урод» не просто обнадеживающий: он выиграл больше олимпийских медалей, чем любой другой спортсмен за всю историю Игр.
Как это соотносится с успехом вне спорта? Исследователи Венди Джонсон и Томас Бучард полагают, что гениев тоже можно считать «обнадеживающими уродами». Если Майкл Фелпс становится неуклюжим на твердой земле, то Гленн Гульд был совершенно безнадежен в светском обществе. Но оба они преуспели, оказавшись в наиболее подходящей для себя среде.
Итак, мы увидели, что некоторые орхидеи чахнут от неадекватного воспитания и расцветают, когда о них правильно заботятся. Чем еще может быть обусловлено превращение одних «уродов» в обнадеживающих, а других – в безнадежных? Почему некоторые люди становятся безумно успешными, а другие – просто безумными? Психолог Дин Кейт Саймонтон говорит, что при прохождении личностных тестов «результаты творческих гениев по патологическим отклонениям находятся на уровне средних. У творческих людей больше психических отклонений, чем у среднестатистического человека, но меньше, чем у действительно душевно больных. Можно сказать, что в них ровно столько безумства, сколько нужно».
Слишком часто мы классифицируем явления как «плохие» или «хорошие», хотя правильнее было бы назвать их «другими». Израильской армии были нужны люди, способные анализировать снимки со спутников в поисках потенциальных угроз. Ей необходимы были солдаты с выдающимися навыками зрительного анализа, способные целый день без устали рассматривать одни те же снимки со спутника и замечать мельчайшие изменения. Это непростое задание. Но отдел электронной разведки нашел идеальных кандидатов там, где никто и не подумал бы искать. В армию начали призывать молодых людей с аутизмом. Многие аутисты испытывают трудности с межличностным взаимодействием, зато превосходно справляются со зрительными задачами вроде собирания пазлов. Они стали настоящей находкой для армии своей страны.
Доктор Дэвид Уикс, клинический нейропсихолог, писал: «Эксцентричные люди – это носители мутаций, созданных социальной эволюцией; они обеспечивают интеллектуальный материал для естественного отбора». Они могут быть орхидеями, как Гленн Гульд, или «обнадеживающими уродами», как Майкл Фелпс. Мы слишком много времени и сил тратим на попытки быть «хорошими», тогда как «хороший» – это всего лишь среднестатистический. Чтобы стать великим, нужно быть другим. Но, опираясь на то, что общество считает лучшим, нельзя стать другим, потому что общество не всегда знает, что ему нужно. Чаще быть лучшим – значит быть лучшей версией самого себя. Как заметил Джон Стюарт Милль, «самая большая опасность нашего времени заключается в том, что лишь немногие люди осмеливаются быть эксцентричными».
В правильных обстоятельствах плохое может быть хорошим, а странное может быть красивым.
Стив Джобс был обеспокоен.
В 2000 году он и другие руководители студии Pixar задавали себе один и тот же вопрос: неужели студия сдает свои передовые позиции? «История игрушек», «История игрушек 2» и «Жизнь насекомых» имели оглушительный успех, но руководство опасалось, что на волне этого успеха студия, имя которой считалось синонимом творческого экспериментаторства, разрастется, станет медлительной, неповоротливой и будет почивать на лаврах. Что делать?
Чтобы привнести в команду струю свежего воздуха, в качестве руководителя следующего большого проекта компания наняла Брэда Бёрда – режиссера нашумевшего мультипликационного фильма «Стальной гигант». Джобс, Лассетер и Кэтмелл решили, что его талант поможет компании избежать застоя.
Стал ли он выводить Pixar из творческого кризиса с помощью лучших сотрудников компании? Нет.
Стал ли он нанимать лучших аниматоров со стороны, чтобы влить свежую кровь? Нет.
Не то было время, чтобы осторожничать и полагаться на проверенные отфильтрованные таланты. Они привели компанию к успеху – но они же стали и виновниками творческого кризиса.
Собирая команду для работы над новым проектом, Бёрд раскрыл свой план: «Дайте нам белых ворон. Мне нужны недовольные художники. Я хочу видеть в своей команде людей с нестандартными идеями, которых раньше никто не слушал. Позовите сюда всех тех, кого выставляют за дверь». Перевод: дайте мне своих нефильтрованных художников. Я знаю, что они безумцы. Именно это мне и нужно.
Джобс, Лассетер и Кэтмелл согласились. И команда Бёрда не просто использовала нетрадиционный подход к созданию мультфильмов. Она изменила формат работы всей студии:
Мы дали белым воронам шанс доказать свои теории и в итоге изменили некоторые рабочие процессы. При меньшей стоимости минуты анимации, чем в предыдущем проекте – «В поисках Немо», – мы создали мультфильм, в котором в три раза больше декораций и есть вещи, которые было очень непросто сделать. Такой результат был достигнут благодаря тому, что руководство Pixar позволило нам экспериментировать с самыми безумными идеями.
Этим проектом была «Суперсемейка». Она собрала более 600 миллионов долларов в прокате и получила премию «Оскар» за лучший анимационный полнометражный фильм.
Одни и те же черты могут превратить человека в кошмар для окружающих или сделать его тем, кто изменит мир.
Брэд Бёрд знал: наиболее одаренные творческими способностями люди невыносимы в общении. Результаты исследований показывают, что они более высокомерны, нечестны, неорганизованны и хуже успевают в школе. Как бы ни отпирались учителя общеобразовательных школ, творческих учеников они все же не любят: те создают проблемы и не подчиняются инструкциям. Вы взяли бы на работу такого человека? Вряд ли. Поэтому неудивительно, что уровень развития творческих способностей обратно пропорционален количеству положительных характеристик в оценке деятельности работника. По данным исследований, творческих людей с меньшей вероятностью повышают до должности генерального исполнительного директора.
X. Р. Гигер – человек, чья фантазия породила жутких существ из фильма «Чужой», – говорил: «В Куре, Швейцария, “художник” – это синоним пьяницы, бабника, бездельника и простофили».
Но, как известно каждому математику, средние величины обманчивы. Эндрю Робинсон, директор знаменитого рекламного агентства BBDO, однажды сказал: «Когда твоя голова лежит в холодильнике, а ноги – на раскаленной плите, средняя температура твоего тела нормальна. Я всегда с опаской отношусь к средним показателям».
Как правило, все, что было создано для специфических обстоятельств, в стандартных условиях малоэффективно. А качества, которые считаются «в целом хорошими», в экстремальных условиях становятся недостатками. Пиджак, который прекрасно служит нам восемь месяцев в году, не спасет нас от зимней стужи. По аналогии: качества-усилители, которые в целом считаются негативными, в определенном контексте оказываются чрезвычайно полезными – как машина «Формулы-1», на которой невозможно ездить по городским улицам, но которая бьет все рекорды на гоночной трассе.
Это вопрос элементарной статистики. С точки зрения пределов результативности средние показатели неважны – важны крайние отклонения от нормы. Почти всегда и везде люди пытаются избавиться от худшего, чтобы улучшить среднее. Но тем самым мы также уменьшаем разницу между крайними показателями. Отсекая левую часть кривой, мы улучшаем средний показатель, но в отсеченной части могут находиться не менее полезные качества, чем в правой.
Отличный пример – широко обсуждаемая взаимосвязь между творческими способностями и психическими заболеваниями. В своем исследовании «Парадокс сумасшедших и гениев» Дин Кейт Саймонтон выяснил, что умеренно творческие люди психически здоровее среднего, но среди людей с высокой степенью творческой одаренности намного чаще встречаются психические нарушения. Как и в теории фильтрации лидеров, для достижения вершин успеха приходится использовать качества, которые в нормальных условиях считались бы недостатками.
То же самое можно сказать о самых разных расстройствах – и талантах. Результаты исследований показывают, что люди с синдромом дефицита внимания более успешны в творческих видах деятельности. Психолог Пол Пирсон обнаружил связь между чувством юмора, невротическим состоянием и психопатией. Импульсивность считается отрицательной чертой характера и нередко упоминается в одном контексте с жестокостью и преступной деятельностью. Однако творческие люди тоже импульсивны.