– Боль на тренировке – это смерть в бою! – подытожил Духовлад – Продолжай отрабатывать удар на дереве, и не наваливайся на «оружие».
Он вернулся к повторению своей программы, а Далибор, подобрав своё «копьё», побрёл к засохшему дереву, всё ещё потирая зад и немного прихрамывая.
На небольшом расстоянии, сквозь густой кустарник, за ними наблюдал Предраг. Отойдя в лес по нужде, он услышал неподалёку глухой стук и, окончив свои дела, тихонько пошёл на него. Став свидетелем всей вышеописанной ситуации, он задумался, прищурив глаза и поглаживая бороду. Его поразили быстрота и лёгкость движений Духовлада, спокойное и расчётливое поведение в этой учебной схватке. Этот парень явно мог усилить его собственный отряд, но Предраг никогда не принимал импульсивных решений. И сейчас он размышлял в своём обычном ключе:
«Да у парня отличные боевые навыки! А ведь и не скажешь… Такой покладистый, тихий… Надо бы завлечь его к себе. Да, такой боец просто находка! Боец… Но кто знает, как он покажет себя в бою? Вдруг он робок духом? А ведь это делает бесполезными самые лучшие бойцовские навыки… При таком развитии событий может пострадать моя репутация в отряде. Пусть сначала покажет себя в налёте. Правда, тогда его могут привлечь к себе другие… Но кто?! Тур? Он уже «поставил крест» на парне перед воинством, а этот самовлюблённый дурак легче расстанется с правой рукой, нежели признает, что ошибся. Ворон? Этот всегда больше обеспокоен обстановкой в среде своих людей, и мало обращает внимания на происходящее в остальном воинстве. Вук и Ратибор вообще не терпят подле себя других… Значит, нужно присмотреть за парнем в ближайшем налёте, и если проявит себя молодцом, то сразу же брать его под опеку…»
Порешив на том, Предраг убрался от кустарника так же тихо, как и подошёл.
***
Прошло около месяца. Удар Далибора заметно обострился, в движениях появились лёгкость и хлёсткость. Теперь, по наставлению Духовлада, он должен был отрабатывать укол не стоя на месте, а двигаясь произвольно то в одну, то в другую сторону вокруг дерева, представляя, что это живой противник, тоже предпринимающий определённые действия. Видя, что отрабатываемый долгое время удар уже даётся ему легко и непринуждённо, ученик просил наставника научить его ещё каким-нибудь движениям. Духовлад был удовлетворён качеством удара Далибора, но пока другие вещи показывать ему отказался. Он думал, что следующий налёт должен вот-вот случиться, и всерьёз опасался, что новые, плохо отработанные движения, могут сбить с толку Далибора в реальной боевой ситуации. Для первого боя вполне достаточно, нескольких простеньких защит и обычного колющего удара, уже хорошо отработанных его учеником. Разумеется, Дадибор, «надув губы», эту точку зрения не разделял.
В обычный день, после общего обеда, Духовлад, Всесмысл и Далибор, мыли в ручье котлы. Всесмысл, как всегда, без устали рассказывал что-то из своего бездонного багажа, терпеливо накопленного в Хранилище Еретических Текстов. Духовлад молча слушал его, изредка усмехаясь или поднимая брови в знак удивления. Далибор тоже молчал, но лицо его было напряжённым. Всё это время, день за днём, в нём медленно, но уверенно возрастала неприязнь к учёному доходяге. Как человек неглубокого сознания и импульсивной натуры, он не пытался разобраться в причинах этих негативных эмоций, а просто с готовностью отдавался их бурному течению. Внезапно он поднялся во весь рост, и гневно обратился к Всесмыслу:
– Да сколько можно болтать?! Закрывается у тебя рот хоть когда-нибудь?! Дай хоть немного в тишине побыть!..
Испугавшись, беглый богослов сразу заткнулся на полуслове, искоса поглядывая на Далибора, опасаясь, что тот захочет подкрепить своё требование рукоприкладством. Духовлад повернулся к Далибору, и спокойно проговорил:
– А мне интересно его слушать. Если хочешь побыть в тишине, можешь пойти и заняться чем-нибудь другим. Я домою этот котёл за тебя.
– За меня?! – возмущённо воскликнул Далибор, и указал пальцем на Всесмысла – Да это его работа! Чего мы вообще возимся здесь?!
Духовлад ничего не ответил, а просто молча смотрел в глаза своего товарища ничего не выражающим взглядом. Далибор махнул рукой, и быстрым, нервным шагом побрёл вглубь леса.
– Мне жаль, что вы поссорились из-за меня – виновато произнёс Всесмысл, когда Далибор скрылся в чаще.
– Это не из-за тебя. Он слишком вспыльчив, нетерпелив. Боюсь, что это может погубить его. Надеюсь, что долгий и тяжёлый путь постижения воинской науки изменит его – ответил Духовлад, и, повернувшись к собеседнику, спросил его, глядя в глаза – Как ты считаешь?
Всесмыл отвёл взгляд и, продолжая драить котёл, искренне ответил:
– Я считаю, что гордыня и здравый смысл никогда не уживутся в одной голове, но второе вполне может победить при слабом теле. Но если тело обрело силу, а разум находится во власти гордыни, то здравого смысла им не видать уже никогда!
***
Далибор, раздираемый возмущением, пришёл к сухому дереву, у которого они с Духовладом обычно тренировались. Достав припрятанное в кустах учебное копьё, он стал отрабатывать на дереве удары. Кипевшая в нём ярость, делала его движения как никогда быстрыми, расслабленными, хлёсткими. И удары звучали небывало звонко, выдавая свою возросшую мощь, но он всего этого не замечал. Клокочущее злобой сознание Далибора «пережёвывало» прошедшую ситуацию, да и всё, что имело к ней отношение. Почему Духовлад принимает сторону этого бесполезного слабака и труса, которого он узнал только здесь?! Это вместо того, чтобы поддержать его – Далибора – ведь они вместе преодолели столько испытаний! Теперь он отказывается учить новым боевым приёмам… Что это? Недоверие? А может Духовлад сам больше ничего не знает, и только корчит из себя умелого воина?.. Воина?! Да он только и знает, что лазить за этим доходягой, да выполнять за него хозяйственную работу! Да и в обозе он всегда молча делал всё, что скажут! Может он на тренировке такой хладнокровный, а в бою сразу штаны обмочит… Обычный трус…
Далибора прервал голос, раздавшийся за спиной:
– А ты хорош!
Парень перестал наносить удары, и повернулся назад. Там, сложив руки на груди, стоял Опара. Далибор уже успел заметить, что среди людей, преданных Туру, этот человек занимает важное положение. Между тем тот продолжил:
– У тебя хороший удар, быстрые движения… Где ты так наловчился?
– Когда я жил в Златоврате, то лазил украдкой в казарму, и подглядывал, как тренируются стражники – сам не зная зачем, соврал Далибор.
– А почему ты здесь? Разве ты не должен мыть котлы?
Парень посмотрел в глаза собеседника, и гордо ответил:
– Там и без меня есть кому этим заняться.
Опара одобрительно улыбнулся и направился обратно в лагерь. Уже уходя, он повернулся и сказал:
– Из тебя получится толковый человек. Одни люди рождаются, чтобы работать, а другие – чтобы пользоваться плодами их работы. Ты на правильном пути. Не буду мешать тебе тренироваться, это полезно как для тебя, так и для тех, рядом с кем ты будешь сражаться.
Опара продолжил свой путь, а Далибор, воодушевлённый этим разговором, продолжил тренировку.
***
Духовлад и Всесмысл уже заканчивали возиться с котлами, когда к ручью подбежал один из людей Тура, и обратился к последнему:
– Эй, книжник! Давай бегом к Туру! Я говорю «бегом», или пинками тебя погнать?!
Бросив всё, Всесмысл поспешил на зов.
Духовлад домыл свой котёл, затем домыл котлы Далибора и Всесмысла. Только когда он выкатил по очереди все три котла из ручья, установив их на свои места, вернулся богослов. Подбежав к Духовладу, он возбуждённо сообщил:
– Прилетел голубь от Горана! Через пару дней выступаем на место засады…
глава 5
В лагере началась подготовка к выступлению. Разбойники готовили провиант, правили оружие, проверяли броню. Распорядок же Духовлада и Далибора не изменился, так как проверять или править им было нечего. Зато Духовлад нашёл в лесу дикий виноградник, тут же придумав, как извлечь из него пользу. По его просьбе, Всесмысл раздобыл где-то небольшой топорик, с помощью которого молодой боец нарубил лозы, и сплёл два корявых щита. Они представляли собой два слоя лозы, уложенных накрест, и ею же оплетённых вокруг. Такое изделие не могло защитить от колющего удара, но от рубящего или скользящего, лёгкая, упругая и вязкая лоза должна была спасти.
Духовлада тревожило, что Далибор избегал общения с ним, односложно отвечая на вопросы или вообще отмалчиваясь, но он старался не думать об этом, концентрируясь на предстоящем налёте. Он был уверен, что сможет со временем остудить враждебное отношение своего товарища к Всесмыслу, с помощью долгих, вкрадчивых и исчерпывающих объяснений того, насколько полезным может быть учёный человек, даже если он не является храбрым и умелым бойцом.
В день, когда всё было готово к выступлению, один из людей Тура привёл Духовлада с Далибором в амбар. В самом дальнем углу, как и говорил Всесмысл, лежала большая груда копий, из которой товарищам разрешили выбрать себе оружие. Практически все наконечники копий потускнели и тронулись ржавчиной. Но на самом верху, одно имело блестящий, как будто только что отполированный, наконечник. Далибор сразу же ухватил это копьё, явно довольный своей расторопностью.
– Подожди, дай мне проверить… – сказал Духовлад, забирая оружие из его рук.
Уперев копьё наконечником в земляной пол амбара, держа его под довольно острым углом, молодой боец стал надавливать ногой на древко чуть выше наконечника, понемногу прокручивая его вокруг своей оси. В одном из положений на древке открылся расщеп, глубина которого примерно достигала сердцевины древка.
– После первого же удара в щит врага, ты мог бы остаться безоружным – пояснил Духовлад – В копье главное не наконечник, а древко.
Но вместо благодарности, на лице Далибора промелькнуло выражение пренебрежительной усталости от постоянных поучений. Духовлад, которого задело такое отношение, всё же сделал вид, будто ничего не заметил. Швырнув негодное оружие обратно на кучу, он выбрал два копья, проверив их прежним способом. Хоть их наконечники не блестели новизной, но надёжность их древков не оставляла сомнений.
«Воинство» было уже собрано, и вот-вот должно было тронуться в путь. Далибор, получивший от своего товарища щит, плетённый из виноградной лозы, стоял, и с хмурым видом выслушивал его наставления на будущий бой.
– Когда начнётся атака, – говорил ему Духовлад – Держись поближе ко мне, а лучше – у меня за спиной. Если видишь, что противник силён, то не вступай с ним в схватку…
Его бесцеремонно перебил подошедший Опара, обратившийся к Далибору:
– Идём со мной парень. Твоё место среди волков, а не среди мышей.
Окончив говорить, он мельком смерил Духовлада презрительным взглядом, и быстро зашагал обратно. Далибор поспешил за ним, не удостоив покидаемого товарища ни словом, ни взглядом. Духовлад скрепя сердце выдержал такой поступок, глядя в след человеку, к которому успел так привязаться за те недели, что они провели вместе. Нет, он не ставил в укор Далибору тех времени и сил, что потратил на его обучение, просто, как будто ощутил потерю кого-то, успевшего стать родным. К нему подошёл Всесмысл, крутившийся неподалёку, и видевший, как всё случилось. Стоя за спиной Духовлада, и тоже глядя в след Опаре и Далибору, он задумчиво произнёс:
– Теперь твой товарищ, скорее всего, станет злейшим твоим врагом. На твоём месте, я бы больше не искал возможности снова с ним сблизиться.
– С чего ты взял? Я ведь не сделал ему ничего плохого… – с удивлением отозвался молодой боец.
– Для того, чтобы отвернуться от близкого, человеку нужны серьёзные основания. Чаще всего настоящим поводом, служит мнимая или очевидная выгода, но люди всегда пытаются возвысить свои мотивы. Они откапывают в памяти каждую мелочь, связанную с этим близким, которую можно истолковать, как какой-либо вред, и в своём сознании придают им характер системы. Занимаясь этим, они сами начинают верить, будто тот, кого они считали другом, только и пользовался их добротой, отвечая на то лишь неблагодарностью…
***
Опара привёл Далибора прямо к Туру, который бойко руководил последними сборами своих людей, и громко сказал, привлекая его внимание:
– Эй, Тур! Вот тот парень, о котором я говорил тебе! У него хороший удар, а также есть желание быть среди лучших, то есть среди нас! Что скажешь, посмотрим, каков он в деле?
Горделивый главарь повернулся к говорившему, и сразу принял очень важный вид. Выносить решения по любому поводу, было его излюбленным занятием. И вовсе не потому, что он видел в этом возможность улучшить обстановку в своём воинстве. Ему просто очень нравилась роль человека, говорящего решающее слово, и руководствовался он не стратегическими расчётами, а сиюминутными, импульсивными посылами. К тому же, как и любой самодур, занимающий ответственное положение, никогда не признавал ошибочности собственных решений, даже если это становилось совсем уж очевидным фактом. Вот и сейчас он был движим не переживанием за укрепление близкого к нему круга людей, а желанием «почесать за ушком» своего любимчика – Опару. Смерив оценивающим взглядом Далибора, он возвышенно ответил своему заместителю:
– Что ж, будь по-твоему. Поглядим, насколько хорош этот парень. А что это у него в руках? – брезгливо сморщился главарь, указывая пальцем на кривой щит из виноградной лозы.
– Щит… – ответил Далибор, залившись краской смущения. В нём тут-же вскипела злоба на Духовлада, из-за нелепой поделки которого, ему пришлось позориться перед этими уважаемыми людьми.
– Эй, найдите ему пристойный щит, раз уж он будет сражаться в наших рядах! – распорядился Тур.
Спустя несколько минут Далибору уже нашли старенький, но прочный круглый деревянный щит, окаймлённый железом. Он с отвращением бросил поделку Духовлада под куст, и радостно улыбнулся, принимая подарок от своих новых товарищей.
Вскоре «воинство» было собрано, и готово к выступлению. Небольшая группа была оставлена в лагере, остальные разбои отправились в налёт. Впереди шёл небольшой конный отряд во главе с Туром, подавляющее же большинство шло пешим ходом.
Покидая лагерь в пешей толпе, Духовлад увидел тот самый щит, который он сплёл для Далибора, небрежно валяющимся под пышным кустом. Отгоняя неприятное чувство, он сосредоточился на мыслях о предстоящем бое.
***
Разбойное войско добиралось до дороги, на которой нужно было ожидать торговый обоз, больше недели. В пути Всесмысл рассказал Духовладу, что в послании Горана говорилось, будто этот обоз идёт из Сталевлада в Славноград. Также в нём указывался участок дороги, на котором надёжнее всего было устроить засаду, так как купцы никак не смогут его обойти.
Добравшись на место, «воинство» расположилось в лесу по обеим сторонам дороги. На несколько километров, в направлении приближающегося обоза, был выслан небольшой конный дозор, который должен был заранее оповестить разбоев о приближении цели. Прибытия купцов нужно было ожидать минимум несколько дней, а то и неделю. Здесь, на время ожидания, каждый устраивал свой быт как мог.
Всесмысл и Духовлад устроились вместе, соорудив себе шалаш из веток, на случай дождя. Они много общались, благодаря чему молодой боец узнавал всё больше интересных и полезных вещей. Однажды Духовлад случайно оказался рядом с Ратибором, и внимание парня привлекла цельнометаллическая секира, которую тот носил за плечами. Её громадное лезвие, было испещрено отчеканенными на железе символами, очень заинтересовавшими молодого бойца. Он не преминул, при удобном случае, расспросить о них Всесмысла:
– Скажи: ты ведь видел знаки на лезвии секиры Ратибора?
– Ну конечно видел! – воскликнул беглый богослов, как будто немного даже обидевшись, расценивая вопрос, как сомнение в своей наблюдательности – Это древние руны Северных Воинов.
– Я помню ты говорил, что умеешь читать их. Ты ведь прочитал, что написано на этой секире?
Всесмысл, в обычной для себя манере, начал пространный рассказ по этой теме:
– Впервые увидев эту секиру, я сразу же обратил внимание на руны. Вообще, руны Северных Воинов читать тяжело, так как они обозначают не буквы, а слова целиком. Таким образом, одна и та же руна, находясь в соседстве с разными рунами, может нести разный смысл. Я загорелся желанием прочитать этот текст, но ты ведь видел Ратибора! Такой свирепый великан, может лишить жизни такого «храбреца», как я, одним только недобрым взглядом, вовсе не применяя силы! Я решил, что если просто подойти, и долго пялиться на оружие такого здоровяка, ему это может не понравится, а он не похож на человека, разрешающего подобные ситуации силой слова. Как я только не пытался подобраться к цели своего любопытства, не возбудив к себе подозрения! Но, всё-таки, в течение нескольких дней, мне удалось прочитать и расшифровать текст на этой секире, не попав под тяжёлую руку её хозяина!