— Выглядишь великолепно, — сказал я. Прекрасно — это не то слово. От красоты Арии перехватывало дыхание.
Она слегка улыбнулась в ответ.
— Спасибо.
Я оставил машину на охраняемой парковке, как делал всегда, когда бывал в этом районе. По пути в корейский ресторан, который я выбрал для нашего свидания, я ловил восхищенные и благоговейные взгляды мужчин, когда они видели Арию. Мою жену. МОЮ. Под моим взглядом они быстро отводили свои глаза.
Удивление вспыхнуло на лице Арии, когда она увидела, куда я ее привел. Я и Маттео любили азиатскую кухню, это место мы нашли пару лет назад, занимаясь делами.
Один из официантов сразу же подошел к нам и повел нас к свободному столицу в глубине ресторана. Это место не было изысканным. Здесь не было белых скатертей на столах и узорчатых салфеток. Только небольшие столы и не так много пространства между ними.
Я заказал коктейль Личи-мартини, один из их фирменных напитков, пока Ария, нахмурившись, изучала барное меню.
— Буду то же самое, — в итоге сказала она, выглядя сбитой с толку и все еще немного удивленной моим выбором ресторана.
— Кажется, ты удивлена, — сказал я, когда официант отошел.
— Я не думала, что, учитывая обстоятельства, ты приведешь меня в место с азиатской кухней.
— Это лучший азиатский ресторан в городе, и он не принадлежит азиатскому синдикату. Он независимый.
Триада была не очень сильна в последние годы. Они направили все свои силы на западное побережье, что вполне меня устраивало.
— В Нью-Йорке есть независимые рестораны? — удивленно переспросила Ария.
— Несколько, но мы ведем переговоры, — они будут платить за защиту либо нам, либо русским. Другого выбора не было.
Ария раздраженно фыркнула, ее глаза все еще усиленно изучали меню.
— Помочь? — спросил я, когда стало очевидно, что сделать выбор для нее непосильная задача.
Ария смущенно улыбнулась.
— Никогда не пробовала корейскую кухню.
Я так и думал. Скудери не казался мне человеком, который часто выходит из зоны комфорта.
— Маринованный шелковый тофу и говядина бульдоги восхитительны.
Глаза Арии расширились.
— Ты ешь тофу?
— Если он приготовлен так, как здесь, то да.
Ария смотрела на меня так, будто бы увидела меня с другой стороны. Может, она, наконец, перестанет дергаться, когда я рядом.
— Просто закажи то, что считаешь лучшим. Я ем все, за исключением печени, — проговорила Ария, закрывая меню.
Я был рад, что она не из тех женщин, у которых список того, что они не едят, куда длиннее того, что едят.
— Мне нравятся женщины, которые едят нечто более существенное, чем салат.
Когда официант остановился у нашего стола, я озвучил наш заказ, пока Ария сражалась с палочками.
— Ты раньше никогда не использовала палочки? — спросил я, когда официант удалился. Я едва сдерживал смех, наблюдая за до предела сконцентрированным лицом Арии.
— Родители водили нас только в свой любимый итальянский ресторан, и, вообще-то, мне было запрещено ходить куда-то одной.
Конечно же, запрещено. Рокко Скудери держал меня в курсе событий.
— Теперь ты можешь ходить, куда пожелаешь.
Ария приподняла свои светлые брови.
— Правда? Одна?
Я наклонился ближе, чтобы люди за соседними столиками не могли слышать моих слов.
— С Ромеро или со мной, или с Чезаре, когда Ромеро будет занят.
Я мог сказать, что Ария была не особо этому рада, но не ожидала же она, что я позволю ей гулять без охраны. Решив отвлечь ее, я взял свои палочки.
— Давай я научу тебя, — я показал Арии, как двигать ими.
Прикусив губу крайне отвлекающим меня способом, Ария попыталась повторить мои движения, вновь с выражением глубокой концентрации на лице.
— Не удивительно, что девушки в Нью-Йорке такие худые, если они все время едят так.
— Ты куда красивее всех них, — ответил я, не колеблясь.
Ария взглянула на меня, будто бы была не уверена в серьезности моих слов. Она довольно долго смотрела в мои глаза, и я начал гадать, что же она пытается в них увидеть. Я старался балансировать между тем, чтобы они чувствовала себя комфортно со мной, быть благосклонным к ней, и тем, чтобы в ее голову не закрались никакие глупые надежды типа любви.
Ария была в полной безопасности: она знала правила нашего мира и то, кем я был. Но ее наивность и невинность все еще могли хранить в ней надежду на что-то, что никогда не произойдет.
Я подхватил кусочек говядины и протянул ей. Удивление мелькнуло на ее лице. Я с вызовом приподнял бровь. Она приоткрыла рот, а потом медленно сомкнула губы на палочках, от чего я едва не застонал. Она хотя бы представляла, какие картинки вспыхивали в моем разуме из-за нее?
— Очень вкусно, — сказала она, мило улыбаясь.
Видя ее невинную радость из-за чего-то столь простого, как поедание корейской кухни, заполнило меня новой волной эмоций.
Стоило нам вернуться в апартаменты, как Ария вновь напряглась и быстро скрылась в ванной. Я провел рукой по волосам, пока мои глаза смотрели на постель. Это будет нашей первой ночью в этой квартире, в этой кровати.
Пока я наблюдал за тем, как Ария наслаждалась нашим ужином, мое желание вспыхнуло с новой силой. Мне было так сложно понять ее. Почему она была столь напряжена.
Дверь ванной открылась, и оттуда вышла Ария, одетая в длинную темно-синюю ночную рубашку, которая идеально контрастировала с ее светлыми волосами и бледной кожей. Мои глаза были прикованы к разрезу, который демонстрировал часть ее гладкого бедра.
К моему сожалению, меня вновь встретил взгляд Арии в духе олененка, застывшего в свете фар. Я, как и она, направился в ванную комнату, мне нужно было охладиться. Я умыл лицо холодной водой. Мое тело буквально дрожало от желания заявить права на женщину, находившуюся в моей спальне. Я никогда прежде не отступал, никогда не хотел этого, но Ария нуждалась в этом. Блять. Взглянув на стояк в трусах, я оттолкнулся от раковины.
Ария была моей женой. И уже не должна была оставаться девственницей. Может, она будет готова этим вечером. Может, в брачную ночь на нее давило все это напряжение.
Ей не было любопытно? Я помнил, как, несмотря на нервы, я рвался потрахаться в свой первый раз.
Когда я вышел из ванной, я увидел Арию, стоящей у панорамного окна, повернувшейся ко мне спиной и уставившейся на небо.
Я направился к Арии, заметив, как все ее тело напряглось. И это напряжение лишь усилилось, стоило мне подойти. Ее очевидная нервозность вынуждала меня сжимать зубы от того, что я не знал, что с этим делать. Все эти слова успокоения и поддержки не были, блять, моей сильной стороной. Моим первым желанием было приказать ей расслабиться, но это лишь усугубило бы ситуацию.
Я потянулся к ней, и она еще раз вздрогнула, будто бы думала, что я схвачу ее, сорву ночнушку и оттрахаю прямо у окна - не то, чтобы я не хотел этого, но никогда не сделаю этого, как минимум до тех пор, пока она сама не захочет. Я дотронулся костяшками пальцев до ее нежной кожи, проведя им вниз по ее спине, пытаясь показать, что я готов сдерживаться, быть осторожным с ней.
Несмотря на появившиеся мурашки, Ария никак не отреагировала на это. Она явно не была намерена проявлять инициативу. Доминирование никогда не было для меня проблемой - она была в том, что то, как я это делал, не подходило для чувствительных женщин, это бы просто сломало Арию.
Я протянул ей руку, зная, что она последует моему молчаливому приказу, потому что была воспитана повиноваться. Она, наконец, обернулась ко мне, но ее взгляд остановился на шраме на моей ладони, по которому она провела кончиками пальцев. Моя кожа покалывала от это почти невесомого прикосновения. Было странно ощущать такую осторожность.
— Это из-за кровавой клятвы?
Она, наконец, встретилась с моим взглядом. Она часто отводила взгляд, и я не был уверен, было ли это из-за моей репутации, или же в ее воспитании было заложено правило опускать взгляд. Это было среди того, от чего я надеялся избавиться, как можно скорее.
— Нет, вот, — ответил я, показывая шрам на другой руке. Этот был меньше того, к которому все еще прикасалась Ария.
— Это произошло в драке. Пришлось остановить удар ножа рукой.
Глаза Арии расширились, губы распахнулись в удивлении. Мне нужно было поцеловать этот рот. Взяв ее за запястья, я подтолкнул ее к кровати. Она покорно последовала за мной, даже несмотря на то, что ее пульс зашкаливал от испытываемого страха. Я решил проигнорировать, потому что подозревал, что она еще год будет нетронутой, если я буду ждать, когда она, наконец, расслабится рядом со мной.
Я потянул ее к кровати, на которую сел сам, и расположил ее между своих ног. Я поцеловал ее, наслаждаясь вкусом, тем, как она подстраивается под меня. Я откинулся на спину и утащил ее за собой, мой поцелуй стал глубже, более требовательным. От ощущения Арии на мне, член пришел в боевую готовность. Я исследовал ее талию, ребра, обхватил грудь. Было необходимо избавиться от всех этих вещей. Я хотел чувствовать ее кожу. Ее жар, запах, они были для меня словно наркотик. Я целовал ее горло и ухо.
— Мне никогда не хотелось трахнуть женщину так сильно, как сейчас тебя, — пробормотал я.
Ария напряглась и отвернулась, когда я попытался вновь ее поцеловать. Она попыталась сесть. На мгновение я попытался удержать ее, но затем отпустил, удивленный переменой в ее настроении. Она отвечала на мои поцелуи. Бьюсь об заклад, она стала влажной под моими прикосновениями. Так почему она отпрянула?
— Я не хочу этого, — проговорила она едва ли не с отвращением, от ее взгляда я почувствовал себя своим ебанным папашей.
Злость вспыхнула внутри меня. Если она думала, что это какая-то херова игра, ей стоило бы обдумать это еще раз. Она отстранилась от меня и залезла под покрывало. Я просто не мог поверить. Меня никогда не отвергала женщина, тем более дважды; уж тем более не моя собственная блять жена.
Подавив раздражение, я выключил свет, чтобы не натворить глупостей. Если Ария не хочет, чтобы этот брак стал хоть сколько-нибудь настоящим, так тому и быть. Я никогда не хотел жениться, и если она хочет держать дистанцию, я найду, чем себя развлечь. Мне не нужен был этот брак, как таковой, в любом случае - это лишь шоу.
Я подождал пока она уснет, прежде чем вылезти из постели. Было бы неуважительно уйти, пока она бодрствовала. Существовало негласное правило, по которому мужчины старались удерживать своих жен подальше от этой части своей жизни, даже если жены предпочитали, чтобы их мужчины искали себе утешение на стороне.
Я взял телефон и кое-какие вещи, прежде чем направиться к лестнице. Выражение лица Арии, полное отвращения и мучения, вспыхнуло в моем сознании, вынудив меня вновь почувствовать себя своим отцом. А это было последним, чего бы я хотел.
Дни, когда я мог найти себе женщину в клубах, закончились, я не мог рисковать тем, что меня заметят журналисты. Я написал Грейс, несмотря на то, что стал уставать от нее.
«В квартире. Через тридцать минут»
Ей придется поторопиться, чтобы быть вовремя. Я вышел из пентхауса, закрывая его, чтобы Ария была в безопасности, и направился в квартиру, где я частенько встречался с Грейс, чтобы потрахаться. Моя злость из-за отказа Арии выльется на Грейс, потому что я знал - она что-то сказала Арии в день нашей свадьбы. Может быть, это и было причиной, по которой она не выносила мои гребанные прикосновения?
Грейс вбежала практически вовремя, слегка задыхаясь, но как обычно с целым слоем косметики. Она спала со всем этим дерьмом на лице или же постаралась перед встречей со мной?!
— Ты опоздала на две минуты, — холодно проговорил я.
Она вспыхнула.
— Мне жаль, Лука. Я спешила, как только могла.
Она скинула плащ, оставаясь лишь в белье - мини-юбке и бра, в котором отчетливо торчали ее соски. Обычно этот вид возбуждал меня, и мой член, действительно, был тверд, но по какой-то причине, которая блядски меня раздражала, все ощущалось иначе. Если я не мог получить наслаждение со своей женой, как минимум, я получу его с другой женщиной, пусть это и казалось невозможным, учитывая Арию.
Я сосредоточился на своей злости. На монстре внутри меня.
— Я никого не жду.
Я оттолкнулся от стены, но Грейс быстро подошла ко мне, касаясь груди. Я прищурился, глядя на нее.
— Я заглажу свою вину. Я в полном твоем распоряжении. Моя киска истекает, жаждая твой член, Лука, — она обхватила его через брюки и сильно сжала. Мой член дернулся. У меня не было секса две недели. Это самая продолжительная засуха с тех пор, как мне исполнилось тринадцать. И все ради Арии. Черт подери.
— Я так и знала, что твоя девственная жена не сможет тебя удовлетворить.
Я грубо схватил Грейс за горло, сблизив наши лица.
— Больше не упоминай мою жену, уяснила? Даже не думай, что я не знаю, что ты наговорила ей какого-то дерьма в день нашей свадьбы.
Грейс вздрогнула, но моя грубость лишь завела ее. Ее соски напряглись, а губы распахнулись. Мне просто нужно было вытрахать эту ебаную ярость. избавиться от гребанной нужды в Арии.
— На колени. Я трахну твой рот.
Грейс вздрогнула и опустилась на колени. Я расстегнул замок, схватил ее за волосы и насадил ее рот на свой член. Я трахал ее грубо и быстро, глубоко входя в нее. Пару раз она застонала, обхватив мой член. Я оттолкнул ее, больше не в силах терпеть ее стоны, влажные губы, сосущие мой член.
Она с улыбкой поднялась на ноги.
— Презерватив, — потребовал я. У меня не было с собой ни одного. Я отдал их Маттео незадолго до свадьбы, потому что полагал, что больше они мне не понадобятся. Потому что я считал, что моя жена будет хотеть моих прикосновений, а не смотреть на меня, как Нина на моего ебанного папашу. Даже мимолетная мысль о том, что я могу быть похож на него, что Ария думает, что я такой же, сводила меня с ума.
Грейс покачала головой.
— Не нужно, — сказала она с заискивающей улыбкой. — Я пью таблетки, и я никогда ни с кем прежде не спала без него.
Мои губы искривились. Неужели она и впрямь думала, что я буду трахать ее без презерватива? Я не доверял ей ни на ебанную каплю. В ее чокнутом мозгу, она, вероятнее всего, уже продумала, как залететь, чтобы я остался с ней.
— Я не ебусь без защиты, Грейс.
Она надулась.
— Готова спорить, что жену ты так трахаешь.
Я промолчал. Покачав головой, я потянулся за брюками.
— Задолбало.
— Лука, подожди! — вскрикнула она, хватая меня за руку. — Ну же. Не веди себя так. Трахни меня. Ты нужен мне. У меня в кошельке есть презерватив.
Скинув ее руку, я оставил Грейс стоять голой посреди комнаты. Блять. Почему она вечно упоминает Арию? И какого хера меня вообще это трогает? Ария не хотела, чтобы этот брак был настоящим. Она терпеть не могла даже моей гребанной близости.
Вернувшись домой, я направился прямиком в душ, даже не глядя на свою спящую жену, и вымылся под горячими струями. Вернуться в постель к Арии после всего произошедшего казалось... неправильным. Я прокрался в темноте, но даже так я мог видеть золотистый нимб ее волос на подушке. Она лежала ко мне лицом.
Я осторожно лег. Ария продолжила спать. Пока мои глаза привыкали к темноте, я изучал ее лицо и обнаженные плечи. Ее сладкий, цветочный запах достиг моего носа, и я резко почувствовал необходимость вновь принять душ. Блять. Я никогда не хотел жениться, никогда не хотел женщину рядом с собой, в своей жизни. Но сейчас у меня была жена, которая не желала моих прикосновений, а я не мог думать ни о чем другом, кроме как коснуться ее.
Я перекатился на другой бок, поворачиваясь к ней спиной. Я не понимал, чего хотела Ария, и не знал, догадывалась ли она сама. Но я был уверен, что она абсолютно точно не даст того, чего хочу я.
На следующее утро я рано встал, не желая встречаться лицом к лицу со своей женой. Я не переживал, что она поймет, где я был; у Арии не было опыта общения с мужчинами, так что она точно не смогла бы увязать мое поведение с ночными похождениями, я опасался быть рядом, потому что, даже не глядя на нее, моя гребанная совесть уже доставляла мне проблемы. До Арии я даже не подозревал, что она у меня есть.