Апрель рассмеялась:
– У кого-то жажда.
Ой. Мой бокал был пуст.
Она вновь наполнила бокал.
– Ешь скорее, иначе сразу опьянеешь.
Я смущенно улыбнулась и отставила бокал, удивленно замечая, что нервное покалывание в кончиках пальцев, сопровождавшее меня последний час, почти исчезло.
Я взяла вилку и подцепила порцию макарон. От сыра тянулись длинные волокна, которые я оборвала, прежде чем начала есть. Прожевав, я довольно вздохнула. Макароны были приготовлены идеально, соус кремообразный, корочка хрустящая, а перец чили придавал всему пряную ноту.
– Где ты научилась готовить? – спросил Лука.
Я сглотнула.
– Я не умею готовить.
– В самом деле? А откуда тогда это блюдо?
– Я… Хорошо, возможно, немного умею, – призналась я, удивленная тем, как легко мне говорить. – Мама научила меня готовить по этому рецепту. Когда она уезжала на неделю. Но другие блюда я делать не умею.
– Апрель и этим не может похвастаться.
Она возмущенно фыркнула:
– А ты? Ты тоже у плиты не гений. В нашем холодильнике коробки четырех разных служб доставки.
Лука угрожающе указал вилкой на Апрель.
– Я умею делать блины, не включая датчики дыма.
– Эй! Это случилось лишь два раза.
– Два раза за довольно короткий промежуток времени, в течение которого ты здесь живешь, – добавил он и бросил на меня многозначительный взгляд.
А потом я сделала то, что никогда не считала возможным.
Я улыбнулась.
Не напряженно и не вынужденно, а потому что не смогла сдержаться.
Улыбнулась Луке.
Я до сих пор еще никогда не делала этого, ни с одним мужчиной. Ни разу за прошедшую неделю Гэвин не смог вызвать у меня такую реакцию. Я чувствовала, что мое напряжение спадает. По-видимому, мое тело медленно, но уверенно прощалось с диким видением о том, как Лука прыгает через стол и что-то делает со мной.
Я облегченно вздохнула и продолжила с наслаждением есть.
– Откуда ты так много знаешь о библиотеках? – Вопрос вертелся у меня на языке с тех пор, как Лука помог мне понять систему картотеки.
Он наморщил лоб, заметно сбитый с толку быстрой сменой темы разговора.
– Я изучаю библиотечное дело.
– Ты выглядишь… не как библиотекарь, – сказала я и тут же прикусила язык. Что за предубеждения? Разве по внешнему виду людей можно определить их учебный предмет?
Любой, зная мою печальную историю, посмеялся бы и покачал головой, если б узнал, что я изучаю психологию. Однако это был идеальный предмет для меня. Не только потому, что я надеялась благодаря этому иметь возможность помогать людям, которые пережили что-то похожее. Это помогало мне самой лучше понять себя, свое тело и мысли.
Лука усмехнулся:
– Как же я выгляжу?
– Не как библиотекарь, – ответила я нерешительно. Я рассматривала прямые линии его тату и представила Луку вместо мистера Штрассе за информационной стойкой. С таким сотрудником библиотека стала бы горячей точкой для студенток. Вероятно, ни одна из них не находила бы книгу без его помощи. – Спорт?
– Для спорта я недостаточно честолюбивый.
– Мне так не кажется, – смело сказала я. Хотя я могла лишь догадываться, что Лука скрывает под футболкой, нельзя было не заметить, что тело у него тренированное.
Он похлопал себя по животу:
– Сейчас я в неплохой форме, потому что лето. Дай мне еще четыре месяца и немного снега, и я перестану покидать квартиру, буду валяться на диване, читать и есть пиццу.
– Звучит уютно, – созналась я и попыталась не думать о том, как выдержу зимние месяцы в машине. Мой план состоял в том, чтобы сбежать из Мэна и без больших происшествий начать учебу. Намного дальше я не загадывала. Мысли о снеге беспокоили меня. VW уже сейчас заметно остывал ночью.
– Апрель говорила, что ты уже выбрала главный учебный предмет, – сказал Лука и вернул меня назад в реальность, пока я не потерялась в водовороте пессимистичных мыслей.
Я кивнула:
– Психология. Посмотрим, надолго ли.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Апрель.
– Ничего. Эриксен очень требовательный. Это все.
– Да, он крепкий орешек, – подтвердил Лука.
– Будто бы на первом тесте проваливаются две трети его студентов. И лишь половина студентов первого курса сдают экзамены, – добавила Апрель.
Я скривила губы в страдальческой усмешке.
– Спасибо, именно это я хотела услышать.
Она ответила мне извиняющейся улыбкой.
– У тебя получится.
– Один мой друг до сих пор сдавал все тесты, – сказал Лука с полным ртом и положил на тарелку вторую порцию макарон. – Гэвин, ты его знаешь. Сумасшедший, он добровольно повторяет некоторые курсы.
– Да, мы знакомы. – И я ошибочно принимала его за тебя. – Не друзья, конечно. Он сидел на первой лекции за мной, а теперь мы вместе в рабочей группе.
– Ты за или против вязаной шапки? – спросила Апрель.
Лука застонал.
Я заморгала, сбитая с толку:
– Что?
– Вязаная шапка Гэвина. Она тебе нравится или нет?
Я взяла бокал и сделала сначала один, а потом второй глоток, вспоминая Гэвина. Он действительно всю неделю носил шапку – трижды темно-зеленую и дважды синюю. Факт, что я это запомнила, немного смущал меня.
– Ему идет шапка, но при тридцати градусах спрашиваешь себя, не скрывает ли он что-то под ней.
– Ха! Именно это я ему уже говорила. Причем у него такие красивые волосы! Нет никакой причины их прятать.
– Возможно, он не хочет, чтобы кто-то, кроме него, видел его волосы, – пошутил Лука и взял бутылку.
В этот момент зазвонил мобильный. Это должен был быть его телефон, так как звучал не нервный писк моего и не песня рок-группы «Bring Me the Horizon», крики которой я часто слышала из сумочки Апрель. Однако Лука не реагировал, а спокойно подливал мне вино.
– Ты не хочешь ответить? – спросила я.
Он покачал головой, а звонок прекратился.
Я посмотрела на Апрель, которая скучающе пожала плечами и невозмутимо продолжала есть. Я как раз хотела последовать ее примеру, когда мобильный снова начал звонить. Лука несколько мгновений не двигался, затем подлил себе вина, поставил бутылку и лишь потом вытащил мобильный из кармана. Со сведенными бровями он пристально смотрел на дисплей и наконец со вздохом ответил:
– Да?
Я не могла понять, что говорит человек на другом конце, но это определенно была женщина, и то, что она говорила, казалось, не нравилось Луке. Выражение его лица заметно мрачнело.
– У меня сегодня нет времени.
Женщина ответила.
– У меня гости. – Он посмотрел на меня и продолжил немного тише: – Я не уверен, будет ли у меня завтра время.
– …
– Понимаю.
– …
– Будет лучше, если я тебе позвоню.
– …
– Да, до встречи, пока. – Лука нажал отбой. Не обращая внимания на укоризненный взгляд Апрель, он наклонился над своей тарелкой и продолжил есть, как будто ничего не произошло.
– Ты ей позвонишь? – спросила Апрель.
Не поднимая головы, Лука перевел взгляд на нее и обратно на макароны сыром. Его молчание было достаточно красноречивым.
– Зачем ты даешь им свой номер, если не хочешь с ними разговаривать? – Апрель даже не пыталась скрыть неодобрение в голосе.
– Я не думаю, что это тебя касается, – сухо сказал Лука.
Апрель фыркнула:
– Очень даже касается. Все-таки я твоя сестра и женщина. То, как ты ведешь себя со своими подругами, неправильно. Ты разозлился бы, если бы парень так общался со мной. Будь мужчиной и скажи, в чем дело, вместо того чтобы давать им ложные надежды.
Брат и сестра молча смотрели друг на друга. Прошли секунды, и Лука наконец взял мобильный. Он сделал ответный звонок, не спуская глаз с Апрель.
– Привет, Мелани, это Лука.
– …
– Нет, я тебе звоню не поэтому.
– …
– Моя сестра считает, я должен быть честным с тобой.
– …
– Да, честность важна, поэтому я хочу тебе сказать, что я не буду еще раз встречаться с тобой.
– …
– Дело не в тебе. – Лука запнулся. – Может, немного. Все же ты… – Он убрал трубку от уха и посмотрел на дисплей. – Отключилась.
– Невероятно! – Апрель издала громкий звук, который выражал что-то среднее между отвращением и презрением. – Надеюсь, ты когда-нибудь познакомишься с женщиной, которая вскружит тебе голову и затем бросит. Чтобы ты узнал, каково это.
– Женщины, которая вскружит мне голову, нет, – ответил Лука так холодно, что я поежилась. Он пристально посмотрел на сестру, которая ответила ему непокорным взглядом. Оба молчали. А меня будто вообще не было. Казалось, что прошла вечность к тому моменту, как Лука встал, взял тарелку и пошел в свою комнату. Он хлопнул дверью и вскоре после этого так громко включил музыку, что заглушил нашу Адель.
Апрель вздохнула и села на диван.
– Мне жаль, что ты вынуждена была это слушать. Иногда он ведет себя как маленький ребенок! – Она прокричала последнее слово, словно хотела быть уверенной, что Лука его тоже слышит.
– Ты не должна извиняться за него.
– Должна. Перед тобой и половиной студенток. Он не всегда был такой неуважительный, но уже несколько лет… – Апрель закатила глаза. – Я всегда надеялась, что он когда-нибудь изменится. Но, видимо, заблуждалась.
Я могла бы ей сказать, что есть мужчины, которые никогда не меняются и никогда не прекращают оскорблять женщин тем или другим способом. Однако я не хотела портить настроение дальше.
– Ты закончила? – Я показала на ее тарелку.
– Да, у меня пропал аппетит.
– Давай принесем из машины украшения!
Апрель понравилась идея. Казалось, она была готова забыть инцидент с Лукой. Мы навели порядок на кухне и принесли ящики и коробки из моего VW. Их было так много, что нам пришлось бегать два раза.
– Лука выйдет из себя, когда это увидит, – прокомментировала Апрель. Подбоченившись, она удовлетворенно рассматривала коробки, стоявшие возле дивана.
– Ты думаешь, он разозлится? – спросила я растерянно.
– Я надеюсь. – Она ухмыльнулась и бросилась на диван.
Остаток вечера мы провели с сериалом «Девочки Гилмор» и моими украшениями. Мы обдумывали новые дизайны, которые я могла бы добавить в свой ассортимент; я сделала Апрель цепочку и показала ей, как она сама могла бы изготовить такую. Ей доставляло удовольствие это дело, и я была рада, что избегаю «Игры престолов».
Уже было далеко за полночь, когда мы приготовили диван для сна, с несколькими подушками и байковым одеялом. Я быстро надела топ и удобные штаны с принтом «морские звезды». Когда я заканчивала в ванной подготовку ко сну, музыка в комнате Луки наконец стихла.
После того как Апрель выключила в гостиной свет и пожелала мне спокойной ночи, я написала СМС-сообщение Меган, как обещала, и легла на диван. Я предполагала, что пролежу некоторое время без сна: в конце концов, я была в чужой квартире и в нескольких метрах от меня спал Лука, который еще несколько дней назад казался мне худшим кошмарным сном. Однако диван в сравнении с моей машиной был таким удобным, что я забыла все свои мысли, страхи и заботы и уже через несколько минут погрузилась в сон без сновидений.
Глава 7
Было слишком рано. Я не знала, что меня разбудило, но я еще не была готова вставать. Не в субботу. Я зажмурила глаза, зевнула и потянулась на диване, сопровождая движения охами и вздохами. Первый раз в течение длительного времени у меня не болела спина. Правда, я ощущала легкое давление за висками, но это была не та головная боль, которая могла бы испортить настроение.
С лоскутным одеялом на плечах я свесила ноги с дивана. Первые солнечные лучи освещали помещение сквозь большое окно балкона. Мой взгляд коснулся беспорядка на столе. На нем были рассыпаны цепочки, серьги и браслеты; некоторые украшения были готовы, другие нет, между ними лежали отдельные части. Я огляделась и увидела цифры на DVD-плеере. 6: 48.
– Хочешь кофе?
Я обернулась и от страха чуть не упала с дивана.
Лука засмеялся. Воодушевленная смелостью вчерашнего вечера, я хотела бросить ему в лицо подходящее оскорбление, но голос отказался мне служить. Он стоял на входе в кухню с бутылкой воды в руке – и он был обнаженный. Ну, не полностью, но достаточно, – в общем, для фантазий места почти не оставалось.
Его кожа влажно блестела, несколько капель пота сбегали по телу, загоревшему под солнцем Невады. Живот был идеально очерчен, мышцы определенно говорили о занятиях спортом. Они ритмично напрягались и снова расслаблялись, в то время как он все еще смеялся над моей пугливостью. Спортивные шорты низко сидели на его бедрах, и я могла видеть рельеф, который имели лишь те мужчины, которые действительно были в форме. Все это целенаправленно указывало на его явную мужественность, обозначавшуюся под тонкими шортами.
Когда я заставила себя посмотреть Луке в лицо, я поняла, что он тоже разглядывает меня. Мягкая тень пролегала в это утро через нижнюю часть его лица. Он сознательно улыбнулся мне. Этот мерзавец считал, что знает, как его взгляд действует на женщин.
В моем случае он ошибался.
Было как при нашей первой встрече в общежитии. Одного его присутствия было достаточно, чтобы вызвать мой страх. Через секунду не осталось больше ничего от смелой девушки, которая спрашивала вчера Луку, откуда он знает так много о библиотеках. Перед ним стояла испуганная девочка, которая ждала, что он рассердится из-за хаоса на столе.
– Так ты хочешь кофе или нет? – спросил Лука.
Я покачала головой. Перед глазами затанцевали черные тени. Черт подери! Я заставила себя сделать глубокий вдох и попыталась успокоиться. Чем отличалось это утро от вчерашнего вечера?
– Может, что-то другое? Чай? Какао?
Апрель не было. Я была с Лукой одна. Почему он такой вежливый? Разве он не может просто пойти в ванную и принять душ, как делают другие после занятий спортом?
– Нет, – выдавила я.
Когда Лука отвернулся и пошел в кухню, я опустила голову вперед и надавила ладонями на глаза. Я сделала глубокий вдох и сквозь шум своей крови слышала, как он открывает и закрывает на кухне шкафы. Я медленно опустила влажные руки и вытерла их о край дивана. При этом я непроизвольно впилась ногтями в материю. Я пыталась не представлять, как просто было бы Луке одолеть меня в моем теперешнем состоянии.
Я не боюсь.
Страх не реальный.
Звуки выдвигаемых ящиков прекратились, и я не видя знала, что Лука вернулся и приблизился ко мне. Все мое тело, казалось, вибрировало от напряжения, возникла знакомая тошнота. Я не хотела туда смотреть, но внутренняя необходимость вынудила меня посмотреть в лицо опасности.
Лука был на расстоянии вытянутой руки. Он возвышался надо мной, и, когда мой взгляд в этот раз скользнул по его телу, во мне уже не было одобрения результатов его тяжелой работы над собой.
Он разглядывал меня. Я как могла сильно вжалась в обивку дивана в надежде погрузиться в нее с головой, просто исчезнуть.
Лука вздохнул.
– Мы не должны были вчера так много пить. – Он протянул мне закрытую бутылку с водой и свою ладонь, на которой лежали две таблетки. – Возьми, тебе станет лучше.
Что? Я прищурилась и посмотрела на его протянутую руку, постепенно мой затуманенный страхом рассудок понял, что произошло. Он думал, у меня похмелье и поэтому я ничего не могу сказать. Он не собирался причинять мне боль, скорее наоборот.
– Гм, спасибо, – пробормотала я и удивилась себе, когда взяла бутылку и протянула к нему руку, чтобы он мог опустить в мою ладонь таблетки. Прикосновение кожи к коже – это было бы уже слишком. Он дал мне аспирин, не касаясь меня, и я запила анальгетик большим глотком воды.
Все это время Лука так внимательно смотрел на меня, как будто чего-то ждал. Я не понимала, чего он хотел от меня, и, чтобы избежать его взгляда, направила свой на украшения. Я взяла цепочку, которую не закончила вечером. Я нервно возилась над застежкой, но не могла ее открыть дрожащими пальцами.