Вполне возможно, что я расплакалась бы или зашлась истерическим хохотом от этой новости, но по правде я так сильно хочу увидеть Олю, что мне плевать на Тимура во время перелета. А в Испании я просто буду его игнорировать, как обычно. После моего фокуса с поцелуем ничего не изменилось. Тимур по-прежнему в приказной форме требовал свой кофе, по-прежнему грубил и по-прежнему вел себя как последний козел. Пожалуй, это к лучшему, потому что, если бы в его поведении что-нибудь изменилось, я бы не знала, что делать. Наша встреча, когда он притащил мне кучу продуктов, и его слова никак не шли у меня из головы.
«Я не сволочь» – так он сказал. Вполне возможно, но почему его поведение всегда было и остается таким, что единственное желание, которое у меня возникает – это наступить ему шпилькой на ногу или хорошенько треснуть промеж глаз?
Телефон тренькнул, я не глядя нажала на кнопку селекторной связи. Послышался голос шефа:
– Илона, зайди ко мне.
Не удосужившись ответить, отключила связь, поднялась, поправила юбку, которая всегда задиралась от сидения на стуле, подошла к двери его кабинета и постучала для приличия два раза.
– Сказал же – зайди! – рявкнул он в ответ.
Я рывком открыла дверь и гордо продефилировала к столу, стараясь стучать каблуками как можно громче. Вчера как раз набойки поменяла на металлические, даже ковролин не скрывает противный звук.
– Да, Тимур Мара…
– Сядь. – Агеев кивнул на стул и поставил локти на стол.
Я медленно села, вопросительно глядя на начальника. Он бросил на меня короткий взгляд и устало потер лицо ладонями, потом вздохнул и откинулся на спинку своего кресла.
– Нам надо найти кого-то на замену, пока тебя не будет.
Я поерзала на сиденье, но тут же замерла, потому что Тимур самым наглым образом уставился на мою грудь. Он сглотнул и едва заметно тряхнул головой, а затем продолжил:
– Я хочу взять Ларису обратно.
Я захотела возмущенно зашипеть, но получился только хриплый возглас:
– Вы хотите меня уволить?!
– Господи, Романова, да не хочу я тебя увольнять, – вскинулся он. – Но у Лары…
– Лары?
– …Финансовые трудности, и ей нужна работа. Поэтому я позвал тебя, чтобы решить, как нам лучше поступить.
– Нам?
Тимур заткнулся, покачал головой и пробормотал что-то на татарском, едва слышно.
– Моя твоя не понимать, знаешь, – съязвила я. – Говори по-русски.
– Как же ты меня з… – протянул он, закрыв глаза, и снова глубоко вздохнул. – Романова, я просто хотел спросить твоего совета. Ты можешь хоть на пять минут выключить режим стервы?
– Я не представляю, как в фирме могут работать две секретарши одновременно. – Я пригладила юбку. – Но если я не устраиваю вас как работница…
– Тебя, – перебил он.
– Что?
– «Не устраиваю тебя как работница». А ты устраиваешь… – Он взмахнул рукой. – По большей части.
– По большей части? – Я смерила его гневным взглядом. Или попыталась.
– У тебя скверный характер. – Агеев усмехнулся. – Но в остальном я не могу к тебе придраться. Мы оба это знаем.
Я фыркнула, но промолчала. Отдаленно эта фраза была похожа на комплимент.
– И как ты себе это представляешь?
– Лара по образованию бухгалтер. – Тимур поднялся с кресла и начал мерить шагами кабинет. – Я подумал, что можно отказаться от услуг фирмы и нанять ее…
– И выплачивать ей зарплату на сэкономленные деньги, – закончила я фразу, наблюдая за его передвижениями из одного угла в другой. – Мысль здравая.
– Думаешь? – Агеев остановился и неуверенно посмотрел на меня. – Но Сашка у нее совсем мелкий еще.
– Бухгалтерию можно вести и удаленно. – Я поправила стопку бумаг, лежащую на столе. – В принципе, ей нужно будет появляться в офисе пару раз в месяц. Самые тяжелые месяцы декабрь-январь, когда надо готовить годовой отчет. А так… Это вполне реально.
– Значит, ты не против? – Он снова уселся на свое место и посмотрел на стопку, которую я передвинула.
– Ты начальник. Я всего лишь подчиненная.
Он задумчиво хмыкнул, сцепил пальцы на животе, а затем ухмыльнулся:
– Мы, похоже, впервые разговариваем как нормальные люди, да, хатын кыз?
Я поднялась со стула и отчеканила:
– Это всё?
– Билеты видела? – натянуто спросил он.
– Видела.
– Тебя забрать?
– Сама доберусь. Надеюсь, нас посадят далеко друг от друга.
– Я тоже надеюсь, – ответил Тимур. – Позови Стаса и кофе принеси.
Тихо зарычав, я вышла из кабинета, хлопнув дверью. Быстро помчалась в комнату отдыха и заправила кофеварку, приготовив кружку для Агеева. Тот пил кофе лошадиными дозами, и на него не было смысла тратить наш фирменный сервиз – всё равно не оценит и через пять минут попросит добавки.
В помещение вошел Стасик – вовремя. Заметив меня, он покраснел и приветливо кивнул.
– Кофе? – спросила я, потянувшись за второй кружкой.
– Ага. Если не сложно, пожалуйста.
– Ты хотя бы «пожалуйста» добавляешь, – отметила я. – Тебя Агеев как раз ищет. Всё в порядке?
– Да, так… Одно дело есть, – промямлил он, потирая шею и краснея еще больше.
– Понятно, – почувствовав, что распространяться Станислав не собирается, я закрыла тему и поставила колбу на нагреватель.
Аппарат тихонько зашипел и начал по капле выдавать бодрящий напиток.
– К нам вроде Ларису возвращают.
– Да? – Мне показалось, что я услышала в его голосе неведомые ранее нотки интереса. – А как же вы вдвоем?
– Агеев хочет ее бухгалтером принять. Только я ничего тебе не говорила.
– Нем как рыба. – Он изобразил закрытый на замок рот и улыбнулся. – Хорошая новость.
Я вскинула бровь, а Стас тут же принялся оправдываться:
– Не в том смысле, Илонка… Просто Лариса… Она такая, ну знаешь…
С каждым словом его лицо приобретало все оттенки красного цвета. Стасик промямлил что-то еще, а я не сдержала улыбку – смешной такой. Щуплый, в очках с металлической оправой, постоянно взъерошенный и слегка сутулый. Типичный программист. Хотя, признаться честно, человек он хороший. Скромный, ответственный, вежливый. Конечно, девушки на таких не обращают внимания, а зря. Внешность ведь не главное, и в порядочности Стаса я не сомневаюсь. Да, не качок, но зато с мозгами. И вовсе не обязательно мужчине быть размером со шкаф…
Перед глазами тут же нарисовался образ Агеева в костюме. Затем образ Агеева в джинсах и футболке, что всегда туго обтягивала фигуру. Я вздохнула, вспоминая, как упруго играют его мышцы или подчеркиваются пиджаком и рубашкой, давая лишь намек. Я даже не знаю, как мне больше нравится. Стоп. Мне вообще не нравится. Он мне не нравится.
Налив Стасу кофе, я отдала ему кружку, и мы вдвоем отправились к шефу. Открыв дверь, Стас пропустил меня вперед, и я подарила ему очаровательную улыбку, которая тут же сползла с моего лица, едва я взглянула на суровое лицо Агеева.
– Пожалуйста, – сказала я, поставив кружку перед ним.
– Свободна, – отчеканил этот придурок.
Я удалилась, прокручивая в голове план мести. Идеи метались между солью (примитивно, но действенно), слабительным (жестоко, но изощренно) и растяжкой в дверях его кабинета (такого я еще не вытворяла). Замечтавшись, я представила, как шеф летит вниз, растеряв по дороге всю свою стать и грацию. Он совершенно точно растянулся бы на полу у моих ног, и я вполне могла бы придавить его каблуком. Где-нибудь в районе шеи. Не сильно, так, слегонца…
Вибрация мобильника прервала мою кровожадную фантазию. Вздрогнув, я потянулась к ящику стола, где лежал мой телефон, и увидела незнакомый номер.
– Илонка? – пробасил мужской голос.
Отдаленно знакомый, но чей, хоть ты тресни, вспомнить я не смогла.
– Да, я. – Я покосилась на дверь кабинета Агеева – тот имел свойство появляться в самый неподходящий момент.
– Не узнала, что ли? – весело продолжал мой собеседник. – Кирилл, мы с тобой гранит науки грызли вместе.
– Боже, Кир, прости. Я тебя не узнала.
– Ничего, богатым буду.
Он весело рассмеялся, а у меня немного отлегло от души – вроде как мы общались в университете, а тут не признала.
– Слушай, у нас тут намечается небольшая встреча одногруппников. Ты в феврале не появилась, вот я и подумал, может быть, сейчас захочешь присоединиться? Вспомним преподов и вообще…
– Сегодня? – уточнила я, снова покосившись на дверь в кабинет шефа.
– Да. Вечером, в баре встречаемся.
– Я работаю до семи…
– Мы в восемь собираемся, но можно и опоздать немного – не страшно. Я могу тебя забрать, поедем вместе.
– Не знаю… Можно. Я на Невском.
– Отлично, диктуй адрес.
Объяснив Кириллу, как проехать к зданию и где можно припарковаться, я спрятала мобильник в ящик. В этот момент дверь кабинета Агеева распахнулась, в приемную вышел Стасик, а за ним и сам Тимур. Они молча вышли в коридор и разошлись в разные стороны – Стас пошел в свою комнату, а Тимур скрылся у парней. Я бросила взгляд на часы и настроилась на работу – осталось каких-то два с половиной часа до конца рабочего дня.
В полседьмого я подхватила косметичку и тихонько направилась в туалет. Оглядев себя критически в зеркале, поняла, что реанимировать синяки под глазами можно, только наложив двойной слой консилера и пудры, а бледность от сидения в помещении без окон можно скрыть, только добавив на щеки румян. Что я и сделала. Завершив преобразование любимой розовой помадой, я распустила волосы и расчесала их. От тугого пучка, в который они были закручены весь день, пряди приобрели некое подобие укладки. Решив оставить пиджак в офисе, я пригладила блузку и расстегнула одну пуговицу – не вульгарно, но и не так официально.
И конечно, мне обязательно нужно было столкнуться с Тимуром, когда я выходила из туалета.
Он молча уставился на меня. Не сказав ни слова, отошел в сторонку, пропуская меня в узком коридоре. Я прошла мимо, но не сдержалась и обернулась, посмотрев на него. Наши взгляды встретились, и по спине пробежал холодок, когда я заметила незнакомую ранее вспышку в темных зрачках Агеева. Отвернувшись, поборола странную дрожь – не от страха, а от какого-то другого чувства – приятную и похожую на истому, и вернулась на свое рабочее место, чтобы выключить компьютер и собрать вещи.
Я могла уйти немного раньше и искренне надеялась, что успею скрыться в лифте. Его рука придержала закрывающиеся створки, и Тимур вошел в кабину, продолжая разглядывать меня так, словно впервые видит.
– Ты куда-то собралась? – поинтересовался он, прижавшись плечом к стене кабины.
Воздух стал таким же тяжелым, как и его взгляд. Я натянуто улыбнулась и поправила ремешок сумочки на своем плече.
– Рабочий день закончился, и я не должна отчитываться.
– Рабочий день закончится через пятнадцать минут, – передразнил Агеев с сарказмом.
Я ничего не ответила. Уставилась на двери и про себя начала отсчитывать поразительно медленно проплывающие вниз этажи. Едва лифт остановился, я выскочила в коридор и быстренько направилась к выходу, слыша за спиной тяжелую поступь Тимура.
Крупные снежинки кружили по парковке, и я запахнула полы пальто, чтобы не замерзнуть. Во двор въехала белая иномарка и, мигнув фарами, подъехала к входу. Дверца со стороны водителя открылась, я с трудом узнала Кирилла, он словно стал еще выше, в нем теперь сложно было признать студента, который вечно просил у меня конспекты после лекций. В свете фонаря его волосы отливали рыжиной, в общем-то, единственное, что не изменилось в его облике.
– Привет. – Он махнул рукой и обошел авто, чтобы открыть мне дверцу.
Я сбежала по ступенькам и, перед тем как сесть в машину, покосилась на своего начальника, застывшего в дверях здания.
– Привет, – улыбнулась я Кириллу, когда он сел за руль. – Поехали быстрее, видишь, мой шеф стоит?
– Это тот, который взглядом отправил мне контрольный в голову? – Кир рассмеялся и сдал назад, чтобы развернуться, а потом остановил машину и повернулся ко мне. – Отлично выглядишь, Илона.
Он взял мою ладонь и коснулся поцелуем костяшек пальцев, от чего я вздрогнула и покраснела – непривычный жест внимания для меня. Не липкий и слюнявый, напротив – короткий и теплый. Даже приятный.
– Спасибо, – поблагодарила я.
Машина тронулась с места, в салоне ненавязчиво заиграло радио «Jazz FM», а лицо Агеева в зеркале заднего вида исказилось.
И будь я проклята, но мне показалось, что исказилось оно от боли.
Глава 6
Илона, наши дни
Звук раскрывающихся дверей лифта заставил меня подняться со стула и вытянуть шею. В коридоре появился молодой парень. Он заметил меня, встрепенулся и шагнул в мою сторону.
– У меня доставка для… – запнувшись, он хмуро припомнил имя. – Для Романовой Илоны. Консьерж внизу сказал, что такая здесь работает.
– Да, это я. – Удивленная, я уставилась на букет в его руках.
– Документик можно? – Посыльный недоверчиво шмыгнул носом и поправил фирменную бейсболку.
– Конечно. – Я открыла сумку, нашла водительское удостоверение и положила его на стойку.
Он вытащил из нагрудного кармана ручку.
– Распишитесь. Это вам.
Букет был тяжелым и воистину огромным. Мелкие светло-розовые розы, штук сто, не меньше. С трудом обхватив эту красоту, я прошептала:
– Их ведь даже поставить некуда.
– Вот вазу не заказывали, – хмыкнул парень. – Всего доброго.
– И вам.
В цветах я заметила карточку. Строчки, набросанные беглым почерком, гласили: «В прошлый раз я подарил тебе розу за украденный поцелуй. Это – аванс за все те, что я украду в будущем. Кирилл».
Я невольно нежно прикоснулась к прохладным лепесткам пальцами.
После встречи нашей группы в караоке-баре Кир отвез меня к офису, где я оставила машину. Позвонил, едва я вошла домой – проверить, добралась ли, – и как-то ненароком мы проговорили до двух ночи. О чем, сама не помню. Кирилл изменился за эти годы. Раньше был замкнутым и немного заикался, теперь вполне уверен в себе, к тому же оказался интересным собеседником. После учебы он работал в турагентстве, сейчас же открыл свое дело – небольшое, но, имея хорошие связи в Европе, – стабильное. Он пригласил меня пообедать на следующий день, и через день. Потом позвал в кино. А позавчера мы ужинали в ресторане и гуляли по вечернему Питеру. Именно тогда он и поцеловал меня – осторожно сжав щеки прохладными ладонями. А потом, по пути к машине, исчез на пару минут и вернулся с красиво пламенеющей розой. Я не сильна во взаимоотношениях с сильным полом, но его галантность подкупает. Еще ни разу я не открыла дверь сама – он всегда помогает мне сесть в машину или пропускает в помещение первой, помогает снять и надеть пальто и даже провожает до подъезда. Он не торопит меня, просто ухаживает, причем красиво, и я наслаждаюсь. Это чувство называют романтикой.
В комнате отдыха я отыскала большой кувшин, из кружки бы букет попросту вывалился, даже из той, из которой пьет Агеев, а она действительно гигантская. Я решила поставить цветы на своем рабочем месте, чтобы не забыть вечером.
Помяни черта, и он явится – едва я подошла к стойке, как из кабинета вышел Тимур. Увидев меня, он остановился и поинтересовался:
– Это что за веник?
– Это букет, Тимур Маратович. Розы, – пояснила мило я. Почему-то настроение спорить с ним и препираться испарилось, и я стала на удивление любезна.
С улыбкой я опустилась на стул, любуясь цветами.
– Убери, им не место на рабочем месте, – приказал шеф.
– Да ты поэт, Агеев, – фыркнула я. – «Им не место на рабочем месте». Они мне ничуть не мешают.
– Убери.
– Что за детский сад?! – Мое терпение лопнуло, как мыльный пузырь. – Что ты прицепился?
– Им здесь не место! – Тимур прилично повысил голос. Он выхватил цветы из импровизированной вазы. С длинных стеблей закапала вода.
В соседних комнатах услышали вопль шефа. Первыми на пороге нарисовались Стас с Денисом.
– Это моя стойка, – зашипела я, пытаясь выхватить у Тимура цветы, но придурок однозначно оказался сильнее, и я лишь ободрала пару листьев.