Фантомы. Ангелы-хранители - Дин Кунц 12 стр.


Сухое шуршание их шагов было единственным звуком, который раздавался на темной улице, и Брайсу опять пришли на ум мысли о пустынях, о затерянных там могильниках и о скарабеях, деловито снующих в кипах странных хрупких свитков папируса.

Свернув за угол на Вейл-лейн, доктор Пэйдж приостановилась и сказала:

– Том и Карен Оксли живут… э-э… жили в двух кварталах отсюда, дальше по этой улице.

Брайс посмотрел вперед, подумал немного и проговорил:

– Вместо того чтобы идти прямо к дому Оксли, давайте-ка осмотрим все подряд дома и магазины отсюда и до их дома, хотя бы по этой стороне улицы. Мне думается, что без особого риска для себя мы вполне можем разделиться на две группы, по четыре человека в каждой. Мы все будем двигаться, в общем-то, в одном и том же направлении и будем недалеко друг от друга, так что в случае чего сможем прийти на помощь. Доктор Пэйдж и Лиза, вы будете вместе со мной и Талом. Фрэнк, вы старший во второй группе.

Фрэнк кивнул.

– Держитесь все четверо вместе, – предупредил их Брайс. – В полном смысле слова вместе. Чтобы каждый из вас постоянно видел трех других. Понятно?

– Да, шериф, – ответил Фрэнк Отри.

– Хорошо. Значит, вы четверо осмотрите первый дом сразу же за этим вот рестораном, а мы заглянем в следующий. Пройдем так по всей улице, а в конце квартала встретимся и сравним впечатления. Если обнаружите что-нибудь необычное, а не просто очередные трупы, позовите меня. Если потребуется помощь, сделайте два-три выстрела. Мы услышим, даже если будем в это время внутри дома. И прислушивайтесь, не стреляем ли мы.

– Можно мне кое-что сказать? – спросила доктор Пэйдж.

– Конечно, – ответил Брайс.

Она обратилась к Фрэнку Отри:

– Если вам попадутся тела, у которых что-то текло из глаз, ушей, носа или рта, немедленно дайте мне знать. И то же самое, если будут признаки рвоты или поноса.

– Это может свидетельствовать о какой-нибудь инфекции? – спросил Брайс.

– Да, – ответила она. – Или об отравлении.

– Но ведь мы это исключили, – сказал Горди Брогэн.

Джейк Джонсон, который сейчас выглядел гораздо старше своих пятидесяти семи лет, проговорил:

– Те головы отрезала не болезнь.

– Я думала об этом, – сказала доктор Пэйдж. – Но что, если это какая-то болезнь или ядовитое вещество, с которыми мы еще никогда не встречались, и оно одних людей просто убивает, а у других вызывает что-то вроде бешенства, острого помешательства? А эти помешавшиеся уже начинают убивать других людей?

– А тут возможно что-то подобное? – спросил Тал Уитмен.

– Нет. Но, с другой стороны, не поручусь, что невозможно. И, кроме того, кто вообще может сказать, что тут вероятно или невероятно? Разве мог кто-нибудь раньше предположить, что в Сноуфилде произойдет то, что здесь случилось?

Фрэнк Отри подергал себя за усы и спросил:

– Но если здесь были толпы буйнопомешанных, то… где же они сейчас?

Все посмотрели на тихую и неподвижную улицу, на глубокие тени, пролегавшие по тротуарам, лужайкам, автомобилям. Посмотрели на неосвещенные окна чердаков и такие же темные окна первых этажей.

– Прячутся, – предположил Уоргл.

– Выжидают, – сказал Горди Брогэн.

– Нет, это явная чепуха, – проговорил Брайс. – Буйнопомешанные не стали бы прятаться, выжидать и замышлять что-то. Они бы на нас просто напали.

– Никакие это не буйнопомешанные, – тихонько произнесла Лиза. – Это что-то гораздо более странное.

– Возможно, она права, – согласилась доктор Пэйдж.

– И мне от этого почему-то не легче, – заметил Тал.

– В общем, если мы найдем какие-нибудь признаки поноса, рвоты или каких-то выделений, то сможем делать выводы, – сказал Брайс. – А если не найдем…

– Тогда мне придется предложить какое-то другое объяснение, – закончила доктор Пэйдж.

Они немного помолчали, стоя неподвижно и не торопясь начинать осмотр, потому что не знали, что они могут найти – или что может найти их.

Им казалось, что время остановилось.

«Если мы не сдвинемся с места, – подумал Брайс Хэммонд, – то так никогда и не рассветет».

– Пошли, – сказал он.

* * *

Самый первый дом оказался узким и сильно вытянутым в глубину. На первом этаже его располагалась небольшая художественная галерея, служившая одновременно и магазинчиком произведений прикладного искусства и кустарных промыслов. Фрэнк Отри выбил одно из замысловатых окошечек, украшавших входную дверь, просунул туда руку, дотянулся до замка и открыл его. Потом вошел внутрь и включил свет.

Показав жестом, чтобы остальные следовали за ним, он сказал:

– Рассредоточьтесь. Не держитесь слишком близко друг к другу. Чтобы нас не накрыло всех сразу.

Произнося эти слова, Фрэнк вспомнил те два срока, что почти двадцать лет назад он прослужил во Вьетнаме. Сегодняшние поиски очень напомнили ему тогдашние антипартизанские операции: такое же неимоверное напряжение нервов.

Крадучись, они осторожно прошли через картинную галерею, но никого не обнаружили. Никого не было и в небольшом кабинете позади демонстрационного зала. Но одна из дверей кабинета открывалась на лестницу, которая вела на второй этаж.

По лестнице они поднимались, как военная штурмовая группа. Первым, с оружием наготове, шел Фрэнк; остальные следили за ним, ожидая внизу. Он нащупал наверху выключатель, включил свет и понял, что находится в квартире владельца галереи, в самом углу гостиной. Убедившись, что в этой комнате никого нет, он дал знак остальным двигаться тоже. Когда все поднялись, Фрэнк прошел вглубь гостиной, стараясь держаться поближе к стене и внимательно глядя по сторонам.

Они обыскали всю квартиру, беря каждую дверь приступом, так, словно за ней их поджидал вооруженный, готовый к нападению противник. В небольшой комнатке и в столовой никого не было. Никто не прятался и в стенных шкафах.

Но в кухне на полу они наткнулись на мертвого мужчину. На нем были только голубые пижамные брюки, а его посиневшее и распухшее тело лежало так, что не давало закрыться дверце холодильника. Никаких ран на теле видно не было. Как не было и выражения ужаса на лице. Он явно умер совершенно внезапно, не успев даже мельком увидеть своего убийцу и осознать, что смерть подстерегает его совсем рядом. В момент смерти он был занят тем, что делал себе бутерброд: об этом свидетельствовали разбросанные по полу разбитая баночка с горчицей, пакетик салями, частично раздавленный помидор, пакетик «Швейцарского» сыра.

– Его-то уж, конечно, не болезнь убила, – с чувством произнес Джейк Джонсон. – Какой же он был больной, если собирался съесть бутерброд с колбасой?

– И все произошло очень быстро, – добавил Горди. – Руки у него были заняты тем, что он достал из холодильника, и, когда он поворачивался назад… вот тогда все и случилось. Просто чик – и готово.

В спальне они обнаружили еще один труп. Женщина лежала в постели совершенно обнаженная. По возрасту ей было что-нибудь между двадцатью и сорока годами: точнее определить было трудно, потому что тело тоже посинело и вздулось. Лицо ее искажала гримаса ужаса, точь-в-точь как лицо Пола Хендерсона. В момент смерти она кричала.

Джейк Джонсон достал из кармана рубашки авторучку и продел ее в петлю спускового крючка пистолета двадцать второго калибра, который лежал на смятых простынях рядом с телом.

– Думаю, можно с ним не осторожничать, – сказал Фрэнк. – Ее не застрелили. Ран нет, и крови тоже нет. Если кто-то и пользовался этим пистолетом, то она сама. Дай-ка я взгляну.

Он взял у Джейка пистолет и вынул обойму. Она была пуста. Он оттянул затвор, направил пистолет на прикроватную лампу и заглянул в ствол: патрона в патроннике не было. Он поднес ствол к носу и, понюхав, почувствовал запах сгоревшего пороха.

– Стреляли недавно? – спросил Джейк.

– Совсем недавно. Если обойма была полная, когда она начала стрелять, то, значит, она сделала десять выстрелов.

– Смотри сюда, – сказал Уоргл.

Фрэнк повернулся и увидел, что Уоргл показывает на дырку от пули в стене напротив кровати. Дырка была на высоте примерно семи футов.

– Вот еще одна, – проговорил Горди Брогэн, показывая на другую пулю, застрявшую в высоком, на ножках, комоде из темной сосны.

На кровати и вокруг нее они нашли десять латунных стреляных гильз, но следов от восьми других пуль обнаружить нигде не смогли.

– Не может же быть, чтобы она восемь раз попала в того, в кого стреляла? – спросил Горди Фрэнка.

– Господи, ну конечно нет, – вмешался Уоргл, поправляя на своих толстых бедрах ремень с кобурой. – Если бы она попала в кого-нибудь восемь раз, в этой комнате был бы не один труп, черт возьми.

– Верно, – проговорил Фрэнк, хотя ему крайне не хотелось хоть в чем-то соглашаться со Стю Уорглом. – А кроме того, нет крови. При восьми попаданиях ее бы тут было полно.

Уоргл подошел к изножью кровати и посмотрел на мертвую женщину. Она полулежала на двух пышных подушках, ноги у нее были широко расставлены, и вся сцена напоминала карикатуру на ожидание любовных ласк.

– Тот парень, которого мы видели на кухне, должно быть, потрахался здесь с этой красоткой, – сказал Уоргл, – а потом пошел малость подкрепиться. Когда он ушел, кто-то вошел сюда и убил ее.

– Человека на кухне убили первым, – возразил Фрэнк. – Его никак не застали бы врасплох, если бы напали на него после того, как она здесь десять раз подряд выстрелила.

– Черт, хотел бы я весь день проваляться в постели с такой бабой, – проговорил Уоргл.

Фрэнк изумленно уставился на него.

– Ну и мерзкий же ты тип, Уоргл! Тебя что, даже раздувшийся труп заводит – был бы только голый?

Уоргл покраснел и отвернулся от покойницы.

– Чего это ты, Фрэнк? Ты меня что, за извращенца держишь? Ничего подобного. Просто я посмотрел на эту карточку. – Он показал на фотографию в серебряной рамке, стоявшую на тумбочке, рядом с лампой. – Смотри, она там в бикини. Видишь, какая красотка? А сиськи какие здоровые! И ножки тоже отличные. Вот что меня завело, приятель.

Фрэнк покачал головой:

– Я поражен, что тебя вообще что-то может завести посреди всего этого, посреди смерти.

Уоргл решил, что это комплимент, и подмигнул, довольный.

«Если выберусь отсюда живым, – подумал Фрэнк, – никогда больше не позволю Брайсу Хэммонду ставить меня в пару с Уорглом. Лучше уволюсь».

– Как могло получиться, – проговорил Горди Брогэн, – что она попала восемь раз в цель и тем не менее не смогла остановить нападавшего? И почему нет ни одной капли крови?

Джейк Джонсон запустил ладонь в свои седые волосы.

– Этого я не знаю, Горди. Я знаю только одно: мне бы очень хотелось оказаться подальше от этого места и никогда здесь не появляться.

* * *

Рядом с художественной галереей стояло симпатичное двухэтажное здание, на вывеске которого было написано:

БРУКХАРТ

ПИВО ВИНО ЛИКЕРЫ • ТАБАК

ЖУРНАЛЫ ГАЗЕТЫ КНИГИ

Свет в доме горел, входная дверь была не заперта. Магазин Брукхарта даже в несезонный период и даже по воскресеньям торговал до девяти вечера.

Брайс вошел первым, за ним Дженнифер и Лиза Пэйдж, Тал был последним. В опасных ситуациях, когда надо было, чтобы кто-то прикрывал со спины, Брайс всегда предпочитал Тала Уитмена. Никому не доверял он в такой мере, как Талу. Даже Фрэнку Отри.

Магазин Брукхарта был суматошным местом, но на удивление приятным и теплым. Здесь размещались высокие холодильники со стеклянными дверцами, забитые банками и бутылками с пивом. На полках, стеллажах и деревянных ларях в изобилии стояли бутылки с винами и ликерами. Другие стеллажи были до отказа заполнены книжками в мягких обложках, журналами и газетами. Лежали коробки с сигарами, пачки сигарет, на нескольких прилавках в невероятных количествах стояли металлические коробки с трубочным табаком. Многие товары просто приткнуты там, где оставалось еще хоть немного свободного места: шоколадки, жевательная резинка, пакетики с орешками, попкорн, картофельные и кукурузные чипсы, мексиканские кукурузные лепешки…

Брайс первым двинулся через пустой магазин, проверяя, нет ли трупов между прилавками и за ними. Трупов не было.

На полу, однако, стояла большая, в полмагазина, и глубокая, почти в целый дюйм глубиной, лужа воды. Они осторожно обошли ее сбоку.

– Откуда здесь взялось столько воды? – удивилась Лиза.

– Наверное, натекло из-под одного из холодильников с пивом, – предположил Тал Уитмен.

Они обошли вокруг винного прилавка и тщательно осмотрели все шкафы-холодильники. Их моторы мягко гудели, воды возле них не было.

– Может быть, водопровод протекает? – спросила Дженнифер Пэйдж.

Они продолжили осмотр, спустились в погреб, который использовался как склад для картонных коробок с вином и пивом, потом поднялись на второй этаж, где прямо над магазином располагался небольшой офис. Но ничего необычного нигде не увидели.

Когда они снова вернулись в торговый зал и уже направлялись к выходу, Брайс вдруг остановился возле лужи, присел на корточки и стал ее внимательно разглядывать. Он сунул в лужу палец: на ощупь это была обычная вода, никакого запаха у нее не было.

– Что такое? – спросил Тал.

– Все-таки странно: откуда здесь эта вода? – ответил, вставая, Брайс.

– Скорее всего, доктор Пэйдж права: где-то протек водопровод, – сказал Тал.

Брайс кивнул. Ему, однако, по-прежнему казалось, что в этой большой луже есть какой-то смысл – хотя он и не мог бы объяснить, чем вызвано это ощущение.

* * *

Аптека Тэйтона, очень небольшая, обслуживала Сноуфилд и все прилегающие к нему горные поселки и деревушки. Квартира владельца, располагавшаяся прямо над аптекой, занимала два этажа. Отделана она была в кремовых и персиковых тонах, с вкраплениями изумрудно-зеленого, и была буквально набита отличным антиквариатом.

Фрэнк Отри провел свою группу через все здание: ничего достойного внимания они не обнаружили. Только ковер в гостиной был почему-то мокрым. Причем мокрым в самом прямом смысле слова: он хлюпал у них под ногами.

* * *

Гостиница «При свечах» просто излучала очарование и уют, с некоторой долей претензии на аристократизм: нижняя часть высокой крыши большим козырьком нависала над стенами, карнизы были украшены затейливой резьбой, окна в частых переплетах, а по бокам красовались белые резные ставни. По обе стороны от входа на каменных пилястрах были установлены старинные каретные фонари, а между ними шла короткая, выложенная камнем дорожка. Фасад гостиницы освещали три небольших прожектора, отбрасывавших на него расходящиеся конусом лучи.

Дженни, Лиза, шериф и лейтенант Уитмен остановились на тротуаре возле гостиницы, и Хэммонд спросил:

– Они работают в это время года?

– Да, – ответила Дженни. – Здесь даже в несезонное время половина номеров всегда занята. У них очень хорошая репутация среди знающих толк туристов. Да и номеров-то в гостинице всего шестнадцать.

– Ну что ж… давайте заглянем.

Входные двери вели в маленький, со вкусом обставленный и отделанный вестибюль: дубовый пол, темный, восточной работы ковер, светло-бежевые диваны, пара кресел в стиле королевы Анны, обитых розовой тканью, несколько столиков из вишневого дерева, бронзовые лампы.

Место дежурного администратора находилось справа от входа. На деревянной стойке был укреплен колокольчик. Дженни несколько раз подряд ударила по нему без всякой надежды, что кто-нибудь отзовется. Никто и не отозвался.

– Там, за конторкой, квартира Дэна и Сильвии, – сказала Дженни, показывая на расположенное за стойкой довольно тесное помещение.

– Это владельцы гостиницы? – спросил шериф.

– Да. Дэн и Сильвия Канарски.

Шериф молча посмотрел на нее, потом спросил:

– Ваши друзья?

– Да. Близкие друзья.

– Тогда, пожалуй, мы в их квартиру лучше заходить не будем, – сказал он.

Назад Дальше