– Да тьфу на неё, она вольная птица. Трахни хорошо, она это дело любит. Но я о другом. Понимаешь, я написал книгу, и хочу, чтобы ты её прочитал.
Он достал из-за пазухи толстую стопку листов. Я мельком глянул их:
– Ариэль, я не очень силён в вашем языке, не знаю всех тонкостей, я не смогу быть литературным критиком.
– Ты постарайся, с меня бутылка!
– Хорошо, только дай пару недель, быстрее не прочту.
– Лады! Только не говори Йену, он будет издеваться.
– Договорились!
Мы бросили бычки и вернулись за стол.
Красотка пересела поближе и тихо взяла под столом мою руку:
– А чем ты занимаешься?
– Как и все: ворую! – и дал ей визитку.
Итальянский гамбит
Сегодня утром я увидел новую картину: по кухне разгуливала мышка, за которой семенили двое мышат, мама показывала детям дорогу к пище. Один был старательный ученик, шёл за ней и не отставал ни на один сантиметр. Второй был явным двоечником: он прыгал, кружился и всячески резвился. Меня они нисколько не боялись.
Меня не удивляло, что мыши попали на седьмой этаж, но как они не учуяли запаха кота?
И что делает мой любимый хищник?
Я нашёл его лежащим на кровати.
– Арамис, ты даром ешь свой корм, там дичь бегает!
Арамис лениво посмотрел на меня и зевнул, затем сел, поднял правую ногу пистолетом и стал вылизывать причинные места.
Я взял его на руки и понёс на кухню. Мыши моментально убежали, а кот лениво спрыгнул с рук. Но не побежал следом за ними, а подошёл к своей миске, посидел полминуты, помедитировал и нехотя принялся чавкать.
Я решил назвать мышку Фросей. Имя маленькому озорнику придумывать не пришлось: Джерри, и никто другой! Вот только братцу прозвище придумал не сразу. Ну что же, нарекаю тебя Пафнутием!
Кот сел ко мне спиной. На кошачьем языке это не презрение, а наоборот, полное доверие: он не опасался нападения сзади.
Сумма удовольствий после вечерней пьянки и самочувствия наутро всегда отрицательная.
Разгрузка по пятницам – явление интернациональное, особенно там, где получку выдают раз в неделю. А в Ирландии, я слышал, жалование выдают по четвергам. Весь вечер бары там переполнены, хотя пятница – полноценный рабочий день. Синие, злые и похмельные, дети Святого Патрика выползают на работу и стонут, дожидаясь финального свистка. Глупо, но такое там правило. Кстати, в Европе самыми пьющими считают не русских, а именно ирландцев.
После вчерашнего похмелиться было нечем, и я выпил сока.
Тут зазвонил мой сотовый, и на экране высветилось: «Дамиано».
– Доброе утро, Виктор. Помните встречу в баре? Можно зайти?
Хотя я с удовольствием пролежал бы ещё пару часиков, из вежливости соврал:
– Конечно!
Не прошло и минуты, как раздался звонок, и в дверях стоял тот самый «неаполитанец». Он держал в руках небольшой дипломат.
– Ценю Вашу оперативность, но не ожидал, что придёте так скоро, – растерянно проговорил я.
– Я проходил рядом.
– А откуда знаете мой телефон и адрес?
Он помахал перед моими глазами визиткой. Действительно, моя.
Странно, я неплохо в тот вечер выпил, но помнил всё. Я точно не давал ему карточки, и, наверное, просто её потерял! Представить такого франта, подбирающего с грязного пола чужие визитки?
Но чтобы не показать себя дураком, я кивнул головой:
– Прежде всего, должен поблагодарить. Если бы не Вы, то говорил бы я сейчас не с Вами, а с архангелами.
– С архангелами, бывает, говорят и живые, после четвёртой бутылки, – прервал он мою тираду. – Когда говоришь с Богом – это называют молитвой, а когда Бог с тобой – белой горячкой. Но если имеете в виду тот случай в баре, то это простое совпадение.
– Вы об этом тоже знаете?
– Конечно, все в районе до сих пор об этом говорят, и по новостям показывали.
– А много было жертв?
– Если не считать водителя, только психические травмы барменши. Тогда он был «мертвецки пьян», теперь он «мертвецки мёртв», – и Дамиано достал плоскую бутылочку из дипломата:
– Помяните его душу, он на самом деле был большой грешник: разбой, сутенёрство, контрабанда.
Я помянул покойного, но вернулся к разговору:
– Но я не записывал Вашего номера!
– Вы отстали от технического прогресса. Современная аппаратура позволяет не только точно определить местонахождение человека и прослушать все его разговоры. Можно и скачать телефонную книжку, добавить туда новые контакты, и вообще неплохо пошалить: поменять номера любовницы и жены местами, вставить «Ring-tone» в виде похоронного марша на звонок начальника и много других полезных вещей.
Я с трудом сдержал улыбку:
– Если мобильник включён.
– Если постараться, можно и на выключенный.
Я удивлённо хмыкнул, а он продолжил:
– Шутки в сторону. Итак: Вам тридцать три года, неженаты, образование высшее, владеете иностранными языками. Живёте один, родители умерли, любите чтение, женщин и водку. Имеете весьма скромную зарплату и большие проблемы с финансами, постоянно стараетесь выбраться из нищеты, но безуспешно. Церковь посещаете, но редко, политикой не занимаетесь, хотя имеете определённые взгляды. Некрещён.
– Всё верно, про языки я мог тогда Вам рассказать, про отношения с церковью – тоже. Но Вы не крестить же меня собрались!
– Совершенно верно, скорее наоборот. Приоткрою карты: я не профессор Воланд! Ни Ваша душа, ни жилплощадь меня не интересуют. Работаю я на очень влиятельную контору, её деятельность не является ни коммерческой, ни разведывательной, скорее даже благотворительной. В чём точная суть, объясню позднее. И сотрудникам своим мы платим очень неплохо.
– Я тоже хочу работать за хорошую зарплату, и даже очень! Но если работа будет мне противной, то не соглашусь: не буду упаковывать трупы, торговать наркотиками, работать сутенёром или подрывать мечети.
– У Вас скудная фантазия. Но если за работу могильщика будем платить зарплату президента банка, Вы согласитесь её выполнять?
– Скорее всего, да!
– Отлично! А наркодилерами можно признать всех фармацевтов. Одно и тоже вещество в одной стране может быть запрещено, а в другой – разрешено, и даже рекомендовано. Кокаин у индейцев в Колумбии никакими силами не отнять, это целая национальная культура. А повезите его в Малайзию – смертная казнь гарантирована. А потом ситуация может поменяться на противоположную. Вы слышали про талидомид?
– Да, хорошее снотворное. Его прописывали даже беременным женщинам. А потом выяснилось, что он воздействует на эмбрионы, родилось несколько тысяч уродов с искривленными ногами или без ушей. Скандал был грандиозный, фирму закрыли.
– А то, что он опять применяется в медицине для лечения проказы и онкологических заболеваний, Вы знаете?
– Нет, не знал.
– Вот так! Так что не все так просто. Но я предлагаю Вам совсем другое: относительно нетрудную, но очень интересную должность «посланца по особым поручениям». Например, встретить приезжего, обустроить, передать всё необходимое, и никаких пистолетов, гранат или наркотиков! У нас много задач, людей катастрофически не хватает, и всё легально! Иногда бывают и командировки, но прежнюю работу можете не бросать. А там видно будет!
– Испытательный срок существует?
– Естественно, как и право увольнения по собственному желанию. Но отток кадров у нас настолько мал, что об этом даже говорить не хочется.
– Социальные гарантии, пенсия, страховка?
– Всё имеется, но не в такой форме, к которой вы привыкли. Плюс куча бонусов.
Видя мою заинтересованность и нерешительность, Дамиано сделал паузу:
– Давайте сделаем так: я даю Вам кредитную карточку. Если передумаете, вернёте, и мы забудем об этом визите навсегда, но второго шанса у Вас не будет!
Он положил на стол кусочек пластика, на котором было уже выгравировано моё имя.
– Есть маленький нюанс: у меня долги за некоторые услуги.
– Я в курсе, их будете покрывать постепенно, иначе это привлечёт чьё-то внимание. На нашу карточку арест наложить невозможно, и её трудно уничтожить. Но пока будет одна особенность: ежедневно Вы должны тратить с неё ровно 200 долларов, ни центом меньше, ни центом больше! Если нарушите это условие, накладывается штраф. Повторное нарушение – и она превратится в пепел.
Двести долларов в день, в месяц выходит 6000! Неплохая зарплата, как у сенатора. Правда, артисты и киллеры получают больше, но я этому не обучен.
Дамиано продолжил:
– С этой карточки пока не сможете получать наличности, перечислять деньги церквям, монастырям и родственникам, покупать религиозную литературу, жертвовать политическим организациям. Собственные деньги можете тратить, как хотите.
Я заметил, что он недолюбливает церковников и политиков. Кстати, я тоже.
– А почему такое жёсткое ограничение, именно 200 долларов в день?
– Дарёному коню в зубы не смотрят. Можно расплачиваться где угодно и сколько угодно. Расчётный час – 24–00. Курс доллара меняется ежедневно, поэтому следите. И имейте в виду: курс официальный, а не продажи или покупки!
– А с девочками можно рассчитываться?
– Можно, сейчас есть путаны, которые принимают оплату переводом.
– Какой пин-код карточки?
– Его нет, карточка активирована на Вашу ДНК.
– Это как?
– Читайте популярную литературу и просвещайтесь. Подвыпивший ловелас шлёпнет в баре женщину по юбке, и оставит на ней три молекулы пота. А через два дня ему приносят повесточку за сексуальное домогательство, и результаты генетической экспертизы у судьи уже на руках. Карточка не будет действовать вечно. Как долго – не скажу, но рано или поздно Вам придётся принимать решение.
Настала минута молчания, и я закурил.
Предложение было очень заманчивым.
– А когда можно заняться шопингом?
– Через пять минут. Arrividerci! – и он покинул квартиру.
Ради любопытства я посмотрел его номер.
Но экран высветил только звездочки.
На кухне слышался тихий хруст: Фрося воровала кошачий корм, и при моём появлении сразу смылась. Я налил ей молока, которого Арамис не пил уже пару лет, и решил посмотреть на своего «охотника».
«Мини-тигр» досматривал семнадцатый сон, и я вернулся.
Пафнутий и Джерри с аппетитом лакали угощение, а Фрося стояла «на стрёме».
Есть старая английская сказка про мышей, которые решили обезопасить себя от кровожадного кота. Они придумали: надо надеть на него колокольчик. Когда колокольчик будет звенеть, мыши успеют спрятаться.
Они плясали и веселились от такой идеи, но оставался нерешённым вопрос: кто на кота оденет колокольчик?
На Арамиса его можно было одеть без опаски: он был пацифист.
Утренняя встреча показалась мне интересным сном, но карточка не испарилась и лежала на столике. Значит, это не белая горячка!
Я узнал в Интернете курс доллара на сегодня.
Где лучше затовариваться? В супермаркете, и начинать надо с дорогих вещей, потом подбирать дешёвые. Большинство товаров стоят сейчас 2.59, 9.99, 119.99, и так далее, очень мало товаров продают по «круглым» ценам. Эти девятки и создавали основную трудность.
Микроволновка, кофейник, столовые принадлежности, продукты, бутылка «Чинзано». Оставалось набрать товаров на 1 доллар 47 центов. Самый дешёвый товар – спички, по пять центов за коробок. 29 штук – недобор, 30 коробков – перебор.
Рынок всегда меняется, на то он и рынок. Привычные товары исчезают, потому что новое правительство решило, что страна, с которой торговали двадцать лет подряд, вдруг стала «плохой». А другая, ранее «плохая», теперь стала «страной прогрессирующей демократии», и покупать надо только у них, даже по очень высоким ценам!
Я с интересом разглядывал этикетки: «Ведмедик Клишоногий», «Яблочный нектар, изготовлен из апельсинового сока», вафли «Мура». Мне понравилась жвачка «Camel balls», на упаковке которой был изображен весёлый верблюд в проекции «снизу-вверх», с акцентировкой именно на эту подробность мужской анатомии.
На моё счастье, в продаже ещё остались товары, которые можно купить вразвес: салаты, фарш, фрукты, орешки. Их становится всё меньше и меньше, всё должно быть упаковано, взвешено и запечатано: так решили чиновники из Брюсселя.
Как иногда отоваривались наши туристы и бывшие «наши» на Западе?
Ради экономии многие торговые центры не держали в зале лишнего персонала. Хочешь купить бананы – бери мешочек, набирай и взвешивай, получай квиток для оплаты и дуй в кассу. Джентльменам там на слово верят. Наши же джентльмены не просто помещали мешок на весы, а придерживали его рукой сверху, в результате весы показывали на пару килограммов меньше. С появлением камер в залах стало немного сложнее, но наши научились дурить их и после.
Я решил: орешки – это именно то, что мне нужно. Проверил вес и цену, добавил недостающие граммы и решительно двинулся к кассе.
Кассирша задала дежурный вопрос:
– А Вы имеете карточку скидок нашего магазина?
Я машинально протянул. О, ужас, сумма покупок уменьшилась на целых три доллара!
– А что это за «минус»?
– Сегодня действует скидка 15 % на вино.
– А можно ею не пользоваться?
– Да, если Вы так желаете!
Она с изумлением глянула на меня, пощёлкала по клавишам, и магическая цифра в 200.00 долларов в пересчёте на наши деньги вернулась на табло.
– Платите наличными?
– Карточкой.
Аппарат довольно муркнул: «код принят». Выйдя из магазина, я проверил счёт. На чеке отпечаталось: «Остаток: 0,00. Поздравляю! Д.»
Неплохие возможности у этого Д., свободный доступ к банкоматам и кассам!
Первая операция «Купи меня!» заняла полдня.
Дома отхлебнул «Чинзано» прямо из горла, и на память пришла мелодия из старого мультика:
«Постоянно сыто-пьяно, постоянно пьём «Чинзано», держим в банко миллионо и плеванто на законо».
Назавтра затариваться я решил в том же центре.
Пора подновить свой гардероб! И я прохаживался, внимательно изучая, на что сегодня даются скидки, и какого размера, чтоб не обкакаться по новой.
Кассовые аппараты жужжали безостановочно, но всё равно образовались очереди.
По сигналу охранника к резервному аппарату бежал паренёк-практикант в униформе. Видя, что появится возможность сократить время пребывания в реликте «развитого социализма», ухоженная мадмуазель, неплохо поддавшая перед «шопингом» в этом же здании, дёрнула коляску и ринулась к свободному проходу.
В её корзинке я увидел товара на тысячу долларов – блузочки, юбочки, балычки, коньячки. Она толкнула тележку и зацепила стенд с товарами «моментального спроса»: жвачками, зажигалками, «чупа-чупс».
Стенд упал со звуком «плюх», и вся мелочь оказалась на полу.
Паренёк резко затормозил и принялся собирать товары. Он протянул руку за жвачкой, залетевшей под соседнюю кассу, а мадмуазель спокойно переехала его кисть коляской. Она не извинилась, а заорала на него:
– Ты где ползаешь, твою мать? Я должна ждать, пока ты свою задницу на рабочее место засунешь? Сейчас же жалобу накатаю, понабрали тут всяких!
Я решил вмешаться, видя, как бедняга массирует раненую руку. Ему ещё работать целую смену, и не дай бог ошибиться со сдачей!
– Женщина, не хамите продавцу, он убирает тот бардак, что Вы сотворили из-за своей неуклюжести!
Мадмуазель, дыхнув на меня коньячком, презрительно выпалила:
– Это я-то неуклюжая? Да я пятнадцать лет акробаткой проработала! Смотри, гнида позорная!
Она оттолкнула коляску, скинула в неё курточку, и вдруг поехала ногами по кафелю, сев на «шпагат». Затем плавно перетекла в «мостик», выпятив все выпуклости своего стройного тела, и стала на руки.
Перемещаясь на руках, она изогнулась буквой «С», приблизилась к коляске и, не меняя позы, начала ногами перебирать покупки.