На ключе были выбиты пять цифр и фирменный знак фирмы – изготовителя заготовок.
Я поставил сумку в шкаф и сразу вышел, быстрым шагом направившись к остановке. Автобус прибыл через две минуты, и я, водрузившись на заднее сиденье, погрузился в размышления о том, в правильное ли дело я ввязался.
Внезапно ясное небо покрылось густыми тучами, поднялся ветер, и проливной дождь хлынул, как из ведра. Грянул гром, и одна из молний ударила в землю где-то в той стороне, где стоял дом. Точно утверждать я не мог, мы отъехали уже далеко. Через несколько минут дождь прекратился, и небо стало проясняться. Так у нас часто бывает, особенно весной и летом.
На сиденье напротив негритянка на чистейшем местном языке убаюкивала маленькую дочку и рассказывала сказку про Королеву Змей.
В «Мухосранске» я дождался автобуса, и сразу двинул в столицу. На вокзале уже была цивилизация, я сунул карточку в банкомат и распечатал баланс. На счету оказалось уже триста долларов, а на квитке отпечаталось: «Можете не заходить в магазин. Как доберётесь домой, позвоните. Д.»
Я зашёл в весьма убогую забегаловку на привокзальной площади. Приходилось чуть ли не упираться в спины сидящих за другим столиком, зато напитки там продавались круглосуточно, как и в моей «стекляшке».
Весьма колоритный мужик с козлиной бородкой рассказывал приятелем:
– Это было тогда, когда все занялись «челночным» бизнесом. У друга был свой микроавтобус, надо было отвезти груз во Вроцлав. Границу пересекли ночью, проехали километров пять. За окном январь, морозец, но снега почти не было. Всего ехало человек шесть, мужики согревались водочкой, бабы – коньячком. Впереди едет дед на велосипеде. Мы только-только собрались его обгонять, а он вдруг вильнул в сторону и полетел на землю, чуть-чуть не попал под колёса, лежит и не поднимается. Мы думали, зацепили его ненароком, остановились и вышли. Велосипед цел, только цепь слетела, а сам дед невредим, но пьян в стельку, и уже храпит. Жалко стало, замёрзнет на холоде, решили подвезти и погрузили в микроавтобус, вместе с велосипедом, места хватало. Но мы ещё в приграничной зоне, вдруг остановят, а у деда нет документов? Везём нелегала, а это проблемы! С нами был один поляк, Тадик, он полез в его карман, нашёл паспорт и говорит: «Всё в порядке! Он недалеко живёт, тут его адрес. Деревенька по пути, километров пять отсюда». И машинально сунул паспорт в свой карман. Поехали дальше, хряпнули ещё по стаканчику, включили музыку, анекдоты рассказываем. Проскочили ту деревеньку, а про деда забыли. Доехали до Варшавы, а это километров триста. Тут он стал ворочаться, глазами хлопать, но видно: ещё не протрезвел. Что делать? Придумали: полуспящего посадили на скамеечку, велосипед рядом поставили – и в ноги! Некогда оправдываться, назад везти – тоже. Он в родной стране, проспится – разберётся!
– Ну, а дальше?
– А дальше доехали до Вроцлава, сделали свои дела, покатались по Польше немного – и назад! Тадик вдруг сунул руку в карман: «Ребята, у меня остался его паспорт, надо отдать». Решили, в качестве компенсации, купить большую бутылку водку. Заехали в деревушку, нашли домик, постучали. На крыльцо выходит баба со зверским лицом: «Кто такие?» Тадик: «Да мы неместные, хотели бы Вашего мужа увидеть». Та, не меняя выражения: «А зачем это?» Тадик плюнул в сердцах: «Да выпить с ним хотели!» Достаёт паспорт и бутылку. А жена: «Не-е-е-е! Он как позавчера вернулся из Варшавы на велосипеде, с тех пор не пьёт!»
На бордюре сидел, вытянув ноги на проезжую часть, поддавший русский турист.
Он был в отличном настроении, он пел о том, что полюбил нашу страну. Пел о том, что будет её посещать ещё много, и много раз.
Бутылочку из нагрудного кармана не доставал, ничего не крушил, никому не мешал, поэтому его нельзя было привлечь к административной ответственности.
У него оказался хороший слух и очень сильный голос.
Иногда он переходил на итальянскую классику, пел на неаполитанском диалекте и даже на латыни, но регулярно возвращался к репертуару на русском.
К нему подошли трое полицейских. Оценив репертуар и манеру его исполнения, они не стали туриста задерживать или оттаскивать на ближайшую скамеечку.
Мимо проезжала машина дорогоукладчиков, и патруль резко остановил их. Старший взял с прицепа дорожный знак «Объезд», а двое других – оранжевые светоотражающие конусы. Они поставили знак впереди, а конусы – вокруг певца, и стали дальше наслаждаться серенадами.
Я никогда не слышал ранее мотивов его песен, а они были просто гениальными!
В холодильнике я нашёл полно продуктов, хотя утром он был ещё пуст.
Всё было в моём вкусе: сыры, колбасы, копчёности – и несколько банок пива! Понравились и «Макароны, произведено и поставлено народом и правительством Италии», спасибо Италии и лично Дамиано, оказались очень вкусными.
Я переоделся и позвонил. Через пару минут он появился на пороге.
– Меня всегда поражает Ваша скорость!
– Я же говорил, что живу неподалеку, – напомнил он.
– Спасибо за гостинцы, но как Вы проникли в мою квартиру?
Дамиано улыбнулся:
– Вы даже не представляете, как это просто! Но к делу. Вы выполнили первое задание, теперь находитесь под нашей защитой, это даёт ещё и материальное повышение. И теперь Вы не обязаны тратить деньги каждый день, можете их копить. Другие ограничения остаются в силе, но есть ещё и новое: Вы не можете теперь официально оформить брак. Против природы не попрёшь, живите, встречайтесь с кем хотите, можете даже рожать детей. Но!
Тут он сделал паузу.
– Не регистрируйте свои отношения в ЗАГСе или церкви, жить вне брака сейчас в норме. Не креститесь, и не делайте обрезание.
– Это ещё почему?
– Считайте прихотью начальства!
– А свечку хотя бы поставить можно?
– Можно, но не более. И не называйте сына Фемистоклом!
– А чем Вам этот полководец не нравится?
Дамиано улыбнулся:
– Над ним в школе одноклассники смеяться будут. Arrividerci!
Что это за организация, к которой я присоединился, можно ли будет «соскочить», если что?
В мафии существует закон: «рубль – вход, два рубля – выход», чаще всего – через морг.
Хотя мне заявлено, что отставка существует, как оно будет на практике?
Некоторые спецслужбы просто убирают нежелательных свидетелей, и даже бывших сотрудников, только не сразу. Они выжидают момента, когда те уже расслабились, но ещё не приступили к мемуарам. Тогда меньше резонанса от трупа одинокого старика в речке.
«Моссад»? Эти используют сеть внештатных помощников. Например, нужна машина, и помощник оставляет свой автомобиль в условленном месте с ключами в замке. Через день его возвращают владельцу с полным баком, а на случай провала у него уже заготовлено заявление об угоне. Убивали они палестинского террориста или по бабам шастали, об этом помощник никогда не узнает. Хотя они предпочитают работать со своими, но всё течёт, всё изменяется.
На кого работает мой новый босс?
Тот факт, что в качестве расчётной единицы выбран американский доллар, мало о чём говорит. Хорошо ещё, что за расчётную единицу приняли не монгольские тугрики или мексиканские песо!
Собственно, что такого я сделал, чего нужно бояться или стыдиться?
Да, я доставил одежду неизвестному мне человеку. Спросить босса, зачем?
Дамиано рассмеётся мне в лицо: «Позвонил друг, упал спьяну в речку, а потом ещё и в цементе на стройке у соседа вывалялся. В такси или автобус в таком виде не посадят, а в город в понедельник надо позарез!»
И что я тогда ему отвечу?
Мне приснилось, что я рыбачу на берегу озера.
Ко мне подходит седой мужчина:
– Ну как клюёт, сынок?
Мне показалось такое обращение фамильярным, но я не хотел грубить незнакомцу:
– Да так себе.
– Сколько раз тебе говорил: надо поплевать на червяка и сказать: «Ловись рыбка, большая и крупная!»
Он взял червяка из моей банки, плюнул на него и прошептал великое рыбацкое заклинание.
Я насадил его на крючок, и закинул удочку. Не прошло и минуты, как поплавок утонул. Через минуту на траве лежал огромный лещ.
Тогда я посмотрел на старика повнимательнее. Сходство было просто поразительным.
Я прошептал:
– Папа, это ты? Но ведь ты же умер!
– Мне дали отпуск.
– Ты пришёл за мной?
– Нет, я хочу ещё увидеть внука. И помочь тебе в рыбалке.
– А почему ты без бороды?
– «Правила внутреннего распорядка».
– Как там?
– Всякое бывает. Но ты помнишь, мне и в прежней жизни было не сладко.
Он немного помолчал, наблюдая за поплавком.
– Не бойся неаполитанца, сынок, он неплохой.
– Кто он?
– Неаполитанец. У тебя опять клюёт!
Я снова стал увлечённо тянуть добычу, это заняло пару минут.
Вытащив рыбу, я повернулся к отцу и хотел сказать ему спасибо.
Но его уже не было.
Операция «Ш»
Никогда ранее у меня не бывало таких снов!
Человеческий мозг не зря называют самым сложным устройством во Вселенной.
Откуда появляются новые картины, мелодии, «святые озарения»?
Какая-то сила, сверху или снизу, копается в наших черепных коробках, что-то там перекладывает, кроит, удаляет. Потом облучает, поджаривает, добавляет специй, а напоследок поливает соусом и посыпает порошком:
«Извольте, граждане Архангелы! Вчера сотворили Микеланжело, сегодня Моцарта, а на завтра готовится Бетховен!»
И вполне возможно, на наше подсознание воздействует не один, а различные операторы: «А вот вам Джек-Потрошитель, Чикатило и Бен Ладен!»
Хотя и у них бывают совместные проекты: Леонардо Да Винчи, Никколо Паганини, Джон Леннон, Оззи Осборн.
Что со мной случилось, что изменилось во мне?
Наркотиков я никогда не употреблял, даже анаши, таблетками не баловался, от курения такого произойти не может, а до белой горячки рановато.
Этот сон говорит, что у меня комплекс вины.
В снах приходят те люди, о которых мы думаем днём. И только в сновидениях они могут высказать нам все свои мысли, знания, советы.
И упрёки.
Я спокойно читал в постели дежурный детектив, когда зазвонил телефон, какой-то неизвестный номер.
– Алло, слушаю.
– Привет, это Дженни. Помнишь, познакомились у Йена? К тебе можно?
Через несколько минут в дверях стояла та красотка. Одета она была в ту же самую маечку, которая подчеркивала её стройную фигурку, а сверху лёгкая кофточка.
Коротенькая юбочка чуть-чуть выше колен, и она без колготок!
Она знала, что очень красива. Ей не надо было даже прихорашиваться. Так, просто поддерживать форму, и она уверенно вошла и сразу осмотрела мою берлогу. Судя по выражению лица, осталась довольна.
Сняв с плеча сумочку, Дженни повесила её на вешалку и села на стул напротив дивана.
Я принёс ей сок, а себе приготовил кофе.
– Извини, у меня не убрано, я никого не ждал, – растерянно пробормотал я.
– Ничего страшного, я и не такое видывала. А где твоя жена?
– Пока не обзавёлся.
– Неужели на тебя никто не клюнул? Всё-таки квартира, а не клоповник, как у Йена. И язычок, как я заметила, у тебя подвешен. Не калека, не урод, мог бы кого-то уже подцепить. Неужели ты никогда не влюблялся?
– Влюблялся, даже вдрызг! Первый раз – в девять лет.
– Ты трахнулся в первый раз в девять лет?
– Нет, конечно! Ты спрашивала о любви. Писал ей записки, сочинял стихи. Носил портфель, как обычно. Она пообещала мне так торжественно: «Вырастешь, женишься, а я приеду к тебе – и испорчу всю твою жизнь!» Но её родители нашли хорошую работу где-то за границей, и они уехали отсюда навсегда. С тех пор ни весточки! Потом всё перегорело. Потом влюблялся ещё раза четыре, но не срослось!
Она закинула ножку на ножку, и загадочно улыбнулась:
– Надеюсь, ты не девственник? А то они такие непредсказуемые! Имела пару случаев, до сих пор смешно. Кстати, жарко очень, можно снять кофточку?
Мне всегда нравились длинные женские волосы, и она опять без лифчика!
Вид её двух выпуклостей под тонкой маечкой мог бы возбудить даже мертвеца.
– Мне говорили, что ты знаешь английский, – продолжила она, выпуская дымок от тонкой сигареты.
– Немного. «Дую пиво эври дей энд кайф лавью».
– Можешь перевести это? Мне надо по работе.
Она достала какую-то бумажку, которая оказалась инструкцией по применению «Виагры». Я перевёл за пять минут и записал всё на листочке. Дженни бегло просмотрела его, и аккуратно спрятала в кофточку.
«Интересно, что это за работа, где нужны такие инструкции?»
– Спасибо! Каждая работа должна быть оплачена, возьми там сумочку.
В сумочке я нашёл плоскую бутылочку малиновой водки и кошелёк. Я нечаянно раскрыл портмоне, и увидел там пачку резинок для взрослых, но и виду не подал.
– Малиновка! Мой любимый размер! Будем пить по-местному или по-русски?
Она в ответ рассмеялась:
– По-русски!
Мы чокнулись с ней и выпили. Дженни слегка сморщилась и закусила нарезанной колбаской:
– Хорошо пошло! Но тут дует, можно пересесть к тебе?
– Можно. Ещё по одной?
– Конечно! Только давай теперь выпьем на брудершафт!
Как и положено, мы перекрутили руки и выпили.
– После того, как выпили, положено поцеловаться!
Она обняла мою шею, и впилась в меня губами. Я не ханжа, а по бабам уже соскучился.
Мы целовались несколько минут, а потом Дженни прошептала:
– Подожди, отпусти меня.
Она скинула маечку, и перед моими глазами открылся изумительный натюрморт из двух небольших полуглобусов. Я не скрывал своего восхищения, и даже присвистнул.
– Нравится? – кокетливо спросила она, туша сигарету.
– Очень!
И она накинулась на меня с новыми поцелуями, а я даже не думал сопротивляться.
Она скинула теперь и юбочку, и стала крутить перед моей мордой своей твёрдой попкой в белых трусиках.
А затем сняла и их.
У меня просто отвисла челюсть: бритое тело, чистые подмышки, идеальные пропорции. Всё именно то, что доктор прописал!
Дженни откровенно наслаждалась моей реакцией и села на мои коленки.
Я повалил её на постель, и мы занялись делом.
Она оказалась опытной и умелой любовницей, и очень ненасытной.
И мы изведали очень много того, что было можно, и немного того, чего нельзя.
Обессиленный и счастливый, я упал на кровать, а Дженни прошептала:
– Теперь немного отдохни! – и уверенно прошла на кухню.
Вдобавок ко всему, она оказалась неплохой кулинаршей! Я раньше и не знал, что пельмени можно не только варить, но и жарить. И простой лук, безо всяких добавок, только мелко порезанный, на сковородке превращался в её руках в изысканное блюдо.
– Тебе рыбу сварить или пожарить?
Я никогда не покупаю сырую рыбу, всегда только приготовленную: мне ужасно лень возиться с ней и сдирать чешую.
– А откуда она там взялась?
– Ты что, не знаешь, что у тебя в морозилке пять прекрасных лещей?
Вчера вечером я положил туда пельмени, но рыбы не было. Опять фокусы Дамиано?
Жареную рыбу Дженни подала со сметаной, и вкус был просто необычайным!
Теперь она ожидала ответного хода.
И мы изведали немного того, что было можно, и очень много того, чего делать нельзя!
Предварительные ухаживания, ожидание с букетом под часами, серенады под балконом?
Ненужные условности, бесполезная трата сил и средств! Время летит быстро, старость не за горами. «Раздевай и властвуй!» – так говорили римляне.
Тогда, у Йена, она мне просто понравилась. Сейчас я уже был почти влюблён.
– А что, если я поставлю один фильм? – загадочно спросила она. – Тебе он понравится!
– Ставь, если это не Фредди Крюгер.